| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Данила целый час возится с группой Кёнсан Намдо и, в конце концов, разводит руками.
— Что мог сказать и показать, я сказал и показал. Дальше лучше послушать, что комиссия скажет. В конце концов, они тут не для того, чтобы нас завалить, а для того, чтобы помочь.
— Да, Джок хён. Мы так и сделаем. Камсаамнида[14]. Мы будем стараться.
.
Эпизод 2. Тренировочный комплекс конкурса-шоу "11 провинций". Большой зал
Итак, второй просмотр подготовки групп к первому этапу второго тура, второй чек, как его называют за кулисами конкурса.
Сегодня комиссий уже не две, а одна. Требования к конкурсантам повышены, они демонстрируют всю свою постановку в комплекте (вокал и хореографию), соответственно и смотрят на них все консультанты одновременно.
— Анньёнхасейоо — входит группа Дэнниса в зал.
Сегодня они чувствуют себя куда увереннее. После сигнала комиссии они исполняют обновленного Лунного волка так, будто находятся уже перед зрительным залом. Вокалистка делает группе лишь пару незначительных замечаний, это даже скорее не замечания, а советы профессионала неопытным новичкам. О Чон Мин вовсе доволен своими подшефными, а вот Чон Ку Сон снова хмурится.
— Джок, ты уверен, что тебе стоит выполнять би-твист на сцене? — обращается он лично к россиянину. — Все же сцена — это не то же самое, что демонстрация танца в зале, на сцену нужно выходить с элементами, которые у тебя получаются сто раз из ста.
— Я справлюсь, я буду очень стараться.
С языка россиянина рвется фраза о том, что на сцене он выступает не впервые и точно знает, что зрители не столь дотошны, как разнообразные конкурсные комиссии, хотя бы потому, что хуже разбираются в деталях. Из-за этого он волнуется сейчас ничуть не меньше, чем при выступлении, так что справился здесь, справиться и там. Он прикусывает язык и оставляет фразу непроизнесенной. В Корее ученики не учат преподавателей, да и подростковую несговорчивость стараются не показывать.
Чон Ку Сон продолжает хмуриться.
— Все же подумайте еще раз, — обращается он на этот раз ко всей группе. — Давайте следующий номер.
Парни демонстрируют "Work it". Прогресс налицо. Танец перестал быть неряшливым, общий рисунок четок, больше никто ни на кого не налетает. Сейчас даже сложно представить, что в этой постановке можно наткнуться друг на друга, все кажется таким простым. Однако это не простота, это отработанность. Голоса у ребят тоже звучат уверенно, не зря они с вокалом столько возились. Штатный преподаватель агентства Ли Бо Сон, которая курирует ребят по вокалу, доброжелательно кивает на каждой фразе, а вот Чон Ку Сон опять недоволен.
— Вы хорошо продвинулись, техника танца стала гораздо лучше, но на сцену с этим выходить рано. И поскольку времени осталось мало, мне хотелось бы знать, понимаете ли вы в каком направлении работать дальше? В чем, по-вашему, сущность этой постановки, в чем ее особенность?
— Интонации! Правильное интонирование и эмоции для каждой фразы! — торопится ответить Джи Су, который накрепко запомнил объяснения Дэнниса еще с того дня, когда они впервые заговорили о "Work it". (Вокалистка снова одобрительно кивает.)
— Это верно, но я хотел вас спросить не об интонациях, а о хореографии. В танце что главное?
— Четкость движений и энергия, — полагает Дэннис.
— Синхронность, — добавляет Сан У.
— Это, безусловно, важно, но главное не это. В чем изюминка данного танца? — прищуривается Чон Ку Сон, как экзаменатор, пытающийся вытянуть из студентов правильный ответ.
Парни молча переглядываются.
— Значит, не понимаете, — заключает хореограф. — Так вот, ваш главный консультант в этом танце не сонсеним О Чон Мин, а преподаватель актерского мастерства господин До Ки Чан, — Чон Ку Сон обозначает уважительный поклон в сторону названного.
Парни продолжают хлопать глазами, с некоторым недоумением взирая на сонсенима До Ки Чана.
— Не дошло? Каждый танец, ставший успешным у зрителя, имеет свою изюминку, особенность, привлекающую к нему внимание. Это могут быть необычные шаги и нестандартные движения, это могут быть интересные построения, это могут быть трюки. Но может быть и другое. Вспомните, вы не просто танцоры, вы айдолы, артисты широкого профиля. Никогда не видели, как хороший артист, станцевав простейший танец в два притопа, три прихлопа, безоговорочно покоряет зал? Покоряет за счет своей артистичности, простите уж меня за тавтологию. Этот танец именно из таких. В нем важнее всего артистичность. Естественно, вы должны танцевать качественно, иметь четкие движения и хорошую синхронизированность, но главное в этой постановке — выражение ваших лиц и язык вашего тела. Этот танец не зрелище, этот танец — приглашение к соучастию. Покажите людям, что танец не работа, танец — это радость жизни. Выйдя на сцену, вы должны суметь стать легкими, невесомыми и раскрепощенными, беззаботными и немного безалаберными. Вы должны звать зрителя к себе на сцену, вы должны танцевать так, чтобы каждый в зале захотел к вам присоединиться.
— Ладно, идите работайте, — отпускает сонсеним парней, полюбовавшись на озадаченные лица. — Будет что-то непонятно, просите дополнительных консультаций и не затягивайте, помните о сроках.
— Да непростая ребяткам задачка досталась, — хмыкает Чон Ку Сон, когда группа скрывается за дверью. — Даже не знаю, было бы им легче, если б выступления шли в другом порядке. Для неопытных артистов, не привыкших к такой масштабной аудитории, очень трудно держать себя на сцене непринужденно. Консультант О, поговорите с ребятами, по поводу новых элементов в первой постановке, но не давите сильно. Все же по правилам конкурса именно они должны принимать решение.
О Чон Мин старательно мотает себе на ус высказывания своего временного сонбе. Он обязательно подумает, как помочь ребятам. Но почему Чон Ку Сон так прицепился к новым элементам в Лунном Волке? Настолько не верит в парней? Вроде бы сегодня у них очень неплохо получилось...
.
Эпизод 3. Тренировочный комплекс конкурса-шоу "11 провинций". Рядом с танц-студией N 3
Конкурсная жизнь понеслась дальше, а время сжалось. Второй чек это уже, считай, выход на финишную прямую. Всего через три дня третий чек и через день после него четвертый, который пройдет уже на сцене, накануне выступления. По сути четвертый чек — это не сколько проверка, сколько последняя репетиция, возможность опробовать ту площадку, на которой конкурсанты будут показывать свои постановки зрителям, понять, с какой точки они должны начать танец, на какой закончить, почувствовать текстуру пола, ощутить свет прожекторов и движение воздуха в этом огромном пространстве. Получить самые последние советы преподавателей.
Данила не забыл свою новую установку на упорный труд и теперь частенько занимается ночами. Он будто сменил Пен Гу, который теперь практикует весь день и так выматывается, что вечером падает и всю ночь крепко спит. Вот и сегодня россиянин решил, что дневных репетиций ему недостаточно.
Пройдя в крыло, где расположена танц-студия, он сталкивается с высоким сеульцем из второй студии и вежливо ему кивает. Тоже упорный, Данила не первый раз его тут видит. Он вызывает уважение и опасение одновременно. Ну вот как такого превзойти? А если он до кучи к своему упорству еще и талантливый? Жуть.
Вон Чоль, столкнувшись за полночь с Данилой у дверей студии в первый раз, удивился, привык в эти часы видеть тут другого мембера группы Чолла. Столкнувшись в третий раз, осознал, что его негласный ночной партнер поменялся. Прямо как будто один другому караул передал. Что у них там в группе за взаимоотношения, хотелось бы знать? Но спрашивать невежливо как-то. Впрочем, Вон Чолю все равно приятно, что за стенкой кто-то есть, что он не единственная живая душа в этом крыле в ночное время. Так что он начал приветливо здороваться с новым компаньоном.
Кивнув сеульцу, Данила заходит в студию. Прыжки он обещал Дэннису в одиночку не тренировать, но у них есть новое задание от сонсенима Чон Ку Сона. Как он там говорил? Они должны стать "легкими, беззаботными и безалаберными, они должны звать зрителя на сцену". Сегодня после днем парни уже попробовали, и выяснилось, что это не так просто, как кажется. Стоит чуть больше сосредоточиться на танце — и становится трудно следить за лицом, улыбка выцветает, становится нарисованной, неживой. А думаешь о выражении лица, и движения начинают смазываться, выгорает танец. Не то, чтобы совсем плохо, но разницу можно заметить. Хорошо еще руки-ноги не заплетаются, не путаются, все же основу группа уже хорошо отрепетировала.
После этой пробы Данила стал размышлять и понял, что днем он все делал неправильно. Не зря же сонсеним говорил: "Важен язык тела". Наверное, не нужно зацикливаться на лице, нужно звать зрителей всем телом, ведь тело едино с танцем и выразительность тела не отвлечет от хореографии, наоборот, поможет правильно расставить акценты. А улыбка сама приложится к правильному настроению, лицо тоже часть тела, они связаны.
Зрителей сейчас нет, но это как раз не проблема, пока что Данила будет звать собственное отражение. Приступим?
"Эй, парень в зеркале! Потанцуем? Поиграем? Померяемся скоростью ног и ловкостью рук? Мы еще так молоды! Это так здорово! Иди сюда!"
.
Эпизод 4. Полицейское отделение в Джончаге
Шеф полицейского отделения Джончага сидит в своем кабинете, погруженный в работу. Надо сказать, что лицо его нам не совершенно не знакомо, это совсем не тот человек, что сидел здесь пять месяцев назад.
— Шеф, к вам сотрудник из Сеула приехал, — заглядывает в кабинет один из сотрудников.
— Пусть заходит, меня предупреждали, что приедет.
В кабинет входит стажер У Сик и почтительно кланяется. Шеф полиции скептически прищуривается. Он ожидал кого-нибудь постарше и посолиднее. Тем не менее, он приветливо приглашает гостя садиться. Ему звонили с самого верха и просили помочь. Таким просителям не отказывают, так что он готов потратить на визитера столько времени, сколько потребуется.
— Здравствуйте. Что вас интересует?
— Здравствуйте, инспектор Нам Чхан Хи, — еще раз почтительно кланяется У Сик. — Наша следственная группа прорабатывает вот этого человека, У Сик выкладывает на стол фотографию Со Дон Ёна. Он проходил у вас по делу о похищении 4 июня этого года. Не могли бы вы рассказать больше подробностей о тех событиях и особенно о роли нашего фигуранта в этом деле.
— Так это не ко мне, — инспектор Нам берет фотографию и рассматривает ее. — Это тебе, парень, в Пусан надо было ехать. После того дела здесь несколько человек на повышение ушли, состав сотрудников сильно обновился. Тот офицер, что вел это дело, теперь Пусане. Приличную должность там занимает. Прежнего начальника отделения тоже в Пусан перевели из этой глухомани. Меня как раз на освободившееся место назначили, я здесь всего второй месяц работаю. Хм. Кто же у нас о тех событиях рассказать может? Разве что старший Ким.
Шеф Нам тянется к селектору:
— Офицер Ким Сон Хо здесь? Позовите его ко мне.
— Помоги коллеге из Сеула, — просит он вошедшего дядечку лет шестидесяти. — Расскажи о деле с похищением все, что помнишь. Меня оттуда просили помочь, — начальник многозначительно поднимает палец к потолку.
.
Эпизод 5. Полицейское отделение в Джончаге
— Да я, парень, не шибко много о том деле знаю. Мне сказали проследить за подонками, я проследил. В задержании еще потом участвовал. Но все, что я знал, что их подозревают в похищении и все. А дальше уж не мое дело было, с паршивцами потом следователи работали, а из них нашим только один был, а остальные кто из Кендоси, а кто и еще откуда повыше. Меня в подробности не посвящали, тем более, как только парнишек вызволили, тут же понабежало всяких важных людей, которые сразу стали требовать, чтобы о похищении не распространялись. Наше начальство сразу замок на рот повесило и даже участникам задержания не очень-то и рассказывали, что да как. Одно знаю, те бандюки не только у нас пацанов похитили, они еще и в других провинциях с тем же отметились. Их потом на дознание в Сеул увезли.
— Аджосси, ой, офицер Ким, а вот этот человек был среди похитителей? — показывает Юн У Сик фотографию.
— Да называй аджосси. Давай без формальностей. Мы тут, в глубинке, люди простые, — пожилой полицейский вертит в руках фото, разглядывает его то так, то эдак. — Среди похитителей? Не могу опознать, но люди с возрастом сильно меняются. Когда эта фотография хоть сделана была?
— Год назад, — растерян У Сик. Причем тут возраст?
— Аааа, тогда точно не из них. Тем обоим лет по сорок было.
Да? — У Сик слегка разочарован. Он-то думал, они с сонбенимом сейчас прижмут богательного сынка, которого родители отмазали от ответственности. Вот это было бы торжество справедливости! — Аджосси, а как он тогда в этом деле замешан? Свидетель? Он точно по делу проходит, в сводках его имя есть. Его зовут Со Дон Ён.
Между прочим, свидетель может только числиться свидетелем, а на самом деле быть очень даже соучастником. Особенно, когда дело касается богатых.
— Не могу сказать. Имен я все равно не знаю, нас, рядовых, в детали не посвящали. Может, приятель потерпевших? Их тут целая орава сидела, работать мешала. А может и сам потерпевший. Их там двое было, потерпевших. Один иностранец, а второй наш. Кореец в смысле. Но не местный. Ну-ка дай-ка еще раз взгляну, — дядечка Ким вновь рассматривает фотографию. — Вроде похож на потерпевшего, но точно не скажу. Тут он вон какой, прилизанный и нос кверху, прямо сыночек президента, а тех парнишек когда освободили, они помятыми были, взлохмаченными и уставшими, никакой важности. Уж на что у меня взгляд на лица натренирован, но все равно не поручусь. Хотя вроде похож. Да ты пойди свидетельницу расспроси, Ли Ми Ран. Это она сообщила, что пацанов похитили. Такую панику подняла, все отделение на уши поставила. Она обоих потерпевших хорошо знает. Потерпевшие приезжие, а девочка-то наша, местная, у меня жена с ее матерью знакома, могу тебе адресок дать без всяких формальностей. Только ты с ней поласковей, без грубостей и без всяких ваших столичных подначек. Она хорошая девочка, но робкая. Обидишь ее — не посмотрю, что коллега, приеду в Сеул и шею тебе накостыляю по-простецки, по-нашему.
.
Эпизод 6. Джончаг. Дом семьи Ли Ми Ран
Ми Ран в это время сидит над почти что готовой куклой Джока и придирчиво ее рассматривает. Не надо ли чего переделать? Может она его одела неправильно? "Джок" в ярко-синих штанах, голубой футболке и темно-сером худи с капюшоном. Худи ровно такого цвета, как был на нем в тот памятный день, когда он прогнал хулиганов. Но может на куклу худи сделать поярче? Или футболку другую надеть? Например, персикового цвета, тогда вся кукла получится красочнее. Но она не видела Джока в футболке персикового цвета, а душа Ми Ран требует соответствия действительности. Может желтую? В желтой он вроде был однажды. А может воспроизвести одежду Джока с первого конкурса вижуала? Как она раньше о таком не подумала? А вот лицо у куклы-аватарки рукодельнице нравится, она очень долго думала, как сделать ее похожей, чтобы сразу было понятно, что это именно Джок. И придумала! По ее мнению, отлично получилось! Правда, посидеть над этим ой сколько пришлось. Столько было забракованных вариантов! Особенно носов...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
