Хромированный Региос Том 7

— Фонфон, ты вообще задумываешься?

— А?

— О Свергнутом.

Услышав это слово, он снова огляделся. Учения закончились, а вместе с ними и занятия. На улице было полно студентов, тоже расходившихся после обеда. Однако на Лейфона с Фелли никто особого внимания не обращал. Слежки со стороны Наёмников тоже не наблюдалось. Он снова повернулся к Фелли. На момент контакта со Свергнутым в разрушенном городе она оказалась единственным психокинетиком, почувствовавшим его присутствие. Салинванские Наёмники во главе с Хаиа об этом узнали и попросили её сотрудничать. Так всё и началось. Никто не знает, когда она снова обнаружит это существо. И Лейфон не исключал, что бдительные взоры наёмников следят за ней.

— Нет смысла о них беспокоиться, — сказала Фелли, догадавшись, о чём он думает. — Почему она...

И всё же имён называть не стала.

— Почему как ни в чём не бывало занимается своими делами?

Речь шла, конечно, о Нине. Страшно представить, через что ей довелось пройти, когда в неё вселился Свергнутый — но сама она будто и не воспринимает своё положение всерьёз. Можно сказать, что всё это время её главной задачей была подготовка к приближающемуся турниру, но это не означает, что об остальном можно спокойно забыть. Так считал и Лейфон. Но Нина всегда отвечала, что надо сосредоточиться на турнире.

— Она не понимает, как мы за неё волновались, — процедила Фелли.

Когда Нина пропала, Фелли сказала, что и ей самой, и Лейфону Нина нужна, чтобы мотивировать к действиям. Таланта у обоих в избытке, но они не чувствуют в себе способности как следует им распорядиться. Лейфона тяготит гренданское прошлое, Фелли же мучается сомнениями, поскольку не может стать никем, кроме психокинетика. Оба, пусть и временно, поступили на военный факультет — в том числе и стараниями Кариана, но в конечном итоге благодаря упорству Нины. Фелли, наверное, впервые это поняла, когда Нина пропала без вести. Потому и злилась на её видимое равнодушие к проблеме.

— Я тоже беспокоюсь.

Тут Лейфон ничего утешительного сказать не мог, поскольку и сам думал так же. И мог лишь кивать в ответ на раздражённые комментарии идущей рядом Фелли.

— Но ты задела и остальных, лучше бы извиниться, — добавил он наконец.

— Нет уж, — коротко ответила Фелли.

Они дошли до места, где пути к общежитию Лейфона и к дому Фелли расходились. Там и расстались, и она продолжила идти в одиночестве.

Она сделала глупость.

Прошло какое-то время, и она успокоилась. Начала спрашивать себя, был ли конкретный повод для злости, стала жалеть о сказанном. Да и что толку, если причину гнева она так и не выразила? Лейфон уже понял, из-за чего она злилась на Нину. Но есть и ещё причина — они с Лейфоном места себе не находили, сражались, падая от усталости, а Нина от всего словно отмахнулась. В тренировочном комплексе она честно признала, что не может ничего рассказать — чем тоже разозлила Фелли. Она почувствовала себя отвергнутой.

Ничего, всё обойдётся.

С тех пор, как семнадцатый взвод наконец-то заработал в полную силу, Фелли время от времени стал захлёстывать избыток эмоций. Она чувствовала, что надо что-то делать, и не делала. Она беспокоится за Нину, это факт. Отсутствие видимой реакции с её стороны злит Фелли, это тоже факт. И ещё одна вещь её злит, и это тоже факт.

Само возвращение Нины восстановило его душевное равновесие...

Лейфон. Пока Нины не было, у него был вид загнанного зверя, а сейчас он как ни в чём не бывало участвует в подготовке других студентов, готовится к турниру. Наверное, Лейфон тоже за неё опасается, но попыток найти реальное решение проблемы явно не предпринимает. Он спокоен. Одно лишь присутствие Нины умиротворило его. Фелли же, глядя на него, не находила себе места, раздираемая противоречивыми чувствами. Надо что-то делать...

С этими мыслями она прошла вестибюль своего дома.

На следующий день в бурной толпе студентов-военных её уже не было.

3. Две картины

— Это же Целни...

Лирин, наконец, сумела выставить максимальное увеличение на бинокле и разглядеть герб — город, в котором живёт Лейфон, оказался совсем рядом. Странные чувства всколыхнулись в ней. Потрясение от внезапного открытия, радость и напряжение в груди.

— До них где-то день пути, да? — беззаботно отметил стоявший за её спиной Саварис.

— То есть завтра бой с Целни?

Они находились в городе под названием Маиас. Школьный город, как и Целни. Война городов случается, когда город встречает другой город своего вида. Закон этого мира, который действовал прежде и, скорее всего, будет действовать и впредь. Школьный город вступает в бой только со школьным городом.

По невероятному стечению обстоятельств ехавшая в Целни Лирин оказалась под домашним арестом в Маиасе. Только что она проклинала своё невезение и представить себе не могла, что здесь же увидит Целни. И теперь не могла решить, как отнестись к неожиданной удаче.

— Он самый. Впрочем, если Лейфон на стороне Целни в качестве военного, шансов проиграть у них почти нет. Если это тот Лейфон, которого я знаю, конечно.

Саварис говорил многозначительно — видимо, намекал на недавний разговор? Лирин изучающе на него посмотрела. Но прочитать что-либо на его вечно улыбчивом лице не смогла.

— Он правда был сильным? — спросила она, и Саварис повёл бровью.

Вопрос его явно удивил.

— Не был бы сильным, не стал бы Обладателем.

— Да. Верно.

Это она знала.

— Знаю. Но до конца так и не осознала. Он военный, он Обладатель, без него, наверное, и приюта бы уже не было. Это я знаю. Знаю, но никак не могу понять.

Не может понять, или не хочет? Она любила смотреть, как Лейфон, военный, бесконечно тренируется в додзё один, но представить себе Лейфона же в сражении никак не могла.

— Он силён, так и есть. Я видел его в боях за вакантный титул Вольфштайна. Его силу признали и другие Клинки. Хотя, при всём том, вместе на поле боя мы сражались вроде как лишь однажды... — произнёс Саварис и прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания. — Страшный был бой. Старая особь в шестой стадии. Гряземонстра, с которым мы дрались, называли Бегемотом. Дрались я, Лейфон, и ещё Линтенс-сан. Если не считать Каунтии с Реверсом, это был редкий случай, когда Обладатели выступали единым фронтом — и битва оказалась тяжёлой.

Саварис открыл глаза и начал рассказ, находясь мыслями далеко отсюда:

— Да... Бой вышел очень... очень интересным.

* * *

Перед боем воздух пахнет иначе. Запах меняется совсем неуловимо, но в носу всегда начинает щипать, словно вода попала.

— Правда? — равнодушно ответил стоявший рядом новый Обладатель Небесного Клинка, когда Саварис весело поделился своими наблюдениями.

Лейфон Вольфштайн Альсейф. Судя по виду, если он начальную школу и окончил, то не так давно. Тем не менее, уже год как Обладатель, и неоднократно в одиночку выступал против гряземонстров. В его ещё детских глазах почти не отражалось эмоций, взгляд был мрачен.

— Учитель, а вы чувствуете? — почтительно спросил Лейфон ещё одного находившегося рядом Обладателя.

Линтенс Саволейд Харден. Вечно хмурый мужчина зрелого возраста разглядывал пейзаж снаружи и поглаживал нечёсаную бороду.

— Нет. Если у тебя есть время на такие сантименты, почему бы не потратить его на тысячу прямых ударов кулаком?

— Благодарю за совет.

Он всегда был таким. Линтенс известен своей нелюдимостью, и глупо было бы ожидать прямого ответа. Однако по какой-то причине он учил этого паренька своим секретам работы со стальными нитями. Что могло подвигнуть Линтенса на такое?

— И всё-таки... — засомневался Лейфон, оглядываясь вокруг. — Подходящее ли здесь место?

Они стояли на окраине Грендана. Свободного пространства на краю Грендана отводилось гораздо больше, чем в других городах. Стычки с гряземонстрами происходили часто, боевые действия запросто могли переместиться сюда, и надо было предоставить военным место для манёвра. Сейчас здесь стояли трое Обладателей. И стояли не просто так.

— Дельбоне... эта дохлячка сказала, что он на подходе. Она и с миллиарда попыток не ошибётся.

Дельбоне Кюантис Мюра. Они здесь по указаниям единственного среди Обладателей психокинетика.

— Но после опять ушла в спячку, — добавил Саварис. — Лучше б она скоропостижно освободила должность.

— Пока не найдётся замена — даже не надейся.

Дельбоне была стара — ей, наверное, больше сотни лет. Сейчас она уже большую часть времени дремала в больничной койке, но психокинетика сильнее по-прежнему не находилось, и Небесный Клинок оставался у неё. Но когда атака случалась неожиданно, как сегодня, Дельбоне прерывала свой сон и обязательно докладывала Альсейле. Поговаривали, что Дельбоне не освободит поста до самой смерти.

Её называли ясновидящей — она первой обнаружила проникшую в город старую особь-паразита. Дельбоне же сообщила, что сегодня здесь появится гряземонстр. Чего и ждали теперь эти трое.

— Линтенс-сан, есть реакция?

— Нету.

Дайт на руке Линтенса — Небесный Клинок — был уже восстановлен и задействован. Он принял форму перчаток с узорными платиновыми напальчниками. С них выходили миллионы стальных нитей — щупы, протянутые за пределы обода.

Но нити по-прежнему не находили гряземонстра, о котором предупредила Дельбоне.

— Но если Дельбоне права, и к нам идёт Бегемот, мы не узнаем до последнего. Он пойдёт через слепую зону стальных нитей.

— Угу, похоже на то, — согласился Лейфон.

Бегемот. В Грендане редко давали имена гряземонстрам, в других городах не давали вообще. Имя давалось лишь при определённых условиях. Во-первых, это должна быть сильная старая особь. Во-вторых, должен пережить хотя бы один бой. Старый гряземонстр, названный Бегемотом, однажды уже нападал на Грендан, тогдашние Обладатели не смогли его уничтожить, и он ушёл.

— Я ещё не стал Обладателем, когда он приходил. А Дельбоне тогда же и стала. Раз она говорит, что Бегемот, так и есть.

Саварис слушал Линтенса и смотрел за пределы обода. Где-то в районе хождения Грендана есть крупное логово гряземонстров. Бесчисленное множество их выходит оттуда и нападает на город. Давать им постоянный отпор — задача военных с Обладателями во главе.

На широкой окраинной полосе стояли лишь трое. Сигнал тревоги прозвучал, гражданские жители спустились в убежища. Остальные военные собрались в королевском дворце на случай непредвиденных обстоятельств. Непредвиденные обстоятельства — это если Саварис и остальные будут повержены. Но это вряд ли.

— Однако же, Её Величество приказала дать бой на краю, без защитных костюмов — весьма отважно с её стороны.

— Когда вступим в бой, поймём зачем.

— Аа...

— Лучше один раз увидеть, чем сто миллиардов раз гадать. Вот он, — сообщил Линтенс, не повышая голоса.

Но в следующую секунду дайты и Савариса, и Лейфона были уже восстановлены.

Началось с того, что земля вздрогнула.

— Градотрясение? Нет...

Тут же последовал металлический скрежет, от пронзительности которого заложило уши. Источник не пришлось искать взглядом — одна из гигантских ног Грендана, занимавшая немалую часть пейзажа, вдруг перестала нормально двигаться и затряслась, словно её кто-то крепко схватил.

— Что-то большое... — тихо сказал Лейфон.

Через секунду оно появилось. Вокруг резко потемнело. Огромный силуэт заслонил солнце. Нечто забралось на обод. Это нечто соединялось с основной, заслонившей солнце частью. Оно походило на болотную жижу, в которой плавали многочисленные валуны — весь этот сгусток извивался с многократно резонирующими шипящими звуками. Где-то наверху торчало два белых камня.

— Ты хотел сказать "гигантское", — прошептал Саварис, потрясённый видом существа — формой оно напоминало человека.

Напоминало условно — будто ребёнок слепил фигурку из грязи.

Гряземонстр по имени Бегемот очень походил на сидящего за столом человека.

— Первый раз вижу такую громадину, — добавил Саварис.

Стоявший рядом Лейфон не поднимал меча и лишь рассматривал Бегемота затуманившимся взглядом. В глазах Лейфона не было ни волнения, ни страха. Он смотрел так, будто лишь оценивал размеры оказавшегося перед ним объекта.

Со всего туловища гряземонстра что-то сыпалось.

Почва. Влажная почва из глубин земли облепила всё существо. Бегемот перемещался под землёй.

У Линтенса лишь одна слепая зона. Подземная. Поверхность земли мешала стальным нитям и размывала сигнал. Да и среднему психокинетику, чтобы обнаружить существо, постоянно двигающееся под землёй, потребовалось бы сосредоточить усилия лишь на этом. Справиться могла только Дельбоне.

— Ну что, пора с ним разделаться? — заметил Саварис.

— Пора, — согласился Лейфон.

Оба одновременно кивнули, а через секунду мгновенно метнулись к Бегемоту. Не сговариваясь, Саварис с Лейфоном на удивление синхронно разошлись в разные стороны.

— Не соизволите ли для начала отдать ваши грязные ручонки?

Две "руки" упирались в обод. По толщине они, наверное, не уступали ногам Грендана — и по каждой руке ударила кэй.

Внешняя кэй, Укус Разрушителя. Внешняя кэй, Режущая Молния.

Саварис ударил ладонью, и его рука погрузилась в "запястье" правой руки Бегемота. Мощный кэй-выброс снаружи и кэй, проникшая внутрь, начали разрушительное действие одновременно, сокрушая то, что можно назвать запястьем — будто на нём сомкнулись клыки дикого зверя.

Меч Лейфона в это время отсёк левую "кисть".

Свирепая атака Савариса и аккуратный удар Лейфона уничтожили оба запястья. Лишившись опоры, Бегемот опрокинулся и упал на землю, пролетев между ног города.

Неожиданно как-то, растерянно подумал каждый из них, увидев произведённый эффект. Гряземонстр, который ушёл от прошлых Обладателей и получил имя, оказался весьма хрупким, а главное, очень тупым.

— Идиоты, назад! — раздался сзади крик Линтенса.

Что-то стало происходить с оставшимися на ободе кусками рук. Оглянувшись, Обладатели увидели, что брошенные на ободе части стремительно разбухают. Они взорвались. Похожие на камни чешуйки с грохотом разлетелись во все стороны. Поверхность каждого напоминала отточенный клинок. Обладатели находились совсем рядом, и к тому же не ожидали подобного. Оба прыгнули вверх, но получили различные порезы.

— Теперь понятно, зачем мы отказались дать бой вне города.

Саварис приземлился на ногу города и осмотрел себя. Серьёзных ран не обнаружил. Но была частично изрезана одежда, а местами и кожа. Понемногу расползались пятна от мелких кровотечений. Достанься ему такое вне города, был бы порезан защитный костюм. А тогда загрязнители рано или поздно сожгут даже Обладателя Небесного Клинка.

— Ужасные они люди, что Её Величество, что остальные. Могли бы предупредить, раз знали.

Саварис посмотрел на Лейфона, запрыгнувшего на другую ногу. Его раны, похоже, примерно такие же.

Внезапно Саварис заметил, что разлетевшиеся от взрыва частицы словно обрели собственную волю и поползли в одном направлении. Туда, где, сотрясая землю, вставал Бегемот.