— Далее... Руна столетнего сна, — плавные, четкие движения флейты и в воздухе возникает золотистый знак, — Помните Спящую Красавицу? Именно эта руна была на конце веретена. Погружает человека в состояние сна ровно на сто лет, при этом сохраняя его тело.

Ментальная магия, смешанная с целительской. Вот только зачем кого-то усыплять на сто лет?

— Руна мертвенного сияния... Ну эта в основном используется для охраны проклятых артефактов. Ее можно особенно не запоминать...

Угу, я все понял...

Никакой конкретики. Ни способа действия, ни сферы применения — только общие, малопонятные сведения. Из Дафны учитель пока никакой. Придется ждать, когда за нас возьмется Улита, у нее вроде неплохо получается объяснять.

— Ха! — донеслось со стороны Чимоданова.

Он что, подслушал мои мысли и полностью с ними согласен?..

— Что 'ха'?

— Но! Цирк! Дурдом! Детский сад! Даже хуже! Цирковой дурдом на базе детского сада! Плевать хотел на руны!

А нет отбой, он просто идиот. Хотя в чем-то он прав, в таком виде пользы от рун нам не будет.

— Бунт на корабле? — холодно поинтересовалась Даф.

— Жалуйся! Зови Арея! — зевнул Чимоданов и повернулся на другой бок, носом к спинке дивана.

Нет, я, конечно, понимаю, что светлая не производит впечатления опасной особы, в отличие от той же Улиты, но и забывать о том, что в Эдеме время течет иначе, никак нельзя. Так что эта, на вид тринадцатилетняя девочки, на самом деле вполне может вспомнить, как строились египетские пирамиды. И обучали её не одно столетие, а психика у неё при этом детская, что на самом деле делает её еще опасней.

Дафна уже было поднесла флейту к губам, но, передумав, ограничилась тем, что начертила мундштуком руну на демонстративно повернутой к ней спине Петруччо.

Чимоданов такого посягательства на свою часть тела вытерпеть не мог и, резко повернувшись, попытался что-то сказать, но к его ужасу изо рта не вылетело ни слова.

— Прошу обратить внимание: руна молчания... В среднем ее действие продолжается семь раз по семь лет, позволяя единожды, в конце каждого семилетнего периода, изрекать по одной мудрой фразе! Нередко это свойство руны используется восточными мудрецами и авторами малых жанровых форм. Действие руны отменить невозможно! — важно произнесла Дафна.

Чимоданов резко побледнел.

— М-м-м-м-м! — замычал он в крайнем негодовании.

Дафна какое-то время с садистским удовольствием слушала это мычание, а потом прервала его взмахом руки.

— Однако в данном случае я использовала руну в ее усеченной, так называемой получасовой, форме. Если полчаса не мычать и не говорить глупости, действие руны прекращается. Особенно плохо руна реагирует на дурные слова и мысли в адрес особ прекрасного пола! За каждое слово — час молчания!

Суровая девочка. Запомню на будущее, что шутить с ней надо осторожно, а то тоже наложит что-нибудь подобное сгоряча, потом буду мучаться. Хотя насчет руны, время действие которой зависит от мыслей человека, на котором её применили, она перегнула. Такое возможно только в очень сложных амулетах, желательно разумных при этом.

— Запоминайте дальше! — продолжала Даф. — Руна серебристой чешуи, она же рыбья руна. Позволяет некоторое время обходиться под водой без дыхания. Допускается не более, чем троекратное применение. У злоупотребляющих данной руной стражей появляются жабры, от которых потом никак не избавишься.

— Запомнили? Теперь руна света во тьме... Ой, я забыла, что здесь, в резиденции мрака, ее чертить нельзя! — спохватилась Даф.

Оказывается, что в резиденции не только статуи могут двигаться, но и картины тоже. Вон как портрет горбуна на стене кривиться и маленькими ручками пытается донести до Дафны всю степень её безалаберности. О, а вот этого жеста я не знаю. Интересно, что он обозначает?

Вихрова бросила карандаш и демонстративно начала разминать кисть руки.

— Послушай! Десять рун за пять минут! Я не могу запоминать руны с такой скоростью! У меня голова, а не свинья-копилка! — заявила она, комкая лист бумаги.

Дафна легко подула на пальцы, и скомканный лист мгновенно разгладился.

— Тяжело в учении, легко в бою! Когда на тебя набросятся шесть темных стражей, ты скажешь мне спасибо, — назидательно произнесла она, вздымая к потолку палец.

И что она интересно сделает с шестью стражами, даже если будет знать руны?

— Светлых стражей. И 'спасибо' говорить нельзя! — шепотом подсказал Буслаев.

— А... ну да... В общем, читай что знаешь, понимай как хочешь! — спохватилась Даф, — Каждая руна существует в мире в единственном экземпляре! Чтобы в нужный момент вдохнуть в руну силу, нужно ощутить ее сущность! Поехали дальше! Руна ветра!

Неспешное течение урока прервал звук бьющегося стекла и крик Улиты, донесшиеся из кабинета Арея. Первым от оцепенения очнулся Меф и рванулся к двери. Следом подтянулись и остальные, с опаской заглядывая в приоткрытую дверь.

Меф на четвереньках подполз к окну и задернул жалюзи.

Спорное решение: мы сейчас находимся на первом этаже, а стреляли явно с крыши соседнего дома, довольно не удобная позиция — если бы стол Арея не стоял у окна, тогда бы выстрелить снайпер не смог — не увидел бы цель. Так что правильно было бы просто подойти к окну с боку. Хотя какая разница, стрелок видел, что попал, и цель упала. Да и кровь была, правда она из чернильницы, которую Арей опрокинул на себя, завалившись под стол. В любом случае снайпер уже ушел.

Я проскользнул в кабинет и поднял с пола сплющенную пулю. Калибр 7.62, наверняка из СВД стреляли. Суровый мужик наш босс — пули лбом ловит и хоть бы хны.

Кажется, последнюю фразу я произнес в слух.

— Это тело довольно прочное, мальчик мой. Оно сделано с большим простором для людской любознательности. Что с ним только не делали в разные эпохи: и булавой его по голове колотили, и саблей, и алебардой, я уж не говорю про кинжалы! Сколько их торчало у меня под лопаткой, и не сосчитать. Однажды, поверишь ли, из пушки стреляли картечью почти в упор. И как у них рука поднялась, на меня, на стража-то мрака! Вот до чего доводит человеческая самостоятельность! Раньше, чтобы подбить человека на какую-нибудь гадость, его приходилось долго уговаривать и искушать. Теперь же люди делают все сами, да еще сами на себя и доносят! Полное самообслуживание!

И чему это он радуется? Или у него от выстрела слегка мозги повредило? Вполне возможно....

Арей подошел к окну и, отогнув жалюзи, выглянул наружу.

— Взгляни-ка, Меф! Не бойся, его там уже нет. Видишь ту трубу? Попасть в меня из-за нее, да еще когда нога скользит по крыше, это тебе не хухры-мухры. У него, кстати, еще и желудок болел. И руку он разодрал проволокой, когда сегодня ночью надрывал сетку за окном.

Около трехсот метров. Не то что бы очень хорошо, но и не плохо. Я знал мастера способного положить пулю в пяти рублевую монету с полутора километра в городских условиях. Правда, сам я на такое никогда не был способен, снайперка не то оружие, с которым я чувствую себя уверенно.

Дальнейшую беседу Буслаева с Ареем я не слушал.

— Нифигасе! — раздался голос Наты со стороны дверей. — А кого грохнули?

Не видно, что ли? Пристрелили любимую канарейку нашего босса, теперь он очень злой и сейчас выгонит нас всех прочь.

— Подробности почтой!.. Возвращайтесь к занятиям! — приказал Арей.

Я же говорил.

— А с чего это вообще в Арея начали стрелять, — спросил я, когда мы вернулись в приемную, — Что стражи мрака свои проблемы решают с помощью людских наемных убийц?

— Да нет, — ответила Улита, — это, ты не поверишь, самые обычные разборки с бандитами. Какой-то лопухоид решил, что это здание ему гораздо нужнее, чем нам и решил его выкупить. Они вчера еще до тебя пришли. Шумели тут, права качали, даже угрожать пытались.

— Вчера приходили, а сегодня уже снайпера прислали? Шустро они работают. Им что так этот дом нужен?

— Да вряд ли. Просто Арей их вчера довольно грубо послал, вот они и обиделись. Подобные им шестерки порой бывают очень обидчивы и злопамятны.

— И что теперь делать?

— А зачем что-то делать, — отмахнулась Улита, — Они все равно к нам ночью в гости к нам заглянут, вот тогда и поговорим.

— Ясно, а нам не опасно будет здесь находиться? Мы пули лбом останавливать пока не способны, а я сомневаюсь, что эти твои шестерки придут с тортиком и цветами...

— А что, я бы не отказалась, — томно закатила глаза Улита, — Только они не мои. И да, если волнуетесь о своей безопасности, то учите руны, среди них есть очень не плохие защитные. Дафна вам их покажет.

О, а вот это уже что-то действительно полезное.

Глава 5.

Достаточно сложное переплетение линий, заключенное в круг повисло в воздухе золотистым облачком. Дафна тихо вздохнула и чуть охрипшим голосом продолжила уже трехчасовой урок.

— Руна дождя... В замкнутом помещение вызывает довольно сильный дождь. На открытой местности ничего больше тумана не ждите.

Дождь? Хм, а ведь это вода. Интересно я смогу ей управлять? Ведь главный минус моего дара в том, что я способен только управлять жидкостью, но не создавать её. Поэтому для нормального боя мне нужно большое количество воды где-нибудь поблизости.

Я смотрел на руну, разрываясь между желанием напитать её силой и здравым смыслом. Ведь остальные присутствующие мне не простят нежданного дождика на свои головы.

— Даф, скажи, а откуда руна берет воду? Создает её сама?

— Нет, конечно! — фыркнула светлая, — Ничего нельзя получить из ниоткуда. По крайней мере, для слабых рун такой закон неукоснителен. Руна дождя просто призывает всю необходимую воду из ближайшего источника.

Магия призыва, он же телепортации в слабой руне? Непривычно такое слышать.

— Хм, вот если мне понадобится вода, чтобы использовать свой дар, какую руну лучше использовать?

Дафна, нехорошо прищурившись, посмотрела на меня. Она уже успела понять, что если я чем-нибудь заинтересовался, то не отстану, пока не разберусь. Учитывая, что она и сама не особо хорошо разбиралась в теории, то подобные расспросы становились для неё изощренной пыткой.

— Самое лучшее, это научиться самому использовать призыв, без всяких рун. Но! — заметив, что я собираюсь что-то сказать, — Обучать ему тебя будет Арей, ну или Улита, а мы сейчас учим руны.

Дафна быстро вывела флейтой очередной знак.

— Руна воды... Создает струю воды, такую как, к примеру, из-под крана. Запомни и отвали от меня...

Последнюю фразу она пробормотала тихо, себе под нос, но я услышал.

Доконал я бедную девочку. Не надо было видно так наседать на нее с руной невидимости, но очень уж интересно стало, как она работает.

— Она везде работает? — на всякий случай спросил я.

Дафна наморщила лобик, что-то вспоминая.

— Ну, в Эдеме и срединном мире работает точно. А вот в Тартаре... Думаю, что тоже.

Правда, сказано это было не слишком уверенно.

— Но-но, белокрылая ты наша, а если сказать точнее, то черно-белая, — хихикнул чей-то голос, — Что же ты будущих стражей в заблуждение-то вводишь. Где же ты в Тартаре воду возьмешь? Там только в лаве можно искупаться, но с ней руна не действует.

Низенький бледнокожий человек стоял возле фонтана и насмешливо смотрел на светловолосую девушку. Синий пиджачок, очки — внешность какого-нибудь клерка из небольшой фирмы.

— С каких это пор комиссионеров стало волновать обучение стражей мрака? — фыркнула Дафна, но видно было, что слова 'клерка' её уязвили.

— Ну, как же можно, как можно! — всплеснул руками неизвестный, — Это же наше будущее поколение, можно сказать наследие! И что я вижу? Светлая обучает стражей мрака! Куда мы катимся?!

Комиссионер, как его назвали, бегал по залу, заламывая руки и подпрыгивая от переполняющего его возмущения. При этом хитро поблескивающие глазки под стеклами очков выдавали его истинные чувства. Ему явно нравилось кривляться на публику, развлекаясь этим.

— Что тебе надо, Тухломон? — довольно грубо прервал его Буслаев. Ему ничуть не меньше чем остальным надоело зубрить руны, но недовольства он не выражал, в отличие от начинающих периодически стонать Чимоданова или Вихровой.

— Так как же, ваше будущие владычество, — Тухломон остановился перед столом Улиты и, засунув руки в карманы, укоризненно уставился на Мефодия, — Я же о судьбе мрака беспокоюсь.

— А хотите, я помогу? — с воодушевлением воскликнул он, — Я ведь, между прочим, много рун знаю. И не только общие и светлые, как эта нехорошая девочка, но и нашенские — темные. Вам они всяко полезнее будут.

— Вот только, — грустно опустил взгляд комиссионер, — я же работаю, да, не покладая рук. И отчитываться надо. И если положенных эйдосов не соберу, то в меня в Тартар отправят. Вот давайте так: вы мне свой эйдос отдадите, а я вам взамен руны покажу, все какие знаю. Мамой своей клянусь!

— Тухломон, — устало сказала Дафна, — у тебя нет мамы. И если ты сейчас не сгинешь, я тебя в Тартар и бесплатно отправлю.

Видимо роль учителя её основательно вымотала, потому что когда комиссионер попытался что-то сказать, девушка поднесла флейту к губам и выдохнула кроткую злую маголию.

— Злюка! — обиженно крикнул Тухломон, прежде чем испариться.

— И кто это был? — спросил я.

— Комиссионер, — устало ответила Дафна, — Что-то вроде суккуба, только сделан из пластилина и работает другими способами. Где-то обманом, где-то угрозами...

— И ты его уничтожила? — с интересом спросил Петруччо. Видимо этот вопрос волновал его больше всех остальных.

— Нет, — мотнула головой Дафна, — Он шустрый, успел переместиться прежде, чем я его изгнала. Этот уродец вообще считается одним из лучших комиссионеров мрака. Хоть приставучий и надоедливый до жути. Ладно, давайте продолжим...

Весь оставшийся день Дафна мучила нас заучиванием рун. В общей сложности она показала их не меньше сотни, вот только полезных из них от силы наберется с десяток.

Часам к семи все мы дружно, включая Дафну, решили по-тихому смыться из резиденции. Все-таки руны это конечно очень хорошо, но просто не лезть под пули гораздо полезнее. Остановил нас ехидный голос Улиты.

— Уже уходите? Может, сначала выглянете наружу?

Меф осторожно приоткрыл дверь и посмотрел сквозь строительную сетку.

— Рабочие что-то с люком возятся, почему ты думаешь, что это те самые?

— Я не знаю, сколько платят дорожным рабочим, но сомневаюсь, чтобы они могли позволить себе ковырять асфальт в кожаных ботинках стоимостью в пятьсот баксов. К тому же не совсем понятно, зачем им пистолетики итальянского производства? От крыс отбиваться? — насмешливо заявила Улита.

— А если через черный ход?

— У черного хода еще двое. Правда, уже не такие модные, — сладко сказала всезнающая ведьма.

— И давно они там?

— Часов с трех.

Что же видимо избежать разборок не удастся. Хотя... не сильно то и хотелось. Если мои знания верны, сегодня ночью с одним любителем поспорить случиться нечто не совсем хорошее.

Вмешиваться и пытаться изменить историю я пока не буду. Пусть Посланник делает свое дело, хотя бы до тех пор, пока не попытается навредить мне. К тому же изгнать его из носителя, все равно можно только убив тело. А этого мне не очень-то и хочется.