Испытание для победителя

Бактрийские послы чертами лица и одеждами были похожи скорее на греков. Но так же, как и парфяне привезли по-восточному богатые дары и бухнулись на колени, моля о прощении. Сюрприза не получилось. Дальнейшая дипломатическая встреча шла по накатанной колее. Бактрийцы клялись в своей невиновности и верности владыке Селевкидов, а Саня делал вид, что верит. При этом, обе договаривающиеся стороны знали, что это не так. Немного помучив бактрийцев и попеняв им за их прегрешения, Саня милостиво согласился принять дары и предупредил, что в следующий раз пощады не будет. В общем, помирились! Еще одна чистая победа! Идти воевать на Восток совсем не хотелось. Далековато, однако!

Похода на Восток не случилось, и теперь все прибывали в некоторой растерянности. готовились, то к затяжной войне, а тут такое. На царском совете высказывались различные мнения. Ганнибал ратовал за вторжение в Грецию. Там как раз Римляне начали войну с Этолийским союзом и сейчас неплохой момент для вмешательства. Деметрий же указывал на Родос. Мол, совсем зарвались мелкие. Надо их приструнить, чтоб не зарывались. Аристолох в свою очередь указал на Пергамское царство и заявил, что это государство представляет прямую угрозу для Селевкидов. Царь Пергама злопамятен и грезит былым величием, которое, кстати, исчезло когда-то по вине Селевкидов. Этот деятель всячески старается сколотить коалицию, направленную против нашего царства. В общем, настоящий и непримиримый враг. С таким договориться не удастся.

Споры закипели довольно бурные, но прийти к какому-то общему решению советники царя так и не смогли. Саня тоже колебался. Начинать войну с соседями, без особых на то причин совсем не хотелось. Но и успокаиваться еще рано. Однако, один человек был только рад сложившейся обстановке. Царица Клеопатра, сама бывшая дочерью царя, конечно понимала, что ее супруг не принадлежит только ей. У него есть множество обязанностей перед царством и его подданными. Как жена царя она знала, что поход на Восток против мятежников необходим, но как любящая женщина она хотела, чтобы ее любимый остался дома и не ехал воевать куда-то на край света с этими мерзкими парфянами и бактрийцами.

Чтобы царская армия не начала скучать, решили проводить более интенсивные тренировки, и выдали солдатам жалование за два месяца. Война пока откладывалась, но не отменялась. Была бы армия, а враги всегда найдутся. Так и объяснили простым воинам, чтобы пресечь разброд и шатания.

Так прошли две недели. Страсти улеглись, а Саня начал думать о реформах на флоте. Большая часть царского флота покоилась на дне вместе с Антиохом Третьим, а во время гражданской войны за трон флотом совсем никто не занимался. Столица царства Селевкидов располагалась неподалеку от морского побережья. Сам город находился на левом берегу реки Оронт. В устье этой реки располагался большой портовый город, называвшийся Селевкией Никатора. Остатки военного флота сейчас и стояли в гавани этого города. Царь решил нагрянуть туда с проверкой. То, что он там увидел можно было назвать флотом с большой натяжкой. Двадцать четыре триеры, девять пентер и одна гексера составляли сейчас военно-морскую мощь Селевкидов. По сравнению с тем царским флотом, что Саня видел два года назад, входящим в гавань Эфеса. Это была, просто, бледная тень былого величия.

На пристани нового царя встречал наварх Леонатис. Этот коренастый, загорелый до черноты эллин выглядел, как настоящий морской волк. Было видно, что он сильно переживает о плачевном состоянии царского флота. Хотя, в этом и не было его вины. Большая часть флота погибла в шторме вместе с царем Антиохом. Антипатр же флотом, вообще, не занимался, лишив его всякого финансирования. У Селевка, просто, не доходили руки до проблем военных моряков. Без денег люди уходили с кораблей, сами корабли ветшали.

Но тем не менее, Леонатис, ставший новым командующим флота после гибели в шторме прежнего наварха, не отчаивался и всячески старался поддерживать боеспособность сохранившихся судов. Он даже распродал свои земли, чтобы выплачивать жалование оставшимся корабельным командам. Такие подробности о командующем флотом сообщил Сане Гермий. Подобное самопожертвование и служебное рвение надо всячески поощрять. Поэтому, тут же на пристани царь Селевкидов подтвердил назначение Леонатиса навархом царского флота. Затем флотоводцу была вручена грамота на владение большим земельным участком и шикарной виллой на побережье. Помимо этого, опешившему наварху выдали довольно увесистый мешочек с золотыми монетами. Надо было видеть восторг светящийся в глазах бывалого морехода. Теперь он готов был ринуться хоть в огонь, хоть в воду по приказу нового царя.

Но полумерами новый царь не ограничился и тут же выделил деньги на строительство тридцати боевых кораблей и жалование корабельным командам. Затем Саня подозвал к себе Никомеда и озадачил его вооружением флота "сирийским огнем". Услышав про новое оружие, стоявший рядом Леонатис сильно оживился, и тут же пристал с расспросами к главному царскому инженеру. Опытный морской волк моментально оценил полезность "сирийского огня" в морских боях.

Смотря на оживленно беседующих соратников Саня подумал, что неплохо бы сделать какой-нибудь огнемет. В сухопутном сражении от него было мало толку, а вот в морских баталиях эта штука может здорово пригодиться. Корабли то деревянные как-никак. Позже он поделился своими мыслями с Никомедом и был приятно удивлен, когда тот заявил, что нечто подобное уже изобретено великим Архимедом. Правда, такая конструкция была довольно сложной и дорогой в изготовлении. Да, и нормальной огнесмеси для нее не было, что приводило к частым поломкам аппарата. Но вот с "сирийским огнем" огнемет Архимеда точно должен работать исправно. Царь выслушал своего главного инженера и озадачил его изготовлением огнемета и испытанием его с "сирийским огнем" в качестве топлива. Если результаты испытаний будут хорошими, то данным оружием следовало оснастить все боевые корабли флота. Денег в казне, благодаря везиру Гермию, хватало, и на флоте Саня решил не экономить.

На следующий день был назначен военный царский смотр. Команды кораблей выстроились, чтобы показать себя новому начальству. В принципе, они произвели хорошее впечатление на Саню. Выглядели моряки довольно браво. Морские пехотинцы сияли надраенными до блеска щитами и шлемами, матросы и гребцы тоже не выглядели бомжами. Кстати, гребцы во флоте Селевкидов, как и во флотах большинства античных государств, были свободными людьми. Эти моряки были полноправными членами команды, получавшими жалование наравне с другими матросами. Никаких прикованных к веслам рабов, избиваемых кнутами безжалостных надсмотрщиков. Ведь именно, такие сцены особо любят снимать в Голливуде. Хотя, американцы, вообще-то, с историей не особо дружат. Может, у римлян или Птолемеев на боевых кораблях и были гребцы-рабы, но здесь все было довольно демократично.

В общем, военные моряки Сане понравились. Уверенные и умелые профессионалы. Леонатису удалось сохранить лучших. Они и станут костяком создаваемого царского флота. Ведь, даже оружие в руках дикаря — это кусок железа. Никакие самые крутые корабли без опытных матросов не станут боеспособным флотом. Потом на новые суда наберут новичков и разбавят их ветеранами. И флот снова будет готов к сражениям за своего царя.

Следующий день был посвящен экскурсии по гавани и городу. В гавани Саню впечатлили ее размеры и рукотворные молы-стены со сторожевыми башнями на выходе в море. Удивила толстая бронзовая цепь, которая в случае угрозы вражеского нападения поднималась специальными механизмами со дна и натягивалась поперек входа в гавань.

— Это чтобы вражеские корабли не смогли войти в гавань, мой царь, — подтвердил догадку Сани, стоявший рядом наварх Леонатис.

— Удивительная конструкция! Нечто подобное я видел в Афинах и Эфесе! — сообщил Никомед, внимательно рассматривая механизм лебедки, наматывающий толстую цепь на барабан.

Сам город тоже произвел приятное впечатление. Построенный по греческому образцу. Чистый городок, размером около четырех миль в диаметре. Ровные вымощенные камнем улицы. Кругом античные виллы, храмы и статуи. Если не знать где ты находишься, то можно подумать, что этот город располагается где-нибудь на территории Греции. Такой контраст сначала сильно удивлял выходца из двадцать первого века. Греческие завоеватели, придя с армией Александра Македонского, не только разрушили Персидскую империю, но и стали повсюду в Азии создавать очаги своей культуры. И сейчас по всему Великому Востоку были разбросаны такие вот города греческого типа. Значительно позднее такие вот очаги греческой культуры падут под натиском восточных народов: парфян, арабов и турков.

Но в данный момент греческая культура в Азии переживала подъем и имела довольно большое влияние на общество Востока. Восток, вообще, всегда подчинялся победителям. А греки и были теми победителями, которые сейчас устанавливали свои правила и обычаи в обществе. Но к чести греков стоит сказать, что они никого насильно не загоняли под крыло своих богов и не заставляли силой оружия перенимать свои обычаи и нравы. В отличие от тех же римлян, которые устанавливали довольно жестокие порядки на вновь завоеванных территориях, и мгновенно карали всех недовольных новым порядком. Греки действовали грамотнее и тоньше. Они, просто, всячески подчеркивали все достоинства греческой цивилизации, ослепляя глаза людей востока блеском греческой культуры. Поэтому, на Востоке и не было крупных этнических восстаний против греческого ига. В отличие от римского мира, где довольно часто римским легионам приходилось усмирять недовольное римскими порядками местное население в провинциях. Кстати, в этом году у них там как раз полыхнули восстания против римского владычества в Цизальпийской Галлии и Испании. И везир Гермий сообщил, что сейчас римляне эти самые восстания успешно подавляют.

Например, те же евреи, что значительно позже так долго будут бороться против римлян и, в конце концов, будут побеждены, лишены родины и рассеяны по миру. Они почему-то не поднимали восстаний сейчас против ига Селевкидов, которым в данный момент принадлежала провинция Иудея. Наоборот, дети израилевы в данный момент были самыми лояльными подданными. Правители Селевкидов часто селили общины евреев в каких-либо неспокойных районах, чтобы снизить авантюризм местных жителей. Евреи из таких поселений были лояльны Селевкидам, хорошо вооружены и довольно успешно успокаивали недовольных туземцев и тушили волну бандитизма. А все потому, что Селевкиды не вмешивались в дела Иудеи. Там, конечно, был стратег Селевкидов, но он находился там скорее на случай военной агрессии Птолемеев, и не лез в дела управления провинцией. И уж тем более, не указывал евреям во что и как им надо верить. При этом, евреи всегда исправно платили дань царю Селевкидов и всячески подтверждали свою лояльность. Вот вам и непримиримые бунтовщики, блин! Просто, греки не лезли в дела евреев, а евреи не лезли в дела греков. И все были довольны!

— Кстати, именно, разгром Иудеи и стал началом конца Римской Империи. Именно, после взятия римлянами Иерусалима, в римской империи появилось очень много рабов христиан. Пока эта религия была религией рабов, то римское государство было на подъеме. Но спустя два века христианство уже стало государственной религией Римской империи. Сильные и жестокие когда-то римляне стали изнеженными и слабыми. Вера в кровожадных богов и культ императора сменились на религию рабов. Если бог прямым текстом утверждает, что люди его овцы, а он их пастырь, то это говорит о многом. Ну, какой сильный духом человек добровольно назовет себя овцой и рабом? Римляне вместе с верой в языческих богов утратили и хищный дух римской волчицы. За это они и поплатились в последствии, а великая империя, построенная на крови была уничтожена! — именно, об этом почему-то думал Саня, разглядывая ровные улицы античного города.

Следующие два дня прошли в атмосфере праздника. Городские власти решили устроить народные гуляния в честь приезда царя. Вино лилось рекой. Жители города славили своего царя. Тем более, что городские власти оплатили всю выпивку и еду. А халява — она и на Востоке халява! Поэтому, народ гулял и веселился вместе со своим царем. Гудели два дня. Всем понравилось, и Саня не стал особо злобствовать с проверкой финансовой деятельности. По сведениям Гермия город исправно платил налоги. Городская верхушка, конечно, приворовывала, но особо не борзела. И новый владыка Селевкидов сделал вид, что поверил в честность чиновников города Селевкия Никатора. Тем более, что на следующий день после праздника Леонатис пообещал провести показательные морские маневры. Саня был весь в предвкушении.

На следующее утром он вместе со своей свитой стоял на палубе гексеры, наблюдая за маневрами кораблей. К сожалению, в море смогли выйти не все боевые корабли. Не хватало людей в командах. Но и те что сумели покинуть гавань произвели хорошее впечатление. Быстрые и четкие маневры кораблей понравились новому правителю Селевкидов. А в завершении шоу, пентера с вымпелом наварха на корме, сделав изящный разворот, разогналась и ударила своим тараном-ростром в борт специально притащенный для такого случая старый транспортный корабль с наскоро залатанным бортом. Затем пентера довольно быстро сдала назад, стряхивая транспорт со своего ростра. В огромную пробоину протараненного корабля мгновенно хлынула вода, и через минуту судно скрылось под водой.

Таран впечатлил всех. А Лиск даже пробормотал какое-то галлатское ругательство и заявил, что не хотел бы он оказаться сейчас на этом транспортном суденышке. Все стоящие рядом воины молча согласились с галлатом. Они сами были профессиональными военными и много раз видели смерть в лицо. Но сражаться на суше и на качающейся палубе — это разные вещи. А ведь если твой корабль протаранят, то это же верная смерть. Причем, довольно мучительная. После этого, все сухопутные вояки стали смотреть на моряков с большой долей уважения.

Глава 4.

Если ты знаешь своих врагов и знаешь себя

ты можешь победить в сотнях сражений

без единого поражения.

("Искусство войны" Сунь Цзы)

— Мой первый стратег Скопас Этолиец предал наше доверие и поднял мятеж против меня, как законного владыки царства Птолемеев, — говорил, сидевший напротив, мальчик со злыми глазами. — Хорошо, что остались еще верные мне люди, которые и помогли нам покинуть дворец и бежать!

Этому мальчику было двенадцать лет, и именовался он как: Наследник богов Филопаторов, избранный Птахом, мощный Ка (дух) Ра, живой образ Амона Птолемей Пятый царь державы Птолемеев да живет он вечно, любимый Птахом. Саня долго удивлялся, когда услышал такое из уст двенадцатилетнего ребенка. Такой титул не всякий взрослый сразу повторит, а малец шпарит как по писанному. Ну, а дальше шла довольно грустная история малолетнего царя Египта.

После смерти Птолемея Четвертого Филопатора его сын Птолемей Пятый наследовал трон и стал единовластным царем Египта в малолетнем возрасте. Естественным было бы предположить, что опекуном маленького царя и регентом государства должна была бы стать его мать Арсиноя. Однако, тем людям, которые захватили управление страной при вечно пьяном и развратном Птолемее Четвертом Филопаторе, нежелательно было допускать до власти Арсиною. При жизни Филопатора Арсиноя не могла ничего предпринять против Агафокла и его приспешников, но как только Филопатор умер, Арсиноя стала опасной, так как на ее стороне была народная любовь. Поэтому, прежде чем объявить о смерти царя, до того, как Арсиноя появится на людях, Агафокл и Сосибий решили убить ее. Однако, подстроить убийство таким образом, чтобы слухи о нем не поползли за пределами дворца и не навлекли народного гнева на их головы, было делом не легким. Если царица внезапно умрет или исчезнет, то многие во дворце, непременно, узнают об этом. Царские прислужницы были преданы Арсиное, и поэтому, убийство следовало совершить таким способом, который не вызвал бы подозрения у людей, не вовлеченных в заговор. Задача потребовала тщательной организации, поскольку, было привлечено несколько исполнителей под предводительством некого Филаммона друга Агафокла. И заговорщики вели между собой переписку. Одно письмо попало в руки постороннего лица, который мог бы разоблачить заговор и спасти царицу, если бы он был ей предан. К несчастью для нее, он не был ей предан, и убийство удалось.