(Не) пара для короля

— Квинси?

В едином возгласе слились сразу два удивленных голоса — Эйгана и Филиппа. Мужчины переглянулись, и дальше продолжил уже последний.

— Вы уверены, Дарриэль? — спросил тот. — Род Квинси ведь в опале уже... сто лет, не так ли?

— Еще как уверен, — язвительно процедил Дарриэль и положил перед королем смятое приглашение.

Тот быстро прочитал его и негромко присвистнул.

— Однако, — пробормотал себе под нос. — Интересно, и кому в голову из моих советников пришла сия чудная идея? — Пожал плечами и добавил: — Но, впрочем, особой беды я в этом не вижу. Любая немилость рано или поздно заканчивается.

— Это приглашение подделка, — зло перебил его Дарриэль. — Выполненная на самом высоком уровне, но фальшивка. Более того, кто-то даже внес имя дочери герцогини Кейтлин в списки приглашенных, которые раздали распорядителям и Магде. Однако этот "кто-то" вряд ли знал, что я веду личный список. Так вот. В нем этого имени нет.

— Подделка? — оживился Филипп. Подошел ближе и в свою очередь пробежал лист бумаги быстрым взглядом.

— На вашем месте я бы заинтересовался тем, каким образом кто-то подправил списки, — буркнул Дарриэль. — Это ведь ваша работа, лорд Грей — следить за безопасностью во дворце.

— Я обязательно разберусь, — сухо заверил его Филипп. — Позвольте?

Потянулся было забрать лист, но мгновением раньше на него легла длинная узкая ладонь верховного мага.

— Я обещал вернуть приглашение леди Квинси, — проговорил Дарриэль. — Так что придется вам обойтись без него.

— Вернуть? — переспросил король. — Кстати, а где она сейчас? Полагаю, на допросе?

— У себя в покоях, — хмуро ответил Дарриэль. — Готовится к вечернему балу.

В кабинете после этого воцарилось изумленное молчание. Первым очнулся Филипп.

— Вы в своем уме, Дарриэль? — ядовито полюбопытствовал он. — Вы сами сказали, что приглашение подделка! И после этого вы разрешили одной из Квинси, позвольте напомнить, носительнице темного дара, войти во дворец? Да ее прабабка едва не утопила весь Озранд в реках крови!

— Леди Ивори Квинси и впрямь носительница магического дара, но не темного. — Дарриэль покачал головой. — И я готов поклясться, что она искренне считает приглашение настоящим.

— Да какая разница? — Филипп выпрямился и гневно сжал кулаки. — Девчонку необходимо допросить! И чем быстрее — тем лучше. Кто знает, какие силы стоят за ее спиной!

— Вот именно поэтому ее пока и не надо тревожить. — Дарриэль в свою очередь вскинул голову и посмотрел на Филиппа в упор. — Я ведь сказал, что она понятия не имеет о том, что во дворец ее никто не звал. А это означает лишь одно — девушку используют в темную. Если ее арестовать, то тем самым мы спугнем злоумышленников. Поэтому, мой дорогой лорд Грей, умерьте свой пыл. И лучше усильте охрану его величества.

— Всенепременно это сделаю, — ядовито пробурчал Филипп. — И все-таки...

Запнулся, когда синие глаза верховного мага полыхнули недовольным пламенем.

— Не спорьте со мной, а делайте, — процедил Дарриэль. — Вот прямо сейчас этим и займитесь.

— Лорд Тиррольд, позвольте напомнить, что приказы мне отдавать может лишь его величество! — огрызнулся Филипп.

— Ну хватит, друзья! — поторопился вмешаться Эйган, который до сего момента со снисходительной ухмылкой наблюдал за перепалкой двух мужчин. — Остыньте оба, немедленно!

Сгустившееся было напряжение в кабинете слегка развеялось. Филипп с явной неохотой разжал кулаки, Дарриэль отвел от безопасника взгляд, с подчеркнутым вниманием принявшись изучать носки своих безукоризненно начищенных сапог.

— Филипп, ты слышал Дарриэля, — проговорил Эйган. — Если честно, я думаю, что, скорее всего, произошла какая-нибудь досадная ошибка. Но перестраховаться не помешает. Поэтому займись этим.

— Как скажете, ваше величество — Филипп вежливо поклонился и тут же направился к дверям, напоследок не забыв гневно сверкнуть глазами в сторону Дарриэля.

Дверь хлопнула чуть сильнее, чем того требовали приличия.

— Эдак вы когда-нибудь точно передеретесь на моих глазах, — посетовал король сразу после этого. — Или, что еще хуже, вызовете друг друга на дуэль. Дарриэль, тебе не кажется, что твоя вражда с Филиппом слегка затянулась? И это мягко говоря.

— Не я ее начинал, не мне ее и заканчивать. — Дарриэль равнодушно пожал плечами. — Скажи об этом лучше Филиппу. Вообще-то, я еще жду от него извинений.

— Извинений? — удивленно переспросил Эйган. — Дарриэль, дружище, без всяких обид, но, вообще-то, ты соблазнил его племянницу, которую он вырастил как родную дочь с малолетства. А потом отказался на ней жениться, когда она забеременела.

— Не начинай. — Дарриэль презрительно фыркнул. — О соблазнении в этом случае говорить просто глупо. Кейси сама влезла в мою постель. Причем в самом прямом, а не в переносном смысле. Просто однажды я обнаружил ее в своей кровати, о чем тебе, кстати, рассказал с самого начала. И, к слову, Филипп так и не объяснил, как такое могло случиться, потому как только у него был магический ключ от моих покоев.

— Который ты потом забрал, — мягко напомнил Эйган. — С превеликим скандалом.

— Естественно! — воскликнул Дарриэль. — Потому как после этой истории с него бы сталось подослать мне еще одну красотку. Со смертельным заклятием наготове.

— Ну предположим, ты не соблазнял Кейси, — нехотя признал Эйган. — Но, согласись, поступил все-таки не очень хорошо, отказавшись признать ее будущего ребенка.

— Не соглашусь. — Дарриэль упрямо вздернул подбородок. — Понятия не имею, от кого там понесла Кейси. Но не от меня точно. В вопросах предохранения я очень щепетилен, знаешь ли. И, вообще-то, я не отказывался от ребенка. Я просто предупредил Филиппа и его симпатичную блудливую племянницу, что вопрос свадьбы будет отложен до момента родов. Потому что прежде всего я хочу убедиться, мое ли это дитя. Если бы заклятие родства сработало — то что же. Скрепя сердце, я бы женился на Кейси. Без особого желания и радости, но все равно. За свои ошибки я привык платить сполна. Однако Филипп счел мои слова настоящим оскорблением. И я даже знаю, почему. Так как, насколько мне известно, Кейси сразу после нашего разговора отправилась к мадам Ниссоль, которая всему высшему свету известна весьма специфическими услугами в плане избавления от нежелательных беременностей. Что окончательно убедило меня в том, что я был выбран своего рода козлом отпущения для прикрытия постельных грехов Кейси. — Помолчал немного и ядовито добавил: — И это лишний раз доказывает, какого недалекого ума лорд Филипп Грей. Это же надо догадаться — попытаться подсунуть верховному магу Озранда нагулянного ребенка!

— Возможно, он считал, что ты влюбишься в Кейси. — Эйган пожал плечами. — А влюбленный мужчина часто бывает до обидного слеп.

— В таком случае он очень сильно ошибался, — пробурчал себе под нос Дарриэль.

Король откинулся на спинку кресла, внимательно глядя на мага. Закатные лучи солнца, падающие из открытого окна, позолотили его светлые волосы, заиграли на дне изумрудных глаз веселыми искорками.

— И все-таки мне не нравится ваша вражда, — после долгой паузы проговорил Эйган. — Друг мой, Филипп намного старше тебя. Люди в возрасте часто бывают очень упрямы и до последнего не признают ошибок. Заклинаю тебя — хоть ты будь помудрее! Сделай первый шаг к примирению.

Дарриэль вместо ответа с такой силой сжал губы, что они превратились в две тонкие бескровные линии.

Эйган еще некоторое время посмотрел на него. Затем тяжело вздохнул и встал.

— Ладно, — обронил недовольно. — Мне пора готовиться к вечернему балу. Полагаю, ты его пропустишь по своему обыкновению?

— Отнюдь, — неожиданно сказал Дарриэль. — С превеликим удовольствием приму в нем участие.

Эйган, который сделал было шаг к двери, остановился как вкопанный. Неверяще воззрился на верховного мага, который отстраненно улыбнулся.

— Да неужели? — воскликнул он. Правда, почти сразу лицо короля просветлело, и он понимающе ухмыльнулся: — А, полагаю, ты уже присмотрел себе какую-нибудь красотку из числа участниц?

Дарриэль ничего не ответил. Лишь его улыбка стала шире и довольнее.

— Ох, смотри, дружище. — Эйган укоризненно цокнул языком. — Когда-нибудь ты все-таки доиграешься с огнем. Рано или поздно, но тебе достанется твердый камушек, о который ты обломаешь зубы.

— Возможно, — не стал спорить Дарриэль. — Но в этот раз у меня другая цель. Не хочу выпускать из поля зрения Ивори Квинси. Может быть, ты и прав, и ее появление здесь — лишь результат чей-то ошибки. Но есть у меня некое чувство, что не все так просто. А ты знаешь, что моя интуиция меня крайне редко обманывает.

— Интуиция, стало быть. — Эйган усмехнулся и вдруг спросил: — Полагаю, эта Ивори симпатичная?

— Не в моем вкусе, — тут же ответил Дарриэль, как будто только и ожидал этого вопроса.

Эйган негромко фыркнул от смеха и в свою очередь вышел из кабинета, насвистывая под нос какую-то незамысловатую мелодию.

Дарриэль проводил его взглядом. Затем поднял руку и ладонью провел по щеке.

— А впрочем, — пробормотал себе под нос задумчивое. — Вкусы — дело изменчивое.

Глава третья

Мои дурные ожидания, хвала всем небесам, не сбылись. Ни в какой подвал, понятное дело, меня не поселили. Да и каморкой мои покои назвать было нельзя.

Я остановилась на пороге, с удивлением обведя взглядом просторную комнату в светлых тонах. Из огромных окон нескончаемым потоком лился солнечный свет, уже окрашенный в розоватые тона скорого заката. На полу был медового цвета пушистый ковер явно ручной работы. Королевских размеров кровать, высокое трюмо, несколько шкафов... Да о такой роскоши я и мечтать не смела!

— Здесь ванная комната.

В следующее мгновение мимо меня в комнату ловко прошмыгнула темноволосая девушка в простом шерстяном платье служанки. Показала рукой на неприметную дверцу в дальней стене.

— Наверное, вы желаете умыться с дороги, — продолжила она. — Позвольте, я разберу ваши вещи. А вы пока займитесь собой. — Замялась и вдруг смущенно улыбнулась, добавив: — Кстати, меня зовут Ребекка. Меня приставили прислуживать вам. Поэтому все ваши просьбы смело адресуйте мне. По возможности выполню все, что бы вы ни пожелали.

— Спасибо, — поблагодарила я. — А я леди Ивори Квинси.

— Квинси? — Девушка высоко подняла тонкие брови. И вдруг заливисто прыснула смехом.

Я озадаченно приподняла бровь. И что такого смешного я сказала?

— Ох, простите, леди. — Девушка, с трудом успокоившись, виновато посмотрела на меня. — Просто... Не повезло вам с родом.

— Неужели? — холодно поинтересовалась я, хотя всецело разделяла мнение служанки. — Позволь узнать, почему ты сделала такой вывод?

— Когда я была маленькой, то меня часто пугали ведьмой Джеттой Квинси, — с готовностью пустилась в объяснения Ребекка. — Например, когда я плохо себя вела или не слушалась родителей. Тогда матушка говорила мне, что, мол, ночью придет Джетта и сожрет меня живьем. Вот я и удивилась, что вы тоже Квинси. Наверное, вы частенько слышите такие шутки.

— Вообще-то, Джетта была моей прабабушкой.

Я пожалела о том, что сказала это, еще до того, как фраза сорвалась с моих губ. Ребекка уставилась на меня с таким изумлением, как будто я вдруг заговорила на незнакомом языке. В ее карих глазах внезапно промелькнул откровенный страх.

— Так вы... вы... — запинаясь, прошептала она и отступила на несколько шагов. А затем взяла — и бухнулась передо мной на колени.

— Ребекка, что ты делаешь? — Я взволнованно подалась вперед. — Встань немедленно!

— Простите, леди Квинси! — провыла Ребекка, умоляюще простирая ко мне руки. — Я не хотела вас оскорблять! Умоляю, пощадите! Не превращайте меня в жабу!

Интересно, откуда вообще взялось поверье, что темные ведьмы способны превращать людей в жаб или тому подобную гадость? Это же глупость полнейшая! Что насчет закона сохранения массы? Невозможно из обычного человека стандартной комплекции сделать что-то маленькое, как и наоборот — из небольшого существа сотворить нечто огромное.

— Ребекка, прекрати немедленно! — строго сказала я, как никогда жалея о своем признании. — Ни в кого я тебя превращать не собираюсь. И вообще, я не темная ведьма.

— Но... — Ребекка быстро и неверяще заморгала. — Вы же одна из Квинси!

— Да, но темного дара у меня нет, — сухо проговорила я. — Подумай сама: разрешили бы мне участвовать в бале невест, если бы я была ведьмой? Мою прабабушку, ту самую Джетту, о которой ты вспомнила, сожгли на костре по приказу его величества Эдуарда Первого. Вдруг я бы решила отомстить его потомку и заколдовала бы короля Эйгана?

Ребекка продолжала стоять на коленях. Но хотя бы голосить перестала и озадаченно нахмурилась, явно задумавшись над моим вопросом.

— Встань, — устало попросила я. — Честное слово, я не собираюсь причинять тебе никакого вреда.

— О, хорошо. — Ребекка медленно поднялась, но все равно не сводила с меня настороженного взгляда. Кашлянула и деловито осведомилась: — Какое платье вам приготовить для вечернего приема?

— Голубое, пожалуйста, — попросила я.

И отправилась приводить себя в порядок.

Конечно, промозглая, холодная ванная комната в замке рода Квинси не шла ни в какое сравнение со здешней. Никакого запаха плесени, никаких подозрительных склизких пятен на стенах, никаких проблем с напором воды. Полы и стены едва вибрировали от мощи обогревающих заклинаний.

Пожалуй, еще немного — и я больше не буду жалеть о том, что согласилась принять участие в этом бале невест. А когда я открыла шкаф и увидела полки, заставленные самыми разнообразными баночками, скляночками и флаконами, то мое дурное настроение окончательно развеялось. Даже недавняя стычка с верховным магом уже не казалась мне столь огромной неприятностью. Подумаешь, эка невидаль. Мы даже не поругались в прямом смысле слова. Хотя нельзя не признать, что манеры Дарриэля Тиррольда ну очень далеки от общепризнанных законов этикета и хорошего тона, однако и я слегка переборщила, отреагировав на ситуацию, которая ко мне никакого отношения не имела.

Последние остатки дурного настроения испарились в теплой ванной с приятными шипучими пузырьками розовой карамельной пены. Я долго нежилась в ней, чувствуя, как растворяется усталость после долгого путешествия, а мышцы расслабляются и перестают ныть.

Наконец, перенюхав и перепробовав все косметические средства, я замоталась в огромное пушистое полотенце и вышла в комнату, даже не пытаясь скрыть довольной улыбки.

Улыбалась я и все то время, пока Ребекка помогала мне надеть платье. Из тончайшего многослойного шелка, верх его облегал меня словно вторая кожа, а от середины бедра подол расходился несколькими клиньями.