Прошлое

— Скольких они на тот свет отправили? — мне было нужно узнать хотя бы примерное число перед тем, как принять решение.

— Точно не скажу, однако десятка три — четыре они заманили наверняка. Может быть больше. Слишком много воспоминаний с одинокими путниками, по ним я пробежался лишь мельком, чтобы удостовериться в конечном итоге. Он был всегда один. Предупреждая твой следующий вопрос: останавливаться они не собирались. Каждого в деревне происходящее устраивало.

Я ничего не ответил, лишь кивнул в знак благодарности. Решения было принято. Некогда староста этой деревни бился на полу в конвульсиях, изо рта у него шла пена, а в глазах отчётливо виднелось настигшее его безумие. Этот человек на заслуживал бережного к себе отношения. Решив не продлевать страдания, я оборвал его жизнь, пронзив сердце. Мгновения спустя до недавнего известный как Клир перестал дышать, навсегда покинув этот мир. Дело осталось за малым.

— Нао, пройдись по каждому дому и "просмотри" каждого ребёнка до двенадцати лет. Замени им воспоминания. Выбери сам, что посчитаешь нужным. Никто не должен помнить о нас или вспомнить, когда того захочет чужой маг — в общем, не мне тебя учить. Если есть "интересные" дети, мы возьмём их с собой. Скажи нашим снаружи, чтоб позаботились об остальном. Я скоро к ним присоединюсь. На рассвете покинем деревню.

Друг ничего не ответил, но я чувствовал, что внутри он борется с самим собой. Когда-то и мы были в похожей ситуации, когда-то и нам пришлось лишиться всего. Решившись, он покинул дом старосты. На улице же я услышал совершенно твёрдый и уверенный голос, не терпящий пререканий и раздающий указания. Сомневаться в чем-то Нао позволял себе только при мне и Трисе.

Деревня, название которой мы так и не узнали, была объята огнём. Пламя разливалось по всей округе и, казалось, лишь усиливалось при свете восходящего солнца. В ней не осталось никого, кроме детей. Все взрослые и шайка разбойников сегодня превратятся в пепел и разлетятся по миру, навсегда покинув это место. Детям так же здесь делать нечего. Сперва я думал отправить их либо в замок барона Фолка, либо виконтство Норт, но в итоге решил предоставить им шанс самим выбрать свою судьбу. Правда — не всем. Совсем маленьких и тех, кто без молока матери не сможет выжить — мы поместили в отдельную повозку под присмотром пары взрослых, которым Нао заранее промыл мозги. Правда, наказания не избежать и им. Когда цель — защищать детей и довезти их в целости и сохранности до другой деревне — будет выполнена, они умрут. Сработает ментальный блок Нао и они сами наложат на себя руки. Детей постарше, которых набралось несколько десятков, мы обеспечили всем необходимым: повозками, лошадьми, деньгами, одеждой и едой. Дальше пусть сами решают, куда им идти. Они вольны выбирать: идти ли им в соседнюю деревню, в замок местного лорда, в любое другое место или начать путешествовать. Однако никаких воспоминаний о прошлой жизни в них не осталось. Сегодня их первый день рождения, если можно так сказать.

Что я чувствовал, зная, что обрёк многих детей на, возможно, печальную участь? Что лишил их счастливого детства? Что лишил их родителей и родных? Ничего. Уже слишком давно внутри образовалась пустота, пожирающая меня с каждым годом все больше. Я ничего не чувствовал, гладя на развернувшуюся перед глазами картину. В тот день, как и во все дни до этого, перед глазами застыла пелена. Пелена будущего, которое никогда не наступит, если я буду сомневаться в себе.

На рассвете вернулись Трис и Освальд (так звали парня, которого Трис выбрал себе в попутчики). При виде горящей деревни происходящее можно было понять без лишних слов, но Трис все же решил уточнить:

— Можем отправляться?

— Да. Все готово.

По возвращении из лагеря разбойников, Трис рассказал, что в нём все же осталась пара человек, но живым никому уйти не удалось. Они спалили то место дотла, до этого полностью его обыскав. Добытая информация заставляла задуматься. В шатре главаря Трис обнаружил несколько занятных сюрпризов. Первый и самый бесполезный, но от того не менее приятный сюрприз (который, к слову, Трис и Освальд притащили с собой) — это небольшой ящик, сверху до низу наполненный золотом и драгоценностями. Неужели шайке удалось собрать такое количество всего за полгода? Но тогда как объяснить драгоценности? Сомневаюсь, что в деревню часто захаживали аристократы. Долго ломать голову над загадкой не пришлось, ключ к решению обнаружился уже в следующем сюрпризе. Им стали письма для некоего Перео (оказывается, так звали главаря шайки) от, кто бы мог подумать, лорда Фолка. Как оказалось, данная банда орудовала на дорогах уже не первый год и частенько выполняла поручения барона. Трис нашёл несколько писем от барона с просьбой напасть на торговый обоз, идущий с севера на юг. В них он указывал примерное время, место и количество охраны, а так же груз, который караван везёт. Что ж, все встаёт на свои места. Через баронство Фолк проходит единственный сухопутный путь, связывающий север и юг. Помимо него всегда остаётся морская торговля, но, во-первых, не у каждого баронства есть выход к морю, а, во-вторых, даже если у баронства этот выход к морю имеется, то банально не у всех есть деньги на создание портового города. Вот и получается, что для всего севера Фолк — это связующее звено с югом (ведь из виконтства Норт попасть прямиком на юг возможно тоже лишь через море). Удобно устроился этот Перео, да и почти не врал, оказывается, когда расхваливал себя как рыцаря. Заявление по своему было близко к истине. Помимо писем о торговых обозах, нашлось ещё одно, по содержанию не менее интересное, чем предыдущие. В нем барон Фолк приказывает Перео напасть на отряд, сопровождающий сына одного из аристократов севера. В письме Фолк утверждает, что при себе у того имеется ценный груз. Возможно ли, что речь идёт о тех самых драгоценностях, что сейчас передо мной? Так вот. Барон так же пишет, что судьба самого аристократа ровно как и судьбы его свиты совсем не имеют значения, за сим барон Фолк позволяет Перео забрать часть груза себе. Очень интересно. У меня сразу появились некоторые мысли, чем сулил визит данного аристократа на юг. Дальше шло описание количества стражи, вооружения и прочие детали переписки, вдаваться в подробности которой я не стал. Хватит и того, что Трис уже полностью прочитал и проверил ее, показав мне лишь самую значимую часть.

Дальше Трис на словах объяснил мне каким именно образом работало соглашение между аристократом и разбойником. Раз в два — три года барон собственноручно устраивал облавы на разбойников Перео, чтобы не привлекать подозрений к своей персоне. Так сказать, очищал свои владения от грязи. Естественно Перео каждый раз был предупрежден об этом заранее, как и его самые приближенные люди. Основную массу разбойников либо ловили и сажали в тюрьму, либо разгоняли по лесам. После такой прочистки Перео залегал на дно на небольшой срок (от полугода до года), прячась по лесам, и набирал новую шайку. Как раз в такой момент мы на них и наткнулись. Забавно, но подобного рода схема справно работала уже с десяток лет и приносила выгоду не только Перео, но и самому барону Фолку. И не факт, что Перео был единственным. Правда никаких подтверждений данной мысли в лагере разбойников найдено не было.

— Занятно, — протянул я себе под нос, обдумывая, как можно в дальнейшем использовать полученную информацию, а после небольшой паузы решил сменить тему, оставим рассуждения на потом: — Кстати, с этого дня у тебя новые обязанности. Так что можешь наслаждаться.

Непонимающий взгляд друга, скачущий по сторонам в поиске "новых обязанностей", прояснился, стоило ему увидеть новых членов нашего отряда, посапывающих на плотах и вздрагивающих во время сна то ли от холода, то ли от кошмаров.

— И снова трое детей... — задумчиво протянул Трис, а затем уже добавил для меня: — И чему мне их учить?

Он не выражал своего недовольства, но все ещё находился в некотором замешательстве, особенно учитывая род его деятельности за последние два года.

— Решать тебя, дружище. Какими они станут — отныне целиком и полностью твоя забота, — улыбаясь, я похлопал друга по плечу и направился в сторону плот, больше не обернувшись в сторону сожжённой деревне. Это было лишь началом.

Баронство Грон. Мог ли я искренне назвать это место домом? Скорее нет, чем да, но другого у меня не существовало. В момент, когда у него появился четырнадцати летний сын, отцу было больше сорока лет. Шум тогда поднялся быстро, но так же быстро и улёгся, когда отец официально признал меня своим наследником. Как меня вообще сюда занесло? Выбор пал на Грон по нескольким причинам. Первая и самая важная — у барона Гайена (так зовут моего отца) не было ни жены, ни наследников. К постоянным любовницам, которых отец любил, ценил и делает это по сей день — это не относится. Почему у лорда нет наследника? Наверное, потому что отец был тяжело болен или безответно влюблён, хотел бы сказать я, да не могу. На самом деле не имею ни малейшего понятия о причинах такого развития событий, меня это не интересовало тогда и не интересует сейчас. Вторая причина — территории баронства, расположившиеся почти в сердце Грона. Дорого отсюда открыта в любую часть континента, остаётся лишь забрать себе то, что само идёт в руки. Третья причина — личность барона Гайена. Нет, отец не святой, никогда им не был и посмертно тоже не станет, уж мне ли не знать. Он алчный, любит менять красивых женщин как перчатки, охотен до власти, но трус. Нет ничего дороже его жизни в этом мире и за ее безопасность он готов отдать очень многое. В совокупности я идеальный вариант. Человек, пусть с недостатками, но аристократических кровей, принявший меня в семью и склонившийся перед угрозой смерти, склонившийся пред силой ребёнка. Уверен, день нашего знакомства отложился у него в памяти до самой смерти. У нас имелся негласный договор, которому мы оба следуем. Без лишней необходимости я не вмешиваюсь во внутреннюю политику отца (стоит отметить, что как правитель, он, на удивление, был неплох; по крайней мере, под его началом не голодали и не угнетались люди), а отец беспрекословно выполняет все приказы. Именно поэтому у него не было другого выбора, кроме как согласиться с увеличением числа магов в баронстве, а так же финансированием переподготовки имеющихся и полноценному обучению новых солдат. Правда, в этом пункте существовал нюанс: половину расходов на обучение небольшой армии баронства взял на себя я. За те три года после моего становления аристократом, при помощи Нао и Триса, я стал довольно обеспеченным человеком, правда, об этом знали лишь единицы, отец в том числе. Естественно, друзья так же вольны были свободно распоряжаться деньгами. Если мы с Нао в "деле" были лишь на подхвате, то Трис за два года смог развить это "дело" почти с нуля и почти в одиночку, не гнушаясь чёрного заработка. Единственное, против чего я был против — торговля рабами в Конфедерацию Халифатом. В остальном же наш заработок строился на контрабандах, морских и сухопутных, морских грабежах, а так же на производстве некоторых магических артефактов малого и среднего уровней, которое мы замаскировали в месте, известном лишь нам троим и работникам, работающим там под "меткой" Нао. Захоти кто-нибудь из них рассказать о разработке или местоположении — они сразу умрут, не успев сказать и слова. Жестоко, но что поделать. Зато и получали за свой труд они прекрасные по местным меркам деньги.

Собственно — в карман отца я не лез, средств на существование и любые нужды хватало с лихвой, плюс друзья жили и не чувствовали себя ущемлено, что меня несказанно радовало. Однако на обучение армии пришлось поиздержаться даже нам: кто мог подумать, что найм инструкторов, вооружение войска и его снабжение — дела настолько затратные для кармана. С другом стороны — мёртвым деньги уже без надобности, поэтому тратить их надо, пока жив и пока они есть.

Время близилось к закату. На землю плавно опускалась тень. Решив, что на сегодня наш путь окончен — да и дети не выдерживали такого темпа на лошадях -, лагерь разбили в маленькой рощице. Неподалёку протекал ручей — некоторые в отряде умудрились даже ополоснуться.

Чего я не умел за все свои года и по сей день — так это готовить. Нао и Трисом это прекрасно знали, поэтому за все годы нашей дружбы готовку мне доверили лишь один раз — первый. После чего к этому вопросу никогда не возвращались. Хоть я и пытался помогать в приготовлении, меня вежливо, но уверенно отправляли восвояси — "заниматься более важными делами, присущими молодому лорду". Обычная формулировка друзей звучала примерно так.

Исключением не стал и этот раз: готовить не дали, отправив куда подальше от котелка. Сегодня очередь кашеварить Триса, а ему и самому только в радость. Готовит, рот не закрывается ни на минуту — то пропуская куски вяленого мяса из остатков внутрь, то наоборот — выпуская наружу байки о "делах минувших". Наши товарищи из Академии слушали с улыбками на лицах — никто серьёзно его рассказы не принимал, а вот малышня наоборот: с восхищением. Что ж, на сегодня и на многие вечера вперёд Трис своего слушателя нашёл.

Раз сегодня выдался относительно спокойный вечер, то этим следовало воспользоваться сполна. Кто знает, когда ещё у нас появится свободная и безмятежная минутка в ближайшем будущем. Будем сплачивать отряд.

Инициатива наказуемо — очередь высказаться первым досталась, как вы могли догадаться, мне. Что ж, после моей истории люди окончательно поймут, за кем в данный момент следуют. Не слишком сильно трепавшись о прошлом, я начал со времён, когда стал сыном барона. Рассказывать правду, по крайней мере сегодня, я не собирался, пока что из всех здесь присутствующих я доверяю лишь двоим, но те и так знают абсолютно все в мельчайших подробностях. Именно поэтому в ход пошла официальна версия: моя мать — царство ей небесное — на смертном одре поведала, что в молодости они с одним господином были сильно влюблены друг в друга, после чего появился я, но мама не хотел пользоваться добрым отношением и благосклонностью своего возлюбленного, поэтому до самой своей смерти растила меня одна. Да, местами история откровенно притянута за уши — и это слабо сказано, однако ситуации подобно этой порой происходили на самом деле. В каком-нибудь баронстве вдруг объявлялся внебрачный сын местного лорда и пытался "образумить" отца. Единственными отличиями этих историй от моей был исход. В тех историях таких "детей" либо казнили без разбирательств, либо бросали навсегда в темницу во избежания смуты. Мне же "повезло" чуть больше. По официально истории барон действительно любил женщину в молодости, но она была неблагородных кровей. Прознав об этом, отец Гайена — то есть мой дед — запретил им видеться, а вскоре она, посчитав, что без нее любимому будет лучше — пропала насовсем. О ребёнке отец не знал, но и без этого горевал по своей возлюбленной долгие годы, поклявшись никогда не жениться. Долгие годы он топил своё горе в постоянно меняющихся женщинах, но ни одна не смогла сравниться с "той самой". А через почти пятнадцать лет после их расставания появился я, заявив, что ее сын, официально пройдя проверку памяти у независимого мага (которого я сам же нанял и подкупил) для спокойствия знати Грона и доказав, что действительно являюсь не только родственником, но и прямым наследником. Возразить местным аристократам после такого стало нечего, хотя недовольные все же остались. Дальше я рассказывал о поступлении в Академию, умолчав при этом о своих взаимоотношениях с Айной, о том — зачем и почему мы вообще здесь. Для чего вообще задумана вся эта история. Я уверен, что Нао наверняка им уже сам рассказывал, но узнать причину из уст виновника — немного другое. Про свои способности я упомянул мельков, сказав лишь, что придёт время — они сами все увидят. По выражениям на окружающих меня лицах я отчётливо видел, что рассказ их если и не удовлетворил полностью, то устроил хотя бы на время. А как это самое время пройдёт, то и я решу: достойны они знать правду или нет.