Цепкие оковы силы

Ладонь у него большая широкая, относительно короткие пальцы. Мама называла людей с такими ладонями: огненными. Прирожденными лидерами, страстными, упрямыми, прямолинейными натурами.

— Паулина... — В его голосе я услышала вопрос.

— Александр... — Мысленно дала себе оплеуху, выпадая из транса. — Приятно познакомиться.

— Взаимно.

Сжала протянутую ладонь: теплая и шершавая. Моя в сравнении — ладонь ребенка. Рукопожатие вышло ровным, крепким, но без доминирования. Я уже хотела высвободить пальцы, как ощутила нечто, похожее на удар током. Мир перед глазами взорвался искрами.

Неужели опять? Нет! Не нужно! Я не хочу снова! Не хочу ничего знать!

Но проведение опять решило за меня. Дар-проклятие вознамерился вновь показать мне чужую жизнь. Вот только на этот раз все пошло по-другому. Вместо того чтобы начать показ с самого начала, первого его вздоха, сфокусировалось на одной-единственной сцене.

Жарко. Мокрое постельное белье липнет к коже, оплетает руки и ноги. Воздух в комнате пропитан влагой, ее терпкими духами, ей самой, нашей страстью. Темнота ночи лишь изредка вспыхивает автомобильными фарами, окрашивая ее кожу в золото, путается в распущенных волосах. Но ни мне, ни ей не нужен свет. Я и с закрытыми глазами сделаю так, чтобы она кричала от наслаждения.

Моя сладкая женушка, ну же, кричи для меня. Кричи! Громче! Громче!!!

Какая у нее все-таки грудь! Обхватываю ладонями, вынуждая податься назад, прогнуться в спине, подставить шею для поцелуев. Ненасытно целую, облизываю, кусаю. За каждым укусом следует ее протяжный стон.

Да, моя крошка, да, тебе нравится, я знаю.

Ее обманный маневр, и вместо того, чтобы подмять жену под себя, оказываюсь снизу. Она медленно усаживается сверху, беря в плен мое готовое к бою достоинство.

— Ты попался, ковбой! — слышу жемчужный смех. — Ты мой!

— Твой, — шепчу я, пытаясь поймать губами ее соски. — Дай мне их. Позволь...

— Нет, — качает она головой. — Сегодня я главная. Покатаемся?

— Согласен на все, моя жестокая госпожа.

Она снова смеется, запрокидывает голову назад, показывая себя во всей красе, и, наконец, начинает двигаться. Вверх и вниз, вверх и вниз, вверх и вниз. Мир концентрируется внизу живота, я весь там, в тех сантиметрах, что с влажным шлепком входят в ее плоть. Вверх и вниз, вверх и вниз.

— Быстрей! — кричит она. — Хочу быстрей!

— Как скажешь, крошка, — садясь, хриплю ей в рот.

Она в ответ кусает мои губы до крови.

— Ты сама напросилась на грубость, крошка, и будешь просить пощады, — рычу я, размазывая кровь по ее губам, по шее, груди.

— Никогда, — смеется она.

Подхватываю жену под ягодицы, поднимаюсь с кровати, прислоняю ее спиной к стене. Она обвивает ногами мой торс.

— Моли о пощаде.

— Хватит болтать! — кричит она. — Ну же, ковбой, пора в бой!

С ревом иду в бой. Удар, еще удар, миллионы ударов ровно в цель.

Пожираю взглядом ее лицо, даже в темноте я вижу, как она кусает губы, как в экстазе закатывает глаза. Слышу, как она шепчет мое имя.

— Еще, Сашка... еще...

Я чувствую волны ее наслаждения, чувствую, как она все крепче сжимает меня.

— Моли о пощаде, крошка.

— Никогдаааа... Еще, Сашка, еще...

И я дарю ей то, что она так хочет, не думая о себе...

Я выпала из его воспоминаний резко, как и попала. Ноги дрожали, лоб и спина были в поту. Соски напряжены, вот-вот разорвут ткань футболки, низ живота скручивало от желания.

Какого черта?! Я все еще продолжала ощущать то, что ощущал он, занимаясь любовью со своей женой.

— Паулина? С вами все в порядке?

Оказалось, мои пальцы все еще сжимали его ладонь. Причем сжимали сильно, я видела красные полукружья, оставленные ногтями.

— Да-да, я в порядке, — резко выдернула руку и спрятала ее от греха подальше за спину. Сразу стало легче. — Все хорошо. Просто задумалась.

— Видимо, думали о чем-то важном, раз ушли в себя на пять минут? — усмехнулся Александр.

Пять минут?! Жесть. Знакомы чуть больше, чем пять минут, и он, скорей всего, думает, что я идиотка.

Хотя, какая разница? Я его все равно не знаю. Сейчас Хозяин закончит представление и отпустит меня восвояси. И, надеюсь, мы больше никогда не встретимся.

Невольно посмотрела на него, и тут же наши глаза встретились. В памяти моментально возникла подсмотренная сцена. Телу сразу же стало жарко, словно я перенеслась в сауну. Схлынувшее желание набросилось на меня с новой силой, я чудом сдержала стон.

Не надо врать себе, Паулина, ты узнала его лучше, чем было нужно.

— Вы точно в порядке? — спросил новый начальник охраны.

— Она в порядке, — ответил Хозяин, перетягивая внимание Александра на себя. — У Паулины была неспокойная ночь, вот она и ведет себя несколько неадекватно. Так ведь дорогая?

Я невольно кивнула.

— Но ты не волнуйся, Саша, что нужно, она выполнит без проблем. А ты, дорогая, давай, присаживайся, не стой столбом, — он указал на стул, стоявший напротив его кресла. — Нам предстоит серьезный разговор.

Пришлось сесть. Интересно, самый неудобный стул мне достался случайно, или Хозяин велел принести его специально, дабы еще раз указать мне мое место? Склоняюсь ко второму варианту.

— Итак, дамы и господа, не будем терять время, перейду к сути. Я собрал вас здесь для того, чтобы заявить: оракул сделал предсказание. Наступила благоприятная пора для второй попытки обзавестись мне наследником, который сможет принять колдовскую силу.

Юрьев ослепительно улыбнулся. От этой улыбки душа у меня ушла в пятки.

— Дети — это правильно, — кивнул Александр. — Удачи вам, Максим, и вашей супруге.

Я машинально отметила, что новый начальник охраны не удивлялся словам "оракул", "колдовской дар", значит, Хозяин ввел его в курс дела по поводу своей видовой принадлежности. Но, что и требовалось доказать, многого недосказал. Например, что он уже давно, лет сорок как, отец. Что его сын, рожденный обычным человеком, никогда не знал, кто его породил, и сейчас прозябал в нищете и обнимался с бутылкой. Что рождение одаренного ребенка для человеческой женщины — это всегда лотерея. Пятьдесят на пятьдесят. Выживет или умрет.

Александр ничего этого не знал, а потому искренне желал Юрьеву удачи. Я знала, но сказать не могла. Легкое покалывание тавра ясно говорило, что новому начальнику охраны нужна только та информация, которой с ним захочет поделиться Хозяин.

— А ты, Паулина, пожелаешь мне удачи? — спросил Юрьев, протыкая горящим взглядом. — Или...

— Удачи, — прошелестела я, не дав ему договорить. Мысленно же попросила всех богов наслать на него половое бессилие. Удивленный взгляд Александра проигнорировала, хватило и одного, силой заряженного.

— Вот и отлично, дорогие мои, — повеселел Хозяин. — От вас же требуется всего ничего: помочь мне в этом благородном деле.

— Кхм, — кашлянул Александр. — Максим, уточните, пожалуйста, формулировку. Задание звучит несколько... хм... двусмысленно.

Колдун перевел взгляд и захохотал как ненормальный, даже прослезился от смеха. Мне же резко поплохело. Видеть Юрьева смеющимся, по-настоящему смеющимся, было сродни проявлению сверхъестественного для человека.

Закончил он смеяться так же резко, как и начал. Раз, и все. Губы сложились в привычную линию, одна бровь чуть приподнялась, взгляд стал бесцветным.

— Объясняю для непонятливых. Ты, Паулина, из пяти кандидатур выберешь ту, которая лучше всех будет реагировать на меня, и на кровь. Будешь участвовать во всех необходимых церемониях, сопровождать беременность, присутствовать на родах, постоянно подпитывая выбранную женщину. И, конечно же, будешь во всем помогать Александру. Уверен, ты сделаешь все, как надо.

Хозяин вновь обжог меня говорящим взглядом и силой взъерошил волосы.

— На тебя, Саша, возлагается миссия присматривать за дамами, отгонять от них чрезмерно докучливых поклонников. И сопровождать их в разного рода путешествиях, исполняя заодно роль водителя.

Александр некоторое время задумчиво изучал лицо колдуна. Я же разглядывала самого нового начальника охраны, как его, явно польстив, прозвал Юрьев, и пыталась понять, в чем его особенность. Чем таким отличался этот человек от других, в том числе колдунов, если Хозяин выбрал его, чтобы защищать самое дорогое? В том, какого рода поклонники появятся у женщины, беременной от Юрьева, я не сомневалась.

— Максим, — начал было Александр. — Я нисколько не сомневаюсь в вашем умении наперед просчитывать ситуацию, но мне кажется, все мы ввязываемся в заранее проигрышную...

— Как ты правильно заметил, Александр, — прервал его Хозяин. — Я умею видеть суть ситуации. А суть такова: я вынужден зачать ребенка женщине, лишенной сил, потому что от ведьмы, даже самой слабой, родится очень сильное дитя. Намного сильнее меня.

— В чем же дело? Разве не этого вы хотите?

— Я не люблю, когда меня перебивают, — прошипел Хозяин. Сила резко взметнулась вверх, но так же резко опала. Он сумел себя сдержать. — Помните об этом, Волков Александр Кириллович.

Волков. Его фамилия Волков. Какая ирония.

— Виноват. Исправлюсь, — ровно ответил Александр, но сразу же закрылся эмоционально. Я ощутила, как уменьшилось тепло, что он давал.

Юрьев кивнул, принимая извинения.

— Продолжим. Итак, в нашем мире знают все, что чем больше дар у колдуна, тем слабее он физически. Столь сильный ребенок просто-напросто не выживет или, в лучшем случае, будет обладать столь сильными отклонениями, что их не поправить ни медициной, ни магией. Я выражаюсь ясно?

— Более чем. Но...

— У меня есть Паулина, — ответил Хозяин на незаданный вопрос. — И ее волшебная, хм, сила. Ребенок в утробе, к сожалению, сможет получить лишь малую, очень малую часть ее живительных свойств. На этом этапе все понятно?

— Так точно.

Юрьев одобрительно улыбнулся. А я на мгновение даже пожалела Волкова. Он еще не знал, каким мог был Хозяин.

— Дальше. Если провести правильные ритуалы с правильной женщиной без дара, появится ребенок, который будет обладать достаточной мощью, чтобы стать моим наследником. Вот только после наступления беременности я не смогу долгое время находиться с ним рядом, а значит, и защитить его мать, потому что буду неосознанно выпивать его еще не сформировавшуюся силу. Всем все ясно?

Я поспешила кивнуть. Александр промолчал.

— Дальше. Приставить к своей гипотетической невесте колдуна я не могу по той же причине. Поэтому мне нужен кто-то, кто не обладает даром, но имеет некоторую особенность. А именно, инертность к силе. А навыки оперативной работы — это маленькая вишенка на торте. Понятно?

— Нет, — ответил Волков. — Что значит инертность к силе? Где я мог получить такую особенность? Чем мне она грозит?

— Какой любопытный мальчишка, — пробурчал Юрьев. — Так уж и быть, расскажу. Вернее, продемонстрирую.

Затем, многообещающе ухмыльнувшись, он обратился ко мне:

— Паулина, дорогая, тебе придется немного потерпеть. На благо дела, конечно же.

Я машинально отпрянула, но эта мера не помогла. Сила вырвалась на свободу, просвистела кнутом и прочертила на моей руке тонкую царапину.

— Видел? — спросил он Александра. — Вот так обычно работает сила. А вот так она работает с тобой.

Снова всплеск силы, снова свист и... ничего.

— Занятно, — протянул Волков. — То есть навредить мне вашей магией нельзя?

— Нельзя, но..., — Юрьев взял любимую паузу. — Но это вовсе не значит, что при помощи силы я не смогу раскроить тебе череп ножкой от стула. Понятно?

— Более чем.

— По поводу остальных вопросов. Откуда ты ее получил, не известно. Возможно, это врожденная особенность, возможно, приобретенная. Если первое, то сразу же вытекает ответ и на последний вопрос. Твоя дочь и другие гипотетические дети могут приглянуться другим колдунам. И не все они такие добрые, как я. Ясно?

— Ясно. Но...

— Ну что опять, но?! — взвился Хозяин. — Что тебя не устраивает?!

— При всех моих способностях я не смогу отбиться от всех. Если, конечно, госпожа Паулина не суперженщина, и не наваляет всем одной левой.

— Не переживай, я не просто так назначил тебя начальником охраны. Будет три круга обороны. Чем больше сил, тем дальше круг. Вы с Паулиной ядро и командный пункт в одном флаконе. Теперь все понятно?

— Более ли менее, — уклончиво ответил Волков.

— Раз так, уматывайте оба, мне пора работать. Вечером покажу кое-что интересное. Вам понравится. И помните, за ошибки я спрошу строго. С вас обоих.

После этих слов мне снова стало не по себе.

Мы поспешили выбраться из кабинета. Не знаю, как Волкову, мне хватило новостей за глаза. Не сговариваясь, за дверную ручку схватились одновременно, ну почти. Александр — первым, я ­­— второй, невольно касаясь внешней части его ладони.

— Простите, — ощутила вдруг несвойственное мне смущение и отдернула руку.

— Ничего страшного.

Внезапно показалось, что я вновь начала погружаться в чужую память, но этого не случилось. Только кожа запомнила его приятное тепло.

— Прошу. — Волков галантно пропустил меня вперед. Я зарделась, словно девственница, впервые увидевшая голого мужчину.

— Спасибо, — пробормотала вполголоса и протиснулась в коридор. Александр вышел следом.

Едва захлопнулась дверь, огораживая от Юрьева, дышать моментально стало легче. И тут меня потянуло на разговоры. Странно. Как будто кто-то занял мое тело и заговорил моими губами. Ненароком подумала о колдовстве, но воздействия я не ощущала.

— Как вам первое задание, господин начальник? Готовы отбирать курочек, несущих золотые яйца?

Фраза вышла грубой, от нее веяло насмешкой и самоуверенность. Аж самой стало тошно. Судя по тому, как заледенело лицо Волкова, слова попали в цель. Он оглядел меня с ног до головы, останавливаясь попеременно на затрапезных штанах, дурацкой футболке, чья ткань так замечательно обрисовывала грудь, на лице без капли косметики, на волосах, лишь тронутых расческой. Затем впился глазами в глаза и, лишенным эмоций голосом, проговорил:

— Я не обсуждаю приказы руководства с подчиненными, госпожа Паулина. Извините, вынужден вас оставить. Дела. Увидимся вечером.

Я промолчала, только царственно кивнула в ответ, пытаясь сохранить остатки самообладания. Меня только что хорошенько макнули в куриный помет и поставили на место. Вот так-то, госпожа Паулина.

Александр, не сдержавшись, полыхнул жаром в мою сторону, заставив зажмуриться от удовольствия, заурчать кошкой и невольно шагнуть ближе. И ушел, я вновь осталась одна.

К сожалению, ненадолго.

Стоило Волкову скрыться за поворотом, возникла вездесущая Светочка.