Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Морской волк(том 02, полная версия)


Опубликован:
10.10.2020 — 10.10.2020
Читателей:
1
Аннотация:
Нет описания
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

"При том что с тебя снимется ответственность, если не сумеешь, — подумал Берия. — Год принятия на вооружение — семьдесят первый, двадцать девять лет тому вперед. Может быть, с нашим производством, из наших материалов задача не имеет решения вообще. Но попытаться стоит. Так что тебя никто не будет винить — но тебе лучше пока об этом не знать, чтоб стимулировало".

— Я берусь. Конструкция выглядит достаточно проработанной. Явно мастер проектировал. Я... его знал?

"Не знал, — подумал Берия. — Корняков Александр Федорович, других данных нет, ни биографии, ни даже года рождения. Может, он малец еще, а может, уже в армии. Если так, надеюсь, в нашей, уже измененной истории он останется жив".

— Нет. Этого человека вы знать никак не могли. Надеюсь, вы понимаете, что основную задачу ОКБ, вооружения для наших ВВС, с вас никто не снимает? Справитесь? Может быть, вам люди нужны, оборудование?

— Ну, если только помещение побольше. Да, и из оборудования кое-что. Если еще немного людей, а то бывает, нам своими руками делать образцы приходится, и даже хозработами заниматься — совсем великолепно.

"Одессит! — подумал Берия. — Своего не упустит никогда".

— Заявку, пожалуйста, со списком — что, в каких количествах, в какой срок. Проследим, чтоб выделили. Еще что-нибудь?

— А... от тех, кто делал вот это, осталось еще что-нибудь?

— А вы уверены, что сейчас это вам чем-то поможет? Конкретно в этой поставленной и далеко не легкой задаче? Хотя у вас перед всеми другими конструкторами есть одно очень серьезное преимущество.

— Какое же? Куда мне равняться с такими, как Федоров, Дегтярев.

"И этот туда же, — подумал Берия. — Если б не прокол тогда с Таубиным, на месте Симонова должен был бы быть ты. Но — нельзя. И коллеги не поймут, те же маститые „мэтры“, если ты будешь им задачи ставить с правами замнаркома. И что еще серьезнее, товарищ Сталин не одобрит. Так что не быть тебе посвященным в тайну, но на своем месте ты точно сможешь больше потянуть. Особенно при поддержке".

— Высшее образование. Мне кажется, вы сами не понимаете, насколько это важно. К примеру, опытный старый рабочий легко может заткнуть за пояс молодого инженера. Он "на глаз" знает, что в данной печке при данном режиме данная сталь должна иметь такой цвет, а если не имеет, то надо проверять то-то и то-то. А если заменить печку, сталь или режим обработки? Что будет делать даже очень хороший практик без теоретической базы? Не понимаете? Хорошо, объясняю подробно, что я от вас хочу. Отчего-то вы, конструктора, сочиняя, совсем не думаете о технологии. К чему, если высококвалифицированные рабочие КБ вручную сделают опытную партию? А потом понять не можем, отчего это цена зашкаливает и массовый брак идет. Например, у ППД коробка цилиндрическая, но точить ее на токарном станке или взять готовую трубу нельзя: воедино с коробкой сделан целик — прямоугольное "седло" на цилиндре. Значит, помимо токарных, еще и фрезеровка — лишние станко-часы, повышение стоимости. Отчего так сложилось? А подумайте, отчего мосинка требует больше человеко-часов, чем ППШ? Полвека назад станков было мало, и они были дороги, зато рабочих рук много, и дешевых, — и образцы, спроектированные тогда, изготовлялись соответственно, напильник и тиски. И что еще важнее, никто не задумывался об объемах — когда в короткий срок требуются миллионы штук. Во всем мире это поняли лишь после той войны и стали думать о технологии: не просто гениальная конструкция, но и требующая минимальное число операций. Но у нас — Гражданская, разруха, кадры растеряли. Перед самой войной лишь выправились: станков, как и подготовленных рабочих, стало достаточно. А вот образцов — нет. И сейчас лишь начали понимать, что еще при техзадании надо требовать не одни ТТХ, но чтобы оружие было технологичное, дешевое, с минимумом дефицитных материалов.

"Как смотрит! Сейчас, ей-богу, рот откроет в удивлении, — подумал Берия. — Не ожидал услышать такое от меня, здесь! Что ж, это прибавит ему уважения к руководству".

— Так что, Александр Эмильевич, учтите это. И учитесь у Грабина. Вот он первым, насколько мне известно, в штат КБ технологов ввел. Добившись, между прочим, увеличения выпуска пушек в разы — с тем же оборудованием и людьми. Создавайте не просто оружие, а оружие нового поколения, считая, что малая стоимость столь же важна, как, к примеру, дальнобойность и скорострельность: это означает больший тираж, два, три, десять штук на фронт — вместо одной.

"Доверительности прибавим. Вроде как коллеги. Мне от него результат нужен, а не страх".

— Александр Эмильевич, неужели вы не знали, что когда-то я был инженером? Диплом защитил в девятнадцатом. Мечтал строить, а вышло — вот, работаю в органах.

— Я понял, Лаврентий Павлович. Но... все-таки еще что-нибудь есть?

"Вот так, — подумал Берия, — к ним по-хорошему, а они сразу на шею. А впрочем, почему бы и нет?"

— Есть. Александр Эмильевич. Для начала — вот это.

"Наставление" по пулемету Корд-12,7. Единый пулемет, но крупного калибра.

— И — задача, которую придется решать всем нашим оружейникам через год-два.

Фотография. Немецкие солдаты со "штурмгеверами" (сделана вообще-то в Будапеште в сорок пятом, но это сейчас указывать совсем необязательно).

— Вы знаете, Александр Эмильевич, что сейчас в вооружении пехоты всех стран есть серьезная брешь. Винтовки дальнобойные, но не скорострельные, да и эффективность винтовочного огня на дальности метров в пятьсот невелика. Пистолет-пулеметы бесполезны на дистанции свыше двухсот метров. Пулеметы сравнительно малочисленны, один на отделение. Как известно, стандартная тактика немецкой пехоты строится именно вокруг пулемета. А теперь представьте, что будет, если все пехотинцы врага будут вооружены таким вот автоматическим оружием, стреляющим по-пулеметному, на большую дальность? Крымскую помните? Как англичане из штуцеров наших безнаказанно расстреливали?

— Простите, Лаврентий Павлович! Технически невозможно сделать такое оружие. Или оно будет слишком тяжелым, как американская винтовка Браунинга девятнадцатого года, по сути, ручной пулемет, девять килограммов! Или ненадежным, как наши АВС и СВТ, переделанные под автоматику: греется ствол, ломаются механизмы. Как немцы сумели это обойти?

— Вашими бы устами да мед пить, Александр Эмильевич. И если что-то не по вашему пониманию, так уже и быть не может. Не один — целых два пути есть. Первый — это новый патрон, меньше винтовочного, но крупнее пистолетного, на два километра им не стрелять, но на восемьсот-тысячу метров вполне. Именно так у немцев. И у нас — тоже.

Берия встал и достал откуда-то АКМ (принесенный в кабинет как раз для этой встречи).

— Вот, Александр Эмильевич, наш будущий ответ. Разбирается, вот так... Видите, как прост, любой призывник деревенский за час освоит, и никакого газового регулятора, как у СВТ. А вот патрон — ни то ни се. А в войну на новый патрон переходить — чревато. Оттого и немцы пока вооружают вот этим не всю пехоту, а лишь особо элитные подразделения. Но если они решатся массово, тогда придется и нам.

"Вообще-то это случится в сорок четвертом, осенью, — подумал Берия, — и, если верить нашим гостям, не окажет особого влияния на ход войны. Но тебе, опять же, лучше этого не знать. Чтоб понял: тут не железки одни твои, но и большая политика. И еще больше впечатлился".

— Второй путь — проще и сложнее одновременно. Проще тем, что патрон новый не нужен. Сложнее — что готового оружия нет. Только это вот и осталось.

Снова бумаги — рисунки, чертежи, фото. Система Барышева — совершенно оригинальный, полусвободный затвор, гасящий энергию отдачи. Автомат под стандартный винтовочный трехлинейный патрон. Ручной пулемет — калибра 12,7 мм. Автоматический гранатомет 30 мм — на сошке, как ручник, и позволяющий стрелять очередями стоя и с бедра! Россия, 90-е годы, модель так и не была принята на вооружение, хотя все положенные испытания прошла. Была запущена в производство, но не у нас, а в Чехии, экспортировалась в другие страны ("Вот суки! — мысленно выругался Берия. — Расстрелять или сгноить в лагерях, за такое!"). Чертежи, схемы, подробное описание.

Судя по реакции Нудельмана, тот оценил. Так и впился глазами.

— Я могу... это забрать?

— Для вас же приготовлено. Только не обессудьте, Александр Эмильевич, вам вот так отдать не могу. Это же "сов. секретно". Мой фельдъегерь повезет с охраной на адрес вашего ОКБ-16.

"Вот юмор будет, — подумал Берия, — если „лучший в мире автомат“ здесь так и не родится. И вместо АК будет АБ-47, вернее, уже АН-47! Или не сорок семь, а раньше?"

Берия помнил о Симонове и двух его гениях. Но также знал правило — не класть все яйца в одну корзину.

Пусть тоже поработает на "Рассвет" — без посвящения пока. А дальше — будем посмотреть. Если Симонов не справится.

Из предисловия к роману А. И. Солженицына "Шарашкина контора". Альт-история, 1976 (Нью-Йорк).

Я не понимаю русский народ!

Рабство существовало всегда. Тысячи лет назад дикие люди поняли, что чем убивать и пожирать пленников, выгоднее заставлять их работать на себя. Но ни египетским фараонам, ни римским императорам не удалось вывести породу рабов, которая трудилась бы на своих угнетателей с упоением и энтузиазмом! А вот Сталину и большевикам это удалось.

Этого не может понять европеец. В странах цивилизованных арестант может трудиться в каменоломне — но не в конструкторском бюро. Причина проста: если выработка каторжанина легко поддается учету, и нерадивость тут же может быть наказана, то как учесть труд умственный, творческий, свободный по самой своей природе?

В России — все иначе. Существуют особые заведения тюремного типа, вроде английских "работных домов" прошлого века, где ученые, инженеры трудятся на благо власти, бросившей их в неволю. Лишенные самого главного, что нужно человеку, — свободы! — они находят СЧАСТЬЕ в самой исступленной работе на своих господ! Это непостижимо, — чтобы понять такое, надо самому ходить на голове!

Причем эти несчастные не просто работают, а создают оружие, которым эта бесчеловечная система грозит захватить весь мир! Они просто не знают, что можно жить иначе, — требовать к себе достойного уважения и оплаты своего труда. Патентное право, защита интеллектуальной собственности — святое в Европе и Америке — совершенно неизвестно в России! Рабы, не знающие свободы и искренне считающие, что так должно быть! Готовые воевать за угнетающую их власть, не щадя себя! Совершенно не осознающие ценности своей собственной жизни.

Я понимаю свой долг перед обществом, страной: никто не вправе посягать на мою свободу, и мне, как человеку, обязаны обеспечить права — на жизнь, безопасность; и мне обязаны также обеспечить достойное содержание. Тогда я готов заключить с этой страной, обществом честный контракт, где будет скрупулезно и однозначно прописано, что должен я и что должны мне. Со мной согласится любой цивилизованный человек — но не русский! У них превыше всего ценится "выполнение своего долга" перед Отечеством. И никто не задает себе вопрос: а что такого сделало мне Отечество, что я перед ним в долгу на всю свою жизнь?

Я призываю цивилизованный, демократический мир: будьте милосердны. Не повторите ошибок Гитлера — в случае войны на истребление, как ни парадоксально, несвобода русских становится их силой, источником их невероятного сопротивления. Будьте добры и щедры к тем, кто разделяет идеи свободного мира, — воюйте лишь с теми, кто упорствует в праве оставаться рабом. Воюйте с русскими не оружием, а пропагандой, показывайте им преимущества западной свободы, а объявив войну, ни в коем случае не называйте врагом РУССКИХ, а лишь ТЕХ, КТО ПРИВЕРЖЕН РУССКОЙ ИДЕЕ! Даже если таких — девять из десяти. Пусть умрут эти девять — чтоб один жил наконец в свободе.

Я люблю Россию — но не русских, сегодня живущих в ней.

Капитан 1-го ранга Лазарев Михаил Петрович.

Москва. Кремль.

Эти пятеро лет через тридцать станут легендой. А пока еще не седобородые корифеи, лет им в среднем по сорок, мои ровесники. Робко входят в кабинет, где я уже сижу рядом с Берией.

Начальника конструкторского бюро Балтийского завода Базилевского и одного из конструкторов ЦКБ-18 (знаменитого в будущем "Рубина") Перегудова только вчера сумели вывезти самолетом из блокадного Ленинграда, директор Уральского Химмаша Доллежаль был срочно вызван из Свердловска, начальник Броневой лаборатории Курчатов прибыл из Казани, а профессора Александрова выдернули аж из нефтепорта Сталинграда, где он руководил размагничиванием ходящих по Волге судов и барж от немецких магнитных мин.

Они совсем разные, эти люди, создавшие в том будущем, которого уже не будет, и ядерный меч, и подводный щит страны.

Добродушный, в вечно расстегнутом, даже сейчас, пиджаке, массивный здоровяк Александров.

Высокий, тощий, с ввалившимися от хронического недоедания щеками, застегнутый на все пуговицы, прямой, как шпага, Базилевский.

Круглолицый, невысокий, выглядевший на первый взгляд простоватым, но хитрым крестьянином, курносый Доллежаль.

Хоть и изрядно похудевший, но по-прежнему типичный "морячок-красавчик" Перегудов, начинавший еще на дореволюционных "Барсах".

Пока не отпустивший своей знаменитой бороды, тонкий, интеллигентный, с вытянувшимся от недавней болезни лицом Курчатов...

Осматриваются. Наверное, все им кажется странным. И этот внезапный вызов — по линии не своих наркоматов, а НКВД. И в таком случае, отчего не Лубянка, а Кремль? Отчего, кроме самого грозного наркома, загадочно поблескивающего своим пенсне, здесь же присутствуют трое незнакомых моряков и старший майор НКВД? Что за странный аппарат на отдельном столике, от которого за штору у стены тянутся провода?

Берия начал:

— Проходите, товарищи, садитесь. Вы все дали подписку о неразглашении тайны особой государственной важности. Никто не передумал? А то после выхода из этого кабинета вы станете секретоносителями высшего уровня со всеми вытекающими отсюда последствиями, в том числе и нехорошими, вроде постоянной охраны и отсутствием контактов с иностранцами.

— Нет, нет, — дружно забормотали вошедшие, а будущий президент Академии наук даже замотал испуганно головой. Люди они были непростые, и их научный нюх прямо-таки кричал о присутствии здесь настоящей ТАЙНЫ.

— В таком случае, товарищи, располагайтесь поудобнее. Сейчас вам будет показан фильм — или прочитана лекция, иллюстрированная киноматериалами. Возможно, кому-то из вас что-то уже знакомо — чисто теоретически. Однако же итогом нашей сегодняшней встречи должен стать абсолютно реальный результат. Начинайте!

Раздвинулись шторы, и заинтересованным взглядам предстала плазменная панель, со всеми предосторожностями доставленная из кают-компании "Воронежа". Совсем как в романе Беляева "Чудесное око", вышедшем еще в тридцать пятом (там был экран еще большего размера). Ноутбук, с которого управлял процессом Серега Сирый, привлек внимание гораздо меньшее — издали казался обычный пультом с кнопками, видели мы такие!

Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх