Literatyria 4

Необычным оказалось то, что ни один из них не доложил о причинах, по которым группа не вернулась на свой аэродром.

Напрасно радисты слушали эфир в попытках уловить хотя бы пару слов, от экипажей. Нет, на частотах люфтваффе слова звучали. Более того, большая часть из них была радистам знакома. Ведь это был язык, на котором говорили в Великом Рейхе. Но какие это были слова?

Радисты слушали песню Рамштайн 'Их виль'.

...Я хочу

Я хочу

Я хочу чтобы вы мне доверяли,

Я хочу

Я хочу чтобы вы мне верили,

Я хочу

Я хочу ловить ваши взгляды,

Я хочу

Управлять каждым ударом сердца...

— ...Я хочу... — Гремело в наушниках, забивая слабые звуки самолетных станций.

'Рамштайн' посоветовал послушать 'земляк'. Когда я спросил у него, какие германоговорящие группы он может подсказать, он сбросил на ноутбук папку с песнями этой 'самой современной, крутой группы', поющей на немецком.

На нашем блоке станций радиоэлектронной борьбы, отсутствовал столь необходимый в прошлом диапазон частот, но небольшая доработка прапорщиком Серегой блока радиостанций, позволила нам блокировать работу на передачу диапазона радиостанций люфтваффе с помощью прокрутки на полную громкость песен этой группы. Благо в нашей каптерке оборудование было на любой вкус. А портативный проигрыватель МР-3, который я 'нашел' в одном из мешков на самолете? Ну, наверное, не надо было перед Сергеем хвастаться. Зато он теперь делу послужит.

Но, начну сначала.

Сначала было слово.

Судя по тому, что было потом, оно было 'матерным'. Зато сразу появился 'свет'.

Сдернув, с отрытого окна светомаскировочную шторку из обычного одеяла, командир рассказывал всем и каждому присутствующему, где он видел привычку храпеть ночью, крутиться на койках и иными... вредными привычками подчиненного личного состава... Благодаря которым ...

Мы банально проспали.

Это не позволило нам подойти к раздаче в столовой первыми.

Мы остались без сгущенки!

Наверное, американские солдаты, уже давно бы требовали попкорн и смотреть по телевизору канал Дискавери, из-за того что туалетная бумага вместо третьей группы мягкости ... содержит крупные занозы из опилок ливанского кедра, вместо ожидаемых ими калифорнийских, но мы не были американцами.

Злой командир подгонял нашу группу невыспавшихся, полуголодных ... и потому злых чертей к стоянке, потом запуск моторов, потом мне на ногу уронили...

Вам смешно, а это ведь было очень больно...

Зато дальше сборы проходили без меня. Меня погрузил в кабину наш заботливый прапорщик. Защелкнул фонарь, показал на уши и трусцой направился в каптерку. Потом он же помог мне забросить за спинку сиденья вещевой мешок с 'маленькой коллекцией', забрался в свою кабину.

Командир скоренько прочитал молитву. В нужном месте я сказал: 'Харю рама...': то есть, конечно же, 'К бою готов'. Дробно простучали по стыкам плит шасси, и мы взлетели.

Переход 'в тот мир' произошел так же буднично. Точно также на ясном небе появилось маленькое облачко и мы, проскочив внутри него, увидели такое же ясное солнышко с другой стороны.

Пришлось надеть кислородную маску, зато после набора высоты штурман радостно сообщил, что привязавшись к местности, нашел наши координаты. Мы над Пущей. Над великой белорусской матерью лесов. А еще через час — полтора полета, он же нас порадовал новостью что, судя по показаниям бортового радиолокатора, мы вышли в этот мир своевременно.

Над Могилевом шел бой. Впереди нас большая группа бомбардировщиков, направлялась со стороны Минска к Могилеву. А рядом мессеры зачищали им дорогу от наших истребителей.

Наши 'Ишачки' И-16 в меньшинстве пытались отбиться от наседающих Ме-109. Чувствовалось превосходство немецких самолетов и тактики.

Наличие радиостанций позволяло управлять боем, набирая скорость, очередная пара 'мессеров' валилась, на роящиеся ниже 'Ишачки'. Дымная трасса тянулась к самолету и 'мессеры' резким крючком шли вверх, а следом пикировала следующая пара, отсекая тех, кто пытался погоняться за предыдущей. Командир даже зубами заскрипел, когда у нас на глазах один из И-16 вспыхнул, растянул за собой черную дымную полосу и врезался в землю. Пилот не выпрыгнул. Взрыва кстати не было. Я бы заметил.

По пинку Сереги я завел нашу 'шарманку' и прапорщик доложил командиру, что помехи на частотах люфтов поставлены. А теперь наш выход.

Две-три тысячи высоты в пике Су-12М делает очень быстро. Хорошо, что мне не досталось сгущенного молока перед вылетом. Мой желудок взмыл вверх, но временно не стал выпрыгивать изо рта.

А потом стало не до этого. Впереди резко застучало и меня вжало обратно в кресло. Застучала и Серегина пушечка. Я закрутил пулеметом, проверяя сектора, вжал приклад в плечо...

— Задняя полусфера чисто!

— А теперь 'Сучка' приглашает кавалеров.

Командир выровнял самолет по высоте и, кажется, добавил газ. По крайней мере, рев моторов изменился. А сзади, 'мессер', попытавшийся после разворота нас догнать, стал как-то заметно уменьшаться в размерах. Тем не менее, я внимательно смотрел в телевизор, заднего стекла на истребителей. Как сразу резко поменялась обстановка. Нет, оставшиеся без управления немцы не стали медленнее, все также они делали попытки атак на И-16 внизу. Но теперь их стало меньше и кроме того... Вот две пары немцев одновременно рванули вниз и ... одна из них замешкалась в крючке, потому что впереди оказались свои. Кто-то из наших ястребков, наоборот, оказался рад такому замешательству. И вот один из самолетов с крестами сорвался с неба в попытке проткнуть землю.

— 'Мир вашему дому' — вспомнил я почему-то.

Впереди застучало. Но не так как до этого Сергей со штурманом отбивали ча-ча-ча своими машинками. Впереди ровно затянула свой стрекот швейная машинка. Ровная строчка,... небольшой перерыв, ...еще строчка, ...еще ...

И тут сзади меня что-то посыпалось.

Сначала это были маленькие, маленькие листочки. Потом все стекло оказалось закрыто одиноким крылом, с крутящимся пропеллером на двигателе. Крыло, почти как кленовая семечка совершило пару пируэтов и, наконец-то ровно устремилось к земле... Пролетело пара больших туш. А где крылья? А потом все кончилось. То есть штурман перестал стучать и доложил командиру, что, не считая того, что осталось около И-16...на радаре ... И что боеприпасов тоже ...

Командир хмыкнул и стал разворачиваться.

В наушниках штурман зачастил цифрами, подсказывая дорогу. Нос нашего Су задрался и я понял, что, кажется мы сейчас ...

Почему-то в горле пересохло. Но компота не было. Да и хватит уже повторяться.

Левой рукой, я нащупал пуговку наушника МР-3 и аккуратно отогнув ремешок кислородной маски, засунул его себе в ухо. Проводок второго уха уходил в недра дополнительного блока, прикрученного Серегой. Еще некоторое время в наушнике надрывалось 'Их виль',а затем все смолкло. Перезарядка. Рамштайна там много.

☻☻☻

К Могилеву подходили, на небольшой высоте. Прапорщик, походя, смахнул с небес пару Bf109, попытавшихся 'неожиданно зайти со стороны солнца'. Оказалось, что радару солнце не помеха, а хорошие солнцезащитные очки, значительно облегчают прицеливание.

Пересекли парочку лесных дорог. Ну как дорог? По нашим меркам, конечно, это не дороги. А вот местные, наверное, за автостраду считают. Все-таки асфальт или бетон лежит. С такой высоты не понять. Я внимательно смотрел назад. Специально перед полетом наш прапорщик мне рассказал притчу. О том, что дома мы будем тогда, когда. ... И, что особенно, надо бояться половичка перед родными дверями.

Я даже вспомнил, почему.

Наконец самолет как то вспух в воздухе и звук двигателей изменился. Шасси выпустили, понял я. Садимся.

Мой взгляд мазнул по тумблеру. Перед взлетом командир показал мне кулак правой руки и предупредил, чтобы ни-ни ... Иначе...

Самолет качнуло, стекло обдало пылью и, самолет застучал колесами по стыкам плит. Все! Сели!

Я откинул блистер кабины и высунулся на улицу.

Перед носом нашего самолета снова наши капонир и вышка. Сели. Обратно в Шинданд.

— Командир тумблер включен, разрешите выключать — на этот раз я сразу не забыл нажать тангенту.

— Я тебе выключу, — отозвался командир.

Через пару минут, он уже нависал над моим креслом. Заглянул в кабину и исчез. Моторы в последний раз взрыкнули и наступила тишина.

И в этой тишине командир сочными эпитетами стал нарезать всем объем работ. При этом, не забывая и себя любимого. Свою 'Сучку' он не доверял никому. Сам обойдет, вылижет, проверит моторы, узлы...

Все-таки кроме него обслужить самолет некому. Мы так, гаечный ключ подать или красочку размешать. Кстати о красочке:

— Сколько звездочек рисовать будем?

— Звездочки посчитаете вечером. Со штурманом. На экране. И не забудьте с немцем забиться на горючку. У нас там, наверное, меньше половины осталось. На оборотах всю дорогу пришлось из-за вашего сна. Да высоту, чтобы штурман ориентиры нашел, да бой. Так что ...

А пока Серега пушки, пушки и еще раз пушки. Еще склады должны быть открыты, бегом снаряды, С-5 и машинку для снаряжения в каптерку сразу натаскайте, не как в прошлый раз. Почистите, когда натаскаете.

А штурман мне поможет. Ключики подавать. У него высшее образование, математическое ... он в отличие от вас, ... редисок, ... цифры на ключах с первого раза различает.

Вот так в хлопотах и прошел весь день. Хорошо, хоть мне ленты снаряжать не пришлось. Сегодня хватило пушек и НУРС.

А вечером!

После первых же минут просмотра, 'земляк' выдал отзыв — Дешевка.

Вот, урод! Чем ему самолеты не понравились?

Оказалось, что фанат люфтваффе с ходу по окраске и тактическим знакам определил принадлежность самолетов. И она ему не понравилась. Эксклюзивом наша съемка и не пахла. Немец принял только тот эпизод, где мессеры с И-16 рубятся. И то ругался, что на постановку похоже.

Например, он сделал стоп-кадр и стрелочкой стал показывать на экране сбитый с разнесённым в хлам двигателем Юнкерс. Который принадлежит одной, знаменитой эскадре вот по этим и по этим признакам. Но такого просто не может быть. Просто потому, что в начале войны эта эскадра на Юнкерсах не летала. На Хейнкелях? Да, 111 модели.

Но ведь это, же Юнкерс. Он опознается. Все характерные признаки налицо. Только вот окраска... Вот номера и тактические знаки, ... скверная реконструкция. Номера вообще левые. Таких в реале не было. Вот кадры И-16 и мессеров пойдут как исторические. После экспертизы уточнил он осторожно.

— Постановка?

Мы кивнули. Только я не понял, он, что это увидел?

— Постановка!!! Ну, вы русские и звери. Хоть пилот то не пострадал?

Пришлось отстучать, что этот не пострадал. Но после такого косяка за штурвал 'Русской рулетки' его уже не пустят. Чтобы не подводил команду.

Охреневший земляк минут пять переваривал информацию. Потом отстучал, что это все меняет. Это ведь тоже эксклюзив! Риск! Бои без правил! Реальный Ил-2 без всяких компьютерных симуляторов? 'Русская рулетка'?

— А в Юнкерсе?

— Команда воюет только за свою страну. Если на Юнкерсе будут звезды, то это будет русский экипаж. И наоборот.

Договорились, что немец по результатам переговоров с партнерами из Дрездена завтра оставит нам весточку на вышке.

☻☻☻

163-й ИАП с начала войны располагался на аэродроме Луполово, около Могилева а 2 июля 1941 года именно его самолеты вели воздушный бой над городом.

Командир полка майор Лагутин, не питал иллюзий по поводу хода боя. За три предыдущих дня летчики полка реально сбили лишь 28 самолетов противника. И хотя комиссар — товарищ Коняев в этом месте обычно подбадривал своего командира, говоря, что по данным штаба их родной, 43 авиадивизии за один день 24 июня 1941 года полком было сбито в воздушных боях 21 самолёт противника, что явилось лучшим результатом действий одного соединения ВВС РККА в первые дни войны, майор понимал, что с каждым днем победы будут доставаться все тяжелее. Выходила из строя техника. Но хуже всего было то, что гибли люди.

И теперь командир задавал себе лишь два вопроса. Сможет ли полк сегодня выполнить задачу по прикрытию города, и какую цену придется за это заплатить.

И неважно, что реально мессеры превосходили И-16 по скорости, но война в Испании доказала, что и их можно сбить. Маневр, огонь— это же стихия И-16. Вот только людей, которые могли это сделать, в полку становилось все меньше, а остальные...

Вот куда он полез, выругался командир, наблюдая, как к оторвавшемуся от остальных Ишачку сзади, на скорости приближается пара тонких, быстрых силуэтов. Дымная трасса и...

Командир вставил в рот травинку и с горечью подумал, что даже подсказать ничего нельзя. Нет радиосвязи на машинах, а немцы...

Внезапно, что-то произошло. Еще не понимая причин, майор смотрел, как неожиданно потеряли слаженность действия мессов над городом. Неожиданно, совершенно, как в фильме 'Веселые ребята', будто невидимый дирижер вышел куда-то, оставив свой оркестр на репетиции, так и тут. Действия немцев стали менее уверенными и один из его ребят успел уже этим воспользоваться и...

В небе появился крупный самолет. Нет. Это не был гигант ТБ-3. Но самолет, очевидно, превышал по размерам, как И-16, так и другие самолеты, известные летчику.

Два мотора. СБ? Нет, что то там не так с фюзеляжем ... с фюзеляжами. Силуэт незнакомый, блестит остекление носа. Куда же он в ...

Незнакомый самолет быстро миновал кучу-малу из смешавшихся в воздухе самолетов и, после его пролета, два Bf-109 стали раскручивать свою спираль к земле, а остальные ... Мать его, тяжелый истребитель.

Майор вспомнил, как недавно ему рассказали, что наши авиаконструкторы создали, то ли Туполев, то ли Петляков. Но таких, ... таких машин командир еще не видел.

Неизвестный самолет скрылся вдалеке, там загремело. Бой над городом практически прекратился. И немцы и наши, разорвали соприкосновение и теперь, как ошарашенные смотрели носами самолетов в одном направлении. Том, куда ушел незнакомый самолет.

Эх, еще раз пожалел командир, что он не со своими. Вот бы ...

Но, самолет командира как раз ремонтировали, и в этот полет пришлось отправлять своего самого опытного... Вот и пришлось гадать, что же там?

А оттуда мелькнуло зайчиком остекленение, и как будто что-то прорвало. Мессеры, как-то бочком, постаравшись сделаться незаметными, ушли в сторону и дальше, к своим. А оттуда, снижаясь, как на санках с горы мчался, приближаясь к аэродрому тот незнакомый...

Вот он сделал коробочку над аэродромом, присматриваясь к посадочным знакам, к 'колдунчику' на длинном шесте, на краю аэродрома, последний разворот. Самолет с выпущенными шасси скользит к земле, легко ее касается, и мощный взрыв скрывает все это чудо в пыли и дыму.

Когда дым после взрыва рассеялся, самолет исчез. Все кто был в это время на аэродроме, устремились к месту падения. Побежал туда и командир. Но, ... Там где по всем законам физики, должна была быть огромная воронка, не было ничего. То есть вообще ничего.