Хырымпырым

— Одри, ты еще не понял? — чем-то раздосадованный солдатик с треском шлепнул себя ладонью по лбу — Именно у твоего ненаглядного жирдяя-хозяина тебе и сосватали эту гнилую работенку в один конец! Именно оттуда на смерть послали! Там тебя и будут ждать — на всякий случай, хоть и не ожидают, что ты вернешься. А ты хочешь туда вернуться?

— Слушай ты... ты... кстати, как тебя зовут-то? — внезапно переключился я на совсем другую тему.

Так у меня частенько бывало. Говорю с кем-нибудь, а потом раз — и замолкаю надолго, слюну по подбородку пуская, или вот как сейчас — с темы на тему перепрыгиваю. Потому и называют Чудаком.

— Зовут? — переспросила кукла — Хм... Никак не зовут... но что-то во мне говорит, что это ты мне имя дать должен. Так мол и должен сказать — нарекаю тебя.... Ты же меня пробудил, когда плюнул... я кстати на тебя до сих пор злой! Надо же было додуматься! Тебя именно так мама воспитывала — каждому встречному в лицо мол плевать надо?! А?

— Да тихо ты! — отмахнулся я — Что мне ведьма сказала, то я и сделал! Так значит, имя тебе я должен дать? Как же тебя назвать...

— Какая ведьма? — напрягся солдатик — С этого места пожалуйста поподробней, поподробней.

Но я его бормотание уже не слушал. Мне впервые предложили дать кому-то имя и сейчас мой взор блуждал по сараю, скользя по различным предметам скудной обстановки и мусору. Хоть убей, на ум ничего путного не приходило. Но если кукла выточена из дерева, то и имя наверное должно быть "деревянным"... Взгляд наткнулся на аккуратно сложенные у двери шесть поленьев и я уже было обрадованно раскрыл рот, но пристально следящая за мной кукла поспешно вставила:

— Только не Полено! Нетушки! И не Щепка! И не Помет! Кстати, навоз могли бы и убрать, раз животину больше не держите! И не Солома! Да прекрати ты наконец башкой по сторонам ворочать и гляделки на разный мусор пялить! На меня, смотри только на меня и рот не открывай! Это же ИМЯ! А имя один раз дается! Скажешь какую-нибудь глупость — а ты скажешь! — и все, считай пропало! Давай я лучше сам себе имя выберу, а ты просто согласишься? А? Чего тебе стоит?

— Выбирай — с облегчением махнул я рукой.

Шагнул к корыту служившему мне в летнее время постелью, подхватил с нее штопанное перештопанное одеяло и накинув его на плечи, задумался о своем. Вернее попытался. Мысли как всегда начинали путаться, едва я пытался сосредоточиться на чем-либо одном. Слова моего нового... друга? В общем, слова куклы меня задели за живое. Сейчас я и сам видел, что влез во что-то нехорошее, во что-то гадкое. Права была мать, ох как права, когда с жалостью говорила, что меня легко обвести вокруг пальца. Так я и сидел, закутавшись в одеяло и монотонно покачиваясь в ожидании серого рассвета, когда надо будет идти в трактир на работу. Или на самом деле не ходить? Ведь если солдатик прав, то там меня ждет опасность... и опять я начинаю запутываться...

А кукла тем временем застыла в шаге от моей ноги и что-то напряженно бормотала себе под нос:

— ...Пламенеющий? Нет... как-то не так... а может Ослепительный? Хм... что там еще? О! Восхитительный! Как-то двусмысленно получается. Обаятельный? То же самое... А если Восхитительнообаятельный? А что? Звучит!

— Не буду я тебя так называть!

— Нет, ты все таки настоящий Одр! Тебе что, жалко? — обиделся солдатик — Нет, жалко?

— Слишком длинно — пояснил я — Язык сломаешь! Я таких слов и не слыхивал раньше. Выбери что попроще и ладно будет.

— Попроще? Ты не понимаешь! Вот на самом берегу моря живешь, можно сказать в двух шагах, каждый день корабли видишь, и все равно не понимаешь!

— А корабли тут причем? — окончательно запутался я, завязнув в словесной путанице.

— Еще как причем! Помнишь же как говорится в одной мудрой пословице — как вы яхту назовете, так она и поплывет! Вот!

— Что такое "яхта"?

— Корабль такой. А я между прочим как корабль — как меня назовут, таким и стану!

— А ты хитрый — запоздало сообразил я — Очень хитрый и... хваткий... Вот! Я знаю какое имя тебе дать! Нарекаю тебя...

— Погоди! Не спеши! Подумай еще — истошно завопила кукла, умоляюще протягивая ко мне ладошки — Только не Полено! Только не так!

— Нарекаю тебя именем Хват! — не обращая внимания на заполошные крики деревянной игрушки закончил я — Вот тебе имя!

— Хват?! — завопил солдатик и неожиданно замолк — Хм... Хват... Ну-у-у, неплохо, неплохо. А если кое-что добавить, то вообще отлично получится. Да! Меня зовут Хват Первый Восхитительнообаятельный! Прошу любить и жаловать! Тум-туру-рум! Тра-ля-ля!

— Все, пошли — буркнул я, не разделяя бурной радости обретшей имя куклы и мрачно вглядываясь в начавшее сереть предрассветное небо через приоткрытую дверь сарая — Пора уходить. И тихо.

— Э-э-э! Куда?! Хозяин, мы же договорились — в трактир нельзя! Сначала сбор фактов, затем разведка, затем принятие решений! Давай делать все по порядку, а не так как ты делаешь всегда!

— Я не понял ни слова — признался я, аккуратно слаживая одеяло и опуская сверток внутрь корыта — Да и все одно во дворе оставаться нельзя. Сейчас мать проснется и сразу поймет, что дело неладно. Расспрашивать примется. Что я ей скажу?

— Тогда пошли — согласился солдатик, явно обрадованный что я не собираюсь бежать на работу и готов выслушать — Нам с тобой еще разговор закончить надо. Все по полочкам разложить и во всем разобраться. И я тебе в этом помогу!

Горько вздохнув, я ничего не ответил и лишь протянув руку к кукле, ухватил ее за шиворот и усадил на левое плечо. Оглядев двор через щелку между дверью и косяком, убедился, что сестра и мать еще спят. Тем лучше.

Уже когда я выходил из сарая, Хват наклонился к моему уху и заговорщически прошептал:

— Нужно место где нас никто не услышит! Безлюдное! Есть такое на примете?

— Берег морской — чуть подумав ответил я — Есть там местечко, ниже порта на пару лиг, там всегда тихо. Я в детстве там часто был, на волны смотрел и о своем думал.

— О! Ты еще и думать умеешь? — поразился Хват, но тут же сбавил обороты — Шутю, шутю, хозяин. Значит, пошли туда! Эй! Ты куда? Зачем в сарай?

— Не шуми! — рыкнул я, встав на цыпочки и ощупывая небольшую полку прибитую над дверным косяком — Снасти ищу. А, нашел... Все, пошли. Может рыбы наудить получится, все не с пустыми руками домой вернемся. И хворосту бы собрать, да разве в руках много утащишь? Эх... пошли уж, Хват.

Было еще достаточно темно, когда я покинул двор и зашагал по узеньким улочкам окраин, направляясь по многократно хоженому пути к своему излюбленному месту. Перед тем как уйти, я вспомнил о "найденных" поленьях и аккуратно сложил их небольшой горкой у самого крыльца дома — вот мать обрадуется. Будет чем печь растопить да отвар травяной сварить для сестры, что опять не на шутку разболелась.

Сидящая на плече кукла вновь углубилась в себя, задумчиво бубня под нос недавно сказанные мною слова:

— Хворост и рыба. Рыба и хворост. И руки... а руки дурные и дырявые... хм... а если найти... а где их найдешь-то? Не дадут...

* * *

Старый рыбак Афрон в то злополучное утро принял возможно самое главное решение в своей жизни — он окончательно и бесповоротно бросил пить.

Глоссарий (рабочая версия):

Кукла (Солдатик) — на первый взгляд это обычная игрушка, искусно выточенная из дерева и внезапно ожившая. Обладает вздорным характером, буйным нравом и спорным достоинством извлекать выгоду из самых нелепых ситуаций.

Коска — портовый городишко в десяти лигах к востоку от Западных Провинций. В основном живет за счет рыболовства, порта и верфи.

Трактир "У Жирного Пита" — по сути, обычное питейное заведение, расположенное на самой окраине города, практически в трущобах. Единственная уникальность трактира — вот уже несколько поколений он передается по наследству очередному из "Питов" — старшему отпрыску рода, отличающемуся тем же именем и непомерной жирностью.

Буду благодарен за Ваши комментарии.

Михайлов Руслан. 2011-2012 Узбекистан, Зарафшан.

dem_279@mail.ru