Virtual: Подчинение

Рекламные баннеры ненавязчиво стилизованы под отделку стен и исключительно деловой направленности. Это в торговой части Virtual-Landа реклама может мелькать перед самым лицом, выскакивать из-под ног, закрывать вывески магазинов. Здесь же деловая этика не позволяет навязывать посетителям что-либо, именно этим мне и нравится лаконичная функциональность административных кварталов.

Непреложное правило виртуальности — все работающие площадки видны с улицы межсайтового пространства. Но вход в некоторые из них предполагался только после регистрации или соответствующей оплаты. Если же цифровое пространство находилось на доработке, то фасадная часть сайта была как-бы покрыта туманом, не позволяя пользователям проникнуть внутрь. А при создании или реконструкции он вообще был выключен из общей системы, становясь невидимым для посетителей.

Возможен и прямой вход из зала прибытия сразу в академию, минуя общее пространство. Но я специально сформулировал свой запрос таким образом, чтобы попасть не в холл, а иметь возможность посмотреть на учебное заведение со стороны.

Вместе с другими посетителями я вошел в массивные деревянные двери, попав в большое помещение. За стойкой ресепшен находилась другая девушка, но не менее приветливая и привлекательная. Часть людей сразу направлялась к лифтам, чтобы попасть в нужную аудиторию. Пришедшие впервые задавали вопросы, на которые секретарь обстоятельно отвечала.

Подойдя к доске информации, я нашел список курсов, выбрав нужный, набрав первые буквы названия. Моментально высветился путь внутри здания для тех, кто желает большей реалистичности, и прямая ссылка на аудиторию. Усмехнувшись, я ткнул пальцем в подсвеченную синим цветом гиперссылку. Не вижу смысла терять время на то, чтобы топать своими ногами.

Заявился я в обитель знаний раньше оговоренного срока, и доступ на скрытую за дверью аудитории страницу сайта был запрещен. Скорее всего, за стеной сейчас идет лекция, которую я совсем не прочь увидеть и услышать.

Я ли не программист? Может обычных посетителей и можно было бы остановить подобными ухищрениями, но не специалиста с опытом работы более семи лет. Если на стены не наложена защита от взлома, конечно же. Тут уж ничего не поделаешь, взлом сайта или его части — противозаконное действие, нет у меня подобных знаний и умений, да и не может быть.

Как ни странно, защиту взламывать не пришлось. При запросе сразу вышло окно с кодовыми символами, определяющими физические параметры преграды. С помощью программного изменения в разграничителе страниц сайта я сделал часть стены визуально— и звукопроницаемой. А потом с помощью записанной на флешке утилиты создал прямо в коридоре удобное кресло, намереваясь понаблюдать за процессом обучения себе подобных. Еще и оградил пространство от случайных свидетелей, создав себе полную невидимость для посторонних. И, чрезвычайно довольный собой, уселся у самосозданного экрана.

За бетонной стеной располагался явно игровой сайт. Ну, естественно. Чему там еще размещаться, уж коли курс был заточен специально под создателей подобных пространств? Прямо на освещенной солнцем лужайке сидело с десяток людей разных возрастов. Спиной ко мне стоял немолодой мужчина, хорошо поставленным голосом объясняя собравшимся тонкости программирования. Коды, которые студиозы спешно переносили в тетради, появлялись прямо в воздухе, подвластные пальцам преподавателя.

Но только я попытался сконцентрировать свое внимание на выводимой на нетипичной поверхности формуле, как мужчина повернулся в мою сторону. Я даже отшатнулся от неожиданности, но потом расслаблено откинулся в кресле. Ведь я был полностью неразличим для находящихся за стеной.

— Вы никак из когорты вуайеристов? — губы преподавателя искривились в усмешке. — Да, именно вы, молодой человек, — и он обличительно ткнул пальцем в моем направлении.

Опасливо обернувшись назад и ожидаемо никого не обнаружив за спиной, я медленно развернулся обратно, встретившись с разящим взглядом льдисто-голубых глаз. Почувствовал себя нашкодившим пацаненком.

Но как? Ведь я воспроизвел все необходимые для собственной защиты действия!

Видимо я сказал это вслух, или проницательный специалист умудрился прочитать по моему обалделому лицу. Как бы то ни было, мужчина со снисходительной усмешкой пояснил:

— Ваша система работы морально устарела и не годится для виртуальности. Но идея подглядывания оригинальная, я оценил, — он демонстративно несколько раз хлопнул в ладоши. — Специально для таких умников и оставляем бреши в защите, чтобы увидеть возможности абитуриентов.

Хорошо хоть остальные присутствующие только бестолково озирались по сторонам, явно меня не видя. Значит, все-таки не так безнадежен. Но как же давно я не чувствовал себя лузером! Привык уже за столько лет, что в своей области являюсь отличным уважаемым специалистом.

В своей! Е-мое! Ведь я же залез на чужую территорию с другими пространственными законами, а использую систему визуальной защиты для двухмерности. Да уж, заслуженно получил щелбан по лбу.

— Я так понимаю, что имею честь лицезреть своего новоявленного студента? — как ни в чем не бывало, продолжил Василь Петранович.

— Похоже, что да, — задумчиво ответил я. Видать, плакали отложенные на насущные нужды деньжата горькими слезами. Передо мной именно тот человек, у которого следует учиться цифровому ремеслу.

— В таком случае закрывайте свое пошлое окно в мир и подумайте, как можно открыть дверь. Пусть это будет ваш персональный вступительный экзамен на мой курс, — губы пожилого человека изогнулись в на редкость пакостной и хитрой улыбке, бросая мне профессиональный вызов.

Закрыв программную строку завершающим кодом и заделав тем самым брешь в стене, я уныло побрел в указанном направлении. Еще когда пытался открыть дверь, я заметил, что она заперта не только кодовым замком с таймером. В качестве дополнительной задвижки дверное полотно пересекала символьная надпись, стилизованная под кованый засов.

— Ну и как ее пройти, тьфу ты, мать твою ити! — витиевато выругался я, оглядывая поле деятельности.

Если со стандартным цифровым запором я справился в течение одной минуты, просто принудительно перенастроив таймер, то выглядящая кустарно задвижка не поддавалась ни в какую. Я вливал во вскрытую дверную систему программу за программой, некоторые из которых были запрещены даже для служебного персонала и были скачены подпольно. Но громоздкая железяка упорно не желала поддаваться.

Я обозлился вкрай. Второй раз за день позориться перед этим ехидным товарищем было выше моего чувства собственного достоинства. Я в сердцах махнул рукой, как будто поднимаю воображаемый засов, вложив в этот жест известный мне программный код. И о чудо! Задвижка с противным скрипом пошла вверх, оставив дверь открытой.

Я оторопело смотрел на приоткрывшуюся щель. Это что же, все было настолько просто? Нужно было только представить, не прилагая больше никаких усилий?

Дверь распахнулась, являя собой статную фигуру преподавателя с убеленными годами висками.

— Так и будете стоять в проходе, синьор студент? — насмешливо спросил он, широким жестом приглашая присоединиться к заинтересованно смотрящим на меня обучающимся.

— Скажите, Василь Петранович, — не удержался я от вопроса, — неужели здесь язык программирования бессилен, заменяясь силой мысли?

— Не совсем так, — у его глаз пролегли веселые морщинки, а в зрачках плясали джигу задорные бесенята, видимо потешаясь над моим невежеством. — Скорее сочетание одного и другого дает объемный эффект, влияющий на законы мироздания этого места.

— Но как это возможно? — воскликнул я, занимая место на траве в рядах прочих обучающихся. Оригинальная аудитория, нечего сказать.

— Именно об этом я и буду рассказывать стартующей вскоре группе. А сейчас можете просто послушать, если уж так стремились попасть на мою лекцию.

И он опять вернулся к объяснению материала, уже не отвлекаясь больше на не относящиеся к делу разговоры. При этом явно видно, что в предмете этот человек разбирался отлично и, что тоже немаловажно, мог донести информацию до студентов. Но это не помешало мне пытаться поймать его на каверзных вопросах, отыгрываясь за недавнее пренебрежительное отношение. К слову сказать, нащупать брешь в знаниях мне так и не удалось, все выпады были парированы исчерпывающими ответами, показывая высокий уровень данного специалиста. Так что вопрос моего обучения я уже посчитал решенным. Ведь учиться нужно у лучших в своем деле.

Наконец прозвенел звонок, указывающий на окончание занятия. Но причина, по которой я оказался сегодня в данном учебном заведении, уже была успешно разрешена, а нужные выводы сделаны. Так что я не видел смысла что-либо еще обсуждать, собравшись попрощаться, и отправиться раскошеливаться на стоимость полного курса. Но, видимо, это решение не было обоюдным.

— Так чего же управленец потерял на лекции для простых работяг? — остановил меня Василь Петранович, когда прочие слушатели направились к выходу.

— А с чего вы сделали вывод о моей карьерной ступени? — удивился такой проницательности.

Движением руки материализовав прямо в воздухе приборную панель, преподаватель набрал комбинацию клавиш и прямо на земле возникли два удобных даже на вид кресла. Он занял одно из них, кивнув мне на второе.

— Я успел много повидать на своем веку, чтобы сформировать представление о человеке на основании минимума информации, — пожал плечами седовласый профессор. — Вы пытаетесь не выделяться, но выдает взгляд человека привыкшего отдавать приказы, а не повиноваться. Не прогибаться под мир, а строить его под себя. Дойдя до определенных вершин, сложно спускаться на уровни ниже, начиная все с начала.

— Все имеет свое начало, иначе не было бы дальнейшего развития, — философски рассудил я, не понимая, к чему клонит собеседник.

— При этом вам не нравится, когда что-то неподвластно вашей воле, — холодно усмехнулся преподаватель. — Но каким бы вы ни были специалистом в устаревшей на сегодня сфере веба, в моем предмете вы новичок. Так что решите для себя, признаете ли вы мое право отдавать приказы. Поскольку больше пустопорожних дебатов я в свои учебные часы не допущу, — глаза мужчины опасно сузились, выдавая нешуточную силу воли и возможность отстаивать собственные принципы.

Жестко. Но при этом вполне разумно. Это я перегнул, чуть ли не срывая занятие. Сложно признавать свою неправоту. В особенности, если привык все вокруг контролировать, а тут кто-то колкими замечаниями пытается опустить ниже плинтуса.

Но уступать так просто я не собирался.

— Я признаю ваше право учить, но не принижать, — взгляд стальной рапирой резанул собеседника.

— Считаете, что имеете право указывать мне, как вести занятия? — зрительные клинки скрестились, вышибая ледяные искры.

Никто не желал уступать в этой волевой битве. Я могу быть мягким и уступчивым. Но до поры до времени, пока кто-то не попытается прогнуть в принципиальных вопросах. И если вызов брошен, то не отступлю.

— Считаю, что вправе отстаивать собственную независимость, — успешно держа оборону, ледяным тоном ответил я.

— А вы нравитесь мне, господин студент, — психологический прессинг исчез внезапно, как будто и не было. — Буду рад видеть вас на занятиях, — и он протянул руку, принимая условия о невмешательстве в частную сферу.

— Взаимно, — сжал крепкую ладонь, закрепляя перемирие.

Ну что ж, решение об обучении не только принято, но и подтверждено обеими противоборствующими сторонами. Осталось только оплатить возможность погрузиться в сферу новых знаний. Что я и сделал, вернувшись в холл учебного заведения и проведя картой по аппарату безналичного приема денежных средств.

Вернувшись в реал, первым делом позвонил Николь.

— Привет, радость моя, — при виде улыбки моей девочки мир тут же окрасился радужными красками. — Хочу поделиться новостью: я иду повышать свою профессиональную квалификацию, чтобы ты могла гордиться успехами своего мужчины.

— Опять принял решение сам, не посоветовавшись, — беззлобно пожурила меня девушка. — Я и так ценю тебя, так что не стоит покорять информационных драконов в мою честь, если в этом нет насущной необходимости.

— К сожалению, есть, — вздохнул я. — Прогресс не стоит на месте и нужно идти в ногу со временем. Но из-за этого мы будем реже встречаться, и... — я сделал паузу, раздумывая, стоит ли огорчать собеседницу еще больше. Но все же решил не утаивать то, что все равно не утаить: — Придется еще на какое-то время отложить совместный отпуск.

Я видел, что девушка огорчена. Пытается не показать вида. Но она так мечтала понежиться под лучами южного солнца на курортных берегах. А я обещал, что следующую часть своего обещанного начальством свободного времени проведу с ней. А теперь даже и не знаю, когда это будет. Проект обещает быть масштабным, это дело многих месяцев, даже учитывая, что косвенно в создании игры будет участвовать много человек и будут использованы готовые шаблоны. Да и учеба тоже займет значительное время, хоть и более четко ограниченное оплаченной программой занятий.

— Не расстраивайся, Ника, — видеть грусть в дорогих сердцу глазах было почти физически больно. — Я что-нибудь придумаю, обещаю.

— Хорошо, — покладисто согласилась девушка, пряча эмоции под сенью ресниц, сберегая мою психику.

Непросто быть жизненной спутницей вечно занятого и погруженного в работу человека. Сам понимаю, но пока ничего с этим сделать не могу. И я безумно рад, что выбрал именно эту девушку: нежную, отзывчивую, умную, понимающую.

— У меня через месяц первое занятие. Далее свободные вечера во вторник и четверг, а также вторую половину воскресных дней, — отчитался я, чтобы далее не было никаких недоразумений по поводу разграничения рабочего и досугового времени. — Как только появится возможность — обязательно заеду, чтобы увидеться лично, — пообещал я и тихо добавил: — Соскучился...

— Я тоже, — лицо девушки опять озарилось улыбкой. — А пока поцелуй могу послать только воздушный, — она картинно воспроизвела озвучивание, поставив этим точку в разговоре.

Следующим я набрал номер родителей. Давно не общался, не хорошо это. Все же единственный сын.

К видеофону подошла мама. Все еще статная и миловидная женщина, с каштановыми волосами до пояса и добрыми зеленовато-карими глазами, была очень рада меня видеть. Еще более взращивая чувство вины за то, что редко навещаю лично. Что может быть важнее семьи? Все эти дела и каждодневные задачи — тщета, не дающая видеть глобальные вещи за суетой жизни.

— Здравствуй, ма, — улыбнулся я, осознавая только что сформировавшуюся в голове непреложную истину. — Как ваши с отцом дела?

— Как я рада твоему звонку, — искренне воскликнула самая близкая для меня женщина. — У нас все замечательно. А грозная охранница, — на этих словах губы сами расплылись в улыбке, стоило только представить хитрую мордаху рыси Мунны, — была бы совсем не прочь пробежаться с тобой по лесу.

Мы с Николь нашли Мунну в лесу еще котенком. Утыканную стрелами, почти умирающую.