| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Осталось выяснить один вопрос, по гопстопникам, которые хотели меня ограбить. Чьи они и насколько серьезно их положение в уголовном мире? Поэтому поехал на ипподром и зашел в знакомый домик — мастерскую конской упряжи. Как я и думал, дедок принимавший у меня ставки, сидел за рабочим столом и чинил седло. Я сел рядом на стул, а мастер продолжал работу. Наконец, закрепив стежок, он отложил шило и посмотрел на меня.
— Я все ждал, когда же ты придешь?, — проговорил он
Я молча смотрел на него и он продолжил.
— Человечки которые хотели тебя грабануть, — авторитета не имеют, — ты их хоть на клочки раздери. Гопота. Никто и не почухается. Кроме легавых — тем положено по должности. Этих бакланов уже вразумили серьезные люди.
— Мусоров, что работали с ними, погнали из ментовки, — написал я, — кто они?
— Редкие твари... и опасные твари. Их уже дважды проигрывали, а они все топчут землю. Три года назад авторитетный блатной взял инкассаторов с их помощью. И они его отблагодарили — пулей в затылок. Все выяснилось совсем недавно. Это жадное мусорье оставило себе пушку, из которой были убиты три инкассатора. Тайник у мусоров был на даче одного из них. Когда дачу взяли двое приблатненных, то нашли и пистолет ТТ. Весь хабар отнесли барыге и вскоре пистолет всплыл у деловых людей, которые его и опознали. С этими ментами работал мой брат — редкий душегуб и отморозок. Но родная кровь.
— К чему ты это мне говоришь? — накарябал я.
— Я много времени провел в лагерях и видел много разных человечков. И такой взгляд, как у тебя, я видел у одного законника из "автоматчиков" и ...у своего брата.
Я продолжал молча сидеть на месте, а дед пошел в темную кладовку и долго там копался. Вышел оттуда с коробкой из под обуви и положил ее на стол. Я уже догадывался, что в ней находится. И поэтому подсунул ему свой блокнот, куда он записал адрес дачи. Теперь, если он меня сдаст — пойдет в тюрьму за мной следом. Эта запись делает его моим сообщником и мы оба это понимали.
Я знал, что поступаю опрометчиво, но рисковать жизнью и здоровьем Сани — не мог. Ведь оказалось, что этим опасным мусорам и убивать не привыкать. При этом они еще и "чистоделы" — опытные и очень опасные, поэтому приходилось рисковать.
По дороге к Ярославскому вокзалу купил медицинские перчатки, рубашку с длинными рукавами, китайские кеды и капроновые чулки. А также зашел в парикмахерскую и подстригся под нуль. По указанному дедом адресу поехал на электричке. От станции до дачи дошел за двадцать минут, переодевшись по пути в густом кустарнике. Дача стояла в середине дачной улицы и к ней был хороший подход с тыла. После ограбления дачи хозяин натянул сзади над забором колючку и посчитал, что этого достаточно. Во дворе дачи стояла "Победа" и в ее двигателе копался один из моих подопечных. Второго долго не было видно... я уже было отчаялся, но наконец он вышел на крыльцо. Было видно, что он крепко пьян, а значит останется на даче ночевать. Первый закрыл капот и они вместе вошли в помещение дачи. Я подобрался к их окну через соседний участок — и увидел, как они разливали уже вторую бутылку водки. Мне осталось только ждать, так как другого подходящего случая может больше и не представиться. Часа через два один завалился спать на кровать, а второй направился к наружной двери и здесь его встретил я... ударом в солнечное сплетение. Этого удара обычно хватало минуты на две полной беспомощности. Пока он пытался продышаться, я взял с дивана подушку и через нее дважды выстрелил ему в голову. Второй продолжал громко храпеть на диване и я его тоже не обидел. Как в песне, "если радость на всех одна, на всех и беда одна". В коробке, переданной мне дедом, кроме пистолета и двух обойм была еще банковская упаковка сотенных банкнот. Ее я положил на стол, а сверху пистолет. Выбрал момент и незаметно ушел через калитку дачи оставив ее прикрытой. Перед станцией снял с себя новую рубашку, резиновые перчатки, кеды. Все это вместе с самопальной фантомаской из чулка и приличным булыжником завернул в газету и сложил в авоську. А на себя обратно одел свою старую футболку и туфли. По дороге домой кинул авоську с булыжником в глубокое место Яузы. Финиш.
Саня был уже дома и рассказал, что в школе все ладом. А я его "обрадовал" новостью о занятиях с репетитором Анной Павловной Новиковой и ее дочкой Еленой Анатольевной. Показал предварительное расписание занятий и попросил согласовать его с занятиями в школе. А дальше, как обычно — Саня пошел учиться, я работать на отделке Саниной комнаты. В промежутке была совместная тренировка. Дальше сон...а он не шел. Противоестественно людской природе убивать себе подобных. Сколько бы раз ты этого не делал раньше.
Вышел на крыльцо, сел на ступеньку и засмотрелся на яркое звездное небо с "падающими звездами". Через некоторое время рядом молча сел Санька и мы еще долго смотрели в ночное небо. Не говоря ни слова и также молча опять легли спать.
А утром я ушел на первый день работы в автошколу, а Саня поехал в свою школу. Пошли будни.
Глава 5
В автошколе меня запрягли в работу сразу и без раскачки. Не успел переодеться в комбинезон, флотские ботинки и берет (магазин "Военторг" пр.Мира, помог понятливый лейтенант), как был брошен напарником к крепкому мужчине средних лет. Тот пожал мне руку своими клещами с мозолями каменной твердости и мы стали вытаскивать на капитальный ремонт движок из еще не старого грузовика ГАЗ-51.
— Учащиеся гробят движок за полгода, год, — проинформировал меня Максим, автослесарь пятого разряда, — я знаю, что ты не говоришь. Мне это подходит.
И на самом деле, он до обеда сказал максимум десяток слов. Как я потом узнал — для него это было много. Мастером он был очень высокой квалификации. Пообедали, в столовой учебного комбината, очень прилично приготовленными борщом со сметаной и гуляшом с гречкой. После обеда разбросали движок, сложили детали на отмывку и рабочий день подошел к концу. Когда мыли руки, я предложил Максиму попробовать мыть их моим порошком"Новость". Тот был впечатлен — экономным советским людям и в голову не приходило использовать недешевый стиральный порошок, чтобы мыть им руки. Лучше их уродовать, оттирая бензином, щелоком и мыть хозяйственным мылом, так как эти моющие средства предоставлялись бесплатно. Такие времена — такие люди.
И такие менты, которые заломив руки "пригласили" меня в воронок притулившийся у проходной автокомбината. Впрочем ничего удивительного, я этого ожидал. Нашли уже видно трупы мусоров на даче и прихватывают подозреваемых, а я в их первых рядах — спасибо "хорошему менту" лейтенанту Деменьтеву. Видно уже идет обыск в доме и даже если все закончиться благополучно — "привкус останется". Ну и хрен с ними, все равно ничего не найдут, даже фото оставленные мне Деменьтевым. Я знаю правила игры, мы с Иваном битые и крученные жизнью люди. Главное, чтобы Саня не начал дергаться. Дальше пошла классика — прямо с колес и на допрос. Допрос проводил следователь прокуратуры, представившийся, как юрист первого ранга Зырянов. Когда закончили все необходимые формальности, он задал первый вопрос:
— Где вы были вчера с 18-00 до 23-00
— Сначала был у учительницы английского языка, потом посмотрел кинофильм и поехал домой. Где оставался до утра,— доложил я следователю в письменном виде.
В общем не было ничего особенного, он спрашивает — я отвечаю. Он подлавливает, а я стал писать ему ответы печатными буквами. Медленно и аккуратно — волнуюсь однако. Мурыжил часа три, потом я
подписал протокол. С меня сняли отпечатки пальцев и по-издевались специалисты судебно-медицинской экспертизы. Взяв многочисленные пробы на анализы: с кожи, волос, одежды. Ну что же, работа у них такая.
В камере СИЗО, куда меня привели, находилось шесть человек и было свободное место вдали от параши. Там я расположился. В тюремных камерах Иван был не первый раз. Я тоже. Поэтому естественно выполнил все положенные блатным ритуалом действия при входе в камеру. Те, что были возможны для немого и лег спать. Ночью меня разбудило осторожное прикосновение к плечу, кто это был различить, в полумраке, я не смог. Человек сел на пол, со стороны спины и прошептал мне в ухо:
— В этой камере ничего не бойся, у тебя серьезная "подписка".
И все, пропал, как и не было никого.
Меня не вызывали два дня, а в камере на меня не обращали особого внимания. Немой...о чем с ним говорить. А вот уличную кличку Ивана Найденова сокамерники знали — Говорун. Ну и дедок шустрый оказался, контрразведчик хренов, как он со мной легко разобрался. Влет.
На третий день, меня вызвали к тому же следователю на допрос, в конце которого с меня взяли подписку о не выезде и отпустили. На выходе меня встречал Саня и... Гарик. Я повел ребят в баню с хорошей русской парной и мы классно попарились. Особенно я, смывая "запах" тюремного заключения.
Дома с удовольствие поел с мальцами, а хрена — тюрьма тюрьмой, а обед по расписанию. Улучив момент Гарик меня оповестил, что Шило хотел со мной поговорить, но на ипподром ходить не нужно. Он сам меня найдет.
Ха, нашел кретина дедок. Да ты мне и на хрен не нужен. Можешь не искать. И передал Гарику записку деда с адресом дачи. Пусть успокоится старичок. Когда Гарик ушел, пришла пора поговорить с Саней.
— Давай Саня, твой выход — когда, что, как. Докладывай. — заявил я ему. Было видно, что парня взволновало происшедшее событие.
— Ну, что братишка, жизнь показала нам и другую сторону. Ничего не поделаешь — не всегда будут сладкие плюшки. Очень часто жизнь раздает и тяжелые плюхи.Но главное: то что нас не убивает — делает сильнее. Не я первый это сказал, но это правда. — продолжил я.
— В день, когда тебя забрали, в обед пришли оперы с постановлением на обыск. Деменьтев был с ними, но только наблюдал. Один из оперов был весь такой из себя... склизкий. Так участковый за ним, как привязанный ходил и по дому, и на улицу, и в подвал. Тот аж кипятком писал с досады — точно приготовил подставу. Ничего не нашли. Просмотрели всю обувь и одежду прямо обнюхали, волосы собрали с подушки. Деменьтев сказал, чтобы я спокойно занимался своими делами. Со всем разберутся без предвзятости, лишнего не навесят. Спросил, меня когда ты пришел, но по-моему он и так знал — соседи рассказали. Соседи поначалу косились, но видно лейтенант правильно поговорил с ними. Сейчас ведут себя так, будто ничего и не было. Школу не пропускал, на занятия к Анне Павловне ходил уже два раза и одно занятие провела ее дочь. Она такая красивая...обалдеть. Ты ее видел?
— Нет, когда я у них был — она работала. Но вот дочурка у нее — золотце. Наверное в маму?
— Да ну, что ты — сопливка детсадовская. А вот мама ее — королева. Нужно тебя с ней познакомить.
— По-моему ты меня переоцениваешь. До школы слухи не дошли? — поинтересовался я.
— Ну да, не дошли. Мой сосед, сын прокурора, сказал что к директору следователь приходил. Но вчера я видел в школе нашего участкового и меня в школе как-то не напрягали. Ровно все было.
Я все ждал, когда Саня спросит меня о случившемся, но парень стойко молчал. Это было достойно определенного доверия.
— Саня, те бандиты что пасли нас на машине у ипподрома — оказались ментами. Их выгнали из милиции, а потом еще и прикончили. Я оказался на подозрении, ведь это с моей подачи их вышвырнули с работы. Я рассказал о них лейтенанту.
— Да хотя бы и так. У нас были причины для этого, — ответил Саня.
Да, парень с огромным потенциалом, у меня точно такого не было. Вот и явное изменение реальности. Оказалось, что парню был нужен только родственный толчок и он уже на высокой орбите. Не мальчик, а муж.
— Саня, все забыли. Как-будто ничего не было. У нас столько работы и заботы, что нет смысла пережевывать прошлогодние сопли. Лады?
На этом мы и закрыли тему. Пошли на усиленную тренировку, ведь завтра суббота, а мы прилично посачковали. И хоть не по своей вине, но Ван Ваныча это вряд-ли колышет.
На работе я сдал справку из милиции, но ажиотажа она не вызвала. Я понял, что Деменьтев и сюда не поленился зайти.
Обязательный человек, мы такое с Иваном никогда не забывали в прошлой жизни. Не забудем и сейчас.
На работе Максим уже начал собирать движок газона и просто махнул мне рукой, приглашая подключаться. Так с минимумом слов, мы полностью собрали движок и установили его на стенд. Чтобы сегодня закончить и поставить движок на прогон, нам пришлось прихватить обед и часа два после окончания работ. Ну и что, ведь есть такое слово "надо", которое Максим даже и не произнес. Но оно подразумевалось, а кто я такой против этого могучего в СССР слова. Никто, по фамилии Никак.
Дома Санька бурчал:
— Ну, что ты так задержался, я уже два раза разогревал.
— Саня собирай форму и погнали к Ванычу. И так опаздываем, какая еще еда. Сядешь на багажник велика.
На тренировке мы конечно не блистали, но и явно не партачили. После тренировки состоялся обмен мнениями.
— Не сомневаюсь, что вы все следите за Олимпийскими играми в Риме, — начал разговор Ван Ваныч.
-Жаль, что самбо не олимпийский вид, а то все медали были бы наши, — высказался Федор, молодой девяносто килограммовый атлет. Просто дикой силы и вообще очень талантливый самбист.
— Вот потому самбо и не будет олимпийским видом, — выразил свое мнение Петр, самый опытный среди нас и самый сильный самбист. Скорее всего работавший инструктором по рукопашному бою в серьезной конторе.
-Но в Токио будет дзюдо и федерация самбо приняла решение выступить в этих соревнованиях, — продолжил Ван Ваныч.
Далее он рассказал, что формат нашей команды будет известен после серии международных выступлений. Включая первенство Европы и мира. И нашему "семинару" поручили подготовить своего кандидата в сборную. Это предложение сделано авторитетными официальными лицами федерации и поэтому очень серьезно. На нас сделана ставка.
И твердо добавил:
— Я решил, что мы будем готовить двух кандидатов. И не для выбора одного из них в сборную, а будем ориентироваться на двух сборников. И выставим их в открытую (абсолютную) весовую категорию.
— Ну да и там Антоша Гесинк (Антониус Йоханнес Гесинк) нас размажет по татами, — сказал легкий такой парень. По имени Костя, весом меньше шестидесяти килограммов, но невероятно быстрый.
— Тебя он не поймает, — пошутил Федор и все захохотали.
— Иван, ты присмотрел уже кого-то? — спросил Ван Ваныча Петр.
— Работать на отбор начнут четыре человека ты Петр, Федор и двух к нам пристегнут по решению федерации. Это будут молодые из Грузии, призванные в армию.
— Не поздно ли уже мне, Иван?
— Нет. Это категория, где главное — опыт. Гесинку будет тридцать, тебе тридцать три. Будем работать — впереди больше трех лет. И я думаю, Найденов еще что-нибудь найдет. Интересненькое.
На этой обнадеживающей ноте тренировка закончилась, но не закончился день встреч.
И конечно "Фигаро здесь, Фигаро там", в лице Деменьтева, ждал меня у нашего дома. Естественно он был приглашен в дом и не отказался от поужинать. Я пропустил и обед и ужин, поэтому ел плотно. Лейтенант видно тоже не переедал сегодня, ну а Санька проглот еще тот. Так, что минут на пятнадцать — двадцать мы выключились из окружающего усилено работая челюстями. За чаем участковый огорошил меня:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
