Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Подкидыш


Статус:
Закончен
Опубликован:
24.02.2013 — 26.04.2013
Читателей:
16
Аннотация:
Первая книга цикла "Наследник Петра" закончена.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Сергей считал, что во многих случаях наиболее прогрессивным является принцип самообслуживания. Например, если противник способен сам себе выкопать яму, то ему-то, императору, зачем руки марать об лопату? Не царское это дело. Правильнее будет создать условия, при которых оппонент по своей воле с воодушевлением возьмется за шанцевый инструмент. Как в случае с Саломатиным — ведь Новицкий очень старался создать у того мнение, что он, кандидат номер семь, приложит все свои немалые способности и вообще наизнанку из шкуры вывернется, лишь бы выполнить задание как можно лучше и быстрее. Тот поверил и сделал ставку именно на Новицкого, а дальнейшее теперь было делом техники. Правда, в восемнадцатом веке невиданной, но это не страшно, учили Сергея на совесть, да и сам он с детства интересовался именно техникой.

Вот и Совету предстояло в ближайшее время потихоньку начать копать под себя, любимого. Но не ограничиваться только этим, а параллельно еще и поднять авторитет его величества Петра Второго.

Еще за погода до переноса, изучая материалы по эпохе от Петра Первого до Екатерины Второй, Сергей наткнулся на указ о вольности дворянства. И сделал вывод, что Петра Третьего отодвинули от власти правильно — ну нельзя же быть столь безответственным! И неважно, что по большому счету тот указ был вполне своевременным — России заведомо не требовалось столько служащих, сколько было дворян. И он просто легализовал то, за что раньше приходилось давать взятки. Но форма-то, форма! Разве можно хоть что-то давать просто так, на халяву? Ладно бы еще под давлением, как это сделал Николай Второй после японской войны. Что все равно было не лучшим выходом, потому как продемонстрировало слабость власти. Но на Петра Третьего вообще никто не давил! А он взял да и бесплатно даровал дворянству вольности, за что благодарное благородное сословие его вскорости и прибило.

Сергей не собирался повторять будущих ошибок своего сводного двоюродного то ли брата, то ли племянника. Дворянство хочет вольностей? Это пожалуйста, мы готовы пойти ему навстречу, однако только после уточнения прейскуранта. Но почему оные вольности надо даровать одному дворянству — то же духовенство чем хуже? Или купечество, а тем более крестьянство. Нет уж, если давать, то всем. А у кого нет денег — ничего страшного, пусть отработает или отслужит в солдатах.

Потому как крепостное право надо потихоньку отменять, в этом у нового императора не было сомнений. Но именно что потихоньку, без резких телодвижений, как в недоброй памяти 1861-м году. Чтобы подавляющая часть и народа, и дворянства как минимум до середины процесса вообще не понимала, что происходит.

Вот поэтому новый император собирался сегодня же вечером начать писать указ "О вольности сословий", причем первый вариант, который заведомо не будет претворен в жизнь. Естественно, Совет его тут же зарубит, чем восстановит против себя немалое количество народа. То есть возьмет лопату и, поплевав на руки, приступит к работе. А ему, Сергею, останется только присматривать за процессом. Чтобы в случае снижения энтузиазма подкинуть еще что-нибудь, и так до тех пор, пока яма не обретет достаточной глубины. Кстати, такой уж большой и не требуется, ведь туда должны поместиться только Долгоруковы с Голицыными, Остерман же с Головкиным пусть пока постоят на краю, авось это и поспособствует более правильному пониманию ситуации.

Глава 7

Первого февраля в Успенском соборе Московского Кремля состоялось торжественное богослужение, посвященное чудесному исцелению его величества Петра Второго. Естественно, что виновник торжества на нем присутствовал.

Для доставки императора в Кремль был подан санный экипаж, размерами несколько превышающий то, что ожидал увидеть Сергей. Потому как вообще-то его предшественника возил небольшой черный возок с двумя дверьми и двумя окнами, запрягаемый четверкой лошадей. Здесь же их было восемь, а само транспортное средство по размерам примерно соответствовало микроавтобусу "Газель", разве что было немного повыше. Дверей было четыре, а окон — прорва, но мелких и со стеклами весьма относительной прозрачности, которые к тому же почти сразу запотели. Поэтому Новицкому почти не удалось посмотреть на Москву восемнадцатого века, о чем он и не очень сожалел. В свое время карты города были изучены достаточно подробно, а привязку их к местности лучше проводить верхом, но это будет потом. В конце концов, до ближайшего приличного пожара еще семь лет, так что никуда она, эта Москва, не денется. Кстати, именно во время того пожара предстояло расколоться Царь-Колоколу, и Сергей собирался ближе к делу принять какие-нибудь меры. Интересно же послушать — будет он звонить или нет?

Само богослужение не вызвало у молодого человека особых эмоций, потому как предмет "Основы православия" он в свое время сдал на "отлично", и преподаватель, маленький пожилой еврей, не имел к ученику вообще никаких претензий. Кроме того, каждое воскресенье курсанты посещали церковь для выработки должного автоматизма в этом деле. Тем более что архиепископ Феофан, проводящий службу, был предупрежден — молодой царь еще не совсем оправился от болезни, так что без нужды затягивать богослужение ни к чему.

Царя поддерживали под руки двое — справа генерал-аншеф Миних, слева духовник его императорского величества протопоп Василий Пряхин, недавно вышедший из запоя, посвященного чудесному явлению ангела. Сей достойный муж смотрел на свое духовное чадо с немалой опаской, потому как уже имел с ним беседу незадолго до выезда в Кремль.

— Значит, так, — сказал тогда его императорское величество. — Отныне таинство исповеди моей особы будет происходить по упрощенной процедуре. Без конкретики, ибо это есть дела государственные, которые ты сможешь разболтать по пьяни или под пыткой, что нанесет ущерб вверенной мне в управление державе.

— Государь, быть такого не может! — начал было Василий, — кто же будет меня пытать? Да и господь в безграничной милости своей даст мне силы вытерпеть любые мучения.

— Точно даст? — нехорошо усмехнулся царь, да так, что у Пряхина мороз прошел по коже. — Это он что, сам тебе сказал? Ладно, сейчас проверим. Федор!

Открылась дверь, и в царские покои вошел мужик совершенно зверообразного вида, коего протопоп до сих пор в Лефортовском дворце не встречал.

Царь же ласково обратился к страшилищу:

— Федя, ты сможешь переломать этому хмырю все кости, но аккуратно, чтобы не помер?

— Хлипкий он какой-то, — с сомнением протянул вопрошаемый, закатывая рукава, — но я, с твоего позволения, государь, все-таки попробую.

Пряхин благоразумно решил не доводить дело до крайностей, и вскоре состоялась первая после болезни исповедь молодого императора. Выглядела она так.

— Грешен, — начал Петр, — ибо прелюбодействовал. Само собой, мысленно. С кем именно — не твое дело. Далее. Ругался матом. Это уже вслух, глядючи на пьяную рожу некоего Пряхина. И, наконец, ни разу не простил ни одного своего врага. Более того, я сильно опасаюсь, что данный грех будет систематическим, так что ты это постарайся запомнить получше. На сегодня все, можешь начинать отпускать.

Андрей Константинович Нартов вышел из собора одним из последних. Бывший царский токарь, один из любимцев Петра, сразу после смерти своего патрона отправленный Меньшиковым с глаз подальше, в Москву, наводить порядок на Красном монетном дворе. Потом Меньшиков сам угодил в ссылку, столица вернулась в Первопрестольную, но на судьбе Нартова это никак не отразилось. Он честно пытался выполнять порученное и даже начал рисовать эскизы гуртильного станка для насечки на ребрах монет. Хотя какие там станки! Отпущенного содержания не хватало даже на замену оставшихся еще со времен царя Алексея Михайловича мехов.

Тут его внимание привлекла несколько необычная пара. Первый был одет весьма дорого, а рожей напоминал разбалованного лакея кого-то из высшей знати. Второй имел одежонку попроще, сам был сутул, широкоплеч, кривоног и страшноват на лицо. Так вот, эти люди шли прямо к нему.

Первый, подойдя, вдруг неожиданно поклонился, затем набрал полную грудь воздуха и отбарабанил — судя по его виду, выученное наизусть:

— Не вы ли, господин, будете знаменитым механиком Андреем Нартовым?

— Да, это я, а что у тебя ко мне за дело?

— Тебя... то есть вас, Андрей Константинович, приглашает на обед его величество Петр Второй. Прямо сейчас, вон, видите, его экипаж стоит, никуда не едет, вашу персону дожидается.

Действительно, царский возок, окруженный конниками из лейб-регимента, стоял саженях в пятидесяти.

Нартов был удивлен. Ему довелось пару раз встречаться с нынешним царем, но давно, еще при жизни Петра Алексеевича, и никакого интереса к его станкам восьмилетний мальчик тогда не проявил. В Москве же молодого императора Андрей Константинович видел всего однажды, да и то издали. Да и сегодня рассмотреть толком не удалось, ведь стоял-то Нартов далеко не в первых рядах. Хотя это еще хорошо, что вообще в собор пустили.

Подойдя к командиру конников, первый из сопровождающих что-то ему шепнул, и солдаты чуть сдали в стороны, открывая дорогу к возку. Открылась дверь, и оттуда донеслось:

— Заходи, Андрей Константинович, да побыстрее, пока этот ящик совсем не выстудился.

Царя получилось узнать сразу, да и немудрено — в возке, кроме него, вообще никого не было.

— Здравствуй, — начал Петр, едва дверца за Нартовым закрылась, — ты меня извини, что несколько лет назад в Петербурге не оценил я твоих творений. Что поделать — молод был, неопытен, неумен. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Так вот, задумал я дело, которое, кроме тебя, не потянуть вообще никому. Нужно построить завод, который будет делать станки. Чтобы не как раньше, когда ты своими руками по нескольку лет делал один станок, а, наоборот, производились они штук по десять в год, да побольше, чем твои были. Одобряешь такую мою задумку?

— Конечно, государь, но сколько же денег на это уйдет? И как быть с монетным двором, там же еще работать и работать.

— Про деньги ты мне сам скажешь, когда все посчитаешь, а где их взять — это будет уже моя забота. Насчет же монетного двора... пока не знаю. С одной стороны, это дело тоже нужное, и без тебя там обойтись будет трудно. Давай договоримся так — поначалу он тоже останется на тебе, но ты начинай искать толкового механика, коему потом можно будет доверить это дело, когда работы по созданию завода не позволят тебе более отвлекаться. Тем более что вместе с заводом придется строить еще и школу, где станут обучаться будущие мастера.

— Но все же, какие станки делать, для каких работ — кто это будет решать, государь?

— Первое время — мы с тобой. А потом, бог даст, организуем что-то вроде Академии наук, но только технических. И тут уже от тебя будет зависеть, чтобы в ней сидели не одни немцы, как в той, что есть сейчас. Но ты не спеши, мы уже скоро приедем. Пообедаем, а потом я свои рисунки покажу, кои изобразил за время болезни.

Нартов смотрел на молодого императора с все возрастающим изумлением. И дело было не в том, что он вовсе не ожидал от царя таких речей. Нет, Петр ему сильно напоминал кого-то хорошо знакомого, и наконец Андрей Константинович понял, кого именно. Да своего великого деда же! Причем даже не столько лицом, хотя и в нем имелось определенное сходство, сколько энергией и напором. И, что удивительно, голосом.

Встреча с Нартовым являлась одним из важнейших эпизодов в планах Сергея. Потому как его, конечно, многому научили в Центре, и теорию он знал очень неплохо. Но собранный на практических занятиях генератор мощностью в сорок ватт все же не давал достаточной уверенности, что подобное устройство, только в сто раз мощнее, ему удастся изготовить в восемнадцатом веке. Несмотря на то, что модель была разработана специально для воспроизводства в тех условиях, не требовала иных материалов, кроме графита, дерева, меди, плохого железа, льняных ниток и рыбьего клея. Причем все работы Сергей сделал вручную — ножницами, напильниками и коловоротом. Получилось не так уж плохо, устройство проработало целых сорок минут, прежде чем развалиться.

Вообще-то изготовление генератора было одним из самых неоднозначных мест в программе. Некоторые предлагали сунуть в контейнер готовый, но после долгих обсуждений эта идея была оставлена, и вот почему.

Да, генератор потребной мощности будет весить всего три с небольшим кило, но ведь он неизбежно окажется очень высокооборотным, то есть потребуется еще и редуктор, а это плюс как минимум полтора килограмма. И, значит, из-за лимита веса придется вообще отказаться от запасных деталей к управляющему контуру, что Саломатин считал в корне неверным. А вдруг что-нибудь сгорит? Даже не обязательно в контуре, а в том же самом генераторе. Починить столь высокотехнологичный механизм в прошлом при всем желании не удастся. И, значит, программа благополучно накрывается медным тазом. Нет уж, пусть Новицкий хоть несколько лет подряд строит там здоровенного уродца из местных материалов. И наплевать, что он будет весить в сто или даже двести раз больше — наоборот, меньше вероятность, что его украдут. А сломается — те же мастера, что его делали, с теми же кувалдами и при помощи той же самой матери его быстренько починят. Высвободившийся же вес мы заполним деталями и инструментами для возможных ремонтов управляющего контура, что сделает вероятность его успешного запуска почти стопроцентной.

Так вот, конструкцию этого изделия Новицкий и сам знал неплохо, и в планшетах имелись подробнейшие описания в нескольких вариантах. Но то все-таки была чистая теория, которая, как совершенно справедливо утверждала незабвенная преподавательница сексуальной культуры, суха без практики. Лучшим же практиком в начале восемнадцатого века несомненно был Андрей Константинович Нартов, сидевший сейчас напротив молодого царя.

И ведь действительно, он первым изобрел то, что явилось чуть ли не главной основой произошедшей в сто лет спустя промышленной революции — токарно-винторезный станок с суппортом, почти не изменившимся за следующие полтораста лет. Но, как это часто бывало и до, и после Нартова, изобретение кануло в Лету незамеченным. Два сохранившихся станка мирно пылились в запасниках музеев Санкт-Петербурга и Парижа, а повторил изобретение Нартова какой-то англичанин семьдесят лет спустя. Правда, его станок, отличие от нартовского, не мог выполнять токарно-копировальных работ, но это не помешало тому, что вся слава досталась англичанину, и слово "суппорт" стало международным. Несмотря на то, что этот узел в более совершенном исполнении изначально назывался "педесталец".

Нартов успел сделать удивительно много, несмотря на хроническое безденежье, преследовавшее его всю вторую половину жизни, то есть пришедшееся на самый пик творческого расцвета. И теперь, кроме чисто практической надобности в талантах Андрея Константиновича, Сергея просто по-человечески интересовал вопрос — а что сможет совершить этот неординарный инженер-механик, если вообще раз и навсегда оградить его от недостатка средств и непонимания властей предержащих? Пусть даже в проекты придется вбухивать средства, соизмеримые со всем бюджетом России. Правда, от этого она наверняка лишится каких-нибудь архитектурных красот типа фонтанов Петергофа или Зимнего дворца, построенного при Екатерине Второй. Но лично он, его величество Петр Второй, божией милостью император и самодержец Всероссийский, и прочая, и прочая, не видел в этом ничего хоть сколько-нибудь трагичного. Не баре, поживем и Лефортовском дворце, тем более что по сравнению с двухкомнатной хрущевкой, где прошло детство нынешнего императора, или комнатой в общежитии Центра он все равно кажется непредставимо огромным. Хотя, конечно, у него тоже есть свои недостатки...

Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх