Арка 14

Стоило ему оказаться снаружи, как безликий исчез в маскировке. И сразу же водный столб, подававший воду в сферу, иссяк, а сама сфера будто потеряла опору, и вся вода с неба обрушилась вниз, а та вода, что была снизу и удерживалась стенками сферы, потекла во все стороны, топя улицы города.

Кисаме, все еще стоящий под падающей водой, оскалился. Като мог обмануть его глаза, но Самехада чуяла его чакру. Руки сложили печати, и десяток акул, будто гончие, начали преследование добычи. Нукенин бежал вслед за ними, чувствуя, что цель все ближе.

Безликий, поняв, что спрятаться ему не особо удалось, поменял тактику. Отлично различая, что сам Кисаме на него не смотрит, а ориентируется на ощущение, резко пошел на сближение. Акулы, ориентирующиеся на него по чутью Самехады, среагировали быстро. Две, ближайшие, врезались в песок, пока он приближался к противнику. А вот оставшиеся бросились на Като, не замечая, что их создатель оказался на их пути. Сам Кисаме, почувствовав, как противник приближается, попытался атаковать техниками, выстреливая в направлении Като водными пулями. Но, не видя противника, промахивался, и безликий легко сблизился. Вместо атаки, Като проскользнул под слепым ударом Кисаме, оказавшись у него за спиной. Нукенин тут же применил технику, и из-под земли под его ногами вырвалось несколько плотных гейзеров, заставив Като разорвать дистанцию. Акулы все же постарались обойти своего хозяина, но удалось не всем, и три акулы врезались в Кисаме, что было равносильно атаке. Остальные бросились на Като. Чунин швырнул навстречу несколько кунаем со взрыв печатями, один из которых достался лично Кисаме. Рванули взрывы, нукенина отбросило в сторону, большинство акул развеяло, последняя оставшаяся получила от Уингу встречную технику и так же разлетелась брызгами.

Мечник, убедившись, что ориентироваться на чутье опасно, сменил подход. Сложив печати, он ударил кулаком по земле. В большом радиусе от него из влажного песка подлетели капли воды. Капли облепили тело безликого, обнаруживая его. Като тут же скинул бесполезную маскировку, запуская в полет множество сюрикенов. Кисаме сложил печати и создал двух клонов, а сам начал отступать, чтобы собрать более мощную технику.

Клоны пошли на сближение с безликим, но слишком проигрывали оригиналу. От нескольких сюрикенов и пары игл они уклонились, сошедшись с Като в рукопашной. Первый из них успел нанести два удара, врезавшихся в блок, прежде чем Като не пробил его насквозь концентрированным потоком сенчакры. Все та же ударная техника, но на этот раз радиус поражения сведен до тонкого луча. Клону этого хватило, и он распался. Второй, промахнувшись широким ударом хвоста, был размазан по песку мощным ударом ноги сверху.

Тем временем Кисаме закончила технику, которую не так-то просто было использовать посреди пустыни.

— Высвобождение воды: Tехника танцующей акульей тюрьмы!

Снова начавшаяся подниматься прямо из песка вода не понравилась Коноховцу. Вскоре он уже был под водой, внутри гигантского водного пузыря. Но желания сражаться с человекоподобной акулой в ее же стихии у него не было. А нукенин уже на полной скорости плыл к нему. На решение проблемы есть считанные секунды.

Одна рука поднята вверх, и на ней формируется атакующая техника. Вторая быстро закрепляет на кунае трос, к которому цепляются все сюрикены, что есть в тейниках. Техника высвобождается, отправляя вверх волну сконцентрированной сенчакры, пробивающей в толще воды тонкий канал. Кунай со всей силы посылается вверх, а вместе с ним и сюрикены. Много сюрикенов. Очень много сюрикенов. Като не помнил, сколько уже использовал, но всего на нем было порядка трех сотен сюрикенов с запечатанным в них газом. Кунай с таким грузом быстро достигает пика своей траектории, но все железки уже выше пузыря воды. Даже Кисаме остановился, посмотрев вверх.

Безликий складывает печать концентрации, и газ высвобождается. За несколько мгновений облако достигает размеров, сопоставимых с размерами пузыря. Нукенин переводит взгляд на противника, и видит ухмылку на его лице. Сверху вспыхивает искра. Газ сгорает за секунду...

А затем на город обрушивается ударная волна, с которой мало что может сравниться. Пузырь исчезает за секунды, вода, что не успела испариться от чудовищного давления, разделяется на мелкие капли и улетает во все стороны. Город будто переживает землетрясение. Рушатся здания, ущелья, простоявшие сотни лет, обрушаются. Большая часть города перестает существовать за насколько секунд.

Безликий откидывает песок, в который его погрузило, поднимаясь. Пережил. Тяжело, но пережил. Большая часть сил ушла на борьбу с поражающими факторами взрыва. Но он был жив. На некотором отдалении от него из песка выбрался и Кисаме. Взрыв был мощный, но все же это оружие было не рассчитано на поражение одиночных хорошо защищенных целей. Мечник тяжело дышал, Самехада была у него в руках, так что он снова, пусть и с условностями, был похож на человека. Но и глаза Като вернулись в обычное состояние, он больше не мог держать режим сеннина.

Оба противника были потрепаны, но бой еще не окончен.

Кисаме сложил печать концентрации, взывая водного дракона. Но дракон получился слабенький, не впечатляющая змеюка медленно поднялась из песка, и тут же получила сенбон в голову, от чего и развеялась.

Като тут же рванул на сближение, вновь выхватив керамбит. На использование чего-то мощного и с большой дистанции у него сейчас не было сил. Нукенин встретил его замахом Самехады, заставляя притормозить. Пусть скорость мечника снизилась, но он все еще был мастером своего дела, и клинком размахивал умело и опасно. Като перепрыгнул очередной замах меча, ударил кинжалом, но Кисаме заблокировал его руку ладонью, сразу нанося удар коленом. От удара безликий ушел, отстраняясь назад, и тут же отпрыгивая, уходя уже от замаха Самехады. Полуживой, или живой, меч уже сам всеми силами пытался укусить, но Коноховец постоянно ускользал.

На очередной атаке Като, Кисаме попробовал применить технику. За его движениями противник внимательно следил, поэтому мечник пользовался исключительно силой воли и помощью меча, не прибегая к словам или ручным печатям. В очередной раз блокировав удар, Кисаме вместо прямой атаки выбросил чакру в почти высохший от того взрыва песок. Земля не была его сильной стороной, но техника сработала. Ступня Уингу резко просела в песок, и оказалась в ловушке. Безликий среагировал быстро, почти мгновенно, применив технику призрака и высвобождая ступню... Но все же опоздал. Очередной замах Самехады достиг цели, пройдя прямо сквозь его тело, попутно сжирая чакру.

Боли не было... Но в груди в какой-то миг стало абсолютно пусто. Кисаме уже замахивался ногой для удара, и Като чисто в силу привычки выхватил взрывную печать. И, когда нукенин ударил его в грудь ногой, безликий поставил печать на ногу. Взрыв он услышал, уже кубарем катясь по остекленевшему песку.

Отлетев на сотню метров, Коноховец поднялся. Костюм местами порван, где-то даже до кровоточащей плоти. Но он поднялся, и только после этого сплюнул вырвавшуюся из груди кровь. Кисаме стоял на одном колене. Взрыв вырвал кусок плоти, но хоть не оторвал ногу вовсе. Самехада недовольно шипела. Сенчакра была отвратительна на вкус, и потому меч проглотил куда меньше, чем мог бы в другой ситуации.

Като отстраненно подумал, что они с Кисаме чем-то были похожи. С первых секунд было ясно, что никакие разговоры не нужны. Бесполезно. Мечника не поддеть никакими шуточками. И они оба сражались, уничтожая все вокруг. Чтобы нанести друг другу первые значительные повреждения, противника сначала разрушили город. Ну, Кисаме его сильно потрепал, так что атака Като скорее просто довела дело до конца. Но это было не важно. Второго удара Самехады Уингу не перенесет. Меч бил в самое уязвимое место. Поэтому безликий вновь поднялся, закрыв глаза. Пару секунд стояв неподвижно, он снова открыл их, посмотрев на противника двумя полыхающими звездами.

Последняя атака. Резкий рывок вперед, не с помощью техники, а сильно отталкиваясь от земли. Так медленнее, но на техники и без того почти не осталось силы. Кисаме пытается среагировать, но сейчас он в проигрыше по скорости. Он делает встречный замах клинка, но тело противника растворяется, чтобы в этот же миг появиться за его спиной. АНБУшник хватает мечника за руку, и, резко перебрасывая через себя, впечатывает головой в песок. Подпрыгивает, невысоко, и делает то, чего до этого никогда не делал. Собирает ударную технику сразу в обоих руках. Кисаме успевает вытащить голову из песка и перевернуться на спину, уже тянет руку к тянущейся ему на встречу Самехаде. Като складывает ладони вместе, завершая технику и направляя ее на противника. Вместо ревущей воронки сенчакры, в ладонях безликого образуется замкнутая дуга, которая и улетает вниз, обрушивая свою мощь на нукенина. Достигнув цели, дуга разрывается, высвобождая всю накопленную энергию, и выбрасывая во все стороны концентрированную острую сенчакру. Нукенину почти до плеча разрывает правую руку, обдирает кожу на груди и лице, еще сильнее погружает в песок. Като просто отбрасывает далеко в сторону.

Упав на песок, безликий снова сплевывает кровь, с трудом поднимаясь. Кисаме успел дотянуться до клинка, и его защита поглотила часть техники, так что мечник отделался рукой. Но у Като не было сил, чтобы продолжать. Режим сеннина расходовал духовную энергию. И сейчас у шинби Конохи осталось так мало, что он даже перестал использовать сэнсорику. Было бы больше, последняя атака была бы сильнее. Он вложил все, что осталось, чтобы добить противника. Но не хватило. Живучий Акулий Ублюдок. Безликий огляделся. Где бы не располагался склад, ради которого они и пришли в этот город... В общем, свою основную задачу он выполнил. Значит — отступать.

В последний раз глянув на выбирающегося из песка мечника, Уингу отступил.

Глава 188.

Каждый раз, когда я буду говорить — "бывало и хуже", я буду вспоминать именно этот день.

Однако справедливо отмечу, что в этот раз я вышел из боя куда более целым, чем это бывает при встрече с противниками такого уровня... Нет, с противниками такого уровня я еще в серьез не сражался. От Змея Искусителя я в основном убегал, это не считается. Кетсуки был силен, но все равно недостаточно опытен. Да и в части разрушения...

И как же мне повезло, что мы находились посреди пустыни. И здесь было сухо... Вначале.

Но есть повод для радости. Я опробовал режим сеннина! Като, ты готов играть в высшей лиге! Рикудо! Всего несколько лет с того дня, как я стал генином, прошло. И теперь, пока у меня есть духовная энергия, кроме самых высокоуровневых шиноби остальным будет очень грустно в бою против меня. Да, духовная энергия...

Теперь немного о плохом. Самехада оказалась для меня крайне большой неприятность. Попадать под нее мне категорически запрещено. Один удар едва не поставил точку на моей жизни. Почему меч оторвал от меня не настолько большой кусок, какой пытался — загадка. Но пронесло, я даже на ноги после того удара встал достаточно быстро. А вот с духовной энергией... туго. В смысле восстанавливается она как-то слишком медленно. Только спустя несколько часов восстановились сенсорные способности, а до этого я был почти слеп. Нашел какую-то нору и сидел, латая раны и повреждения костюма. У меня сильно поубавилось метательного железа, что шло не от печатей, а моих любимых сюрикенов со смесью "большой-бум" нет вообще. К тому же опытным путем было установлено: режим сеннина негативно сказывается на некоторых печатях при частом использовании. Парочку клон-печатей сюрикенов я благополучно спалил своей чакрой почти сразу, благо — их много было. Одну из печатей с сенбонами так же сжег, но уже ближе к концу. Печати маскировки держались до самого конца. Однако проверяя их, пока было время, обнаружил несколько невосполнимых в полевых условиях повреждений. Однако Миина все же гений, и печати имели запас прочности на случай повреждения костюма. Куплю ей тортик по возвращению.

В остальном все относительно хорошо. Техники Павлина работают, и в режиме сеннина требуют куда меньше концентрации... еще бы не так быстро сжигала Инь, было бы вообще отлично... но это со временем и тренировками. Защитная техника, та, что делала тело неуязвимым, в не та, что позволяла атакам проходить сквозь тело, выдерживала техники до "S" ранга включительно без видимых проблем, разве что траты энергии сопоставимы с поглощаемым уроном. Но, раз зверь Кисаме, умудрившийся голой чакрой создать целое озеро посреди пустыни, пробить меня так и не смог, значит все отлично. А вот с костюмом выходило грустно. Существующая основа и печати выдерживали едва-едва, заставляя меня осторожничать, иначе спалил бы вообще весь костюм. Придется что-то менять, повышая запас прочности и входную мощность чакры... Но это в обозримом будущем.

Обмотав лицо тканью, потому что остался без маски... Даже запасную сломал во время боя... Я отправился к назначенному месту встречи. Надеюсь, Шира понял, что я от него хотел, и они с химе оказались за пределами города до того, как мы разошлись на всю ширь души. А то очень некрасиво получиться.

В общем я спешил к месту встречи с максимально доступным мне сейчас темпом. На ходу размышлял о последствиях всего, что произошло. Мы разрушили склады... Да что там, вообще торговля через этого город теперь невозможна в принципе. В ближайшей перспективе это хорошо, а вот если заглядывать на будущее — плохо. И не только для Суны и самой Казе но Куни. Уничтожение крупных торговых узлов приведет к большим убыткам у многих заинтересованных людей. Но и из этого можно извлечь выгоду... Биджу, а становлюсь каким-то евреем. Нет, поступим по другому. При первой же возможности надо отослать сообщение Хиаши... Нет, Хьюги слишком медлительны в этом. Лучше Иноичи. Дать тестю подсказку, что, как и когда он должен сделать, чтобы в некоторой степени обогатить клан Яманака. Торговые пути будут перестраиваться, и если предоставить готовые маршруты, ими воспользуются многие, пусть и не все.

Но сейчас стоит сосредоточиться на другом. Кисаме был один. Отсюда вопрос: где был Итачи? И еще один: что Кисаме делал в городе? Судя по довольно мине нукенина, он искал меня, и был рад, что нашел. Итачи напрямую выказал предложение присоединиться к кружку по интересам. Кто-то слил план Казекаге? Хм, что-то с трудом вериться, учитывая всю ситуацию. Если бы тут действовал Казекаге, то охотились бы не за мной с целью померяться достоинствами, и показать, что в Рассвете перспективно, а за химе, с целью решить проблему раз и навсегда. И так у нас два факта — Кисаме был один, и атаковал именно меня, даже не пытаясь преследовать Сунахамовцев. Допустим, о нашем плане они все же знали. Как? Этот вопрос оставим открытым. Тогда логично предположить, что Итачи защищал второй город из трех. Интересно, если я прав, то с кем он пересекся? Если с Терой, то добрая память героям, мы тебя не забудем, ты сражался храбро. А если с Саске? То тут все не так однозначно. Наверное, точно так же, как в случае со мной и прямоходящей акулой. Фифти-фифти. Может выиграл, может проиграл. Но есть у меня подозрения, что Итачи убивать брата не станет.