| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
"Выпусти меня! Выпусти меня! Пожалуйста! О боже, только не снова! ПОЖАЛУЙСТА!"
Александрия знает этот голос, думала, что он потерян для мира. Она больше не теряет времени и открывает гроб. Выходит окровавленная, но в остальном целая девочка-кошка. Она хватается за костюм озадаченной Александрии. Был ли у Кота какой-то ранее неизвестный грубый рейтинг? Контесса этого не замечала. Могла ли она сработать второй раз?
"Спасибо, спасибо, большое спасибо. Бля. Я думал, что попал в ловушку тамопять таки." Тейлор Хеберт глубоко вздыхает, успокаиваясь после возвращения из загробной жизни. Она смотрит мимо Александрии и, без сомнения, видит потрясенные и тошнотворные лица присутствующих на похоронах, видит заляпанные слезами щеки и крепко стиснутые салфетки. "Кто-то умер? Здесь как на похоронах.
Осталось 8 жизней. Она вообще такая же кошка? да наверное
"Что с твоими ушами?" Эми, как всегда, прямолинейна. Тоже грубый.
"Что ты имеешь в виду?" Тейлор спрашивает, набив рот ризотто с креветками. После похорон она ела почти без перерыва. Кто знал, что воскрешение отнимет у вас столько сил? Алебастр, конечно, никогда не упоминал ничего подобного, но она говорила с ним только один раз, прося его прекратить сотрясать ее любимую чайную, и, хотя он был достаточно вежлив для нациста, он мало рассказывал о своих силах, а она не рассказывала. Не очень хочу углубляться в разговор с ним, потому что, знаете ли, нацист. Даже если они милы с ней, они все равно гребаные нацисты.
"Теперь они другие".
Глаза Тейлора бесполезно поднимаются вверх, прежде чем снова вернуться к Эми. Она не видит макушки. "Вам придется быть более конкретным".
"Раньше они были черными, только немного темнее твоих волос".
"Ага?"
"Теперь они в пятнах, с оранжевыми пятнами".
"Ага! Я думала, это просто кровь, — добавляет Вики, — но она определенно застряла ".
Тейлор снова пытается проверить ее уши, но терпит неудачу, потому что снова не может видеть макушку. Поистине, ее жизнь страдает. Вики нежно усмехается, закатывает глаза и достает пачку. Она открывает ее и протягивает девушке-кошке зеркало. Конечно, у нее другие уши. Как и говорят другие девушки, с черным мехом смешались темно-оранжевые пятна. Она глотает последний кусок морепродуктов и тянется к ушам. Они кажутся такими же странно естественными, как всегда.
"Странно", — говорит она, уронив руку.
Девочки пожимают плечами и продолжают трапезу.
A / N: Кошка меняет окраску при воскрешении. Она была черной кошкой, теперь черепаховой. : 3
Рождество — это отстой по-новому и ужасно! по крайней мере, фотографии не попадут в Интернет. с надеждой
Противостоять этому не должно быть так сложно.
Это действительно не должно быть сложно.
Здесь и сейчас ни у кого не было бы проблем.
Но, как и все, ее сила не приносит ей ничего, кроме страдания. Помимо помощи, которую она оказывает в битвах с Endbringer, ее сила бесполезна — нет, менее чем бесполезна. По сути, это вред. Люди смотрят на нее, куда бы она ни пошла, она слишком часто хочет спать, и у нее возникают странные позывы. Ее заверили, что она не урод; ее друзья сказали ей, что многие силы меняют то, как парачеловек думает и действует; есть ужасающие примеры Glastig Uaine и Nilbog и более тонкие примеры Armsmaster и Aegis; возможно, их способности не полностью изменили их сущность, но, безусловно, привели к более рискованному и самоотверженному поведению. Черт, ей сказали, что просто обладание способностями подталкивает парачеловека использовать их, бросаться в опасные ситуации, чтобы получить шанс проявить себя. Тейлор полагает, что ей повезло,в этом аспекте. Ее способности — кроме призыва Наследника — настолько бесполезны, что она почти никогда не чувствует необходимости попытаться показать или отстоять неуместное чувство превосходства и силы.
Но иногда ... иногда она желает, чтобы у нее были другие силы, которые толкали ее к борьбе, потому что тогда у нее не было бы этих тупых, ужасных неловких побуждений. Например, прямо сейчас, вместо того, чтобы праздновать Рождество с отцом и Даллон-Пелхэмс, она заставляет себя сидеть спокойно и не прыгать в сияющую... покачивающуюся... симпатичную...
— Тейлор? Она вздрагивает при звуке своего имени и отрывает глаза от безделушек, которые украшают семейную рождественскую елку Даллонов, чтобы взглянуть на Викторию, ее волосы собраны в беспорядочный светлый пучок и в ее "традиционных рождественских пижамах" — хлопковых пижамных штанах, украшенных красным. и зеленые полоски, и свободный свитер, перед которым изображен большой улыбающийся Санта.
"Да как дела?" — невнятно бормочет она, уже чувствуя действие яичного напитка.
"У тебя все хорошо? Ты выглядишь как-то не так ". Голос Виктории тревожный и ровный.
"Да, я... ??я в порядке. Просто ... деревья такие странные.
Блондинка корчится и немного смеется. "Ты ведь не собираешься делать что-то с нашими, не так ли?"
"Нет, нет... просто..." — взгляд Тейлора лениво возвращается к сверкающему дереву. "...хорошенький."
Виктория смеется немного громче, явно наслаждаясь пьяным состоянием Тейлор. Это имеет смысл: именно она тайком принесла ей ароматизированное молоко. И что, черт возьми, с этим вообще происходит? Кошки от молока не напьются! Глупая сила. Ладно, может быть, она не пьяна пьяна, но уютная дымка в ее голове все еще сильно отвлекает. По крайней мере, тепло в животике компенсирует это.
"У нас давно не было хорошего дерева. С тех пор, как умерла мама. С тех пор это были мы и пластиковое дерево, если мы не забудем его поставить ". Рот Тейлор шевелится без одобрения ее мозгов, что в последнее время происходит все чаще и чаще. "Пара подарков, обильный завтрак, и все. Честно говоря, немного грустно, но никто из нас не мог найти в себе силы вложить столько же усилий в праздники, как мама ". Она смотрит на своего отца, сидящего со взрослыми из других семей. Он выглядит таким довольным, улыбается и, без сомнения, пьет гоголь-моголь с шипами, просто болтает и тусуется с друзьями. "Но это приятно. Он снова заслуживает хорошего Рождества. Спасибо, что пригласили нас ".
Другая девушка не отвечает, и, спустя долгое время, когда ее мозг догнал и понял, что она должна получить ответ, Тейлор смотрит, чтобы увидеть Вики со сжатыми руками перед ртом, а глаза блестят от непролитых слез.
"Чт..." Тейлор начинает спрашивать, но его прерывает другая девушка, обвивающая ее руками и прижимающая лицо Тейлора к груди в сокрушительных объятиях.
"Ты такой милый, боже мой. Конечно, я пригласил вас, вы практически семья, и я обещаю, что у вас никогда, никогда не будет еще одного одинокого Рождества. Фактически... — Она прерывает объятие и кладет руки Тейлору на плечи, отделяясь, чтобы посмотреть в глаза брюнетке. "Это распространяется на все праздники. Ты и твой папа официально приглашены в наш дом на все праздники ". Тейлор пытается отвести взгляд, как всегда смущенный, когда Вики становится таким, но упрямая девушка этого не терпит. Она осторожно встряхивает Тейлора и снова привлекает к себе внимание. "Я серьезно. Если я узнаю, что у тебя еще одно грустное Рождество, я сойду с ума, слышишь?
Тейлор пытается бороться с этим, пытается отрицать или отклонять, чтобы сказать, что это действительно не так уж плохо, но прежде чем она успевает начать оборону, вмешивается другая дочь Даллона. "Просто позволь этому случиться, Тэй. Вы знаете, она не сдается, когда становится такой. Легче просто позволить этому случиться ".
Тейлор все еще хочет бороться с этим, но ... в чем смысл? Как говорит Эми, было бы легче просто позволить этому случиться; плюс, неужели это так плохо, иметь больше таких рождественских праздников? Она вздыхает и позволяет Вики еще раз обнять ее, чувствует, как Эми прислоняется к ней с другой стороны, и просто позволяет праздничному веселью наполнять ее. Может быть, это не прямая часть ее способностей, но, может быть, они не так уж и плохи, если приводят к подобным вещам. У нее снова есть друзья, ее отец снова счастлив, паром вернулся в залив, а город переживает подъем, и все благодаря ее способностям.
Теплые пушинки не мешают ей запутаться в огнях елки, как только других девушек вызывают в другую комнату, и она остается без присмотра. Когда дерево падает на нее и сосновые иглы попадают ей в глаз, она забирает обратно всю свою благодарность за свои силы. Глупые неверные кошачьи инстинкты.
помните дети: не начинайте культ кошек с реальной девушки-кошки. (или: почему Дэниел Хеберт должен посещать курсы по управлению гневом, санкционированные судом)
"Что, черт возьми, вы делаете на моей лужайке?" Дэнни не уверен, сердиться или растеряться, возвращаясь домой с работы. С одной стороны, на лужайке перед его домом находятся десятки незнакомцев, расставляющих мебель и что-то похожее на скульптуры, в странной униформе. С другой стороны, все люди носят кошачьи уши, и никто, похоже, не сломал их внутри. С третьей стороны, статуи его дочери.
Как только он начал принимать решения — он склонялся к ярости — толпа сумасшедших реагирует на его притворство, возбужденно шепчет и указывая на него. Ближайшие к нему поднимают руки над головами в своего рода приветствии, ладони смотрят вперед, пальцы вытянуты вместе, и синхронно виляют бедрами из стороны в сторону, сгибая и разгибая пальцы . Он вынужден пересмотреть замешательство как свое новое психическое состояние, возможно, навсегда.
Один из чудаков прекращает танцевать (?) И приближается.
"О Великий Прародитель Единой Истинной Богини, Владычица Поводка, Хозяйка Золотого Питомца, Убийца Птиц, Рыб и Червя, мы смиренно просим — нет, умоляем вас благословить нас, ваша скромная слуги, с разрешением доступа к этому великому святилищу, чтобы мы могли воздать хвалу вашему имени и познать истину величия Кота! "
"Эм-м-м!"
"О, спасибо, Великий Отец, за вашу щедрость и сострадание. Поистине, мы недостоинны греться в твоих божественных притязаниях, хотя, может быть, вдвое ты все еще затмеваешь нас, скромных котят. С божественным благословением вашей кошачьей крови мы надеемся однажды стать с вами как возлюбленные слуги. Пожалуйста, следуй за мной, твой никчемный слуга, и прими мантию поклонения, подобающую человеку твоего роста ".
Прежде чем Дэнни успевает возразить, странный человек увлекает его за собой сквозь толпу, которая разделяется, открывая коридор людей, все еще странно танцующих. Его замешательство удваивается, когда его ведут в палатку, наполненную странно пахнущим дымом и гобеленами, изображающими Тейлора в различных позах, которые напоминают ему фрески из цветного стекла из его юношеского посещения церкви; один из гобеленов изображает Тейлора, стоящего на ветке дерева, наложенного поверх изображения Отпрыска, трех Смертников, пресмыкающихся у основания дерева. На другом изображена Тейлор, выходящая из шкафчика в облаках, окруженная домашними кошками, тремя девушками — одна с нечеловечески красной кожей и пламенем для волос, другая с ангельскими крыльями, капающими белыми, открывая крылья летучей мыши и улыбающуюся невинную маску, свисающую с ее шеи.последняя, ??казалось бы, сделана из теней в развевающемся плаще — пронзая ее снизу вилами с тиснением слов, которые Дэнни не может прочитать с такого расстояния.
Странная святыня занимает центральную часть палатки, украшенный с зажженными палочками ладана и другой квазирелигиозной иконографией, все платят дань cats— или , вернее, The Cat, его дочь. Прядь темных волос освещалась в крохотной стеклянной витрине. Ветка на подставке с гравировкой "От Древа Первого Вознесения" на ее основании. На святилище помещено больше украшений и безделушек, но все они расположены так, чтобы привлечь внимание к центральному предмету: золотой статуэтке, по форме напоминающей слияние японского счастливого кота и его дочери.
Это видение заставляет его душу покинуть его тело, но это даже не самое худшее. Нет, самое худшее — на краю святыни. Фотография его Тейлора в рамке в молодости, когда ей было всего два года, одетая в костюм на Хэллоуин между ним и Аннет: одетая как кошка, в стилизованном комбинезоне с кошачьим капюшоном и усами, нарисованными макияжем Аннетт. . Видя эту фотографию здесь, в этой палатке, в окружении незнакомцев, которые, как он теперь наконец понимает, поклоняются его дочери как какой-то богине, заставляет его сломаться. Этого фото здесь быть не должно. Эта фотография должна быть в фотоальбоме с остальными, в подвале...
В подвале его дома...
Где он и Тейлор спят...
Знакомая красная дымка окутывает сознание Дэнни, когда он поворачивается к тому, кто привел его в палатку, глядя на него широко раскрытыми, полными надежды глазами, как будто он ждет одобрения Дэнни. Это просто еще больше его бесит. Прежде чем он успевает подумать, его кулак соприкасается со щекой собеседника в злобном правом хуке. Этот мудак-культист, спотыкаясь, выходит из палатки, схватившись за окровавленный нос, и Дэнни следует за ним, не покончив с избиением.
"ТЫ ВТОРАЛСЯ В МОЙ ДОМ ?! Я, ЧЕРТ, УБЬЮ ТЕБЯ! Я УБЬЮ ВСЕХ ВАС, ублюдки! " — кричит он, окровавляя костяшки пальцев на лицах культистов. Никто не пытается поднять руку, чтобы остановить его или дать отпор, а некоторые даже не пытаются защищаться. Дэнни вполне мог выполнить свою угрозу убить их, если бы их слова не преодолели его гнев и не заменили его отвращением, жалостью и еще большим замешательством.
Вместо того, чтобы бояться и просить о пощаде от его ударов, большинство культистов взывают в чем-то вроде экстаза, провозглашая с религиозным рвением, что они "благословлены исправительным прикосновением Великого Отца" и "принимают Его посвящение с открытыми сердцами". . "
Дэнни не знает, что делать, не знает, что чувствовать, не знает, как с этим справиться. Он считает себя находчивым человеком с многолетним опытом работы с людьми и управления людьми. Возможно, он не так умен, как Аннет и Тейлор, но в целом он знает, как решать проблемы людей. Но это? Он понятия не имеет, как с этим справиться. Он никогда не ожидал, что ему придется иметь дело с безумными культистами, поклоняющимися его дочери. Прежде чем он успевает взять под себя свои метафорические ноги и попытаться придумать решение, которое не включает в себя доведение культистов до религиозного оргазма, он слышит голос своей дочери высоко над собой, несомненно, несется ее подругой Викторией AKA Glory. Девочка.
"-ЭТО ЭТО ПАПА! ????"
Он не знает, как объяснить или исправить это, поэтому он как бы неловко машет окровавленной рукой, прежде чем морщиться при виде разорванной плоти. Он видит Эми с Тейлором и Викторией; Может, она захочет поправить ему суставы?
ласки — это не ругательное слово, но может быть;
"Ты шутишь, что ли?" — спрашивает Тейлор.
"Не будь таким", — отмахивается Эми с приближающейся злой улыбкой.
"Да, это не такая уж большая проблема, Тэй", — соглашается Виктория, пытаясь сдержать смех.
"'Не так уж и важно?' Это так важно! Это хуже кошачьей мяты, или коробки, или даже чертовой лазерной указки. Это ... это ... это расизм! " Два Даллона рассмеялись над белой девушкой, кричащей о расизме. "Хорошо, может быть, не расистски, но... но это что-то!"
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
