Ненавистная Химари

Пройдем в соседнюю комнату, аура скорей всего хозяина этого дворца ощущается именно там, а тут все процессы я своим зрением уже рассмотрел. Стоп, ну-ка, что он там бормочет? Хех, это я удачно зашел. Главное теперь, еще и удачно отыграть роль.

Интерлюдия. Император Осахито (Комэй по посмертному имени).

Почему? Почему все это происходит именно в мое время? Проблемы с сегунатом... нет, скорей старая неприязнь вечных соперников вылившаяся наконец в открытую войну, а то я не понимаю, куда все идет. Да и поддержка, слишком явная от остолопов из провинции Сацума, только подогревающих народные волнения. Нет, мне импонирует верность моих подданных, но время было выбрано очень неудачно. А ведь так хотелось если не прекратить, все же политика сегуната возмущает даже меня, прогибаться под какими-то гайдзинами, то хоть отсрочить происходящее! Поскольку вырастить своего наследника я хотел бы в спокойное время, хоть в первые годы его жизни... наследника, да. Тоже новая, неожиданная проблема. Сначала то зарево на востоке, в области гор, продолжавшееся всю ночь, а следом резкое осложнение родов у моей жены. Служанки из опытных, что еще у моей матери роды принимали, говорят, что боги прогневались, и ребенок не родится. По крайней мере, не живым! Более того, если так и продолжится, то и сама Ёсико умрет. Я понимаю, что не должен император волноваться за всего лишь наложницу, но её, в отличие от жены, я люблю по-настоящему. Но, видимо, я проклят...

— Ками, за что? Сначала обе моих дочери от законной супруги умерли еще и шестой свой год жизни не встретив, а теперь ты хочешь еще и сына моего забрать, с женщиной, которую я люблю? Неужели из-за деяний на благо своей страны я удостоился только проклятий? Если так, то не нужен мне такой бог, ни Сусано (бог войны ну и всех, кто так или иначе с ней связан, прим. автор), ни Аматерасу (богиня солнца)! Если в вас нет и капли сострадания. Я готов взывать даже к злейшим акума, лишь бы на мне не прервался наш род! — В сердцах воскликнул я, вспоминая сору с женой, когда я заявил, что если родится сын, то я объявлю его наследником, пусть он и от наложницы. И устав уже слушать крики боли своей любимой из соседнего помещения.

— Интересные слова ты произнес, человек. Но не стоит бросать их на ветер. — Тихо прошелестело у меня за спиной.

Резко оборачиваюсь. Мужчина, сравнительно моего возраста, но со странным говором, кансайский диалект? Да нет, тут его носителей хватает, скорей что-то с элементами устаревшей речи. Одет незнакомец в наряд священника, но что-то на казалось бы добродушном лице заставляло связать его скорей с разбойниками, нежели действительно со жрецами. Веяло от него чем-то странным, но при этом я совершенно не ощущал его намерений.

* Небольшое отступление.

При фразе "не ощущал намерений" используется отсылка к тому, что и так часто можно наблюдать в аниме — я ощущаю её/его враждебные (и прочие) намерения. Собственно, если углубляться, то отсылка выходит еще более глубокой, японцы считают, что достигнув определенного уровня мастерства в боевых искусствах, человек способен ощущать эти самые намерения, направленные на него. Так что от ОЯШей это действительно звучит абсурдно, ведь до событий аниме, многие из них и о спорте-то толком не слышали. А вот правитель не понаслышке знакомый с кодексом чести (бусидо) и участвовавший в боевых столкновениях мог обладать этой способностью.

* Обратно к тексту.

Что было странно, не мо он быть никем, иначе он просто сюда бы не зашел, да и доложили бы мне. И кстати, где охрана или хоть сопровождающий его охранник?

— Как ты тут оказался? Где стража? — Да, это не очень соответствовало образу мудро императора, но собеседнику было на это наплевать, лишь поморщился слегка, а меня и понять можно, с этими народными волнениями, гайдзинами, обострением отношений (и без того отвратных) с сегунатом, ссорой с официальной женой и возможной смертью любовницы с ребенком.

— Отдыхает. Нет-нет, не надо так напрягаться, просто спит. А как оказался... разве ты не сам сейчас звал кого угодно на помощь? — Осведомился незнакомец отодвигая фусума (внутренние бумажные двери, не путать с седзи, которые внешние, прим. Автор) и заходя внутрь.

— Тогда кто ты? — Постарался взять себя в руки я. Раз здесь этот непонятный незнакомец, то ему должно быть есть, что мне предложить. Все же из рода Сумэраги я или из низших слоев общества, чтобы показывать свою слабость перед кем-то нее относящимся к семье?

— Скажем так, я тот, кто может вам помочь, — вежливо произнес незнакомец, подойдя к книжной полке в другой части комнаты и начав её с интересом разглядывать. Причем было совершенно непонятно, тот ли это вежливый интерес, кода просто изображается действие, а все внимание отдается разговору или ему действительно были интересны находящиеся перед ним книги и свитки.

— Интересно, вы позволите? — Все так же подчеркнуто вежливо, но без преклонения, произнес этот вторженец (отсылка к личному пространству, которое в Японии возведено в культ Прим. Автор) беря с полки одну из книг. Что там? "Ёкаи, перечень и сборник историй. Предоставлено кланом Тсучимикадо императору Аяхито". Сборник, доставшийся еще моему отцу, потому здесь и его прижизненное имя. Не вижу смысла в этой книге, численность этих созданий и их виды уже серьезно изменились с тех времен, когда эта книга еще была актуальна. И да, я знаю, как и сегунат и наши приближенные, что данные создания не просто миф. Неужели этот незнакомец...

— О, а вы быстро воспользовались моей подсказкой и кое-что поняли. Но нет, там вы меня точно не встретите. — Как-то странно посмотрев себе под ноги, произнес мой собеседник. Кто же почтил меня своим присутствием, неужели боги и правда прогневались и это явился их посланник? Но тогда кто? Уже упоминаемые мной Сусано или Аматерасу, или же некто третий? Как мне себя вести с посланником, даже не зная, какое из действий может его оскорбить?

— Что вы хотели мне предложить? — Вновь взяв себя в руки, поинтересовался я. Жаль, но из-за напряжения последних дней, я не смогу холодно рассуждать о происходящем и быть не предвзятым, а если он мне предложит то, мысли о чем я стараюсь загнать как можно дальше, дабы не давать себе ложную надежду, то я просто не смогу ответить отказом, какова не была бы цена.

— Ты и сам догадываешься. Спасение для твоей любимой и для твоего ребенка. Но взамен я потребую второго. — Хмыкнул незнакомец.

— Что? О чем Вы? И как мне к вам обращаться? — Я не совсем понял, что он имел в виду, кого второго, или что? Второй том книги или второй экземпляр? Ибо как он смотрит на данное произведение не оставляет у меня сомнений в одном из вариантов нашего разговора, благо даже сейчас конкретно этот момент я могу прочесть даже будучи выбитым из привычного русла жизни.

— О, вы наконец вспомнили о правилах приличия. Гото, Ракки Гото (Разбойник, Удачливый Разбойник яп.), можете так ко мне обращаться. — Произнес все еще незнакомец, будто я не знаю такого способа непрямой лжи, когда не имя называешь, а разрешаешь обращаться по возможно совсем не имени.

— И что вы имели в виду под платой? Что "второй"? Том книги? Так больше нету, это подарочный экземпляр от первого клана экзорцистов. Второй такой же по этим же причинам предложить не могу... — Но договорить не вышло, Гото запрокинув голову, засмеялся.

— Уже и торговаться начал? Вижу, успокоился ты. Нет, признаю, книга твоя заинтересовала меня, но я лишь желаю сравнить свои знания с тем, что написано в ней. Плату же я свою назвал, а после того, как я выполню свою часть договора, тебе сразу станет понятно, о чем я говорю и что это за "второй". — Произнес Гото, чей смех оборвался стол же стремительно, как и начался.

— И не в твоих интересах торговаться, я ведь могу и уйти. — Напомнил мне о том, кто из нас в каком положении мой собеседник. Умом я понимал, что и ему есть какая-то выгода, но пока не мог понять в чем она и где.

— Ну так что? Каково ваше решение? — Как можно добродушней произнес он, но все же сейчас я уже достаточно успокоился, чтобы уловить нотки фальши в этой поддельной заботе.

— Я... согласен. — Произнес я, чувствуя себя разбитым. Даже если сейчас под этим мистическим вторым скрывалось слово душа, я готов заплатить ею ради моей семьи и продолжения рода.

— Великолепно. Я и не сомневался в вас. Пройдемте? — Произнес мой собеседник, уступая мне дорогу.

Все верно, войти в соседнюю комнату и выгнать слугу должен именно я, ведь я — император, а его до этого тут и не видели. Да и не стоит показывать свою слабость другим. Так что поднявшись с пола я гордо выпрямился, стараясь соответствовать своему высокому положению даже сейчас, и провел его к своей любимой наложнице, шикнув на обеих нянек, дабы они покинули помещение. Что они и проделали, причитая на ходу. Они бы вас побрал, только и можете что причитать!

— Приступим. — Под испуганно-напряженным взглядом моей дорогой Ёсико, нашептывая что-то успокаивающее ей. И про этого "чудо-священика" согласившегося помочь и про то, что теперь все будет хорошо, а если и впрямь, как и прогнозировалось, родится сын, то вскоре на официальных основаниях она сможет стать не любовницей, а женой.

Да и та часть меня, что была и остается даже в такой ситуации императором страны, а не любящим мужчиной, подтверждала, что если поступить подобным образом, то народ потянется ко мне еще больше. И пусть другие благородные ворочают от "смердов" носы, но я-то понимаю, сколь дорого стоит их благосклонность мне, а не сегунату, особенно в эти времена.

А мой предыдущий собеседник, бросив что-то вроде "тужься и не сопротивляйся" моей Ёсико, положил правую руку ей на живот (предварительно засунув в складки своего наряда мою книгу, но думаю, в данной ситуации можно попросту это опустить) и его руку охватило странное рыжеватое свечение, а успокаиваемая мной девушка закричала особенно сильно.

Дальше все для меня было словно в тумане, лишь кода через пару минут раздался детский плач, а еще через минуту к нему присоединился и второй, я понял все... и что тут произошло, и что это за "второй". А "священник" как ни в чем не бывало, с усталостью в одних только глазах читающуюся, передавал детей в руки вбежавшим на детские крики служанкам.

— Я покину на время это место, но помни свое обещание и не советую меня гневить. Расти пока и своего сына, и мою дочь. — Усмехнулся этот... видимо акума. Как я мог так поступить, отдать ему собственное дитя?

— Какой взгляд. Не стоит так меня воспринимать, второй ребенок с самого начала был не от тебя, я лишь помог ей родиться. Так что если хочешь, вини в этом её или того, кто так грязно подшутил над вашей семей. С другой стороны, ты ведь уже все им высказал еще в момент моего прихода. Да-да, вижу по глазам, что ты быстро соображаешь, именно богов в этом стоит винить, но помни, девочка должна жить пока я её не заберу. — Произнес этот... этот акума!

И никем не задерживаемый вышел из комнаты. У меня же появилось четкое ощущение, что попробуй я сейчас его догнать, не важно зачем, возможно, высказать все что думаю, а может попробовать договориться, я просто не смогу его уже найти.

Глава четвертая.

Покинув дворец, но не его территорию, я позволил себе несколько расслабиться и привалиться к ближайшему строению. Фух, отыграл я конечно свою роль неплохо, но кто бы знал, чего мне это стоило, работать фактически на грани истощения. Если бы не эффект аномалии, восстанавливающей мне резерв, то я не только не исполнил бы задуманного, но и имел все шансы просто убить своими действиями как будущее оружие, так и рожавшую её человечку. Хех, "её". Да, этого я точно не ожидал, но слить аномалию и будущего наследника престола у меня не вышло. Так что пришлось делать от обратного — разделять. А дальше собственно и была работа на истощение (предыдущий фокус был легок для меня, обладающего памятью Шутена, который так уже не раз развлекался, да и общая концепция была понятна по той же причине). Надо было дать той аномалии жизнь, тело и сделать так, чтобы новосозданное нечто не стало человеком. Признаться честно, последний пункт был самым легким, ибо естественная энергетика "этого" изначально лишь слегка напоминала человеческую.

Затем началась настоящая каторга, пришлось брать строительные материалы из матери, но при этом аккуратно, не убив её, у меня на это семейство еще остались планы, так что отношения лучше было не портить. Но человеческое тело хоть и формировалось, все же даже эти манипуляции были отработаны моим предшественником (но воспоминания, в которых эти опыты проводились забавы ради, лучше не смотреть вовсе, даже меня пробирает), но происходило это с большим сопротивлением. Тогда пришлось еще и свою силу применить, доводя себя до полного истощения, и все, что шло мне в резерв из аномалии, тут же утекало в данное действо. В какой-то момент меня даже пробрал страх, а не умру ли я сам, что-то повредив в своем и так достаточно изъеденном энергетическом теле? Но прервать на данном этапе было верной смертью, меня бы просто порвало отдачей. Так что на будущее, пока не стану принадлежать к старшему кругу, никаких манипуляций подобного рода.

Но из-за того, что я сделал, действительно можно сказать, что император Комэй вышел крайним для девочки. Как-то криво я выразился. Стоит пояснить — плоть от матери, родство неопровержимо. Аура фактически соткана из той аномалии, насчет души не знаю, зародилась при рождении и ладно. Энергетическая составляющая из моей энергии. Вывод — однозначное родство с новорожденной с моей стороны и со стороны матери, а вот Комэй тут никоим образом не замешан. Прямо можно сказать, что я "наставил ему рога". И это прекрасно, может и правда ему свинью подложить? Все равно исторический сдвиг уже произошел. Более того, даже без моей помощи.

Что я имею в виду? Да вот, слушал краем уха перешептывание этих "голубков". И вспомнил вместе с тем интересные факты (а вот прижизненное имя императора Комэя так и не вспомнил, позор мне). К примеру то, что ребенок от любовницы (ассоциация с именем всплыла), но вот беда, согласно историческим хроникам, она была услана из дворца и рожала где-то у себя в провинции. Здесь же в императоре больше любящего мужчины, чем правителя, и он явно послал свою официальную жену, оставив любовницу при себе. То есть сделал точно наоборот относительно той истории, что я знаю. Да и никакой сестры у Муцухито (если его все же так назовут) не должно было родиться (но это уже моя заслуга, иначе и он бы не родился).

С одной стороны это пугает, ведь вмешательства на таком уровне могут привести к неожиданным последствиям, причем как минимум в рамках целой страны. И все может пойти сильно иначе, чем в уже известной мне истории и будущее будет совершенно иным. А с другой — перекроить историю как мне хочется... заманчивая перспектива, не правда ли?

А еще, согласно тому что знаю я, Эйсе (официальная супруга Комэя) была очень сильной духом, и вроде действительно любила своего мужа. Забавно, да? Фактически я своим вмешательством, и сам её супруг, если исполнит то, что шептал любовнице, сломали ей жизнь. Хм, но все же, она однозначно хороший материал и с политикой знакома. Жаль, что переродить в Они я сейчас не способен. А с другой, она со стопроцентной вероятностью будет выгнана из дворца, попадет в немилость императора и остальными аристократами так же будет игнорироваться. Пусть помаринуется, а через десяток-другой лет можно будет и предложить ей стать моей слугой, такими кадрами действительно не стоит разбрасываться, а обращение в Они еще и молодость ей вернет... а ведь это мысль, может, стоит её промариновать несколько дольше, когда уже и старость подступит? Одно только омоложение, подкрепленное вечной жизнью, могут склонить чашу весов в мою пользу. Особенно когда она и сама ощутит дыхание приближающейся смерти на своем затылке... да что меня на возвышенный слог тянет?