Десант в прошлое

Почти каждую неделю наше странное братство увеличивалось на два, три человека. Хотя каждый из членов братства имел право совершать путешествия в прошлое, далеко не все добровольно соглашались торчать целые сутки в комнате "старшего брата" — зале, битком напичканном компьютерами, с огромным экраном, на котором можно было увидеть местонахождение каждого из нас. Довольно скоро мы разделились на две неравные по своей численности группы — силовиков с лопатами и наблюдателей. Зато мне удалось откосить от самой нелюбимой в нашей команде повинности — наблюдать за каждым её членом не взирая на чины и ранги, ведь я был единственным специалистом по темпорально-ментальному оборудованию и постоянно думал, как бы его улучшить и сделать ещё удобнее.

Как я не старался, но мне довольно долго не удавалось заглянуть в будущее и у всех сложилось мнение, что это вообще невозможно, но я не отчаивался. Таких артефактов, которые в сочетании с экраном из соколовита делали возможными путешествия во времени, у меня набралось уже столько, что я мог изготовить несколько десятков тысяч темпорально-ментальных шлемов. Тем не менее, как только я не изощрялся, какую форму не придавал детектору, заглянуть в будущее мне так и не удалось до того дня, пока меня не осенило. Всё оказалось просто, как дважды два, ведь я всё время размещал детектор на внешней стороне экрана и никогда на внутренней и как только сделал это то сразу же совершил проход в будущее. Первый и далеко не последний. Потом их были тысячи.

Зал темпорально-ментальных исследований находился в просторном подвале трёхэтажного здания сталинской постройки, рядом с нашим золотым запасом. Санаторий был хотя и небольшим, но зато когда-то принадлежал ЦК КПСС и потому его оснастили здоровенным, просторным бомбоубежищем на случай атомной войны. В нём даже имелся спортзал и именно там стояло три десятка удобных стоматологических кресел, на которых ничто не мешало нам совершать продолжительные путешествия в прошлое. Моя новая мастерская находилась рядом, на первом этаже, так что идти с "новым" шлемом в руках было недалеко. Как только я забрался в кресло, надел шлем на голову и включил музыку, то сразу же мысленно рванулся вперёд и вверх. То, что я вскоре увидел, привело меня в ужас.

Мы уже успели выяснить, что любое исследование следует начинать находясь на высоте в триста, четыреста метров и потому научились сразу же взлетать вверх, чтобы потом быстро спуститься, если внизу будут происходить какие-нибудь интересные события. Хотя с другой стороны все события прошлого представляли для нас интерес. Мы ведь занимались не только тем, что искали клады. Куда чаще мы просто изучали прошлое своей страны и всей Земли в целом, но на этот раз я попал в будущее и едва не завопил от ужаса. Передо мной лежали руины Москвы, ведь я сразу нацелился взлететь в небо прямо над Красной площадью и я её увидел, вот только всю изрытую какими-то странными, словно выжженными воронками. А ещё я увидел скелеты людей, почти полностью засыпанные обломками кирпичей, пылью и песком, а также руины зданий. От кремлёвских башен и собора Василия Блаженного не осталось ничего. Их словно смело взрывами и они превратились в каменное и кирпичное крошево. Буквально всю Москву кто-то полностью стёр с карты, сравнял с землёй и мне даже не к чему было "привязаться", чтобы понять, как далеко в столь страшное будущее я попал.

Отправься я в прошлое, то сразу же смог бы сказать, в каком примерно веке нахожусь, а через несколько минут определился бы и с годом по множеству примет, связанных прежде всего с ощущениями. В темпорально-ментальном путешествии буквально всё привязано к органам чувств и единственное, что не работает, так это обоняние, чему я всегда был только рад. В тот же момент, оказавшись впервые в будущем, я не имел никаких "привязок" и потому принялся летать над Москвой по спирали, удаляясь от центра города всё дальше и дальше, пока по почти полностью проржавевшим машинам, также основательно засыпанным обломками, пылью и песком, не понял, что по всей вероятности с момента бомбардировки прошло лет сто, если и того не больше. И вот что удивительно, я нигде не видел никакой зелени и только тогда, когда отлетел километров на двадцать от МКАДа, она стала появляться, но и та была чахлая, погибающая.

Все подмосковные города и даже деревни, а вместе с ними леса кто-то также подверг ковровой бомбардировке. Несколько раз я спускался ещё в черте города и видел, что все воронки буквально выжжены какими-то мощными бомбами или ракетами. Судя по всему, взрывная волна была очень сильной. Во всяком случае было почти невозможно определить, где проходили когда-то улицы, так как повсюду валялись оплавленные обломки. Вместе с тем мне стало также понятно, что световое излучение было не очень мощным, иначе все трупы просто сгорели бы, а я видел довольно много человеческих костей, выбеленных солнцем. Все те три часа, что я улетал от Москвы всё дальше и дальше, я видел одну и ту же картину. Когда же моё путешествие в будущее закончилось, я поднялся с кресла и крикнул:

— Ребята, выключаем музыку, надо поговорить! — Как только все исследователи вернулись из прошлого, я сказал — Похоже, что у нас вообще нет будущего. Я только что там побывал и увидел, что вся Москва и Подмосковье уничтожены полностью. Сейчас я объясню, как настроить шлемы и мы начнём выяснять, что это было. У меня возникло такое впечатление, что на нас напал кто-то из космоса, а раз так, то похоже, что у Человечества вообще нет никакого будущего. Как только войдёте в темпоральный поток, сразу же делаете короткий шаг вперёд и разбегаемся по всей планете. Давайте сразу определимся, кто и куда направится, а я постараюсь облететь всю Землю.

Слюнтяев среди нас не было, а потому никто не стал паниковать и наблюдатели, а нас в тот день заступило на вахту пятнадцать человек, внимательно выслушав мои инструкции, принялись быстро перенастраивать шлемы и рассаживаться по креслам. Каждый включал свой шлем на шесть часов. Позвонив Дьякону, я сказал:

— Игорь, через шесть часов с копейками общий сбор. Есть важная информация. Мы как раз изучаем детали.

На этот раз я прыгнул вперёд на минимально возможный срок и угодил точно в две тысячи двадцать восьмой год. Москва представляла из себя просто ужасное зрелище. Похоже, что моё пророчество сбылось. На Россию обрушился целый шквал техногенных катастроф и они были пострашнее любой войны. Город сильно обезлюдел и когда я спустился вниз, то первое, что увидел, это измученных, чуть ли не измождённых русских людей и сытых натовцев, распределяющих гуманитарную помощь. Испытав от этого сильнейший шок, я, проклиная всех русских правителей начиная от Петра, двинулся дальше и когда добрался до двадцатого мая две тысячи тридцать первого года, увидел, как из космоса на головы наших потомков обрушился огненный шквал. Это были даже не бомбы или ракеты, а какие-то огненные шары метрового диаметра. Ими стреляли по Москве и всем городам Земли какие-то ромбовидные космические бомбардировщики размером с самолёт "Руслан", спускавшиеся из космоса на высоту в тридцать километров и открывавшие шквальный огонь из пушек.

Им навстречу взлетели высотные самолёты истребители, которые бросились в самоубийственную атаку, но судя по всему корабли инопланетян имели защитное поле. Все лётчики были уничтожены за каких-то несколько минут и тогда Земля ответила пусками зенитных ракет, что также ни к чему не привело. Ракетно-ядерная атака была столь же безуспешной, хотя в стратосфере взорвалось несколько сотен атомных и термоядерных боеголовок. Некоторые взрывы были просто чудовищными, но и это тоже ни к чему не привело. За исключением разве что того, что озоновому слою быстро наступил конец. Инопланетяне, а это были полностью человекоподобные существа, принялись планомерной уничтожать на Земле всё живое.

В каждом космическом бомбардировщике находилось по два пилота и очень часто это были мужчина и женщина. Они не трогали только океаны в тех местах, где не было островов, а всё остальное подвергли тотальному уничтожению. Так продолжалось три месяца вплоть до прибытия большого корабля. Это была настоящая громадина треугольной формы, длиной свыше семидесяти километров, шириной не менее пятидесяти и высотой километров в двадцать. После этого инопланетяне пятнадцать лет добивали всех уцелевших жителей Земли, а потом с базового корабля полетели вниз огромные, почти кубической формы, транспортники длиной в два километра. Они приземлились в Австралии и из них было выгружено огромное количество роботов и чего-то вроде мусоровозов, только имевших в длину метров семьдесят, в ширину тридцать и столько же в высоту.

Как я вскоре понял, инопланетянам была нужна одна только наша планета, воздух для дыхания и вода. Начав с Австралии, они стали постепенно, не спеша, обустраиваться на Земле и лет через десять, когда этот континент частично покрылся растительностью и среди уже неземных деревьев и кустарников стали бродить животные внеземного происхождения, а инопланетяне стали перебираться с большого корабля на завоёванную планету. Тогда же они стали очищать от остатков человеческого мусора ещё и Африку и я так понял, что лет через сто вся наша планета станет принадлежать им. Ещё через пять лет, когда Австралия была освоена полностью, там появилось множество детей примерно трёхлетнего возраста и все они были не рождены, а выращены в инкубаторах, как бройлеры.

До России с её просторами руки у этих чудовищ, так похожих на людей, причём европейцев с довольно светлыми волосами и к тому же весьма красивых собою, дошли только лет через пятьдесят. Все бройлеры уже выросли, переженились и обзавелись не только детьми, но и внуками. Ещё лет через триста я не увидел на орбите вокруг Земли, ставшей на редкость красивой и ухоженной, того огромного космического корабля, который привёз первых колонистов-штурмовиков. На наше планете к тому времени их жило уже под пару миллиардов и они освоили практически всю солнечную систему, но об этом я узнал несколько позднее. Во время второй экскурсии в будущее я не то что бы совершил открытие, скорее просто узнал, как бы получил информацию о том, что мы имеем возможность отразить это вторжение, правда, ценой колоссальных усилий и немалых личных жертв. Хотя я и не Павка Корчагин, меня это не очень-то испугало.

Не скажу, что я в то время был очень уж упёртым и ни во что святое не верящим атеистом и честно признаюсь, даже осеняя свой лоб крестом в храме, никогда не относился к этому серьёзно. Всё дело в том, что я просто не уверен в том, что Бог есть. У меня на этот счёт всё же имеются кое-какие сомнения, но зато я уверен, что помимо нас, людей Земли, и тех разумных и, в принципе, довольно милых и приятных людей, сменивших нас на этой планете, есть ещё какой-то куда более высокий разум. Иначе с чего бы это меня вдруг осенило? Ведь не с перепугу же я понял, каким должен быть идеальный ментальный шлем для темпоральных путешествий, а ведь во время своего второго путешествия в будущее ничего, кроме страха и чуть ли не животного ужаса не испытывал. Так как испугался я, может испугаться только человек внезапно оказавшийся в когтях льва или в пасти крокодила.

Когда я вернулся из этого жуткого полёта в наш ярко освещённый, уютный подвал, мне уже не было так страшно, зато на лицах всех остальных исследователей был написан самый настоящий ужас. Правда, все они были мужчинами не робкого десятка, а потому быстро взяли себя в руки и на вопрос, что случилось, отвечали коротко, но зато понятно: — "Это полный п

* * *

дец!" Наверное только я на вопрос, заданный примчавшимся из Москвы Головой, ответил внятно:

— Володя, всем людям на этой планете скоро наступит конец. А точнее, это будет конец всему. Ну, мы к тому времени наверное уже и сами все повыздохнем, зато наших детей и внуков уничтожат какие-то твари, прилетевшие из космоса. Причём уничтожать они будут всё, что шевелится и в живых оставят одну только рыбу в океанах. — Шумно вздохнув после такого предисловия, я громко крикнул — Ребята, ещё не вечер, мы можем всё изменить, но для этого нам понадобится отправить в прошлое целый десант, закрепиться там и подготовиться к тому, чтобы дать этим тварям достойный отпор. Давайте поднимемся наверх и всё хорошенько обмозгуем. Времени у нас ещё достаточно много, ведь на нас нападут только через восемнадцать лет. Поверьте, это наш единственный шанс спасти Землю.

Из всей нашей команды с нами не было только двух "испанцев", но это ничего не решало. Как раз за них я был полностью спокоен, а точнее был уверен в том, что они полностью согласятся с моим предложением. Мы поднялись наверх расселись за столиками в столовой и я для начала предложил каждому, кто видел всё своими глазами, коротко, то есть минут за пять рассказать, что его поразило больше всего. При этом я предложил наблюдателям внимательно выслушать предыдущий рассказ, чтобы не повторяться. Главным было донести всё до своих друзей, а потом они смогут уже и сами увидеть этот кошмар. У некоторых из моих друзей рассказать о своих впечатлениях коротко не получилось и потому только часа через три я смог подвести итог. Мои мысли к тому времени улеглись, я окончательно успокоился и потому высказался довольно кратко:

— Ребята, я на все сто процентов уверен, что каждый темпоральный путешественник сможет вселиться в тело человека, жившего лет сто с гаком назад и даже раньше. Его же сознание наоборот, переселится в тело потомка. Наверное переселится, хотя я пока что в этом не уверен, а лишь предполагаю, что так оно будет. Экспериментировать нам в любом случае нельзя. Первый же проход и закрепление в прошлом отрежет путь туда всем остальным. Это должно быть массовое десантирование, так как у нас будет на это всего семь с половиной минут, хотя все можно будет проделать за каких-то полторы, две минуты если хорошенько подготовиться ко всему заранее. Десант должен быть большим, а каким именно по численности, мы узнаем уже очень скоро. Хотя времени на подготовку нам вроде бы хватает, целых восемнадцать лет впереди, я не верю, что на Земле найдутся такие силы, которые смогут заставить людей сплотиться. Те, кто атаковал нашу планету, делали это очень расчётливо и ничего не боялись. Поэтому ничего подобного тому, что американцы показали нам в своём фильме "День независимости", невозможно даже в принципе. В общем нам нужно будет сделать всё, чтобы к две тысячи тридцатому году всё Человечество стало единым целым и могло дать отпор любому врагу, напавшему на него из космоса.

Айболит первым задал мне острый и нелицеприятный вопрос:

— Коля, ты понимаешь, что таким образом мы убьём множество ни в чём неповинных людей?

— Понимаю, — слегка поёжившись ответил я, — но вместе с тем понимаю ещё и то, что я убью троих своих детей, старшего брата и младшую сестру, а также многих других родственников только из-за того, что от них не будет в прошлом никакого толка. От тебя толк будет в первую очередь потому, что ты у нас Химический Айболит, который изготовит сыворотку правды из поросячьей мочи, а какой-нибудь сильнодействующий яд даже из слезы ангела. От меня тоже будет толк по той причине, что я всё-таки Маркони и смастерю радиоприёмник из бабушкиной кофемолки и коробки спичек. Относительно Битюга мне тоже всё ясно, я мало знаю таких волкодавов, как он, и, вообще всем, кто здесь собрался, в том далёком прошлом, как специалистам в области разведки, контрразведки и диверсионной деятельности, цены не сложить, а мы туда отправимся вовсе не для того, чтобы гладить детишек по головке. Нам нужно будет сделать так, чтобы Первая мировая война началась в те же сроки или чуть позднее, а потом, как только люди в Европе ощутят на себе весь её ужас, тотчас её прекратить и навести порядок во всём мире, но не такой, какой был при Сталине. И не такой, какой Гитлер навёл в Германии. Мужики, мы же все спецура! Неужели мы настолько тупые, что не сможем этого сделать? Не помню кто сказал — предупреждён, значит вооружен, но зато хорошо знаю смысл другой латинской пословицы — debes, ergo potes — должен, значит можешь. Если уж мы, советские офицеры, не должны, то тогда скажите мне, кто должен спасти это долбанное Человечество, чтоб ему ни дна, ни покрышки.