| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Я думал, у вас будет с собой фонарь…
— Я знаю дорогу. Так вы идете?
Нет, — хотел сказать он. Но ему ведь нужно было где-то переночевать! Да и Сьюви не сможет пуститься в обратный путь без отдыха. Кроме того, до Бостонского почтового тракта было слишком далеко, не говоря уж о том, что Мэтью снова придется проехать через владения сумасшедших. Этого ему совсем не хотелось. Пришлось делать выбор.
— Сэр? — подтолкнула девушка. Голос ее все еще убаюкивал.
Мэтью привязал Сьюви к воротам, и девушка заперла их.
— Следуйте прямо за мной, — проинструктировала она. — Никуда не сворачивайте.
— Я бы не посмел. Вы уверены, что сможете обойтись без света?
Но она уже уверенно двигалась вперед, практически паря над землей — ее походка была совершенно неслышной. И быстрой. Чертовски быстрой. Мэтью старался не отставать от нее, и вдруг до него донесся тот самый запах, который он уловил от фон Айссена. Запах сухих костей и заплесневелого аромата смерти, который царил в мансардном музее Эштона Мак-Кеггерса. В этот момент Мэтью решил, что совершает ужасную ошибку. Ему следовало немедленно вернуться к Сьюви и ускакать прочь, даже если это означало снова нарваться на своих знакомцев из Бедлама, потому что было в этом месте нечто такое, на фоне чего даже охота на ведьм в Фаунт-Ройале казалась детской забавой.
— Будьте осторожнее на этом участке. — Девушка указала на землю слева от Мэтью. — Держитесь прямо позади меня.
— Я ничего не вижу. Какие ловушки здесь установлены?
— Ямы с кольями и битым стеклом. Доски с гвоздями. Натянутые шнуры. — Она пожала плечами. — Разные ловушки.
— Очаровательно, — буркнул Мэтью. — Это все сделал… гм… хозяин?
— Он достаточно умен, чтобы найти применение всему, что попадет под руку… металлические оконные рамы, стекло и прочее.
— А вы служите у него?
— Мы все — его слуги. Пригните голову. Ниже, — приказала она.
К тому моменту, когда они поднялись по каменным ступеням большого дома, увенчанного башнями без единого блика света в окнах, в которых, похоже, не было стекол, Мэтью почти насквозь пропотел свою сорочку. Он считал, что лишь чудом не напоролся на шипованную доску или не запнулся о скрытую во тьме натянутую веревку.
Перед ним показалась огромная темная пасть входа в особняк — отчего-то без двери.
Неужели и дверь пустили на ловушки для животных? — изумился Мэтью. Его мысли прервала девушка, так и не соизволившая представиться:
— Вы подождете здесь, — сказала она и слилась с темнотой.
Мэтью понял, что может попытаться вернуться, если хочет. И, видит Бог, ему хотелось. Нью-Йорк сейчас казался ему отдаленным райским уголком, и из этого мрачного мира туда пути не было. Мэтью начал думать, что лесные сумасшедшие проявили больше гостеприимства, чем люди, жившие в полной темноте в каком-то странном полуразрушенном особняке, куски которого использовали, чтобы соорудить ловушки для зверей.
Вдруг в темноте за входом загорелся огонек.
Похоже, это была свеча — или хотя бы ее огарок. Когда слабое свечение приблизилось, Мэтью увидел, что свечу на небольшом плоском куске дерева несет хрупкий мальчик лет десяти или одиннадцати, одетый в детскую матроску, потемневшую от грязи. На голове сидел скособочившийся белый парик.
— Здравствуйте, — поздоровался ребенок. Он улыбнулся, показав зубы, явно нуждающиеся в помощи дантиста. — Пожалуйста, проходите.
Мэтью не торопился.
— У меня сообщение от мистера Карлиса фон Айссена для вашего хозяина, который, как я понимаю, приходится моему нанимателю братом. — Он скользнул во внутренний карман и извлек конверт, протянув его мальчику, но не приближаясь, а держа послание на вытянутой руке. — Я должен доставить это лично вашему хозяину.
— Адресат — я, — сказал ребенок. — Я — Валлок Боденкир.
Мэтью лишился дара речи. Так это и было то «существо», которое хотели уничтожить его лесные знакомцы? Ребенок? И он разработал все эти смертоносные ловушки? Это было просто немыслимо!
Боденкир продолжал улыбаться.
Мэтью вдруг осенило. Лесные сумасшедшие говорили, что держат Боденкира и его «секту» здесь уже двадцать лет. Наверняка, они говорили об отце этого мальчика.
— Где твои родители? — осведомился Мэтью.
— К сожалению, давно уничтожены. Заходите. Познакомитесь с остальными.
Уничтожены. Мардо тоже использовал это слово.
— А кто еще в доме? — спросил Мэтью, уловив в своем голосе дрожь. В его душу проникал парализующий холодный ужас, от которого сбивалось дыхание. Мэтью никогда в жизни не испытывал ничего подобного.
— Вам нечего бояться, юный сэр, — сказал мальчик. — Один шаг через порог, и вы обретете друзей на всю оставшуюся жизнь.
Мэтью почувствовал движение в темноте, позади Боденкира. Миг спустя он обратил внимание на руки мальчика и отметил, что у него точно такие же острые когти, как у фон Айссена.
— Просто возьми конверт, — сказал он надтреснутым голосом. — И я попрошу твою… служанку проводить меня обратно к воротам.
— Боюсь, у нее легкое недомогание.
Мэтью пригляделся. Эта грязь на одежде Боденкира… особенно вокруг воротничка и на груди… это плесень или… пятна крови?
Глаза мальчика приобрели угрожающий алый блеск. Он опустил свечу.
— Я не дотянусь до конверта. Поднесите его ближе.
— Вот! — Мэтью бросил конверт к грязным босым ногам мальчика с такими же длинными изогнутыми когтями. — Я хочу, чтобы кто-то сопроводил меня к выходу.
— В данный момент это невозможно. Думаю, вам надо…
Вдруг откуда-то раздался глухой звук, за которым последовал резкий крик — похоже, где-то у ворот — а за ним зазвучал пронзительный вой.
Каждый волосок на теле Мэтью, казалось, встал дыбом.
— Они здесь! — вскрикнул Боденкир, и голос его был уже не детским, он будто принадлежал древнему старику, в душе которого пылала жуткая ярость. Лицо изменилось, удлинилось и исказилось, будто кости пришли в движение. Мальчик бросился вперед, снес Мэтью с пути, как тряпичную куклу, отбросив его одной рукой. Мэтью упал и покатился по ступенькам. Свеча ударилась о пол и погасла.
Боденкир стоял на пороге и прорывал ночь криками, кот которых гулкий звон железного колокола у ворот попросту мерк. Мэтью изо всех сил попытался встать, но чья-то массивная фигура — скрюченная и искореженная — пролетела мимо него и врезалась в мальчика, которого тут же развернуло назад и отбросило в сторону, словно он ничего не весил. Затем показалась еще одна массивная фигура. Затем еще и еще…
В воздухе запахло звериной шерстью, яростью, безумием и насилием за гранью понимания Мэтью. Он отполз в сторону, попытался встать, но крики, плач и звук рвущейся плоти заставили его зажмуриться и свернуться калачиком на полу.
А затем его кто-то поднял.
Пребывая в ужасе, Мэтью почувствовал на своей спине чьи-то острые когти. Дорожная сумка куда-то пропала, а нечто — какой-то зверь — нес его прочь от злосчастного дома, ускоряясь с каждой секундой. Кто-то захныкал, испустил громкий вздох и зашипел прямо у него над ухом. Зверь, что нес его, постоянно перепрыгивал, словно огибая какие-то препятствия. Мытью чувствовал щекой колючую звериную шерсть.
Вскоре — должно быть, у самых ворот — до него донеслось ржание Сьюви, которая, похоже, изо всех сил пыталась освободиться. Что-то явно пугало ее.
— Я тебя отпускаю. — Это был голос Мардо, но он звучал… иначе. Резкий, гортанный, едва ли человеческий. — Не смотри на меня! — рыкнул он, когда Мэтью попытался сделать именно это. — Спасибо, что показал нам путь.
— Что? — тупо переспросил Мэтью. — Но как?..
— Помог обойти ловушки. Мы следовали за твоим запахом. Он свежий. Живой. Бедный Дэниел… глупая оплошность. Послушай меня. Садись на лошадь и скачи, как будто ад гонится за тобой. — Тело Мардо резко вздрогнуло. Мэтью почувствовал, как напрягаются держащие его руки, словно они готовы были вот-вот взорваться. — Некоторых я не могу контролировать… они ненавидят твой вид. — Он немного помолчал, а затем прорычал: — Все кончено.
С этими словами он подбросил Мэтью вверх и швырнул за ворота.
Мэтью опасался, что налетит прямо на пики, но удачно зацепился за одну из них полой пальто и повис, безвольно покачиваясь из стороны в сторону. Чтобы опуститься на землю, пришлось сначала выпутаться из рукавов.
Затем он отвязал Сьюви и удержал ее, чтобы подняться в седло, потому что благородная кобыла — умное животное — была готова ускакать прочь как можно скорее. Она и впрямь понесла диким галопом прочь от этого нарыва на теле земли.
Мэтью казалось, что ад действительно гонится за ним.
Но Мардо был прав: что бы ни происходило, все было кончено.
Глава шестая
Порывы холодного ветра неистово хлестали его по лицу. Мимо проносились редкие блики лунного света. Мэтью наклонился вперед и позволил Сьюви лететь сквозь ночь, и она была ему за это благодарна.
То, что предполагало стать для них со Сьюви легкой прогулкой, теперь походило на бешеную гонку на выживание, и лишь в опасных участках лошадь переходила на легкую рысь. Мэтью опасался, что загонит свою кобылу до смерти: когда миновало несколько миль, она вспотела и тяжело задышала. Он боялся, что она рухнет замертво прямо под седоком, но Сьюви упорно мчалась вперед, пока, наконец, не пошатнулась. Мэтью боролся с поводьями, чтобы постараться не дать лошади угробить их обоих.
Каким-то чудом Сьюви удалось удержать равновесие и вскоре снова перейти на галоп, хотя пару раз она фыркнула и в замешательстве повернулась к Мэтью.
— Тише, тише, — протянул он, хотя и знал, что рано успокаивать лошадь. Они все еще слишком далеко от Бостонского почтового тракта и слишком близко к месту демонической резни.
Они все мчались и мчались сквозь ночь. Когда Сьюви все же перешла на шаг — вдали от речных утесов — Мэтью спешился, осторожно удерживая поводья, и позволил Сьюви напиться из ручья. Он уже знал, что эту воду пьют его лесные знакомцы, поэтому решился попить и сам. Отдых длился с четверть часа, после чего Мэтью снова забрался в седло и пустился в путь. Сьюви натягивала поводья, а он чуть придерживал ее, пока она не перешла на легкую рысь. Мэтью все еще опасался, что сердце лошади может отказать из-за гонки, которую ей пришлось выдержать. Однако в том, чтобы больше не делать передышек этой ночью, они со Сьюви были солидарны.
Миновав повешенного, которого Мэтью не заметил, пока солома не поскребла его по плечу, он вскоре услышал далекий вой из леса. Два протяжных и один короткий. Два зова — один ответ. Сьюви вздрогнула, услышав этот звук, и Мэтью пришлось обуздать ее. Он подумал, что если ему удастся вернуться домой, он расцелует каждую пылинку в своей коморке и купит Сьюви золотые подковы. Если же он не доберется…
— Нет, мы выберемся, — заверил он лошадь, ибо других собеседников у него не было. — Да. Выберемся. Вернемся живыми. И да поможет нам Бог.
Вой стих. Мэтью сумел убедить Сьюви перейти с рыси на шаг. Замедление не нравилось ни ему, ни самой кобыле, но мертвая лошадь в нынешней ситуации равнялась мертвому человеку. Некоторое время — около часа — они поддерживали прежний темп, пока глубоко в горле Сьюви не родилось странное ворчание. Миг спустя она сильно вздрогнула, и Мэтью почувствовал, что ее тело начинает оседать.
Он знал, что ад придет за ним. Ему не нужно было оборачиваться через плечо, он понимал, что вскоре увидит позади монстра, который вырвется из леса. Пулей пронесется по островкам лунного света, сначала разорвет на куски Мэтью, затем изнемогшую Сьюви.
Мэтью вытащил пистолет, поднял его и ощутил на лице испарину.
Он уже слышал, как кто-то крадется к нему из леса. Нужно было быть готовым столкнуться с опасностью лицом к лицу прямо сейчас.
И внезапно Сьюви понесла.
Испуг придал ей сил, и Мэтью с трудом удержался в седле. Поводья вылетели у него из рук, и Сьюви помчалась быстрее, хотя Мэтью уже и не верил, что ей это по силам. У нее вот-вот могло не выдержать сердце или подкоситься ноги. Титаническим усилием удержавшись в седле, Мэтью обхватил Сьюви за шею… а затем совершил ошибку и оглянулся через плечо.
От страха лицо превратилось в жуткую гримасу. Зубы сжались с такой силой, что едва не раскрошились друг о друга. Из леса вырвалась массивная фигура какого-то неизведанного зверя и с ужасающей скоростью помчалась за добычей. Мэтью попытался выстрелить наудачу, не прицеливаясь, и, разумеется, промахнулся. Когда дым рассеялся, тварь оказалась намного ближе, чем раньше.
— Вперед, вперед, вперед! — закричал Мэтью, хотя Сьюви и так была на переделе. Монстр настиг их и впился Сьюви в бедро. Пара секунд — и тварь взберется по спине лошади, достанет наездника и раздерет его на части.
Не задумываясь, Мэтью попросту замахнулся пистолетом и ударил наотмашь, заставив тварь качнуться и соскочить на землю. Он успел заметить, какой длины у нее когти, и прийти в еще больший ужас. Теперь — даже в темноте — Мэтью видел, как монстр напрягается, готовясь к новому рывку. Насколько это было возможно, Мэтью постарался повернуться и приготовился изо всех сил пнуть зверя в полете, чтобы сбросить его сразу, как он вскочит на лошадь.
Сейчас… еще немного… сейчас…
Пламя прорезало ночь с другой стороны леса. Пылающая стрела угодила в бок зверя, и существо согнулось от боли, передние лапы взметнулись вверх. Вторая горящая стрела… промахнулась. Третья — угодила в шею твари, и в свете огня Мэтью сразу заметил, что этот зверь седой, а его уродливые глаза напоминали два пистолетных дула. В следующий миг тварь развернулась и в прыжке — при других обстоятельствах Мэтью мог бы отметить его грациозность — без единого звука скрылась в лесу.
И пропала.
Из леса вдруг выбежала другая фигура и бросилась на дорогу, словно норовя угодить под копыта Сьюви. Мэтью снова ощутил ужас, не сразу поняв, что у этой фигуры на голове перья, а одета она в сшитые между собой одеяла.
Индеец умудрился поймать поводья Сьюви и даже заставить ее остановиться. Лошадь попыталась встать на дыбы, но потерпела неудачу и начала лягаться, как разъяренный мул. Тем не менее, вскоре она немного успокоилась, чтобы Мэтью мог снова взять в руки поводья. Несколько раз ему пришлось приложить усилия, чтобы удержаться, потому что Сьюви недовольно дернулась. Совершенно измученная, она вздрогнула, фыркнула и зубами вырвала одно из перьев из головы индейца, и лишь после этого, наконец, угомонилась. Голова ее склонилась, и она, казалось, погрузилась в долгожданный сон.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
