Марципановое сердце

— Понятно, спасибо, — Оля кивнула, и наклонив голову, попыталась тихонько повторить новое слово. Правда, не смогла бы утверждать, что сделала это верно.

— "а", — рука Дениса опять обхватила ее ладонь, привлекая ее внимание к его лицу. — В конце "а".

Оля покраснела, поняв, что повторяла не так и тихо. И к тому же, ошиблась. Почему-то ей стало до жути неудобно. Она и так чувствовала себя не особо уверенно рядом с ним. А тут еще и это...Но Денис спокойно сел, улыбаясь ей так же легко как и до этого, словно и не заметив Олиного смущения. И потянул ее вниз на кресло.

— Давай, ешь, ты еще ни одного не взяла, — подмигнул он ей, подтолкнув в ее сторону тарелку с марципанами. — Я посчитал специально, — лукаво прищурившись, сообщил Денис, крайне удивив Олю. — Все на месте.

— Я..., — не зная, что сказать, но и не собираясь нарушить данное себе слово, она спряталась за своей чашкой, которую принес какой-то официант, пока Евгений встал на место Дениса за стойкой. — А кем ты работаешь? — выпалила она первое, что пришло в голову, стараясь отвлечь внимание Дениса. — Когда не варишь кофе тут?— ей и правда было интересно.

А Денис почему-то рассмеялся, заставив Олю смутиться еще больше.

Глава 4

Денис обвел глазами полутемный зал, в котором выключил уже почти все лампы, и остановился у столика, где все еще стояло блюдо.

Надо было бы сделать нагоняй Женьке, за то, что не унес конфеты. Да за вечер все не до того было с пятничным наплывом клиентов, а теперь — парень уже ушел, и не звонить же ему в одиннадцать ночи по такому поводу?

В тарелке не хватало трех марципанов, и именно он забрал их оттуда. Оля так и не взяла ни одного. Он дошел до того, что уговаривал ее, но и тогда она не согласилась. В конце концов, Денис просто заставил ее взять конфеты, не оставив выбора: он сунул те ей в руку уже у дверей квартиры, и отвернулся, прощаясь, очень надеясь при этом, что Оля, все-таки, те не выкинет.

Поразительно упорная девушка. Он же видел, что ей хочется взять конфеты, но она так и не поддалась своему желанию, и Денис винил себя в таком решении Оли. Вечно он умудрялся при ней ляпнуть что-то такое, что ее дезориентировало. Наверное не стоит ему блистать остроумием в ее компании. Друзья Дэна давно научились понимать его юмор, да и сами шутили так же. В конце концов, они достаточно давно общались друг с другом. С Олей же все обстояло иначе. Она все принимала за чистую монету, то ли из-за возраста, то ли в ее компании не были приняты подначки. И целый день искренне пыталась его уверить, что ей и подавно не нужны марципаны.

Вспомнив, как удивленно и растерянно она уставилась на пригоршню конфет, завернутых в целлофан, когда Денис бросил те в ее ладони — он против воли улыбнулся. Он не помнил, чтобы ему настолько нравилось в девушке все, даже несогласие с его решением и мнением. Ведь в конце концов, Дэн сумел оставить за собой последнее слово.

Впрочем, привлекла и покорила его в Оле не только сила воли.

Немного подвинув тарелку с края стола, Денис оперся об угол.

Даже тогда, когда он поддался импульсу и угостил ее первый раз кофе, чтобы загладить грубость их практикантки — Дэн заметил красоту Оли. Сегодня он поймал себя на том, что просто не может отвести от нее глаз. С каждой встречей Оля казалась ему все красивее. Правда, дело было не в частоте и количестве свиданий, просто он имел возможность видеть все новые черты и грани этой девушки. Она позволяла это ему. Но Денис все еще не мог понять, что именно прячется за серо-зеленым оттенком ее глаз. То грустных, то растерянных, то смущенных.

А иногда Оля смотрела на него так, что он сам терялся, несмотря на свой возраст и опыт общения с женщинами. Сколько не силился, Дэн не смог припомнить никого, в чьем взгляде видел бы такое выражение неприкрытого восхищения, как у нее сегодня. Хотя, хоть убейте его, он так и не понял, чем именно настолько впечатлил Олю. Уж не рассказом о веб-дизайне, однозначно. Пусть ей и было очевидно интересно слушать о его профессии, и Оля с искренним энтузиазмом задавала вопросы, навряд ли, чтоб его работа настолько ее впечатлила.

Вдруг Дэн резко поднял голову и прислушался, отвлекаясь от воспоминаний. Посмотрел на окна, но не смог ничего увидеть из-за еще включенных двух ламп. Он оттолкнулся от стола, на который все это время опирался, и подошел к выключателю, щелкнул тем, всмотрелся в стекла. Никого.

Странно, он мог бы поспорить, что слышал какой-то визг или стон, что ли. Но сейчас и в помещении Кофейни, уже давно покинутом всеми сотрудниками кроме него, и на улице, казалось, стояла тишина.

Все еще сомневаясь, Дэн подошел к двери и повернул защелку. Открыл, осмотрелся. Темнота, разбавленная пятнами фонарей по краям тротуара. Ничего, только шум машин и троллейбусов на проспекте.

"Пора закрывать все тут и уходить", — он вернулся в зал, опять закрыв двери.

На самом деле, Денис уже минут сорок как мог спокойно ехать домой, просто никак не удавалось унять довольно новое для него, какое-то непонятное и веселое настроение. Даже Женька заметил, что раздражение босса прошло, словно и не он отчитывал их всех с утра.

У самого Дениса было же такое ощущение, что появись у него сейчас и самый сложный заказ — управился бы с тем в половину оговоренного времени. Столько энергии вдруг откуда-то появилось в разуме и теле, стряхивая с него привычную за последние месяцы скуку и какую-то апатию. Только вот, думать хотелось не о работе, а об Оле. Что он, собственно, и делал весь остаток дня, после того, как отвел ее домой.

Пешком, на машине Оля отказалась ехать, хоть Дэн и пытался соблазнить ее кондиционером. Она в ответ что-то пробормотала, а он не услышал, но не захотел переспрашивать, видел, как Оля смущается и расстраивается, если что-то говорит не так.

Вернувшись к столу он взял тарелку с марципанами и пошел на кухню. Те лишь немного обветрились. Клиентам он их подавать не позволит, но для него самого — вполне сойдут.

Денис усмехнулся, теперь даже при одном взгляде на эти молочно-белые сердечки он вспоминал об Оле.

Да, крепко она задела его. Но Дэн не был против, даже наоборот.

Накрыв конфеты пленкой он поставил те в холодильник и опять задумался.

За сегодня эта девушка сумела удивить его столько раз, сколько некоторым людям не удавалось и за годы знакомства. Начиная с чашек, которые взялась сортировать, и заканчивая искренним удивлением и густым румянцем, когда он пригласил сходить ее еще куда-нибудь в ближайшие дни, потому как на работе ему проводить свидания не понравилось.

Оля не просто искренне поразилась тому, что он считал их сегодняшний день свиданием, но с трудом выговаривая буквы, несколько раз переспросила, точно ли ли он хочет с ней еще раз встретиться?

Вот интересно, Оля что, думала, будто он из вежливости пытается задержать ее рядом с собой подольше? Или и правда не понимает, что ему с ней действительно хорошо? Может Дэн утратил умение общения с девушками?

В ответ на этот ее вопрос он, очень стараясь не улыбнуться, со всей возможной серьезностью ответил " очень хочет, и именно с ней". А Оля еще сильнее смутилась и... ошарашила его в очередной раз, сказав, что в таком случае она зря от машины отказалась. И правда прохладней было бы, но ей хотелось дольше с ним погулять, ведь она была уверена, что они вряд ли еще раз увидятся, разве что случайно...

Договаривала Оля уже уткнувшись глазами в пол. А Денису настолько понравились, ее слова, что он подался порыву и, быстро наклонившись, поцеловал ее. Правда, всего лишь в щеку. Несмотря на то, что хотелось Дэну самого настоящего поцелуя.

Но он реально боялся испугать Олю. Она казалась такой... в общем, не той девушкой, к которой стоит лезть с очень уж откровенными предложениями и приставаниями после первого свидания.

Хотя, видит Бог, каждый раз при ее виде в его голове появлялись далеко не скромные, и по большей части достаточно неприличные мысли. Слишком красивой была Оля, чтобы делать вид, будто он этого не видит. И когда Денис наклонился целовать ее, когда оказался настолько близко, что полной грудью вдохнул до головокружения сладкий, и правда карамельный, как и оттенок, аромат ее волос, ему хотелось гораздо большего, чем простого прикосновения губ к горячей щеке.

Но он сдержался. Не позволил себе даже приблизиться больше, хоть очень хотелось обнять ее, прижав к себе, ощутив как эти шелковистые волосы скользят по его рукам, когда он откинет, отведет их с ее лица, целуя губы Оли. Так, чтобы глотнуть ее удивленный вздох, который сейчас щекотал его скулу.

Однако вместо всего этого он отступил назад, довольствуясь мизером. И, воспользовавшись, ее растерянностью, сжал пальцы Оли на конфетах, которые захватил уходя ее провожать, и пообещал, что зайдет за ней через два дня, в выходной, о котором она рассказывала по дороге, когда упоминала о графики на двух своих работах. С самого утра.

Потом Денис быстро ушел, чтобы она не попыталась отдать марципаны и... просто потому, что ему показалось правильным уйти именно в тот момент.

Покачав головой, он пошел выключать свет в кабинете, все еще улыбаясь. Честно говоря, сейчас Дэн не имел ни малейшего понятия, как дождется понедельника.

Словно в первый раз влюбившийся школьник, честное слово.

Проверив все выключатели, он вернулся в зал и подошел к центральному входу. И уже напоследок осматривая зал, замер.

Опять. Он снова услышал тот странный, протяжный высокий жалобный звук.

Быстро подскочив к двери, Денис оказался на улице. Переулок был таким же пустынным, как и двадцатью минутами ранее, когда он осматривал тот в первый раз. Но сейчас он явственно слышал короткие повизгивания, которые тут же сменились отчаянным тявканьем, стоило ему сделать шаг вправо.

Дэн от неожиданности едва не спрыгнул с крыльца. И с удивлением посмотрел вниз на небольшой, но похоже, враждебно к нему настроенный, копошащийся комок.

Перед дверью Кофейни сидел щенок.

Денис слабо разбирался в собаках. Точнее, не понимал в тех ни черта. Потому он не смог бы сказать сколько именно дней или недель от роду этому тявкающему бродяжке.

О том, чтобы определить породу — речи так же не шло. Хотя, навряд ли, чтобы тут было о чем говорить.

Щенок, казалось, был чуть больше его ладони, тощий, весь покрытый пылью и какими-то колючками. Видимо шлялся по пустырю, начинающемуся на два квартала выше. Его нос, немного вытянутый, сейчас подозрительно обнюхивал Дениса, а сам щенок уже тихо рычал.

Хорошо, хоть тявкать перестал.

Почему-то вид этого щенка вызвал у Дениса веселье. Обычно он не особо интересовался животными. Как-то так повелось, что у них с Натой с детства не было ни собак, ни котов, ни даже хомячков или рыбок. И Денис имел весьма слабое представление, что стоит делать с малышом. Но прекрасное настроение, которое сохранялось у него в течении всего вечера, не позволило сейчас отвернуться и поехать домой, оставив тут щенка.

Денис присел на корточки, не особо вдаваясь в мотивы своего поступка. Просто, когда у тебя все хорошо, хочется, чтобы и у остальных дела наладились, даже если это бродячий щенок.

— Привет, малыш, — не уверенный, что злобный комок его понимает, Дэн, тем не менее, отважно протянул руку в его сторону, намереваясь погладить щенка.

Рычание стало громче, но Денис не торопился, позволил малышу хорошенько обнюхать свои пальцы.

Наконец, тот перестал скалить зубки и, хоть и не особо приветливо, но позволил погладить себя за ухом.

— Ты не кажешься особо упитанным, а? — почесывая этого недотрогу, который и сейчас подозрительно следил за ним, заметил Денис. — Хочешь молока? — спросил он, хоть и не знал, пьют ли собаки молоко, или это исключительная прерогатива кошек.

Как и следовало ожидать, щенок промолчал.

Решив, что попытка — не пытка, Дэн резко поднялся.

— Я сейчас, — сообщил он своему "позднему клиенту", не особо заботясь о том, что совсем недавно ему и в голову не пришло бы разговаривать с собакой. И отправился на кухню

Проведя быструю инспекцию запасов, Денис налил молока в какую-то неглубокую миску, подозревая, что Миша его завтра прибьет за своеволие на кухне, и поспешил назад, прихватив на всякий случай еще и кусок ветчины, заготовленной для сандвичей.

Все это он поставил перед щенком, который честно ждал на пороге, вновь поскуливая.

— Держи, я не особо знаю, что именно ты ешь, но — вот, — Дэн подтолкнул к малышу плошку.

Однако тот, быстро водя носом по воздуху, шустро ткнулся в ладонь Дэна, ухватив зубами ветчину.

— Ха, я не зря решил прихватить и это, а? — довольный собой, заметил Денис. — Я бы тоже, на твоем месте, предпочел колбасу, — добавил он, наблюдая, как щенок жадно поглощает угощение.

Оля с опаской посмотрела в спину тете Свете, но тут же уткнулась в миску с яблоками, которые резала, стоило тете обернуться. На плите, помешиваемый опытной рукой тети, булькала первая партия джема. Отвлекать вроде бы не вовремя.

Она еще не говорила ей про Дениса. Не рассказывала, где провела большую часть прошлой пятницы и не сообщила, что сегодня к ней придет ... мужчина. Парнем назвать Дениса не получалось.

Господи! Наверное впервые в жизни у Оли появились секреты от тети. Зато сколько!

И какие...

Тьфу ты! Судорожно ойкнув, Оля отбросила ножик в сторону и засунула порезанный палец в рот.

— Сильно порезалась? — на лице тети отразилось обеспокоенное волнение.

Оля покачала головой, не выпуская палец изо рта.

— Пойди водой сполосни, — улыбнулась тетя, — а то яблочный сок щипает сильно. А я дорежу, — она мягко подтолкнула ее за плечи.

Оля послушно направилась в ванную, пользуясь этим предлогом, чтобы снова убежать от рассказа и объяснений.

Она просто не представляла, как о таком говоря?

"Тетя, я влюбилась?"

А она влюбилась?

Кажется. Оля точно не знала. Она еще никогда в жизни ни в кого не влюблялась. Разве что в седеющего Шона Коннери, плакат которого когда-то бережно хранила в своем столе рядом с другими "богатствами". Видимо ее всегда тянуло к мужчинам постарше.

Это не она, это Коля придумал, когда нашел тот плакат и долго смеялся над Олиным смущением. Так и сказал " и чего тебя к этому старику тянет?". Оля не знала, а если бы и знала — не стала бы это с Колей обсуждать.

Сунув руки под холодную воду она уставилась в зеркало, опять задавшись вопросом — влюбилась ли?

Глаза лихорадочно блестели, на щеках горели красные пятна нервного румянца, губы были искусаны, а в горле, пусть и не видимый в зеркале, зато хорошо ощутимый ею, то и дело появлялся ком, стоило только подумать о том, чтобы рассказать все тете Свете. М-да, против очевидных признаков сложно спорить. Она была взволнована. И, вероятней всего, именно потому, что влюбилась.

Оля вдруг рассмеялась, ощутив какую-то странную, щекочущую радость внутри тела, так, что даже пальцы ног поджались. И тут же зажала себе рот ладонью, чтобы тетя не услышала. Хотя, чего бояться? Тетя никогда ее не ругала.