Но окатывать неприязнью гостей, пусть трижды нежеланных — дурной тон. Этикет свят!
— Доброго дня, уважаемые. Чем обязана удовольствию видеть вас?
Вторженцев было четверо. Знакомая пёстрая компания: Кйеррис Стрелок, затем сын богатого купца из Бункурма, которого все звали не иначе как Кубышкой, Дъяум Бочка — рождённая в благородной семье на далёком востоке, название родины которой мало кто мог выговорить без запинки даже со второго-третьего раза — да ещё единственный в этой компании энгастиец, нагловатый и вечно встрёпанный Лойд Стаксель. Последнему и принадлежала реплика, которая заменила вторженцам нормальное приветствие.
— Доброго дня, Терин, — оттеснил притихшего Стакселя Кйеррис. — Извини за спонтанность, но намерения у нас отъявленно благие, почти благотворные. Кроме того, мы не пусты.
В порядке молчаливой демонстрации Кубышка встряхнул сумку, вероятно, со съестным, а Дъяум из-за спин товарищей продемонстрировала жим стоя с небольшой бочкой вина средней паршивости. Вроде шутки: Бочка с бочкой. Ха-ха. Кйеррису, как лидеру, таскание предметов не пошло бы к лицу, а Стакселю доверять сверх меры было попросту чревато.
После бултыхания в мутных водах храмовых интриг вычислить принцип формирования компании труда не составляло. Трое чужаков, приплывших на одном корабле из Бункурма и потому сдружившихся, да приставший к ним, как репей, Лойд. Студенты из местных — не только держащие дистанцию тианцы, но даже люди — водиться с этим субъектом брезговали. А вот чужакам он мог пригодиться хотя бы в качестве гида. За эту ограниченную полезность "команда" Стрелка пока терпела Стакселя... впрочем, судя по сложившемуся у Терин впечатлению, через полгода-год ему предстояло отсохнуть от неё и пристать к более разношёрстной, многочисленной и безалаберной компании Вайери Птицы, нравы в которой поражали совсем уж эпической разнузданностью.
— Заходите, располагайтесь, — сказала Терин строго. — Кухня первая слева по коридору, столовая рядом. Я пока схожу переоденусь.
"Нет, это всё-таки очень странно", — подумал Кйеррис. "Клянусь атрибутами Веррая и милостями Деххато, откуда у неё такие манеры?"
— Суро-ова твоя подружка, — громко шепнул Стаксель. — Того гляди, приморозит властным оком. Наверно, северянка из Захребетья — там, говорят, ёлки высокие, а нравы стро-огие!
— Вот и спроси, откуда она родом, — посоветовал Стрелок. — Мне тайну своего происхождения она открыть не соизволила. Может, тебе повезёт?
— Нет уж! Я высовываться не люблю...
Так, думала меж тем Терин, за неимением времени для купания сотворив "очищение тела" и не столько перебирая свой скудный гардероб, сколько поворачивая ситуацию в уме так и сяк. Что говорит нам системный подход о решении возникающих проблем? Что каждое событие существует на нескольких уровнях. Плюс развёртка во времени и пространстве. Ага.
Неожиданный визит сокурсников. Хорошего в этом мало. Планы менять, занятия откладывать, время тратить... причём непродуктивно. В плюсах — внеплановый отдых, в котором я не очень-то нуждаюсь, да возможность побольше узнать об этом мире. Взгляд со стороны гостей: удобно расположенный дом, где не надо платить за постой и где не надзирает за порядком комендант общежития. Ужас! Этак они вообще ко мне переселятся! А вот фигушки. Не позволю. Но как отвадить? Их больше, к тому же ничего ужасного они ещё не натворили. А если натворит Стаксель, от которого пакостей ждать недолго, то будут являться в сокращённом составе. Сладкая парочка, Кубышка да Бочка — и Стрелок, явно мною заинтересовавшийся...
"Заинтересовавшийся? Он ведь лидер, значит... ага! Попробуем... в обоих смыслах".
А на кухне гости пытались разрешить возникшие трудности, не пользуясь, к своему несчастью, системным подходом и потому чувствуя себя всё менее уверенно.
— Это кухня или лаборатория?
Кйеррис, оглядываясь по сторонам, задавал себе примерно такие же вопросы. Сама по себе небольшая, кухня была к тому же плотно оккупирована атрибутами ремесла травницы. Связки подсыхающих трав. Большое количество стандартной стеклянной тары с притёртыми пробками (исследовать содержимое обычным зрением оказалось весьма сложно, так как фиалы, колбы и банки, за редким исключением, были изготовлены из густо окрашенного стекла: зелёного, кобальтово-синего, фиолетового). Апофеозом всего этого безобразия, почти не оставившего свободного места на горизонтальных поверхностях, служила простая артефактная печь, превращённая в установку для "двухтактной" дистилляции. И дистиллировали здесь, судя по желтовато-зелёному оттенку конечного продукта, явно не винный спирт.
В смежной с кухней столовой обстановка выглядела немногим лучше. С той разницей, что вместо стеклянных ёмкостей с таинственным содержимым горизонтальные поверхности оккупировали книги, свитки, карты, какие-то загадочные схемы и тому подобные, как выражался домашний колдун рода Ийсенд, следы интеллектуальной деятельности. Даже Стаксель, при всей своей бесцеремонности, не решился трогать что-либо в этом сложно устроенном хаосе.
— Да, — резюмировал Кубышка. — Серьёзная у нас хозяйка, однако.
Стаксель потянулся к стоящей на полке с краю бутылке, очень похожей на винную, но сделанной словно из зеркального стекла... и охнул. От прикосновения бутылка моментально стала прозрачной, а изнутри на Лойда выпучился огромный нечеловеческий глаз.
— Эт-то что ещё за дрянь?
Глаз, кажется, был не просто нечеловеческим, но ещё вдобавок бесплотным (и то: как можно было бы запихнуть объект такого размера в довольно узкое горлышко бутылки?). Только в первый момент он напоминал втрое увеличенный человеческий. Секунду спустя глаз уже выглядел, как лучисто-зелёный, с увеличенной радужкой и зрачком-щелью глаз тианца. Затем радужка почти обесцветилась, принимая оттенок белого золота, и развернувшаяся горизонтально щель зрачка вперилась в Стакселя, как тому почудилось, с какой-то холодной злобой.
— Ну и ну!
— Действительно, дрянь ещё та...
— Уважаемые, оставьте в покое моё спектрометрическое заклинание.
Кйеррис обернулся и слегка поклонился:
— Терин, прости наше вполне понятное любопытство. И... ты не могла бы помочь с размещением? Очень уж у тебя много всяких... вещей.
Работая языком, Стрелок одновременно занимался тем, за что получил своё прозвище: стрелял. Глазами. Разглядывал хозяйку, не слишком маскируя любопытство.
В саду, работая с саженцами, девушка была одета почти как селянка. Простой белый платок на голове. Столь же простая свободная рубашка с закатанными выше локтя рукавами. Средней длины, чтоб не нужно было подтыкать, коричневая юбка. Испачканные землёй рабочие перчатки. В том наряде Терин казалась моложе, быть может, даже слишком молодой, чтобы быть принятой в Академию... пока не выпрямилась и не окатила вошедших сдержанным неудовольствием.
Сейчас, переодевшись, Терин избавилась от платка, заменив его ажурным серебряным обручем, удерживающим волосы от падения на высокий лоб. Рубашка на ней была уже другая: облегающая, с коротким рукавом и воротником-стойкой, ярко-зелёная. Никаких кружев, вышивок и прочих изысков, но в самой простоте фасона таилось нечто элегантное. Длинная чёрная юбка со смелыми, до середины бедра, разрезами и домашние сандалии на крючках дополняли наряд. Сам по себе чуть ли не скромный, он подчёркивал именно то, что в девушке было наиболее впечатляющим: осанку, изящество каждого жеста, необычное сочетание цвета кожи, волос и глаз.
"Да, она не слишком-то красива... но адски эффектна!"
Словно прочитав эту мысль, Терин одарила Кйерриса улыбкой. Слабой, но ободряющей. Мол, ничего страшного, вот ещё поработаю над твоим пониманием красоты, и...
— Вещи? — переспросила она. — Сейчас уберу.
Сказано — сделано.
— А что ты там говорила насчёт спектро... в общем, заклинания в бутылке? — спросил Кубышка. "Глазастая" бутылка под его флегматичным взглядом медленно возвращала зеркальность.
— Обычный тестовый инструмент, — ответила хозяйка, стремительно убирая из вида лишние предметы, — для проверки химического состава и магического спектра веществ. Каждый раз сплетать подобное заклинание заново невозможно...
— Почему? — влез Стаксель.
— Хотя бы потому, что его тонкая настройка занимает несколько суток. Вот и приходится держать готовое откалиброванное плетение в изоляте.
— Каком изоляте? — снова попытался уточнить Лойд.
— В магической бутылке, — ответила Терин с зубодробительной вежливостью.
Кйеррис мысленно фыркнул.
"Ага. Лес — это местность, где довольно много деревьев. Армия — большое количество людей с оружием. Океан — масса солёной воды. А изолят — это, ясное дело, магическая бутылка.
Исчерпывающее объяснение!"
— Интересно, откуда ты нахваталась такой терминологии? — Спросил он, пока на освобождаемый от склянок и пузырьков кухонный стол выкладывались принесённые продукты: рыба пяти сортов, лепёшки, разнообразные фрукты, сыр и всё прочее.
Осаживать Стрелка так жёстко, как Стакселя, Терин не стала.
— Из книг, конечно, — сообщила она с намёком на недоумение. Мол, не на лекциях же я могла услышать об изолятах, спектрометрических заклинаниях и тому подобных материях!
Замечание логичное аж до зубной боли. Учёба началась всего пять дней назад, и преподаватели пока что ограничивались вводными лекциями. Причём по дисциплинам, с магией имеющими мало общего. В расписании у будущих целителей-первокурсников стояли: язык, история и законы королевства Энгастийского, общая история Аг-Лиакка, начала ботаники, общее описание мира (с азами теории рациональной магии) и основы анатомии — без практической части... пока.
Были ещё занятия по практической магии, но, как и энгастийский язык, факультативные. Никаким новым заклинаниям на этой самой практической магии не учили, и зачёта по ней не намечалось. Потому ходили на эти занятия только пижоны, желающие продемонстрировать, как много они уже умеют, да ещё совсем зелёные новички, с трудом отличающие медитацию от транса и восприятие от воздействия. Терин, не относясь ни к зазнайкам, ни к новичкам, явно предпочитала заниматься практической магией у себя дома.
Несмотря на деятельность хозяйки по расчистке пространства, этого самого пространства всё равно ощутимо не хватало. Как-никак, кухня не была рассчитана на присутствие сразу пятерых, в ней и вчетвером было бы не слишком просторно. Временно оттеснённый в столовую, Кйеррис поддался импульсу и сотворил одно из своих первых, простейших заклинаний: "второе зрение".
Опытным магам, преуспевшим в медитациях, такой костыль вообще не требовался. Опытные маги, закончившие Академию, могли "видеть" мир Сил за счёт одного лишь отработанного волевого усилия, причём их тренированное восприятие работало гораздо тоньше и лучше, чем неуклюжее заклятие Стрелка. Но Кйеррис, находящийся в самом начале своего пути, был рад и тому, что мог увидеть при помощи "второго зрения".
"Ну-с, и что тут у нас магического?"
Самыми магическими поблизости были работающие нагревательные схемы артефактной плиты. Две пластины, на которых по-прежнему кипели колбы перегонной установки, лучились, как две старательно раздуваемые кем-то жаровни с углями. Четыре керамические пластины, не задействованные в эксперименте и поставленные под окно, светились гораздо меньше. Но Стрелок хорошо различал и их спящую энергию, потому что "второе зрение", открывая для мага окошко в незримый мир, одновременно сильно приглушало цвета и краски мира зримого, словно очки с закопчёнными стёклами. Примерно тот же оттенок имел жезл, управляющий артефактной плитой; пиктограммы на его поверхности светились прохладной зеленью. Ещё прямо сквозь дверцы кухонных шкафов пятнами холодных оттенков, от сине-зелёного до фиолетового, лучились декокты, настойки и растворы. Капающий в приёмную колбу дистиллят, для обычного зрения жёлто-зелёный, в магическом восприятии казался солнечно ярким, почти золотым.
Впрочем, Кйеррис призвал заклятие "второго зрения" не ради этих подробностей, а для того, чтобы изучить совсем иной... объект. Скользнув несуществующими глазами по знакомым аурам ("спутанная буро-серая пряжа" у Кубышки, "слоистое жёлто-зелёное облако" Бочки и "грязно-коричневый ёж" Стакселя), Стрелок сосредоточился на ауре Терин.
В первое мгновение ему показалось, что девушка закрыта от его заклятия каким-то щитом. Её "серое веретено" выглядело слишком простым и бледным, чтобы служить энергетической оболочкой даже для мелкой птицы, не то что для будущего мага. Но когда Кйеррис добавил "второму зрению" Силы, то, что выглядело серым веретеном, превратилось в перламутровый вихрь, соединяющий в себе сразу все цвета и довольно подвижный, а тем самым — содержащий куда больше энергии, чем казалось поначалу.
Уловить подробности Стрелок не успел. Перламутровый вихрь очень быстро "развернулся", ускорился ещё в три или четыре раза и попросту стёр "второе зрение", оставив на память о разрушенном заклятии только короткий всплеск головной боли, переходящей в тупое пульсирующее нытьё. Моргнув и стараясь отстраниться от неприятных ощущений, Кйеррис обнаружил, что Терин смотрит на него с каким-то странным выражением. Упрёк? Нет, не то...
Разочарование.
"Семью семь проклятий!"
Стрелок, постепенно приходящий в себя, знал недостаточно, чтобы разобраться в деталях происшедшего. Почему Сила сокурсницы поначалу казалась так хорошо скрытой? Каким именно образом — собственными силами, благодаря охранному заклятию или сторожевому артефакту — было обнаружено "второе зрение"? Наконец, как именно Терин сумела разрушить заклятье? Все эти вопросы оставались без ответа. И только в двух вещах Кйеррис теперь мог быть уверен.
Первое: если не силой, то искусством и возможностями девушка превосходит его. До мага ей, пожалуй, ещё расти и расти, но колдунья она уже сейчас не самая плохая.
Второе: вызвать её разочарование снова ему нисколько не хочется.
...трудно придумать что-либо более традиционное, чем тост "за знакомство". И если четвёрка гостей уже более-менее знала, что осталось у каждого из них за спиной после приезда в Академию, то о прошлом Терин они не знали ничего. И с нетерпением ждали её рассказа.
— Предупреждаю сразу, — молвила хозяйка, кривя губы в странноватой улыбке, — слишком уж многого вы от меня не услышите.
— Это почему? — вскинулся Стаксель.
— Когда расскажу, поймёшь. И вот ещё что. Как вы уже, наверно, знаете, между магами обманывать не принято. Слишком легко почувствовать ложь, поэтому приходится умалчивать. В общем, врать я не буду... но и всей правды не скажу.
— Чую запах тайны! — улыбнулась Бочка. — Давай уже, начинай.
Терин кивнула. И начала.
5
— Родилась я далеко отсюда. В семье не особенно знатной и не слишком богатой... зато не один мой родственник выказывал одарённость по части магии. К сожалению, мой отец никакой особой одарённостью похвастать не может. Не только магической, но и... иной. Чтобы не чернить сверх меры собственного родителя, скажу, что после смерти моей матери он отдал меня за мзду в один из храмов Пятиокого...
