Подкидыш

— Конечно. Вызовите необходимую вам информацию по объекту.

Семёнов подумал, и увидел объёмное вращающееся "фото" в полный рост напротив каждого человека. Увеличив их, он понял, что это "его семёрочники ".

— Выбранные вами люди переданы системе, не для заключения контракта, а принудительно, как "трофей"

— Поясни, — попросил Семёнов.

— Люди поступают в систему в трёх случаях: либо по контракту, подписанному ими с исследователем данного мира, либо в случае захвата их после отражения их агрессии, либо после поражения в честном поединке. В первом случае человек волен в выборе контракта, в двух остальных — не волен. Освободиться может только отработав контракт.

— И какой у них контракт?

— Эта информация закрыта.

— Их можно выкупить?

— Данная информация принадлежит администрации мира Е2478К7054.

— Можно ли с ними связаться?

— Можно. Переместившись в мир Е2478К7054.

— А все мои материальные приобретения? При перемещении в этот мир исчезнут?

— Мир Е2478К7054 недавно открытый и находится в стадии исследования. Он не входит в содружество. Поэтому ваши материальные "приобретения" не будут изъяты "системой". Ресурсы из этого мира высоко ценятся на бирже системы.

У Семёнова отлегло от "сердца". Контракт подразумевает работу, а значит, все двадцать один человек живы. Как их выкупить? Да и захотят ли они? А вдруг и они получили "апгрейд " и "апдейт " своих организмов?

— Всё, Система, спасибо. Дальше я сам...

— До свидания. Ждём от вас поступлений на нашу биржу.

Дверь в кабинку закрылась. Семёныч остался в своём новом кабинете. Возле стола проявился забытый Семёнычем чемодан с киберразведчиком.

* * *

Сбросив сапоги и куртку Семёнов лежал на диване и думал. На диване появилось его любимое покрывало и перьевая подушка. Лежать на "голой" коже он не любил.

Предметы появлялись по мысленному запросу, только стоило их хоть как-то представить.

Первым делом Семёныч установил в комнате телепортационное окно, выходящее на море и берег небольшой бухты острова Желтухина. Семёнов просто представил вид из амбразуры стоящего там старого дота, и окно "заработало". Вместо форточки у окна была обычная балконная дверь, которую Семёнов приотворил и почувствовал сильный порыв ветра. Сквозняка не было, и с напором Семёнов справился легко. Смело шагнув из двери на каменистый пляж, Семёнов попал под шквал ветра и едва удержался на ногах. Он забыл, что был босиком и холод крупной гальки его "взбодрил". Оглянувшись на дверь Семёнов увидел прямоугольный проём в его "кабинет" на фоне горизонтальной амбразуры дота.

— А как они ловко меня "вербанули", — сказал Семёнов сам себе. — "Ждём от вас поступлений на нашу биржу", — передразнил он систему, и вспомнил слова системы: "Живую и не живую материю. Энергию. В любом виде. Ценную информацию".

— Вот суки! "Информацию" ... — передразнил он снова систему. На последний "ресурс", принимаемый системой к обмену на "эквиваленты" Семёнов не обратил в пылу беседы внимание. Слишком был занят мыслями о спасении "сыщиков".

— И какую информацию система считает ценной? — Спросил Семёнов, и услышал голос Системы.

— Любую.

— Даже пересуды соседей?

— Да. Но стоимость такой информации — минимальна. В случае с передачей информации система сама определяет её ценность.

Семёныч хмыкнул.

— Ладно... Понятно. Не мешай думать. И не подслушивай.

— В таком случае рекомендовано блокировать системный коммуникатор. Предупреждение: в случае отключения системного коммуникатора получение пополнения ресурсов вне центра будет не возможно.

— А пока — возможно?

— Да.

— Тогда... Стол сюда, кресло, коньяк, оливки и...

— Девочек, — пошутил "два процента".

— Исполнять? — Спросила система.

— Да... Кроме "девочек".

— А зря, — усмехнулся ум-подкидыш.

— Ты, действительно — "Заразум", — усмехнулся Семёнов, и добавил с кавказским акцентом, — Шутник.

— Это я, чтобы снять напряжение... и умственное тоже, — хихикнул ментальный друг.

Материализовав себе тёплые сапоги и куртку, Семёныч долго сидел в мягком кресле, глядя на бушующий Тихий океан и сдуваемые ветром брызги волн, разбивавшихся о прибрежные камни. Накрывшись пледом он задремал и очнулся от звонка мобильного телефона.

— Семён Семёныч, — раздался голос тренера сборной по карате, — здравствуйте.

— Здравствуйте, Сергей Сергеевич.

— Завтра у Саркиса турнир. Вас включать в состав секундантов? Вы много вложили в него за эту неделю... Да и Саркис попросил.

— Если я не помешаю, включайте, — подумав сказал Семёнов. От ветра он накрылся пледом с головой, голос его со сна слегка похрипывал.

— Я разбудил вас? Извиняюсь. Вы где-то на море? В такую погоду?

— Да... Тут задувает славно. На "даче" у друга. В Славянке.

— Понятно. До завтра успеете?

— Не вопрос...

— Ну, до завтра. В 11-00 в Цирке.

— Есть, — по привычке ответил Семёныч и потянулся. Связь прервалась. Море бушевало. Семёнов любил такое море. "У природы нет плохой погоды, бывает плохая одежда", — вспомнил Семёнов свою любимую присказку.

Он засобирался домой. Поднявшись из кресла и окинув свой "бивак" взглядом, он приказал:

— Возврат в систему.

Всё исчезло, как и не бывало. Даже косточки от маслин. Шагнув в комнату, он плотно закрыл дверь. А потом подумал, а почему бы ему не открыть дверь в свою квартиру? И открыл. Шагнув к себе в городскую квартиру он уже ничему не удивляясь, прошел на кухню к холодильнику. Открыв его, задумчиво вынул бутылку нарзана, вскрыл пробку, и прямо из бутылки стал пить.

— Вот чёрт, — сказал Семёнов. — А машина?

Он с тоской представил свою машину, сиротливо стоящую на обочине дороги, себя едущего в город по темноте, а потом ищущего место для стоянки возле дома.

Семёнов выглянул в окно и увидел прямо возле подъезда свободное место. Он с сожалением снова представил свой "микрик", одиноко стоящий на дороге под порывами ветра и пустое место возле дома, которое вдруг стало непустым. Его "делика" стояла возле дома.

Семёнов присвистнул, и пошёл на улицу. Делика действительно была его. Двигатель, естественно, был холодным.

— Семён Семёныч, ты как это... шустрее меня встал? — Спросил сосед из окна остановившегося рядом авто. — Тебя же не было. Я место увидел из-за поворота.

— Ты что, Саша? "Бас" стоит тут пол дня. Даже двигун холодный. Привиделось тебе что-то...

— Да как так? — Удивился сосед.

— Бывает...

Сосед вытянул руку из окна и чуть проехал вдоль автобуса.

— Холодный, — ошарашено проговорил он.

— Бывает, — повторил Семёнов и вернулся в подъезд. В лифте он несколько раз повторил это слово, слегка встряхивая голову, словно отгоняя мух.

— Не со всеми, но бывает, — сказал он, выходя из лифта, не заметив соседку.

— Что вы сказали? — Спросила она.

— Да это я про себя, извините, Марина.

— Бывает, — сказала, грустно усмехнувшись, соседка. Она когда-то давно пыталась "склеить" Семёна, но тот не поддался, будучи верен давно утверждённому правилу не заводить шашни с соседками и сослуживцами.

— Как так получилось? — Спросил он сам себя, входя в квартиру.

— Это я подсуетился, — сказал "Заразум". — Ты не разобрался ещё, как работает телепортационный коммуникатор. Ну я и...

— Спасибо, дружище, — искренне сказал Семёныч.

— Да пожалуйста, — усмехнулся "дружище". — Робота будем смотреть?

— А то... О... А он остался в кабинете накопителя.

— И чо? — Издеваясь, спросил "дружище". — Или просто перемести его сюда, или пройди да возьми.

И "заразум" открыл портал в "хранилище". Семёнов шагнул в дверь, взял чемодан и вернулся в квартиру.

— Ты подсказывай мне, а то, что-то я подтупливаю. Как в "грогги ".

— Пройдёт, — сказал ментальный помощник. — Давай, вскрывай сундук "Пандоры".

Семёнов, клацнув защёлками, приоткрыл чемодан, но в нём ничего не было. Вернее, под крышкой находилась чёрная сплошная гладкая поверхность. Семёнов машинально приложил ладонь, и перед ним, вместо чемодана, появился пес. Щенок американского кокер спаниеля, единственной собаки, жившей когда-то давно какое-то время у него в доме, и которую ему пришлось отдать...

— Ух ты какой, — сказал умилившись Семёнов, потрогав щенка по спине. Спина была теплой, мягкой, шерсть шелковистой.

— Собака! — Восхищенно сказал Семёныч.

Он взял щенка на руки, положил на колени на спину и осмотрел живот. Всё было на месте. Это была сучка.

— Будешь — "Юдифь", как и та...

— Ты не замыкайся на этом образе, — сказал "заразум". — Это же может быть любое животное... Любое... Давай посмотрим?

— Да и пофиг, — сказал Семёныч. — Любое, так любое. Я тебе верю. Лениво их перебирать. Проверим по мере необходимости. Сейчас с этим надо разобраться.

— А что с ним разбираться? Собака, как собака. Сейчас включены все функции: рост, питание, рефлексы, дефекация, привязанность к хозяину. Линька...

— Так... Линьку и всякий с неё мусор — сразу на ноль. Дефекация только по команде. Питание — когда дам. Не фиг баловаться. Робот — значит робот.

Семёнов пощекотал щенку живот и тот задергал лапами.

— При переключении в режим разведчика, возможно пользование его слухом и зрением. Можно и другими органами чувств, но оно тебе надо?

— Ясно. Но у собак же зрение вроде монохромное, или ... — он не договорил.

— Это же не собака, — перебил "заразум". — Всё регулируется по необходимости. Есть рентген, радар, уловитель магии, и куча других "примочек", необходимых для обнаружения цели. Присутствует целенаведение.

— Хорошая собачка, — растягивая слова просюсюкал Семёныч, почёсывая щенка за его длинными ушами.

Глава четвертая

На завтра в десять тридцать Семенов был в цирке, где проходил турнир по правилам ММА. У Саркиса в весе было двадцать человек, и, при счастливой раскладке, пять боёв. У букмекера Семёныч столкнулся с Ашотом, отцом Саркиса, "средней руки" бизнесменом. Тот не был бандитом ни в девяностые, ни сейчас, и Семёныч с удовольствием пожал ему руку.

— Семён Семёныч, рад видеть вас. Решили поставить? — Ашот удивлённо вскинул чёрную бровь.

— Да, вот... Решил поставить кровные... Как тут это делается?

— Впервые?

— Да... Не играю я в азартные игры...

— А сейчас?

— Так это разве игра? Это полная уверенность!

— На кого ставите? — С осторожностью спросил Ашот.

— На Саркиса, естественно.

— Сколько, если не секрет?

— Двадцать тысяч...

— Хорошие деньги... — покачал головой Ашот. И с едва скрываемой гордостью добавил, — Я тоже поставил. Сто...

Семёнов уважительно посмотрел на Ашота и вынул две стодолларовых пачки.

— А доллары они принимают? Не успел обменять...

Ашот приоткрыл рот, потом с усилием сглотнул.

— Мы вам пересчитаем, не переживайте, — встрял букмекер, принял пачки, перетянутые лентами банка США. — Могу вскрыть? — Спросил он.

— Да, — просто сказал Семёныч.

Букмекер вскрыл пачки, "распушил" их и вложил в счётную машинку.

— Двадцать тысяч долларов... На кого ставите?

— На Саркиса Хачатряна, что он станет победителем в этом турнире.

— Вы даже не узнаете его рейтинг?

— Нет, — без тени сомнения ответил Семёныч, получил от букмекера "билет", и развернулся к отцу Саркиса.

Тот молча снова протянул ему руку.

— Спасибо за доверие, Семён Семёнович.

Семёнов пожал протянутую ему руку и пошёл в раздевалку. Родственников бойцов туда не пускали, и Ашот Хачатрян только проводил его взглядом. Пока он дошёл до раздевалки, периодически останавливаясь и пожимая протянутые ему руки, весть о том, что Семёнов поставил двадцать тысяч долларов на своего бойца облетела весь цирк и достигла раздевалки, поэтому, войдя в неё, Семёнов услышал одобрительный гул и возгласы.

— Всем доброго дня и достойных побед! — тихо сказал Семёнов.

— "Здрасте, здрасте", — послышалось с разных сторон.

Подошел главный тренер и пожал Семёнову руку, глядя прямо в глаза.

— Отожгли вы, Семён Семёныч... — сказал он.

— Я сделал, что-то неверное? — С деланным удивлением спросил Семёнов.

— Да нет... просто расстроили игру букмекерской мафии. А если выиграет наш Саркис, то вы опустите их на приличные деньги, — сказал ему на ухо тренер.

— Не "если", Сергей Сергеевич, а, извините, "когда" выиграет... — также тихо поправил тренера Семёныч.

— Ну да, ну да... — согласился тот, и добавил, — только тут выставились и бойцы, покруче Саши Фомина. Приехал "француз" Газа.

— Это такая длиннорукая обезьяна, которая глумиться над соперниками?

Тренер нерадостно усмехнулся словам Семёнова и коротко ответил.

— Он. Устроители турнира до последнего скрывали его заявку, нехорошие люди.

Евгеньев принципиально не ругался матом. Долгая тренерская работа с детьми наложила свой отпечаток на его словарный запас.

— Ничего страшного, — тихо сказал Семёнов, — мы же натаскивали Саркиса на длинноруких. А этот ещё и подпрыгивает. Надо ловить его на подсечках и переводить в партер. Жеребьёвка первого круга была?

— Да. С Тухбатулиным первый бой.

— Борец. То, что Саркис любит. Нормально... Прорвёмся...

Пошептавшись с Евгеньевым, поздоровавшись с другими спортсменами и секундантами команды, Семёнов подошёл к Саркису. Тот встретил Семёныча своей неизменной открытой улыбкой.

— Привет, Саркис.

— Привет, Семён Семёныч.

— С отцом твоим у букмекера встретились... Привет передаёт.

— А... — протянул Саркис. — Так мы виделись... Вместе приехали.

— Это я так... Хорошие у тебя бойцы в весе. Когда победишь — рейтинг высоко поднимется. После Газы, можно и за "претендента" побороться. Он хоть и "непобедимый" пока, но... тем интереснее у него выиграть. И шуму будет больше. У тебя быстрые и лёгкие ноги. Лови его на подсечках, но не сразу, пусть попрыгает немного. И, как нарабатывали... Прошла подсечка, не прошла — сразу двойка в голову, потом — корпус.

— Понятно, Семён Семёныч! Я сам доволен, что Газа приехал. Мне он нравится... как боец, — тут же поправился он, рассмеявшись. — Он весёлый.

— Ну... Ты сам то не особо веселись, посерьёзнее немного.

— Да ладно! — Махнул Саркис рукой.

— Ну и хорошо. Разминайся, не буду мешать.

* * *

Саркис встретился с Газой в третьем поединке. Первые два он прошёл уверенно. Не сказать, чтобы — легко, но... закончил бои досрочно. Промежутки между боями были приличные. Параллельно шли бои ещё в двух весовых категориях: легкие и "тяжи".

Семёныч сидел с Евгеньевым за клеткой, а в клетке крутились Саркис и Газа. Длинные руки и ноги Газы были легки и быстры. Саркису за два раунда так и не удалось затащить его в партер. Газа вырывался и выкручивался из захватов, как червяк. А вот Саркис "набрался" ударов достаточно, и уже начал хватать ртом воздух. Попытки подсечь Газу на его прыжках, не проходили. Тот просто перепрыгивал их.

В перерыве Семёныч сказал Саркису:

— Попробуй сымитировать подсечку и сразу ударить в ту же ногу "ёко". В колено. Изнутри. Если повезет, ты его собьёшь, а не повезёт, сломаешь ему колено.