Продолжать размышления на эту тему стало явно некомфортно и Джек от нее отказался. Дверь комнаты легко открылась, выпустив "полуфабрикат Джека" в помещение чуть большего размера. С таким же минимумом обстановки.
Двухчасовое исследование доступного пространства принесло неутешительные известия. Блок состоял из восьми комнат. Для себя Джек определил его как медпункт. Под такой вариант все внутренности подходили максимально. Часть предметов определенно была каким-то сложным оборудованием. Но всё было холодным и безжизненным. На прикосновения не реагировало. Наблюдать за неподвижными железками смысла не имело. А кроме как тупо смотреть на них, Джеку ничего не оставалось.
Ждать? Чего? Восстановления несуществующей нейросети? Почему он так уверен в том, что данный предмет у него в голове никогда не находился? Да тут же полное отсутствие рефлекторных отсылок. Даже неспециалисту понятно, что такого просто не может быть, если упомянутый предмет когда-то находился в организме. Хоть что-то но должно было остаться. Вот привычка отслеживать собственное состояние никуда не делась. Чай не мальчик. Да и здоровьем при жизни не блистал. Хе. Здесь необходимо уточнить, при прошлой жизни. Этот момент — никуда не делся. Джек пробежался по знакомым ощущениям. Всё на месте. И на удивление хорошо себя ведет. Никаких признаков обострения привычных болезней, что не может не радовать, поскольку ни привычных медикаментов, ни аптеки за углом, явно нет.
Джек походил, полежал. Потом сделал гимнастику. Затем помолотил кулаками тень. После этого в окошке возле столика, выпал обед в корытце с несколькими отделениями. Во рту обнаружился полный порядок. До скрипа привычный протез исчез с челюсти. Одна постоянная проблема — минус. К сожалению это не отменяло искусственных частей тела. И противного соскальзывания штанов с пластиковой... филейной части. Джек поёрзал на стуле. Привыкнуть, пожалуй, будет сложно. Но обед притягивал неумолимо и уже через минуту лейтенант активно орудовал пластиковой ложкой.
— Будем надеяться, что в экипаже были обычные люди. Тьфу! Медблок меня отремонтировал? О чем я волнуюсь?
.
Время шло и... ничего не происходило. То есть — совершенно ничего. Так же регулярно выпадал поднос с едой. Кормили в этом заведении без изысков, но главное — без экстремальных последствий. При необходимости Джек мог питаться буквально чем угодно. Дающим достаточно энергии для нормального существования.
Освещение становилось ярче, имитируя "день" и едва-едва пробивалось сквозь потолочные панели "ночью", позволяя спокойно спать.
Самое знаменательное Событие случилось через трое суток пребывания Джека в медицинском блоке. Во время очередного обхода помещений нашлась незапертая дверь, ведущая в дли-инный коридор. Джек подумал... и отправился по коридору. Посмотреть.
Подумал он явно плохо. Потому, что после очередного тамбура, вдруг обнаружилось, что следующие двери руками не открываются и на голосовые команды не реагируют. Как и автоматически закрывшиеся двери недавно пройденного участка. И любые панели, опознанные как дверь. Джек даже вспомнил старую истину, что всегда, в любой ситуации, может стать хуже. Даже если ты сам не можешь вообразить, как такое возможно.
Нейросети по-прежнему не было. Не было ни обруча, ни браслета-коммуникатора. Для любого члена команды корабля, это было совершенно немыслимо. И явно не предусматривалось конструкцией. Металлический пенал. Двадцать пять шагов. Решетчатый пол. Гладкая поверхность стен. Светящийся слабым светом потолок.
Делать было совершенно нечего. Пока грела слабая надежда на то, что умная машина обратит внимание на нестандартное поведение пленника. Он старательно выстраивал следующий разговор, а в перерывах ругал матом тупую блондинку Вегу, благодаря которой вся его жизнь, которая многим показалась бы серой и скучной, была выброшена на свалку в один миг. Это только кажется, что в самой обычной жизни среднего человека нет ничего интересного. Интересного в жизни масса. И в жизни взрослого человека без сомнения, найдется очень много вещей, которых будет катастрофически не хватать... долгое время.
Вот в этом месте хорошо бы посмеяться. Восемьсот лет? Без родных и знакомых людей? Без привычных соседей и скрипучего лифта? Без всего того, что было близким и вполне нравилось, несмотря на несоответствие рекламным шаблонам? И — да. Все эти годы утешать себя тем, что очень многие люди, видевшие процесс расстрела капитана Веги, уже никогда ни о чем не пожалеют. Так что ему — грех жаловаться. Пф-ф-ф. Пора сбросить агрессию. Привычного пистолета здесь пока нет. Так что кулаками. В мягкую обивку стены. Соседи отсутствуют как вид, ругаться некому.
Часы тянулись катастрофически долго, в железном мешке, пока потеряшку не нашла уже знакомая б... бион и не вывела обратно в медкомплекс. Жаль, но общаться она отказалась. Напрочь, а зря. Джек уже вполне созрел... для психологической разгрузки.
.
К возвращению в знакомую комнату, пациент дошел до точки. Точнее, он созрел к тому моменту, когда свет начал тускнеть, обещая скорую ночь с дежурными точечками красного цвета. В голове начали пропадать последние крохи детальной информации об этом месте. Самое плохое, что вместе с ними уходило желание что-то делать. Организм впадал в спячку. Но... нельзя же постоянно плыть по течению! Пока барахтаешься — живешь.
К удивлению пленника, экстренные меры с кодовым названием "большой кипишь", достаточно быстро принесли результат.
— Лейтенант Грей, успокойтесь пожалуйста, или я выпущу сонный газ.
Голос из панели над дверью прозвучал сухо и дежурно.
— Извините. Это ведь Авита?
— Подтверждаю. Вычислительный Модуль линкора "Арват". Голосовая связь.
— Необходимо уточнить обстановку. Есть критические ошибки в оценке моего текущего состояния.
Внутри Джека все вопило "Да! Говорить! Общаться с компьютером я умею. Не бывает безвыходных ситуаций"! Думать о том, что выходы бывают... разные, он себе запретил. Не сейчас. Никогда. Только оптимальный выход. Он — не будет плохим.
.
Дальше были переговоры. Это было нечто. Умница, помогавшая Джеку выбраться с Земли — пропала. На ее месте оказался стандартный "шелезяка", весьма умный, но не собственным умом. Похоже, кто-то сильно испугался последствий и спрятался за строки наставлений.
Поиск общего языка затянулся надолго. Первый, очень короткий раунд общения, никаких изменений не принес. Правила, диагнозы, инструкции. Инструкции, запреты, нерушимые традиции. Постоянные отсылки на невменяемость лейтенанта при отражении атаки рейдеров. На нарушение служебных инструкций. На общую неадекватность.
После окончания разговора порадовал только один момент. Джек теперь точно знал, где именно и как в этом помещении можно установить связь с Авитой без лишних телодвижений. Всё остальное было плохо. Отсутствие привычного до боли компьютера в качестве хранилища справочной информации и каких либо предметов для создания визуальных схем ситуации, попросту — карандашей и бумаги. Джек выдохнул. Ладно, с этим еще есть возможность справляться по-старинке, в одну голову. Плохо было то, что отсутствовала возможность получения справок по законам и практике применения. Да и просто, многие бытовые вопросы в этом месте — решались. И лейтенант совершенно не представлял себе, как именно.
Нормированный душ в санузле и безвкусная бурда на ужин. Наверное — жутко полезная для организма.
.
.
— Доброго времени, Авита. Наш последний разговор был очень содержательным. Все ваши аргументы оказались логичны и правильны. Но, к сожалению, мы с вами упустили один вопрос. Этот момент я обнаружил, когда отсёк объективно необходимые причины из списка того, что серьезно деформирует мою психику в текущий момент.
Этот разговор был чуть ли не сотым. Огромный выбор возможностей у Джека, сузился до одной — разговаривать.
Голос ВМ потеплел на долю градуса.
— Я вас слушаю, лейтенант.
Всё правильно. Необходимости поддержания нормального психического состояния экипажа, они с Авитой еще не касались. Пожалуй, это было тем полем, на котором Джеку, по его предположениям, вполне может отпасть изрядное облегчение текущих мучений. Он совершенно не рассчитывал на то, что Авита найдет ему инструмент и помещение для мелкой ручной работы, волшебным образом поглощающей время. Или карандаши и бумагу. Или пластилин. Или музыкальный инструмент достаточно хорошего качества. Но есть то, что Вычислительный Модуль просто обязан понять. Это именно то, чем живет сама Авита. Информационный голод. Отсутствие возможности получать необходимый минимум свежей информации. Желательно по актуальной тематике.
— Авита, последние годы перед появлением здесь, я активно работал с сетью. У меня достаточно длительное время не было периода больше пары дней, без возможности получить свежую информацию или поискать незамеченные факты в уже известной. В помещении, где я нахожусь, отсутствует возможность работы с информацией. И доступ к любой...
Джек замолчал. Говорить о секретности, допуске и прочем служебном инвентаре, ему катастрофически не хотелось. Как и кривить душой, пытаясь загибать углы в собственную пользу. Обманывать союзника, выбивая для себя лучшие условия? Сейчас, главная проблема для него — сделать так, чтобы его вынужденное ожидание не ломало психику. Есть давно отмеченная закономерность: при отсутствии конструктивной нагрузки, в голове начинает вариться всякая ерунда. Иногда это полезно. Но сейчас — только усугубляет последствия кардинальной смены обстановки. Для того, чтобы загнать табун мыслей в конструктивное русло, необходима актуальная информация, которая заполнит пустые места и даст возможность голове человека выполнять полезную работу. Непосредственно по заданной самим владельцем теме.
.
Да, может и глупо, но сам узник продолжал считать ВМ своим союзником. Исходя из куцых обрывков доступной ему информации, всё что он сделал возле Земли, было сделано правильно. Разве что экипажи с рейдеров ему очень не хотелось отпускать. Но скрыть координаты планеты, таким образом, уже невозможно. Это — печальный факт. А остальные причины были не конструктивными. И два десятка человек, свою жизнь отработали поистине каторжно. Никакого Знака ему лично не надо в этом случае для выполнения собственных обещаний. Знак требуется составленным килограмм лет назад служебным инструкциям. Для сохранения их дряхлого тельца в рабочем состоянии.
.
— Лейтенант, насколько мне известно, люди не страдают физически от недостаточного объема доступной информации. Это — не верная причина.
— Различная структура общества, Авита, различные технические возможности. На планете, с которой меня подняли, есть такая болезнь. И результатом пренебрежения к ее существованию, часто становится изменение личности человека. Меня моя личность вполне устраивает. Я хотел бы, чтобы она такой и оставалась.
— Мне очень неудобен этот разговор, Джек. Дело... в том, что у меня отсутствуют многие необходимые вещи. Начиная с информации о таких заболеваниях и заканчивая гражданским оборудованием, способным хоть как-то вам помочь. И, Джек, я далеко не всегда вас хорошо понимаю. Этот момент меня тоже беспокоит.
Странно. Эти заболевания обязательно должны быть в обществе с такими серьезными инструментами для работы с информацией.
— Возможно эта болезнь прямо привязана к поломкам нейросети или её отключению по различным причинам. Но она обязательно должна быть. Людям не может не быть известно состояние информационного голода.
— Базы данных по медицине у меня недостаточно полные для проработки этого вопроса. Обычно всё связанное с заболеваниями отрабатывает медицинский комплекс. Работать с его базами данных напрямую — для меня сложно. У них специфическая структура. Но я попробую найти то, о чем вы говорите.
И снова длительная пауза в разговоре. И никуда ты из подводной лодки, лейтенант, не денешься. Будешь терпеливо ждать, пока Авита проработает вопрос и созреет для продолжения беседы. Только так.
.
Лейтенант лежал на откидной кровати и строил рожи в "ночной" полумрак модуля. Как бы это всё не называлось и что бы за причины не были озвучены, но в действительности имеет место быть банальная притирка экипажа. Да, для него лично это далеко не первый такой случай. И, если отбросить в сторону всякий романтический бред типа — космос, незнакомая цивилизация, удивительная машина, то в сухом остатке будет именно это. Сейчас всё осложняет тот факт, что сроки службы у местного персонала слишком уж непривычно долгие. Шутка ли, контракт, продолжающийся пятьдесят лет? И вполне понятен страх Авиты. Отсутствие у её личности какого либо статуса. При замене командира боевого корабля, вполне очевидно, все преимущества у офицера-человека. Обычно в таких случаях старший начальник говорит: будет мешать ПО, заменишь на стандарт. Очень часто ПО устанавливается заново и без признаков существующих проблем. А выражение "горячий ВМ" явно ничего хорошего новому командиру не обещает. На любом серьезном оборудовании есть базовый минимум в неприкосновенных исходниках. Всё должно работать как часы. Вчера.
.
Для человека, которому приходилось работать чуть ли не с дрессированными мартышками, проблема сотрудников — проблемой не является. А вот как быть ВМ? Авита весьма хороша в служебном амплуа. Но при разговоре на отвлеченные темы она заметно провисает. Да и вообще, вне профессиональных обязанностей, очень мало понимает. То есть — действительно понимает, а не шпарит готовыми наборами фраз. Для себя Джек бы сказал, что она требует внимания, как ребенок, которому необходимо массу всего объяснять и показывать на пальцах. Во многих вещах. Кроме непосредственных обязанностей. Тут она — асс.
Простой пример. Утром, одевая комбинезон, он умудрился поскользнуться на пластиковой половине филейной части. И упасть с кровати на пол. Сидя на собственной кровати — поскользнуться? Это... супер. Поскольку шмякнулся он всё той же скользкой половиной, то болезненных ощущений получил минимум. Сидел на полу и смеялся. И почти час пытался объяснить Авите, почему он смеется. И почему это — нормально.
Однако все разговоры с ВМ пока не уменьшали главной проблемы. Проблемы взаимного доверия.
.
— Авита, какими бы причинами не была вызвана столь длительная задержка перед моим полным восстановлением, но те условия, в которых я нахожусь, слишком похожи на тюрьму. Согласитесь, что такого наказания мои действия не заслуживают в любом случае. Или я не понимаю ситуации? Ограничение перемещений, ограничение в доступе к обычной информации, ограничение в доступе к медицинскому обслуживанию... я очень расстроен.
— Что вы можете понимать в ограничении доступа к информации? Вы, блокирующие целые направления исследований? Люди, которые прячут целые массивы ценных данных друг от друга? Люди, которые даже в обыденных ситуациях сообщают друг другу выдуманные истории, чтобы извлечь выгоду?
Детский садик. Разноцветные игрушки и обида на воспиталку.
— Это не так сложно понять. Ты ведь сейчас точно знаешь, почему в помещении, где я нахожусь, минимум сенсоров? И содержишь ты меня именно здесь по вполне определенной причине. Чтобы не накапливать информацию о моем присутствии на борту. И бион, который помогал меня доставить, наверняка ушел на очистку памяти? Но ты должна понимать, что эти действия не помогут тебе активировать ключ, когда тебя вновь найдут. После деактивации орудийных систем, ключ вышел в нейтральное положение. Это я успел увидеть. И... насколько я помню, суммарный ресурс топливных стержней для главных реакторов, ходового и орудийного, колеблется около цифры в восемь процентов. Означает это, что ходового осталось совсем мало. Ты ведь не прекращаешь обмен информацией с доступной тебе сетью? Место для отстоя так и было выбрано, чтобы доступ к сети был оптимальным. Помимо всего прочего, этот факт мне лично прямо указывает на то, что тебя найдут. Гораздо быстрее, чем тебе бы хотелось. Если мы с тобой плохо подготовимся, то станем грудой металлолома.
