Ходок 2

— Ты с Земли?

— Да.

— Обучался в Ордене Пчелы?

— Да?

— Взрослым приняли?

— Нет. Мальчишкой. На вид я был, как все, а сколько точно было лет никто не знает, и я не знаю...

— Тогда я ничего не понимаю!

— Дэн, не все проходят через двери как ты — взрослым, целенаправленно, с проводником — можно сказать: за ручку. Бывает все наоборот: в нежном возрасте, случайно, проскальзываешь через дверь — только что светило солнышко и ты пасся с няней на лужайке, метнулся нюхнуть цветочек, или пописать... не важно — хоп! — и ты в ночном лесу! И рядом кто-то подвывает! — Шэф замолчал.

Хотя выражение его лица было привычным: иронично-глумливым, Денису показалось, что эти воспоминания навевают на руководителя грусть. Помолчав, Шэф продолжил:

— И тут мне повезло. Очень сильно повезло — на меня наткнулись крестьяне: муж с женой, которые везли своего сына в Орден... — Шэф улыбнулся, — рояль в кустах — непременное условие выживания главного героя.

— Ну-у... не всегда...

— Да что ты!.. — Шэф стал язвителен до чрезвычайности. — Ну приведи пример, если найдешь.

— Да сколько угодно — д'Артаньян, например, — вспомнил детство Денис.

— Ага, ага... конечно — без роялей. Ну-у... давай анализировать. Итак, исходные данные — д'Артаньян вызвал на дуэль трех мушкетеров, каждый из которых фехтует лучше его. Согласен?

— Да.

— Цель эпизода — д'Артаньян и три мушкетера должны подружиться. Согласен?

— Да.

— Идем дальше, вероятность того, что он останется в живых после трех таких противников — ноль. Согласен?

— Ну-у... д-да.

— Хорошо... что может объединить враждующих? — вопросил Шэф, и сам же себе ответил: — общий враг! И он появляется удивительно вовремя. Гвардейцы подвалили именно в тот момент, когда шпаги уже обнажены, но кровь еще не пролилась, а приди они на полминуты раньше, что бы было? — Денис задумался.

— Да ничего бы не было.

— Абсолютно точно, но диаметрально противоположно тому, что ты имеешь в виду.

— Поясни, плиз.

— Легко. Гвардейцы видят знакомых мушкетеров и с ними какого-то хрена — явно готовится дуэль, но придраться не к чему — шпаги в ножнах. Они долго крутятся вокруг, но криминала нет — молодые люди просто вышли подышать свежим воздухом и понюхать цветочки, и в конце концов гвардия сматывает удочки. И все... дуэль продолжается — д'Артаньян по любому не жилец. Согласен?

— Пока... да... — с нотками сомнения в голосе отозвался Денис.

— Идем дальше. Гвардейцы явились на полминуты позже, чем в романе... и что тогда? А то, что уже или д'Артаньян с дыркой в груди, или кто там был первый из мушкетеров, не помню...

— Атос.

— Один хрен — д'Артаньян все равно или не жилец — убит на дуэли, или в Бастилии за убийство мушкетера... и не было бы "Трех мушкетеров"... хотя могла бы быть какая-то другая книга. Согласен?

— Ну-у... может и да, наверное...

— Я полагаю, что появление гвардейцев ровно в ту секунду, когда они нужны чтобы все герои остались в живых, да еще и подружились — это рояль, и что в этом нет ничего страшного — нет героя без рояля... Если у героя нет рояля — значит он второстепенный персонаж, который остается лежать в придорожных кустах с лишней дыркой в голове — я так считаю, а ты считай как хочешь... Надеюсь, я развеял темные подозрения насчет моего места рождения? Если нет — больше ничем не могу помочь. Пошли.

— Шэф, последний вопрос!

— Ну. — Нахмурился руководитель.

— А кто такой "мастер войны"? Эти... тебя обзывали мастером войны... и еще дождевым червяком! — не удержался Денис. Он хотел развить тему бандерлогов, но острый взгляд Шэфа заставил его проглотить экспромт. Несколько секунд любимый начальник не мигая смотрел в глаза Дениса, и тот действительно почувствовал себя оцепеневшей мартышкой перед голодным Каа. Ощущение было не из приятных, но Шэф затягивать экзекуцию не стал и "специальный" взгляд отключил.

— Мастер войны... это тот, для кого фиолетовый пояс не предел... Для тебя это пока пустой звук, потом разберешься. У тебя всё?

— Всё.

— Нет, не всё — ты уже забыл для чего я тут наговорил целую аудиокнигу? — Денис действительно забыл, стал быстренько вспоминать и, умница — вспомнил!

— Справятся ли эти ребята с Ларзом!? — вот в чем вопрос!

— Молодец, — похвалил его Шэф, — хоть склероза нет — уже хорошо. Так вот: с Ларзом, из них, не справится никто.

— И мастер войны?

— И мастер войны... Приблизительно расклад такой: все цветные пояса — красные похуже, фиолетовые получше, могут противостоять обычным магам — мастерам иллюзий, которые воздействуют только на мозг... но не истинным. С истинными могут работать некоторые фиолетовые — не все, и мастера войны.

— Так ты же сказал, что с Ларзом... — Шэф не дослушал:

— Маг магу рознь — они тоже все разные. Ларз самый сильный — из тех, кого я знаю.

— То есть, если по простому, обычный маг — простой гипнотизер?

— Ну-у, в некотором роде... да. Но, не простой! Гипнотизеру надо предварительно вводить человека в транс, работает он обычно с одним клиентом, редко с несколькими...

— А Кашпировский?

— Нет, я не спорю, есть отдельные таланты, Мессинг там, или кто еще... но до уровня мага и они не дотягивают. Маг манипулирует обычными людьми, как хочет, например, заходит в комнату и хоп! — становится невидимым, исчезает, или покрывается костяной броней и взлетает к потолку на крыльях, как у летучей мыши, или бросает файербол — и ты видишь этот огонь, чувствуешь жар и получаешь ожог по полной, если ты не уртаху с желтым поясом. Но! — все это иллюзия, все происходит только в твоей голове, на которую маг воздействует, а вот истинные, они воздействует на реальность — их файербол это сгусток перегретой плазмы, летящий со скоростью сто метров в секунду, а молния, которой могут ударить некоторые из них, это реальный гигаджоуль, веришь ты в это или нет...

— Так как же с истинными совладать, если...

— И вот тут-то проявляются индивидуальные различия конкретного мага и конкретного уртаху: какой-то маг сможет в бараний рог скрутить этого конкретного уртаху, а другой уртаху сможет увернуться от всяких магических штучек и подобраться к магу поближе — а тут уж как кому повезет, обычно из магов бойцы плохенькие... но бывают и исключения. Так что все очень индивидуально, и многое зависит от удачи... Всё — пошли. Надо жиры растрясти, а то с тобой скоро ни в одну дверь не пройдешь!

— Почему это — со мной!? — обиделся Денис, шагая вслед за Шэфом к выходу.

* * *

*

Северная обитель Ордена Пчелы оказалась куда обширнее, чем показалось Денису поначалу. Она не ограничивалась первым "двором", куда первоначально попали компаньоны через тайный туннель, а представляла собой вереницу таких "дворов", различных размеров, связанных между собой скальными туннелями, правда не замаскированными, а открытыми с обеих сторон.

В следующем "дворе" открылся вид на большое, практически прямоугольное озеро, длиной метров сто и шириной не менее пятидесяти, окаймленное уже привычным "футбольным полем".

"Добавить дорожки — вылитый бассейн, — подумал Денис, разглядывая многочисленных пловцов, бороздящих водоем, с проворством водомерок. Никакого упорядоченного трафика не существовало и в помине: кто-то плыл вдоль, кто-то — поперек, кто-то — по диагонали, кто-то нырял с бортика, кто-то со скального уступа, высотой метров десять — жизнь кипела и пузырилась...

При неизбежных столкновениях, пловцы не расходились миром, а вступали в яростные схватки, протекавшие, в основном, под поверхностью прозрачной воды, и Денис даже приостановился, чтобы посмотреть, как курсанты стараются утопить друг друга.

— Чего это они?..

— Тренируются. — Шэф был лаконичен.

— Так они же не плавают... а в основном дерутся...

— А ты думаешь, на тебя будут нападать только на суше? — привычно ухмыльнулся руководитель.

— А на меня будут нападать?! — неприятно изумился Денис.

— Не сомневайся.

— А за что?!

— Специфика работы, — индифферентно пояснил Шэф, и резко сменил тему, — любишь плавать?

— Да не так чтобы очень... и вообще пловец я... скажем так — средненький.

— Ничего, — успокоил Дениса любимый руководитель, — скоро ты будешь плавать, как лоцманский катер! — Шэф немного подумал и добавил. — А под водой, как торпеда!

"Тупой, как утка, а плавает, как утюг!" — не вовремя всплыла в памяти Дениса услышанная в детстве фраза, он только тяжело вздохнул — предчувствия были не самые хорошие.

"Бассейном" территория Ордена не ограничивалась — новый туннель, и глазам компаньонов открылось еще одно "футбольное поле" с водоемом. Этот участок был значительно больше предыдущих двух вместе взятых и объяснялось это, видимо, огромным количеством курсантов с белыми поясами. По крайне мере, Денис решил именно так.

— Площадка молодняка, — прокомментировал Шэф, — загон белопоясных, на местном жаргоне — "молочник".

Но и "молочником" Орден не ограничивался — еще один скальный туннель вывел компаньонов на большой двор, или площадь, мощеную булыжником и окруженную высокой стеной, уже не скальной, а сложенной из больших, тщательно пригнанных красных кирпичей.

— Хоздвор, — пояснил Шэф, окидывая взглядом многочисленные двух и трехэтажные здания сложенные из такого же кирпича — конюшни, склады и все такое прочее... — главные ворота, — махнул он в сторону массивных, двухстворчатых металлических ворот.

— Не понял!

— Не сомневаюсь...

— Нет, правда Шэф, а где штаб-квартира... дворец что ли... короче, где главное здание Ордена? Где резиденция Великого Магистра?

— На площади, за воротами — сейчас увидишь.

— А почему не здесь... в смысле, не внутри? — удивился Денис.

Шэф пожал плечами.

— Магистр встречается с разными людьми. Некоторым нечего делать внутри периметра.

— Понятно.

— Да ни черта тебе не понятно, — улыбнулся Шэф, — ты забываешь, что Маргеланд магический мир, а среди местных колдунов встречаются ребята способные. К делу относятся с огоньком... — Шэф ухмыльнулся, — горят, блин, на работе.

— Могут сжечь Орден?!

— Да нет... сжечь не сжечь, но напакостить, как нефиг делать... есть очень талантливые некроманты — мор организовать или эпидемию какую — запросто; артефакторы — камушек следящий подбросить, или веточку... кукольники могут курсанта увести...

— В смысле? Куда увести? С собой?

— Да нет, — Шэф досадливо поморщился, видно было, что тема ему не нравилась и он уже жалел, что сказал лишнего, — ладно... видимо надо от печки... Кукольник — это маг со специфическим даром — он полностью подчиняет себе человека... Как они это делают никто не знает... короче — после обработки кукольником человек полностью сохраняет интеллект, память и все такое прочее, что делает его личностью, но! — это уже другой человек. Это человек колдуна, который в огонь пойдет по приказу хозяина, лучшего друга убьет, жену любимую за ноги подержит пока колдун ее будет насиловать.

— Ни фига себе!.. — сказал потрясенный Денис, — так что, получается, что курсанты, ну... Пчелы эти твои, сидят здесь, как в тюрьме? Как зашел маленьким мальчиком и пока не выйдешь?

— С чего это ты так решил? — удивился Шэф.

— Ты сам только что сказал — могут увести, а за воротами — тем более!

— Ни фига.

— Как это "ни фига"?

— Главные ворота, — Шэф для убедительности кивнул в их сторону, — это не просто ворота, это — Врата, они запоминают кто вышел, и сравнивают с тем, кто зашел, и...

— И если пользователь не прошел авторизацию, — встрял Денис, то...

— Кирдык пользователю!

— А почему не арестовать? — удивился Денис, — допросить там, то да се...

— Бесполезно. Во-первых — бьется как одержимый, может убить или покалечить, но это конечно никого бы не остановило. Главное — он ничего про хозяина не скажет, что ты с ним не делай, и не скажет ничего о задании, а все остальное, по большому счету, никого не интересует.

— То есть, у Пчел есть увольнительные? — уточнил Денис.

— Небольшое семантическое уточнение: пока человек учится в Ордене — он курсант, а вот когда заканчивает обучение, то проходит определенный ритуал и становится Пчелой. Так что у Пчел увольнительных нет — они и так вольные люди, а вот у курсантов есть. Как ни быть — чем старше становятся, тем больше тянет на подвиги... ну и на баб, разумеется. Тяжело эту банду держать... Сам понимаешь — каждый курсант, это яркая эгоцентрическая личность, склонная к антиобщественному поведению... других сюда не набирают, — усмехнулся любимый руководитель.

— Шэф, излагаешь как по писанному! — восхитился Денис.

— А то!

— И как справляются?

— Тяжелая ежедневная работа, без выходных, жесткая дисциплина. Крайне жестокие наставники, склонные к садизму, уверенные что толерантность — это болезнь. Правда, начиная с красного пояса, раз в пять дней вечернее увольнение с ночевкой, но утром никаких поблажек на тренировках. Облажался — следующее увольнение пропускаешь.

— Круто. А на какие шиши гулять? Или у курсантов в местных борделях кредит?

— Щаз... кредит... норовят последнюю копейку отсосать, — Шэф криво ухмыльнулся, — короче, все по принципу: "Деньги есть — Иван Иваныч, денег нет — косая блять!", — он сделал паузу, видимо припоминая, — в мое время, опять же начиная с красного пояса, платили что-то вроде стипендии — десять хумов за десятидневку — по хуму в день.

— И сколько это?

— Сколько... ни до фига... посидеть в кабаке с приличной девушкой — двадцать хумов, если не больше...

— А за каким тогда уходить на ночь раз в пять дней, если денег все равно нет?

— Ну-у... не только же в бордель люди ходят, у некоторых любовь! Просто увидеть издалека... подержаться за ручку... а если повезет — то и потрахаться, конечно! Эх, молодость... — в голосе Шэфа чувствовалась самая настоящая ностальгия...

... эк его разбирает... никогда бы не подумал...

... да Шэф просто романтик, блин!..

— И у тебя было? — удивился Денис.

— А я что, не человек? — встречно удивился Шэф. — Ладно, возвращаемся к нашим баранам, в смысле — Пчелам, курсантам и Ордену в целом, — гендиректор задвинул высунувшиеся было воспоминания юности обратно. — Самое главное для поддержания дисциплины, — он хмыкнул, — и высокого морально-политического облика курсантов — это непререкаемый моральный авторитет Великого Магистра. Все знают, что если у ш'Иртана завелся лишний хум, в столовой появится лишний пучок салата, а не новое платье у его любовницы. Если на территории Ордена запрещено пребывание женщин, то проституток не будет нигде, включая покои Великого Магистра. Рыба гниет с головы. Вам — в России это хорошо известно!

" "Вам"? — подумал Денис, — а почему не "Нам?". Что-то Шэф поначалу пел, что он русский... или советский?.. точно не помню, но что-то плел — это точно... или не точно... Врет? — так примитивно? — не похоже, тогда что?.."