— К тёмным силам этот плащ! Хотя бы его вышивала и моя Достойная Мать! — На Аль Арвиля приливной волной накатывала бесшабашность.
— А его вышивала твоя Мать?
— Нет!
— Я знал, что ты бескорыстен и прекрасен! Выпьем, как братья!
Таких предложений без последующей кровной мести не отвергают. И неважно, сколько Даэрос выпил в кухне, пока нагружали его поднос, и перед тем, как он, наконец, закусил яблоком тот орех.
Полутёмный небрежно опростал более-менее вместительное блюдо, попросту стряхнув его содержимое, не глядя, меж зубцов башни и вытер салфеткой "братский сосуд". Не успел Нэрнис ахнуть и закусить, как в блюдо хлынула струя красного как кровь вина. Чаша перешла с рук на руки не менее четырёх раз, прежде чем Даэрос, истинно по-братски, сунул Нэрнису в рот какую-то траву. Кажется, всё-таки салат. С лимоном. Всё-ещё-благородный Аль Арвиль закусил и смирился с тем, что у него опять появился старший брат. Причём, рядом. Но зато такой, какого нет ни у кого в мире! Полу... в общем, невиданно пополамчатый. Да! Не называть же его полутёмным, когда он сам себя именует полусветлым. По-по-лам-чатый! Только произнести трудно, но звучит необидно.
— Слушай, Нэрьо! Теперь я могу называть тебя так. А ты можешь называть меня...
— Даэр, я всё понимаю! — Нэрнис расчувствовался. Это был всё-таки новый и диковинный брат, а не какой-то там самый обычный гениальный Светлый Живописец!
— Ага, только не слушаешь! Так вот... Плащ мы будем кидать. Кто кидает, решит жребий.
— Кто решит?!
— Да, неважно! Вышвырнем этот плащ, но так, чтобы он попал в Ткань Предела.
— Это возможно?
— А почему нет? Кинем веером, чтобы развернулся! Чтобы была видна вся красота! Кто потом скажет, что это был недостойный дар? Дар Пределу!
— А Пелли? Дева с метёлкой? Она тут зачем, раз всё так просто?
— Посмотри на расстояние. Разве всё так просто? Сможешь метнуть так, чтобы плащ там завис весь? А то, местные жители потом срежут всё, что снаружи останется...
— Вряд ли.
— Вот! Пелли с метёлкой — это гарантия! Мы пробуем, а на случай неудачи, внизу будет стоять Пелли с кирпичом. Или с камнем. В общем, что найдёт. Подберёт плащ и принесёт его нам наверх. А мы попробуем кинуть ещё раз, но уже с грузом. Понял?
— Так может сразу с грузом?
— А Пелли нам зачем?
— Логично! Убедил, Даэр! Выпьем! По-братски! — Нэрнис был в полном восторге. Смерть, отрава, заговор, приключения, условно прекрасная дева и кирпич! Никакая баллада не могла сравниться с этим набором героев и атрибутов.
В дверь, как ни странно, постучали. Даэрос метнулся через стенку прыжком с места. И ему это удалось. Нэрнис попытался восторженно присвистнуть. Беззубые змеи были бы в восторге от этого звука. Он отодвинул стул от стены и отправился зевать и встречать. За дверью стояла довольная Малерна и держала поднос.
— Позвольте я...
— Благодарю, я сам... — Нэрнис старался не слишком дышать наружу, чтобы свежие винные пары не смутили его отравительницу. Получилось не слишком любезно. Поднос он принял на руку вполне изящно. Но закрывать дверь пинком перед носом дамы — это было не очень культурно. Моральные устои рушились, как соломенные бастионы, но Нэрнис не слишком страдал по такому мелкому поводу. Сгрузив поднос на кровать, он метнулся обратно и повернул ключ в замке. Шагов за дверью слышно не было. Малерна явно чего-то ждала. Нэрнис позвенел посудой и побулькал кувшином с вином. Шагов не было. Тихо скользнув на балкон, он взял "чашу", она же — "блюдо-на-ножке", и с шумом выпил остатки вина. За дверью послышалось шуршание многочисленных юбок старой фар Бриск и скрип половиц. Ушла. Теперь надо было ожидать прихода Пелли. Нэрнис вернулся на балкон и пошлёпал ладонью по камню перегородки. В свете заходящего солнца белые волосы Даэроса, свесившего голову сверху, стали розовыми. Нэрнис отступил шаг назад и предостерегающе поднял руку:
— Останься так, Даэр. Я любуюсь!
— Чем?
— Твои волосы розовеют в свете заката! Ты когда-нибудь видел эльфа с розовыми волосами?
— Тьфу! И до ваших краёв добралась эта поганая мода перекрашивать волосы? — Даэрос перевалился через край, повис и спрыгнул. — Кто бы мог подумать! С вашим-то консерватизмом!
— Ну... нет! Но, так смотрелось!
— Ты стол двигай ближе! Или я с посудой буду туда-сюда перелезать? У меня ещё корзины с вином, кстати.
Нэрнис решил, что и одного стула хватит, и оказался прав. Даэрос даже не заметил отсутствия ещё одной "ступени". Или сделал вид. По крайней мере, Полутёмный ничего не уронил. Наконец, стол был полностью накрыт. Новоявленные побратимы созерцали закат молча, как будто за свою долгую жизнь уже наговорились. Нэрнис налегал на паштет. Повар, и вправду, оказался мастером своего дела. Между зубцами башни в закатном свете краснел Мёртвый город. Или город мёртвых...
— А вот и твоя прекрасная дева с метлой. — Даэрос уловил звук шагов в коридоре, и что уже было неудивительно — не ошибся. Наверное, ювелирам в работе требовались не только крепкие руки и пружинистые ноги, но и чуткий слух.
Пелли была введена на балкон, как королева на трон. Хотя сесть ей и не предложили. Нэрнис пребывал в состоянии задумчивости. Создавалось впечатление, что его даже травить никто не собирается. Даэросу это показалось несправедливым, и он пнул стул, на котором сидел его свежеиспечённый брат. А зря. Пелли не постеснялась отомстить веником. Даэрос обернулся и... и вспомнил, что сообщников не убивают. Пока, по крайней мере.
— Прекраснейшая! — Нэрнис очнулся и приступил к пояснениям. — Вам следует пройти во двор под башней и найти тяжёлый предмет. Кирпич, камень, что угодно — то, что удастся без подозрений взять или подобрать. Если Вам под ноги упадёт мой плащ, то его и тот тяжёлый предмет, что Вы найдёте, следует так же тихо принести сюда. Вы сможете это сделать для нас?
— Для вас?
— Для меня.
— Для Вас — всё, что прикажете! — Пелли гордо кивнула и удалилась.
Даэрос был потрясён, как скоростью, с которой Нэрнис добился понимания, так и отбитой поясницей.
— Ну, ты и ... внушаешь! Специалист! Ладно, ждём. Кстати, ты знаешь, что некая человеческая дева только что непочтительно заехала мне по спине веником? А, Нэрьо?!
— Умгу! — Нэрнис исполнился значимостью момента. Не каждый день выкидываешь в Предел плащи, тем более дорогие.
— Это у вас заразное или семейное?
— Даэр, это что, намёк?
— А-а! Ну-ну. Ладно, сначала повеселимся, а потом я тебя новой задачей обеспечу!
— Это тоже любимое дело — обеспечивать задачами?
Но вялая перебранка была прервана. Даэрос обернулся к зубцам башни и жестом призвал к молчанию.
— Она там.
— Точно она?
— Точно, я слышу. Скрипит крахмалом, как ветла на ветру. Будешь сам кидать плащ или я попробую?
Нэрнис прикинул расстояние и навыки. Перед таким ответственным шагом следовало выпить. "Чаша", вновь наполненная до краёв, была честно выпита на двоих, после чего Нэрнис трезво оценил свои возможности.
— Давай ты. А я полюбуюсь.
— Нет, лучше ты. Если плащ коснётся ткани Предела, он зацепится краем. Лучше уж пусть так упадёт. Да брось ты его просто вниз! Тут явно нужен вес и груз!
— А зачем же Пелли?
— А она нас вместе видела! Сообщник должен участвовать! Давай! Просто брось его вниз.
Нэрнис вздохнул и, скомкав плащ, скинул его с башни.
Пелли не заставила себя ждать с возвращением, а Нэрнис успел доесть паштет и печёное яблоко. Даэрос открыл дверь.
Как она его несла! Плащ в её руках был подобен знамени поверженной армии. Нэрнис чуть не прослезился. Аж жалко стало. Даэрос принял святыню с рук на руки. Под святыней оказался кувшин без ручки. Не маленький.
— Налей вина Прекраснейшей пока я прицеливаюсь. — Даэрос расправил плащ и вложил кувшин в центр ткани. — Жалко. Вышивка хороша. Ну да ладно...
Пелли уже сжилась с ролью Прекрасной Девы и приняла стакан с достоинством равной. И откуда что берётся? Пока Нэрнис дивился этой метаморфозе, Даэрос изготовился и, смачно "эхнув", метнул вожделенный Малерной предмет вдаль. Хорошо, что солнце ещё не совсем село, и можно было по достоинству оценить результат. Ткань, закрученная вокруг старого кувшина, расправилась в полёте. Плащ завис в ткани Предела, сияя фальшивыми тарлами, как два опущенных крыла диковинной птицы. Может, снизу и был виден кувшин без ручки, но сверху... Шикарно смотрелось!
— Вот! Ну, как? — Даэрос ждал одобрений.
— Великолепен как всегда!
— Но... с Вами его не сравнить! — Пелли не только вошла в роль, но и проявляла инициативу.
— Всё! — Даэрос шумно вздохнул. — Ждём Вас, Прекраснейшая, к ужину позже. А теперь Вам надлежит исполнить ещё одно дело. Бегите к своей хозяйке и скажите, что два эльфа... творят безобразное: швыряют вниз вещи, а Вы замучились их пожитки с улицы подбирать и обратно приносить. Плащи, сапоги, рубашки. Обязательно скажите: "плащи"! И принесите из моей комнаты... Ах, ну да, она заперта изнутри... сейчас... — Даэрос в который раз "ушёл" с неприлично низкого старта на кромку стены и через мгновение появился уже из коридора со своим видавшим виды плащом и сумкой. — А мы дверь не закрыли! — Радостно сообщил Полутёмный.
Нэрнис осмотрел его пожитки и приготовился если не рвать, то метать. Он проникся идеей и преисполнился уважения к Даэросу. Это вам не спорщиков стравить! Жаль, что этих самых вещей для кидания у побратима было совсем немного.
— Бегите! — Даэрос развернул "Прекрасную Деву" к двери. — Давай сапог, Нэрьо! Давай, давай, снимай! Один. Тебе жалко, да? Швыряй вниз! И что-нибудь ещё. Неважно что... Вот, блюдо, то есть чаша... — Даэрос запустил вниз священным предметом, который побратимы, хотя бы один из них, должны хранить вечно. — Потом подберём! Не волнуйся, что помнётся! Всё равно из неё пить было неудобно.
Нэрнис отправил следом за чашей сапог и собрался снять второй. Похоже, что сегодня выкидывать будут только его вещи. Но он не расстроился.
Пелли унеслась вниз под грохот низвергаемых предметов. Чаша звонко прыгала по каменной мостовой, извещая всех в замке Бриск, что гулянка удалась. Оставалось только расслышать сквозь весь этот шум шорох юбок фар Бриск, чтобы в полной мере оценить финал, не пропустив ни одного нюанса.
Но это был не шорох. Фар Бриск летела наверх через две ступени, топая как троллиха, и заглатывая воздух как пищу. В комнату дебоширов она ворвалась возмущённым вихрем, но, достигнув балкона, застыла как статуя. Нэрнис уже успел выкинуть всё самое нужное — еду со своего подноса вкупе с кувшинами. Предположительно отравленными. Хотя, кто бы мог ручаться за его паштет? Так что, подъём Малодостойной Малерны вверх по лестнице сопровождался звоном предметов, летящих вниз с башни. А это говорило ей о том, что Высокие гости перешли от швыряния мягких вещей к более твёрдым и звонким. От своих — к её. Но плащ!
Он был так близко. И при этом — недосягаем! Он висел в ткани Предела. Осенял своими повисшими крылами Мёртвый город и её мечту. Сверкал тарлами. Манящий, прекрасный! А его недавний обладатель опирался как победитель о зубец башни.
— Мой подарок Пределу! — Нэрнис величественно повёл рукой в сторону плаща. — Щедро, Вы не находите?
Даэрос выцедил залпом очередной стакан и запел "О, как прекрасен тот закат, что познакомил нас с тобою...". Благородная этого Дома, Малерна фар Бриск, побледнела с лица и сползла по дверному косяку в беспамятство, совсем как девица из романа. Несправедливо! Подоспевшая раньше других слуг Пелли добила её подносом сверху, мстя за все годы службы.
— Уносите! — Нэрнис небрежно махнул рукой прибежавшим слугам. — Такова сила эльфийского пения!
А Даэрос пел: "Когда взойдёт звезда над морем...". А и, правда, хорошо пел. "Ювелир!" — в который раз подумал Нэрнис.
— Приходи потом. — Шепнул он в порозовевшее ушко Пелли.
"Прелестные ушки". Это была последняя мысль Нэрниса Аль Арвиля, который до этого вечера никогда в жизни не пил более полкувшина вина.
Глава 3
Кто придумал, что утро — доброе? Раннее, ещё серое, и "после вчерашнего". Поспать толком не дали. Голова соображает плохо и даже плохо — через раз. А некоторые недобрые люди и не совсем люди, то есть, и совсем не люди, но совсем не добрые, тормошат, толкают и ругаются. Зачем куда-то спешить? Зачем эти отвратительные тряпки? И эта нога от другого сапога, от правого. Поэтому надо поменять ноги местами. И здесь нет младенцев, чтобы носить на руках головой об косяк. А рот затыкать при этом совсем не надо. И пальцы какие-то крепкие, слишком, жесткие. Железные даже. Ну не совсем, если укусить. Не надо ногами спотыкаться об углы, даже если лестница поворачивает! И зачем лезть в этот подвал? Здесь дурно пахнет. А эта кастрюля сама виновата! Нельзя стоять на пути у эльфа! Кастрюли — совершенно безумные существа! Надо кричать! Это похищение! Как романтично! Какая очаровательная маленькая карета! А где лошадь?! Дивная повозка, совсем без лошади едет. Как это прекрасно — не смотреть всё время на лошадиный зад. О, этот перестук барабанов! Гномы идут в атаку?! Защитники, вперёд!
— Не по-сра-сра-м-м-и-им че-с-ть до-до-б-б-б-блест-ных во-во-во... — Нэрнис чуть не прокусил себе губу.
— Пелли, заткните ему чем-нибудь рот! Мы и так грохочем тачкой, и весь верхний город сейчас перебудим! Ну, или замотайте ему голову как-нибудь. Накиньте свой плащ! Пелли! Вы оглохли? Укройте любимого плащом! Сверху, с головой. Ну, вот, хоть потише стало.
По брусчатке Предельной улицы грохотала тачка, похожая на те, в которых обычно развозят зелень. Правда, она была излишне добротной, и железный обод колеса немилосердно скрежетал, стучал и подпрыгивал, пересчитывая каждый камень. Улица спускалась под уклон, поэтому Даэрос не столько толкал повозку с ценным грузом, сколько не давал ей уехать самостоятельно. Рядом семенила Пелли, нагруженная узлами.
Малерна понемногу просыпалась. Звуки утреннего города ещё не могли поглотить возмутительный грохот и полупьяные вопли. В верхнем городе вообще просыпались не рано, а молочники, зеленщики, разносчики снеди и прочие возмутители утреннего спокойствия ещё не добрались сюда. Даэрос стремился как можно быстрее миновать мощёную часть города и выкатить это громогласное скачущее чудовище на деревянные настилы нижних улиц. Но кто-то из жителей уже успел проснуться и возмутиться беспорядком. Прицельный слив помоев из окна всегда был любимым развлечением обитателей верхних этажей. Даэрос попытался увернуться, и ему это почти удалось. Немного пострадал груз в тачке, вернее — плащ Пелли. А Пелли решила задержаться и возмутиться. Пришлось хватать её за рукав и тащить. Но разве можно везти одноколесную тачку одной рукой? Неустойчивая конструкция завалилась на бок, чего и следовало ожидать. Нэрнис выпал из тачки возмутился. Усадить его обратно, так же удачно согнув почти пополам, головой к коленям, никак не удавалась — он всё время сползал вниз.
