| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— ...Таким образом, после удаления громоздкого и по правде говоря — ненужного бригадного "звена", не только значительно облегчается управление дивизией — но и, освобождается известное число офицеров из штабов бригад — которыми, можно доукомплектовать собственные полки или вновь формирующиеся в тылу. Некоторое снижение же боевых способностей дивизии — из-за уменьшения с четырёх до трёх числа стрелковых полков, не имеет никакого решающего значения на практике — из-за несоответствия их списочной численности к фактической, после даже недолгого пребывания на фронте.
Затем, руководствуясь принципом — "куй железо, пока горячо", я приступил к собственно реформаторской деятельности.
Моё последующее за выступлением Свечина предложение — распространить штаты 2-ой Финляндской стрелковой дивизии на всю пехоту Императорской армии, не встретило никаких возражений. Тут же, был составлен и, подписан Алексеевым и мною отдан приказ: отныне, стрелковая дивизия Русской Императорской Армии будет состоять из штаба с комендантской ротой, разведывательно-кавалерийского батальона, трёх стрелковых, одного инженерно-сапёрного и одного же артиллерийского полка.
Иначе, по моему проекту-приказу будет устроена гвардейская пехота: двух— полковые гвардейские бригады, сводящиеся сразу в трёх— бригадные гвардейские корпуса — минуя дивизионное звено... Имелись возражения — ведь среди присутствующего генералитета имелись и, начальники гвардейских частей и соединений! Но я их отмёл известной поговоркой:
— "Мал золотник, да дорог!". А наша Гвардия, господа, это именно — наше золото! А ЗОЛОТА, МНОГО НЕ БЫВАЕТ!!!
Против такой формулировки возражений не возникло и, моё предложение прошло "на ура".
Я же, в своих действиях довольствовался другими соображениями: Императорская Гвардия больше в боевых действиях — самостоятельными боевыми единицами, участвовать не будет и, не фиг ей быть слишком многочисленной! И, тем более — контролируя обе столицы и прочие особо важные населённые пункты, незачем ей иметь конных разведчиков, артиллерию и сапёров.
Кавалерию же, я решил реформировать позже — изучив опыт противника и посоветовавшись с генералом Келлером:
— Господа генералы и штаб-офицеры! К 6-му кавалерийскому корпусу покойного генерала фон Гарнье надо присмотреться повнимательнее: перевести и проанализировать все захваченные документы, опросить всех пленных штабных и строевых офицеров и, чтоб через две недели, доклад был у меня.
— Будет исполнено, Ваше Величество! — ответил генерал Алексеев, восхищённо кося на меня свои косые очи.
* * *
Далее, на повестке дня стоял "винтовочный" вопрос...
Опять ж, я ничего сам не придумал: все эти меры, хоть и не устраняющие полностью проблему нехватки винтовок в Действующей армии — а всего лишь делающую её менее острой, "в реале" придумали и провели в жизнь без меня! Но, несколько позже.
Несколько "опережая" события, я многого не хотел — всего лишь прекратить закуп за границей откровенного старья и, стрелкового оружия под патрон отличный от русского — чтоб не было путаницы с боеприпасами.
"Я, Николай Второй, Верховный Главнокомандующий, Император всея Руси и прочая, приказываю:
1) Организовать более тщательный сбор своих и трофейных винтовок на поле боя, платя нижним чинам за каждую принесённую и сданную "чужую".
2) Сформировать специальные "трофейные" команды для сбора всего ценного в прифронтовой полосе — от стреляных гильз до любого брошенного своими или противником, военного имущества.
3) Легкораненым являться в лазарет только со своей винтовкой. Пришедшие без оружия, должны отправляться назад — искать её на поле боя.
4) Запретить санитарам подбирать и доставлять в лазареты раненых без личного оружия... (Жестоко? Не более, чем сама война. Гнать в бой безоружных солдат — ещё более звероподобно).
5) Организовать скупку "бесхозных" винтовок у местного населения, которые они подбирают на полях сражений или приобретают у дезертиров.
6) По существующему ныне порядку, даже легко повреждённое оружие отправлялось для исправления обратно на заводы-изготовители — отвлекая персонал от выпуска нового. Мною настоятельно рекомендуется организовать ремонт на фронте — в полевых или стационарных мастерских: лёгкие повреждения устраняются на полковом или дивизионном уровне, средние — на корпусном или армейском и, в особо тяжёлом случае — на фронтовом. В глубокий тыл, должен идти только откровенный "металлолом"!
Заодно, разгрузим транспортную сеть — что тоже немаловажно.
Срок исполнения — месяц.
Полковник Романов".
Вопрос с нехваткой патронов, я думаю можно частично снять, запретив приказом Верховного Главнокомандующего, солдатам стрелять на расстояние свыше шестисот шагов — кроме классных стрелков, разумеется. Офицеры, командиры рот и унтер-офицеры должны лично проверять правильность установки прицела нижними чинами и учить их определять расстояние "на глазок": например, если цвет одежды определить нельзя, фигура человека кажется чёрточкой, но заметно движение ног при ходьбе — значит, в зависимости от освещённости и погоды, дистанция до цели равна от 400 до 700 шагов.
На совещании установили предельную дальность действительного огня и, для станковых пулемётов: тысяча двести шагов.
* * *
Следующий насущный вопрос — "сапожный".
Конечно же, ответить мне: почему страна с воистину грандиозным поголовьем скота — всевозможной "рогатости" и "крупности", на первый же год войны вынуждена покупать английские ботинки с обмотками и, даже просто — сапожную кожу за границей, никто из генералов не мог!
— А я вам скажу, господа генералы и штаб-офицеры, — пафосно, как Ленин мировую буржуазию обличал я наше интендантство и весь российский генералитет в целом, — до войны в России — даже дубильные вещества для выделки кожи и вакса для смазки сапог, не производилась. Мало того, последняя — закупалась у германской фирмы "Bayer AG"!
Чтоб, кожаные сапоги были носкими, их надо регулярно смазывать... Нет ваксы или гуталина — солдат очень быстро становится босым.
Кто-то из присутствующих "стратегов", пытался перевести стрелки на бывшего Военного министра Сухомлинова: мол, история с "ваксой" лишний раз доказывает его принадлежность к германской разведке...
Во, как! Всё им "германские шпионы" побеждать мешают: сначала Сухомлинов с Мясоедовым, потом — Ленин с Троцким... А наши уважаемые стратеги да политики, типа, не при делах!
— А сейчас — у Вас под боком, что творится, господин генерал? В стране дефицит обувной кожи, а вместе с тем — на фронте гниют без пользы, сотни тысяч скотских шкур! И, где бы нам с вами, ещё поискать "германского агента", Ваше Высокопревосходительство? ...Может, в Главном интендантстве?!
Из-за отсутствия в стране холодильной и недостаточной развитости консервной промышленности, "мясо" на фронт гнали в виде "живых консерв" — громадными многотысячными стадами. После забоя, их шкуры попросту выбрасывали — подумать об их простейшей консервации и отправки в тыл для выделки, было некому — проще, за казённое золото покупать "обмотки" в Англии... Я же, железно решил добиться того, чтоб то — что вполне можем производить сами, "за бугром" не закупать!
Да, существует недостаток сырья, недостаток дубильных веществ для выделки обувной кожи, недостаток мастерских, недостаток рабочих рук квалифицированных сапожников... Но, всё это произошло от отсутствия правильной организации! И я побужу наших промышленников и интендантов это исправить — или пусть меня расстреляют в Ипатьевском доме, на год раньше.
— Вам, господа генералы, в своё время было лень подумать и, теперь думать о солдатских сапогах, коже для них и ваксе — приходится мне! Пусть, вам будет стыдно!
Однако, по рожам вижу: где у генералов стыд был — там писюк вырос...
Генерал Брусилов, узнанный мной по характерной внешности, воспользовавшись перерывом в моей бурной речи, решил вставить словечко:
— В значительной части, "сапожная" проблема возникла по вине самих нижних чинов, Ваше Величество! По мобилизации, в начале компании каждому призванному выдавали по две пары сапог, но те пропивали их по дороге на фронт.
Получив столь простое и доступное генеральским мозгам объяснение, мои "гениальные" полководцы, тут же загудели как шмелиный рой... Послушались, многочисленные конструктивные" предложения по исправлению ситуации, типа:
— Нижних чинов, промотавших вещи в пути — подвергнуть наказанию розгами по пятьдесят ударов...!
Эк, его вштыривает! А ведь, действительно — в русской армии, восстановлено такое средневековое наказание — как порка розгами. "Горячих", можно огрести например — за "неотдание" офицеру чести. Правда, чем ближе к фронту — тем порют реже: "их благородия", уже начали задумываться над тем — что пуля, она — "дура" и, бывает летает в разных — иногда самых неожиданных направлениях.
— ...А, офицеров — в чьих подразделениях солдаты пропили сапоги по пути на фронт, — перебиваю "умника" и заканчиваю за него, — снимать с должностей, разжаловать в чинах, арестовывать и предавать суду!
Тот сразу потух и потерялся где-то в толпе.
Кстати, не забыть бы: отменить приказ прежнего Верховного Главнокомандующего — Великого Князя Николая Николаевича о телесных наказаниях... Это, всё рано не действует, а солдат лишний раз злобит.
После этого, как по маслу прошли мои предложения по решению проблемы с обувью для военнослужащих:
"Я, Николай Второй, Верховный Главнокомандующий, Император всея Руси и прочая, приказываю:
1) Поручить Начальнику Главного интендантского управления Военного министерства Русской армии, генералу от инфантерии Шуваеву Д.С. позаботиться об устройстве казённых обувных фабрик и мастерских, а также предприятий по приготовлению дубительных веществ для выделки кож, по изготовлению ваксы и гуталина.
2) При армейских ското-забойнических пунктах, организовать сбор, засолку и переправку шкур животных в тыл.
3) Через земства привлечь всех сапожников-кустарей к выполнению государственного заказа по пошиву обуви для армии.
4) При каждой роте иметь сапожника для ремонта обуви, а при каждом полку — сапожное отделение по изготовлению обуви из доступного сырья, закупаемого у местного населения. В случае необходимости — мобилизовать сапожников-кустарей с личным инструментом, которых запрещается привлекать к другому роду деятельности.
5) Законодательно запретить ношение гражданскими лицами одежды и обуви военного образца: застигнутых в ней, считать военнообязанными и мобилизованными и, под конвоем отправлять в действующую армию. Оповестить население за месяц до вступления закона в силу.
6) Организовать скупку одежду и обуви военного образца у населения.
7) Начать централизованную закупку для армии лаптей и других видов простонародной обуви, в местах их массового производства.
8) Производить обучение новобранцев в тылу в тылу и отправку их в Действующую армию в лаптях или других видах местной, дешёвой обуви — изготовляемой кустарями. В сапоги обувать солдат только на фронте.
9) Построить казённый обувной завод в России, изготавливающий более простой и дешёвый чем сапоги вид обуви — ботинки с обмотками британского образца...
Срок исполнения этого приказа Верховного Главнокомандующего — три месяца. Контролировать буду ЛИЧНО!!!
Полковник Романов".
Лапти, это конечно — стрём несусветный, а что делать?! Не совсем уж босиком солдату ходить... Опять же — я ничего не придумал! В лапти, "коты", "каламаны" "опаньки" — солдата обуют и без меня! Но, значительно позже... Сколько за это время народу простудится и умрёт, или просто угробит ноги и здоровье и, станет инвалидами?
Вот то-то и, оно!
С обмотки, которые тоже, согласен — далеко не "айс", такая же история: мы их тоже — чуть позже, но оденем. Кстати, ничего особо стрёмного — весь мир в них две мировые войны провоевал, даже такие "высокотехнологичные" — как Германия, Штаты или Британия. В некотором отношении, эта сверхдешёвая обувь даже лучше традиционных солдатских сапог и более приспособленная к условиям позиционной войны: нога под обмоткой лучше дышит, а при переползании или просто при нахождении в окопе, за голенище не наберётся земля или снег...
* * *
Рассказал генералам историю со встреченным мною санитарным обозом и про то, что узнал от солдат. Повозмущавшись вместе творившимися безобразиями, совместно написали следующий грозный приказ:
"Я, Николай Второй, Верховный Главнокомандующий, Император всея Руси и прочая...
С гневом, болью и величайшим прискорбием узнаю о возмутительных преступных деяниях некоторых санитаров — не только обворовывающих убитых и раненых, но и вымогающих деньги за оказание медицинской помощи. Такому преступлению, не нахожу подходящего названия и не хочу верить, чтобы наш русский солдат — даже в виде исключения, мог пасть так низко!
Чтоб прекратить такое гнусное явление среди русского воинства
ПРИКАЗЫВАЮ:
1) Всю ответственность за подобные преступления возлагаю на ближайших начальников;
2) Предписываю выбирать в санитары с большой осмотрительностью, назначая в команду за старшего лицо испытанной честности и нравственности;
3) Учредить самый бдительный надзор за поведением и действиями санитаров и обязательно опрашивать на перевязочных пунктах каждого раненого;
4) Уличенных же в подобных преступных деяниях санитаров, предавать полевому суду и немедленной смертной казни перед строем.
5) Мной замечено, что нижние чины во время боя покидают строй с самыми незначительными ранениями, большей частью в руки. Кроме того, многие такие случаи являются результатом саморанения огнестрельным или холодным оружием. Средь медперсонала же, наблюдается излишне снисходительное отношение к подобному нарушению своего долга военнослужащими. Подобное поведение считаю недопустимым, бесчестным и подлым по отношению к товарищам, которые на местах умирают смертью честных и славных воинов! Поступков таких в русской армии не должно быть. Посему приказываю: а) Командирам частей строжайше преследовать всякий самовольный уход из строя по причине подобных ранений;
б) Врачам ни одного легкораненого, могущего нести службу при части, не отправлять в тыл и по выздоровлении сейчас же возвращать в строй;
в) Доказанные случаи членовредительства сейчас же предавать полевому суду и нарушителей расстреливать, как подлых изменников.
Срок исполнения — немедленно!
Полковник Романов".
* * *
А вот по следующему вопросу — по артиллерии, пришлось пободаться! Среди генералитета было столько "специалистов" по этому роду войск, что пришлось — чуть ли не лбом пробивать дорогу своим нововведениям. Однако, с помощью имеющего большой вес среди этой "братии", генерал-лейтенанта Шварца — с которым накануне провёл многочасовые консультации, мне это удалось и, вскоре в Военное ведомство — Поливанову и в Главное Артиллерийское Управление (ГАУ) — Маниковскому, ушёл такой документ:
"Я, Николай Второй, Верховный Главнокомандующий, Император всея Руси и прочая, приказываю:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
