Но была не была, я решил попробовать, поскольку перед этим делом, как мог, оценил свои риски и счёл их приемлемыми.
Прибыв на поляну в очередной раз, я достал специально захваченную с собой еду и как следует перекусил. Затем, морально приготовившись, и зачем-то пожелав себе удачи, я сел в какое-то подобие позы для медитации. Сложив руки у себя на груди, я почти привычно провалился в кристально чистые ощущения чистого разума и необъяснимого удовольствия от возможности ощутить своё тело по-настоящему. Добившись устойчивого положения в этом довольно хрупком состоянии, обратился к своей чакросистеме. Нет, я не видел её в привычном понимании этого слова. Как вообще можно увидеть что-то внутри себя при помощи глаз? На самом деле я ощущал её каким-то шестым чувством, причём настолько чётко, что глаза начинали казаться весьма несовершенным инструментом для познания окружающего мира. Тогда, в первую свою осознанную медитацию, направленную на поиск очага, я едва чувствовал что-то инородное в своём теле, где-то на грани ощущений. Мне тогда с огромным трудом получилось «дотянуться» до нужных ощущений, тогда как каждая следующая попытка совершалась всё легче и легче… вплоть до того момента, как свою чакросистему я научился ощущать лишь при помощи одного небольшого волевого усилия.
Привычно «ощупав» свой очаг, я обратился к нему и внимательно стал «ощупывать» его на какой-нибудь механизм, который позволил бы мне на него повлиять. Не заметив таких, я последовал первому канону любого волшебства — пожелал. Сконцентрировался на своём желании, на результате, которого хотел достичь. И, что весьма удивительно, у меня что-то получилось. Не сразу, но через несколько попыток ощущение идущей от моего Очага энергии совсем чуть-чуть, но усилилось. И я с превеликим удовольствием почувствовал, как едва заметно напряглись каналы, по которым проходила чакра. Решив, что на первый день таких тренировок мне достаточно, я точно таким же способом вернул энергию в обычный режим, а затем вернулся в «реальный мир».
Я уже не раз замечал, что во время медитаций время идёт несколько иначе. Если иногда это занимало не больше часа реального времени (как сейчас, например, на улице было до сих пор светло, тогда как начинал медитировать я практически вечером), то периодически, во время какого-нибудь упражнения на концентрацию, время летело очень быстро. Если относительно меня проходил час, то, что называется «за окном», проходили целые сутки. К счастью, в тот раз, когда я это заметил, у меня были всё ещё каникулы, и я никуда не опоздал. С тех пор я старался быть аккуратней с медитациями, стараясь не терять ход времени во время какой-либо тренировки. Это, кстати, также служило упражнением на концентрацию, пусть и не таким эффективным.
В общем говоря, я старался не стоять на месте в своём развитии, и, судя по всему, что-то у меня получалось. Вот только что именно мне понять пока не удалось, поскольку было неясно, чем в будущем мне могут помочь такие не совсем обычные тренировки. Пока мне оставалось лишь не терять уже достигнутого и постигать ещё не освоенное, а также надеяться на то, что мои нетрадиционные занятия не окажутся чем-то вредным, а совсем наоборот… принесут мне, как шиноби, какую-то пользу.
6 — Учёба
к предыдущей главе||| к содержанию ||| к следующей главе
С тех пор, как у меня что-то стало получаться с медитациями, я стал постоянно испытывать лёгкий дискомфорт, когда по чуть-чуть стимулировал работу источника. Мой очаг был далеко не на пределе. Он вырабатывал всего на пару процентов чакры больше нормы, но мои энергоканалы всё равно этого не оценили. И с того времени я наловчился удерживать источник в таком состоянии постоянно. Даже ночью испытывал хоть и фантомные, но весьма неприятные ощущения во всём теле. Я старался развивать сразу все каналы, потому что я знал, что со временем может пригодиться любой, даже самый тонкий и незаметный тенкецу[4]. Если бьякуган (одно из трёх видов додзюцу, которое является особенностью членов клана Хьюга) мог разглядеть самые крупные шестьдесят четыре и даже сто двадцать восемь точек, то остальные было трудно разглядеть даже мне в своём собственном теле. Ну, как разглядеть, скорее… почувствовать и ощутить. Они сами были практически закрыты в теле и создавали настолько маленькие возмущения в чакре, что зачастую заметить их можно было только при помощи метода «тыка». Такой способ экономил довольно большие объёмы времени, которое я мог потратить на «сканирование» своего чакро-тела в целом, и позволял серьёзно облегчить поиск, благодаря делению на разделы поиска и сосредоточению там всего своего внимания.
Найдя каналы, я лёгким усилием воли чуть-чуть усиливал там ток чакры. Нет, скорее «перенаправлял» один из потоков. Я старался действовать очень аккуратно, поскольку порвать такие тонкие «трубочки» было проще простого. Но от цели я не отступился, и в данный момент я уже закончил работу с каждым каналом в ногах. Не трогал и не буду трогать, пожалуй, лишь один свой головной мозг…
Ощущения, которыми сопровождалась прогонка чакры по слегка перегруженными каналами, были не особенно приятными. Аналогию подобрать трудно, но можно было бы представить, что по тебе что-то ползёт, причём весьма раздражая кожу, но при этом ни увидеть, ни избавиться от этого невозможно. Ощущения были так себе… и даже несмотря на очевидную пользу — укрепление и тренировка каналов, мне часто хотелось вернуть всё как было и ждать, пока инструкции по тренировкам упадут мне на голову. Я, конечно, сдерживал такие порывы изо всех сил, но раздражала такая тренировка страшно. Впрочем, попытки на чём-то сконцентрироваться усложнялись в разы. И с таким «подспорьем», в виде постоянного раздражителя, я делал поразительные рывки в развитии силы воли и абстрагировании от неприятных ощущений. Ну, относительно, конечно…
— +===
* * *
===+ —
Впрочем, время шло, тренировки продолжались, я рос… но ничего не менялось. Нет, конечно, какие-то мелкие события постоянно происходили, но ничего конкретного, к счастью или к сожалению, не случалось. Деньги я понемногу копил, кузнец стал выдавать мне вполне себе хорошую зарплату для мальчика на побегушках… да и тренировки шли своим чередом. Я старательно взращивал в себе умение постоянно в фоновом режиме медитировать. Это было, без преувеличения, крайне сложно, но перспективы, грядущие с успехом, всё перекрывали. Ведь навык контролировать свой очаг напрямую, а не посредством печатей, мог исходить именно из такого на первый взгляд неказистого навыка. Но до такого мастерства мне будет требоваться ещё очень много времени… ведь умение находиться в слабой версии медитации постоянно, да и ещё и что-то делать с чакросистемой в бою, даже на мой неискушённый взгляд звучит весьма невероятно и сказочно. Но я просто был бы не я, если бы смог отказать себе в такой попытке. Даже если ничего подобного у меня не выйдет, концентрацию я себе смогу «прокачать» до такого состояния, что большинство иллюзий, с которыми я когда-нибудь начну работать, будут получаться намного проще и быстрее. Если, конечно, я смогу изучить более трудный навык до их изучения…
Но, как я уже говорил, время за тренировками, работой и учёбой летело весьма быстро. И очередной год прошёл весьма незаметно. Начались следующие каникулы, которые также пролетели в мгновения ока.
Каждый день я вставал, символически махал руками и ногами, проверял целостность своих чакроканалов, поспешно обрывал порыв убрать источник раздражения, а затем приводил себя в порядок и выдвигался в академию. Обычно я был там весьма бодрым, поскольку быть сонным с такой раздражающей проблемой было весьма непросто. С утра этот зуд под кожей будил меня так, что необходимость в кофе пропала. Да и вообще, я старался всегда хорошо высыпаться, так как спать я любил ещё с детства. Мои одноклассники же режима явно не придерживались. Наруто, например, был воплощением непостоянства, потому что иногда засыпал ещё на входе в класс, а иногда влетал в окно и громко обращал внимание к своей персоне. Люди тогда, кстати, морщились.
Учиха же за год научился держать настоящий непробиваемый «пофиг-фейс», поэтому понять, выспался он или нет, было практически невозможно. Настоящим же воплощением стабильности был Шикамару. Он, как вы понимаете, всегда был в максимально сонном и мечтательном состоянии. Это было его кредо. Опять же, если так можно выразиться.
Ирука же к утру всегда был бодрячком. И лишь иногда у него проскальзывали косвенные признаки недосыпа. В частности, что-то такое можно было усмотреть после каких-нибудь тестовых работ. Видимо, проверять всё приходилось ему одному.
По обучаемости большая часть детей придерживалась средних оценок. А, вспомнил, ещё меня в академии порадовала система оценок работ. Она также была сделана по английским буквам, где F — фактический кол, тогда как каждая следующая оценка была чуть лучше. Ну, то есть так: F — двойка, E — три с минусом, D — твёрдая тройка, тогда как С — четыре с минусом, B — четыре, и, наконец, А и S — пять с минусом и пять соответственно. Конечно, обозначений F на практике практически нигде нет, но это же мелочи? Техники котируются начиная лишь с E-ранга, тогда как здесь для удобства системы добавили оценку F.
Так вот… об оценках… Ребята в основном придерживались оценок, начиная с C и заканчивая S, впрочем, последние были довольно редкими. Я изо всех сил старался придерживаться таких же оценок, правда, получалось не всегда хорошо. Например, по истории или географии, которые оказались для меня проще простого, я получал повышенные баллы. За чистописание я стабильно получал оценки, начиная с D+ (да-да, иногда были плюсовые оценки, но, как правило, учителя обходились без них) и заканчивая B, не выше. Проблема была в том, что я с трудом воспринимал местную письменность. Всё-таки здешний менталитет формировался за счёт исторически сложившейся письменности. И из-за этого я не мог нормально принять кандзи и другие алфавиты как нечто, чем можно пользоваться не в виде хобби, а основного языка. Да и вообще… это было непросто, но я учил, с завидной педантичностью наддавая пинки иногда возникающей лени. Так что в классе я был хоть и не самым стабильным, но вполне себе рентабельным учеником.
Тем временем, на третий год обучения, сразу после окончания лета, перед нами была произнесена очередная речь, в которой Ирука объявил о начале спаррингов, но не сразу, а лишь после обучения, насколько я понял. Чтобы мы не заучивали неправильно поставленные движения из «уличного» боя. Также он обрадовал нас тем, что мы начнём изучать чакру более плотно: после заученной назубок теории и проверенного умения применять любую из двенадцати стандартных печатей, нас научат тренировкам по пробуждению источника, а также умению изменять ток чакры в своём теле в соответствии с печатью.
Я первой новости сильно обрадовался, потому что, как вам уже известно, за свою недолгую жизнь я так и не успел побывать в настоящей драке, детская академическая потасовка не в счёт… да и прочий детский сад. И несмотря на моё умение использовать ноги и броски, я не мог считаться бойцом, поскольку боялся бить. До этого любая драка с моим участием заканчивалась для меня плачевно, поэтому лет с тринадцати я был всегда достаточно миролюбив. Чтобы никого случайно не прибить… и теперь это играло со мной дурную шутку.
Также меня обрадовала нормальная теория чакры. Тут приводились хоть и упрощённые, но хотя бы понятные определения, которые позволяли как минимум примерно понять суть происходящего с чакросистемой. Если на первых занятиях мы повторяли такие понятия, как чакра (смесь духовной и телесной энергии и бла-бла-бла…),
то затем мы стали более подробно изучать свойства кейракукей, где начали даваться по-настоящему полезные сведения. Например, там было довольно подробно сказано про специальные таблетки для ниндзя и суть их воздействия на Очаг. Как оказалось, на самом деле эти таблетки используют довольно топорный метод. Они просто его перегружают, мгновенно заставляют работать на износ, что, как я понял на своём опыте, весьма и весьма кхм… неполезно. Особенно если учесть мой перегруз на один, два процента… против мгновенных нескольких десятков. Как представлю ощущения ниндзя, которые их применяют, мне сразу становится очень и очень нехорошо… таблетки — зло! Всегда это знал.
Также за следующие уроки было сказано немало полезного про простейшую печать концентрации. К началу года она была дана просто для того, чтобы заучить выполнение «фиги», а затем именно на ней, как мне сказал Ирука, будут первые попытки изменять потоки чакры, которые из-за этой печати будут приведены в относительный баланс, что довольно сильно облегчает воздействие на энергию в дальнейшем. Ну, а ещё эта печать относительно безопасна по отношению к другим. Ведь ни один учитель не будет рад, если ученик по его косвенной вине получит травму кейракукей…
7 — Спарринги
к предыдущей главе||| к содержанию ||| к следующей главе
О первом спарринге нам было заявлено за неделю до этого знаменательного события. Всё-таки как для меня, так и для многих других учеников — это событие было знаковым, поскольку первый поединок для любого шиноби был очень важен. Во-первых, он сильно влиял на положение в классе. Ведь здесь было понятие силы… Чем лучше ты проявишь её в бою, тем с большим пиететом к тебе будут относиться. Во-вторых, многие из здешних детей понимали, что вскоре их жизнь станет одним большим боем, который разделён на многие из тех, которые поменьше. А первый спарринг в каком-то смысле являлся первым сражением, и это тоже добавляло свою изюминку. Нет, если смотреть на всю жизнь в целом, то это весьма незначительно, но принимая во внимание лишь ближайший месяц, более знаменательное событие найти было довольно сложно.
Я же мандражировал в том числе и до этого события, даже пару раз повспоминал удары из земных спортивных секций. У меня была проблема в том, что хоть мои приёмы и имели очень серьёзный потенциал в наносимом уроне, они требовали серьёзного разгона для его причинения. Это было и опасно, и зрелищно, но, увы, весьма медленно. Если мой предполагаемый соперник нанесёт мне несколько весьма ощутимых ударов, то я уже потеряю преимущество, и мой удар может вообще не достичь цели за счёт того, что цель и сила удара видна сразу. Соответственно, его никто принимать на блок не станет. Да и длина ног пока была весьма и весьма небольшой. Её просто не хватило бы для получения достаточной инерции для удара. Но тем не менее я всё это тщательно повторил. Вдруг что-то да получится.
Как оказалось, сделать это у меня получилось с лёгкостью. Ладно бы это была растяжка виновата, так нет, я и без неё мог выполнять удары. Некоторые мои приёмы выполнялись в прыжке, и в этом заключалось самое интересное. Прыгать я мог высоко. Очень. Относительно своего мира я бы уже стал самым-самым чемпионом мира, поскольку прыжки метра три в высоту — не самое обычное для меня событие… И это пугало. Когда я первый раз проделал такой удар, то приземлялся на чистом удивлении. И, что самое интересное, абсолютно безболезненно. Я тогда был крайне, крайне удивлён и радовался будущим перспективам, как ребёнок, так как если раньше я просто любил акробатику и страдал из-за своего слишком высокого роста, то сейчас какого бы я не был размера, могу выполнять любые, даже самые сложные приёмы, не рискуя остаться со сломанной шеей. Ведь местная энергия помогала и здесь. Да уж… чакра — всему голова.
