Прокачку Старик начал с обычной разминки. Похрустел шейкой, помахал ручками, поприседал. Точнее сел один раз, а вот подняться уже не смог. Ладно как говорил наш старшина, если упал, то прими упор лежа. Отжаться нормально даже не пытался, а вот стоя на коленках удалось аж пять раз. Ну почти пять, точнее три с половиной. Ну все, нужно тихонько по стеночке подняться. Утренняя зарядка закончилась. Пора и покушать. Вчера была жареная картошка, а сегодня тушеная, с говяжьей и свиной тушенками и баночкой маринованых грибочков. Эх, вот бы еще перчика и лаврушечку, но не судьба. Такого не нашлось. Пока готовил решил еще поотжиматься, теперь не лежа на коленках, а по проще — от стеночки. Руки упираются в проем двери и вперед, по десять раз. Вроде устаешь, но десять минут плюс пару глотков живчика и снова бодрый. Только проблема, живчик быстро расходуется. Вроде Ник говорил, что еда без ограничений, а живчик норма по бутылочке в день. Придется разводить спораны, благо в кладовке среди продуктов ящик виски стоит. Пока готовил два раза приехали машины с мусором. Снова плотные, черные пакеты и вторая полная трупов.

— Цементный завод перезагрузился. Пустышей вывозим, — пояснил водила и представился. — Я Шуруп.

— Старик, крестник Рема.

— Как там Рем? Не просыхает? — усмехнувшись спросил Шуруп.

— Нет больше Рема. Нарвался под кайфом на бегуна.

— Глупая смерть... Ладно бы еще кусач или рубер, — равнодушно прокоментировал водитель. — Ладно, я поехал. Может к вечеру еще привезу.

После уже привычно приехали видящий с охраником. На остановке была бабка и девочка подросток. Бабка переродилась сразу, ее прихлопнул кваз охранник, а вот девочка еще с час жалобно умоляла выпустить ее, а потом превратилась в пустыша. Упокоить ее удалось с пяти ударов, но вот заплаканое умоляющее личико снилось еще несколько дней.

Следующие дни прошли однообразно. Он ел, пил живчик, тренировался, убивал, мыл клетки, шмонал трупы. Дошел уже до четырех полных отжиманий и десяти приседаний держась за стеночку. В одной из привезеных куч мусора обнаружил спутаный капроновый трос и рулон технической поэлителеновой пленки, наполовину слипшийся и растаявший видно под воздействием растворителя или просто попавший в огонь. Рулон привязал к верхней перекладине в клетке — получилось что то типа болтающейся мишеньки для отработки ударов копьем. Нарисовал на ней точки, символизирующие глаза и бил раз за разом пытаясь поразить подвижную цель через прутья решетки. Кстати, нога начала выглядеть получше. Из обтянутой кожей склелета она стала вревращаться в ногу очень истощеного человека. Так примерно пролетела неделя. За все время только один раз попалась имунная — женщина примерно лет сорока — сорока пяти. На остановке их было четветро, она и две девушки с парнем. Превращались они по очереди, один за другим. Упокаивались уже привычно быстро, с одного — двух ударов. После второго пустыша она впала в прострацию и обмочилась. После третьего принялась проклинать. Когда ее забирали, она кажется боялась его сильнее чем кваза, заплатившего за присмотр имунного споран. Последний рабочий день закончился неожиданно. После перезагрузки на остановке появилась семейная пара с ребенком, мальчиком года полтора на вид. Кваз посадил малыша в клетку к маме.

— Эээ... Ты чего? — От неожиданости у Старика пропали слова. — Есть же место. Пусть посидит отдельно. А если он не обратится? Его же мать сожрет!

— Спокойно. Это нормальная практика. Попытался успокоить его Вискарь. Ребенок должен быть с матерью.

— Так она же его сожрет.

— Сожрет, так сожрет. Хуже будет если не сожрет.

— Что значит хуже. Это же ребенок! — Старик взял копье и встал возле клетки приготовившись бить мать при первых признаках заражения.

Вискарь кивнул Томгавку и тот одним движением вырубил Старика. Когда тот очнулся все уже было кончено. Два трупа в клетках и растерзаное тельце малыша. Провидец с охранником не уехали, а ждали пока он очнется.

— Ну что, защитник сирых и убогих, очухался? А теперь слушай. Таких вот младенчиков в Улей каждый день миллионы проваливаются. И каждый, я повторяю, каждый выглядит как нормальный имунный. Ест, пьет, срет, орет и переводит спораны. И так пока не вырастет... Потом, когда младенчик наберет вес, этак килограммов до двадцати — двадцати пяти, он превратится в пустыша. Очень, голодного пустыша... Ты хочешь видеть как твой ребенок становится безмозглой тварью? Как тот которого ты поил кормил, воспитывал, не спал из за него ночами, мечтает только впиться тебе в шею, вгрызться в живот, сожрать до последнего кусочка и обглодать кости. Хочешь видеть как все твои надежды смотрят на тебя из безжизненых глаз монстра, — Вискарь сорвался на крик. — И никто не хочет. Если бы его мать не обратилась, то это была бы ее проблемы и ее головняк. Но в любом случае она решила нашу маленькую проблему. Тебе понятно?

— А если бы он оказался имунным?

— Тратить время и спораны на младенца с не определенным результатом стаб не готов. На имунных ресурсов не хватает.

Вискарь с Томогавком уехали, а Старик еще долго сидел на земле не решаясь войти в клетку.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -

За неделю работы ничего не заплатили. Даже еще один споран остался должен. Думал штраф за тот последний день, когда пытался защитить ребенка, но нет. Оказалось пятнадцать споранов за непристойное поведение перед несовершенолетними. Видно детишки из туристов жалобу накатали, когда он в одних трусах клетку мыл. После окончания работы заставили снова пройти обязательный медосмотр для определения дара. В прошлый раз из за истощения организма он еще не активировался. Несмотря на заверения окружающих, что бесполезных даров не бывает, нужно только научится им правильно пользоваться, по мнению Старика дар ему достался абсолютно никчемный. Его тело теперь могло на доли секунды принимать температуру окружающей среды, причем абсолютно безвредно для себя. Практическую пользу от этой способности он не видел, но внимательно прислушался к рекомендациям знахаря тренировать дар и хотя бы раз в неделю принимать горох. Да и еще здоровье из группы Эф минус теперь перешло в твердую Эфку, что радовало. Из денег оставался один последний споран. Сумку на колесиках сменил среднего размера джинсовый рюкзачек, конфискованый у одной обратившийся девицы со свалки. На плече гарпунное ружье, в барсетке прикрепленной к лямке рюкзака пистолет — наследство от Рема, на поясе клюв. Сандалики сменили удобные берцы снятые с трупа, а шорты — камуфляжные штаны плюс плотная брезентовая куртка грязно зеленого цвета. Все вещи были со свалки, тщательно отстиранные а после еще вымазаные вонючей сажей от паленой резины что бы отбить человеческий запах. Старик был готов отправляться в путь.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — -

Глава четвертая.

Дачники.

— Первый раз в рейд? — Спросил стоящий на посту на выезде из стаба дежурный.

— В первый, — со вздохом сказал Старик.

— А я новичков сразу распознаю. С одного взгляда.Можно сказать у меня дар такой. — Похвастался мужик. — Как тебе у нас, в Улье?

— Хреново...

— Тут всем хреново. Кому больше, кому меньше, но всем. Думаешь я пока в охрану не попал по кластерам не мотался? Мотался, пустышей бил, гильзы собирал. Сколько нормальных пацанов у меня на глазах погибло. А я вот живой... Совет хочешь?

— Давай.

— На Дачи иди. Тут, по дороге километров двадцать увидишь справа стройку. За ней еще километра три куча мелких кластеров, понадерганных с разных деревень. Одни совсем мелкие, только дом или сарай влазит. Другие побольше, уже с пол улицы. Да и перезагружаются они с разной скоростью, одни раз в неделю, другие по два месяца держатся. Элит там практичеки не заводится, да и выбивают их часто, а вот всякой мелочи полно. Так что если аккуратно, то можно и хабар нормальный взять и потрохов наковырять.

— А по дороге идти не опасно?

— Неа, тут дроны эсэсовские патрулируют. Крупную элиту сразу отстреливают, а бегунов и кусачей из машин рейдеры ложат. Так что только пустыши на откорм остались. Хотя... Пару месяцев назад завелась элитка нехорошая, с даром скрытности. Дроны ее засечь не смогли так она машин пять порвала.

— Так что ее ликвидировали?

— А хер его знает. Может и прибил кто, а может сама слиняла. Тут Улей, наверняка никто ничего не знает.

— А дроны часто летают?

— А хрен его знает. Я же не начальник стаба. Они тут бесшумные с эффектом невидимости. Пока стрелять не начнут, ты о них и не подозреваешь. Только когда дежурная группа за элитными потрохами выезжает понимаешь, что дрон очередную элиту оприходовал.

— И что, они тут все патрулируют? — Спросил поежившись Старик внезапно представив как невидимые летающие убийцы целятся в него с небес.

— Только вокруг стаба и главные дороги. По этой километров на сорок. Дальше участки черноты встречаются а это, сам понимаешь, для техники хана.

— Ясно. Ну спасибо за совет, — поблагодарил Старик и опираясь на тросточку похромал по дороге.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Первые пол километра дались тяжело. Нога болела, рюкзак неподъемной тяжестью давил на плечи, слепило солнце и пот зливал глаза. Потом вроде втянулся. Да, побаливала нога, но вполне терпимо, да и тело приноровилось к монотонной ходьбе. Зараженных в округе не наблюдалось да и машин не было. Хотя нет, машины на обочинах встречались. Видно после загрузки кластера их просто спихивали с дороги, чтоб не мешали. В одной такой Старик, часа через полтора "прогулки" передохнул завалившись на заднем сидении. Кто бы мог представить себе недели две назад что он может целых полтора часа идти без остановки. Мог бы и больше, но зачем перенапрягаться. Живчик пока есть, хотя уже нужно его экономить. Пока отдыхал, по дороге проехал караван из трех машин возвращающихся в стаб. Отдохнул и хватит — хорошего понемногу. Вперед на Дачу. Километра через четыре первое интересное строение — круглосуточная придорожная забегаловка совмещеная с магазинчиком. Загрузилась недавно, день может два назад, но уже распотрошенная рейдерами. Внутри обглоданные кости и несколько тел с характерными следами от ударов клюва. А вот пара тел, уже явно бегунов, с разбитыми черепами. Вонь ужасная, и множество мух. Старик вышел на улицу отдышаться. Тут, из помещения раздался стук, еще один. Старик схватился за пистолет. Вроде тихо, но проверить стоит. Осторожно зашел внутрь. Вонь уже так сильно не мешала. Открытые пустые холодильники из под напитков, полки бара с разбитым зеркалом и осколками бутылок с засохшими следами крови. Дверь на кухню. На разделочном столе привязанное к ножкам тело девушки с остатками срезаной школьной формы. Между ее ног подсохшая лужица спермы. Рядом, с руками привязаными к крану мойки свисает еще одна школьница по младше с потеками крови между ног. В ее голове торчит поварский тесак. Тут лежащая на металлическим столе девушка уркнула, приподняла голову и без сил уронила ее. Раздался стук...

До стройки добрался ближе к вечеру. После увиденого, опасаясь встречь с рейдерами, каждый раз слыша шум двигателя прятался в придорожных кустах или канаве. Стройкой оказалась недостроенная многоэтажка, башня в двадцать два этажа. Перегрузилась видно недавно, но уже была навещена рейдерами. Повсюду валялись трупы пустышей в оранжевых робах, а внизу болтались кабели и на полу виднелся след пропавшего генератора. Старик решил переночевать наверху, даже мелькнула мысль подняться по лестнице на подъемный кран, но как мелькнула, так и пропала. Взбираться по перекладинам на такую высоту он еще не был готов. Зато ступеньки дались легко, с всего одним отдыхом примерно посредине. Вид на Дачи сверху был потрасающий. Сборная солянка от трех этажных кирпичных дворцов с мини парком, до деревяных развалюх заросших бурьяном. Где то четко прослеживались границы кластеров, а где то они были совершенно неразличимы. Вдали, почти на грани восприятия, виднелось несколько абсолютно черных участков — очевидно те самые черные кластеры. Тут на глазах один из небольших участков, размером примерно с пять домов, начал перезагружаться. Уже привычно его затянуло туманом, заблестели молнии и через пару минут появились акуратные белые домики с красными черепичными крышами в окружении цветников. Были ли внутри люди Старик из за растояния не заметил, тем более уже начинало темнеть и соваться туда на ночь глядя не было никакого смысла. Устроив себе место лежанку между рулонами рубероида Старик отправился спать.

Спал он плохо, нервно вздрагивая от каждого шороха. Ночью похолодало, так что брезентовая куртка практически не грела. Пару раз сквозь сон попытался активировать дар. Получилось или нет сам не понял. Вроде и стало теплее на пару секунд, но потом снова холодно. Окончательно проснулся под утро, еще до расвета. Слегка размялся, покрутив корпусом и помахав руками, затем поел, доев последнюю консерву. Спускаясь, примерно этаже на двадцатом, увидел на лестнице подымающегося пустыша. От неожиданности ударил его ногой в грудь и сбросил на лестничный пролет, где добил клювом в голову. Поразился при этом собственому спокойствию. Видно неделя работы на Свалке все же кое чему научили. Хотя вот добить ту девушку на разделочном столе он сразу не решился. Обыскал сначала магазин и только потом вернулся и прикончил ее. Хотя, наверное он все же воспринимал ее как еще человека, а вот этого уже как что? Монстра? Работу? Источник споранов? Просто препятствие на ступеньках? От этой мысли Старику стало не по себе. Тело бывшего рабочего лежало в пролете, а голова с пробитой дырой безвольно свисала над ступенькой и кровь тонкой струйкой медленно сочилась образуя лужицу на лестнице. Чувствуя что ему мало воздуха он подошел к окну. Внизу, на бетонной площадке хрипело и бесновалось чудовище. Видно, оно когда то было собакой. Но потом раскормилось и выросло. А вот ошейник на это был не расчитан и теперь врезался в шею перекрывая воздух. Теперь эта бывшая собака пыталась задними лапами с заметно отросшими когтями сорвать его, но только неудачно полосовало собственную шкуру. Она каталась по бетонной площадке и даже умудрилась оторвать себе ухо. Ошейник не поддавался. Старик снял с плеча гарпунное ружье, потом передумав оглянулся. Возле стены лежали обрезки арматуры от полуметра до метра длиной. Когда то ему расказывали, как при постройке электростанции отвертка уроненая с высоты сто семьдесят метров пробила человека насквозь. Тут примерно метров пятьдесят, но и начальная масса предмета гораздо выше. Если попадет — мало не покажется. Старик взял несколько обрезков и вышел на недостоеный балкон без перил. Сразу стало жутко страшно. Вот так бывает, стоишь хоть на сотом этаже, но пока между тобой и пропастью есть хрупкая преграда в виде перил, ни капли не страшно. А вот когда тебя и пустоту отделяет всего один шаг, то кажеться что бездна просто тебя тянет вниз. Ты ощущаешь на себе каждый мельчаший предмет, пистолет, часы, даже лежащая в кармане подобраная гильза внезапно преобретает свой собственный вес, которой тянет тебя вниз чтоб потом, после краткого падения, сплющить об бетон. Сделать это шаг Старик так и не решился. Вместо этого снял ружье и рюкзак на четвереньках приблизился к краю и посмотрел вниз. Собака лежала на боку. Постояв так и немного привыкнув к высоте Старик отполз назад, встал на ноги и сделал шаг вперед. На этот раз такого панического страха уже не было. Он размахнулся и бросил первую арматурину.