Ландскнехт. Часть шестая

— То не беда. Чай, не бедствую. Завтра же прикуплю, и ко всем прочим орудьям. Сам заеду к твоему мастеру, денег отдам за ружья, и патронов куплю!

— Да то понятно, что не беда... Да она ж эту бомбарду так в руках и везла всю дорогу. А я не уследил. Уж вовсе тут подъезжая, мимо харчевни как раз — остановился на полшага квасу взять, на жаре-то все выдули. И назло тамо в харчевне тошнился какой-то сутяга мелкий, по виду чиновный. Давай выговаривать, за нарушение закона. Да штрафом грозить. И спрашивать — чья мол рабыня? Я и слово не успел, как кабатчик и сдал, видать все тут знают.

— Ну, так она ж на рынок часто ходит.

— Вот и именно. Так от меня-то чиновный тутож отстал, хоть я и велел ружье убрать, и извинился, а думаю — жалобу напишет, и штраф.

— Ну, эка невидаль. Не страшно, уж перебедуем.

— Ну, так-то да, просто вот — предупредил...

**

Несколько дней прошли спокойно, я регулярно ездил к Хуго, подбадривал его — у того не ладилось с картечницей, правда он от этого отнюдь не забросил остальные дела, вполне успешно развивая бизнес. Отхватил какой-то контракт на переделку старых винтовок в 'охранные', под револьверный патрон. Процесс выбраковки старых, расстрелянных вхлам ружей из армии уже пошел. Вот братцы и подкинули заказ — заводу такое малоинтересно, не тот объем, а так деньги неплохие. Ну а я пока провел перевооружиение. Заслуженный мелкан отдал Море — шляется теперь по городу много, иногда и запоздно, наказал, чтоб всегда с собой. А девкам сделал по такому же пистолетику скорозарядному. Да потом хотел сделать еще один себе в пару. Только что так получилось, ствола револьверного не нашлось, пришлось обрезок какой-то взять, полпяди длиной. Мушку на него паять — руки у меня кривоваты. А Хуго отвлекать не захотел. И на ружье донорском, все ж пока запасы с барахолки — планка напаяна. Вот думаю и славно, и мушка не особо нужна. Даром что ружье аж того же четвертого калибру — утятница бывшая. Подумал и решил оставить кусок ствола ружейного. Чуть еще подумал — и решил подлинее оставить — тогда издалека так сразу и не видно, что это у меня не обрез, однозарядный просто. А как стал примеряться, смотрю я на стволик в глубине ружейного-ствола торчащий, да на то сколько места вокруг, и мысли такие интересные бродят... А что если интегрированный глушитель запилить? Патроны снарядить соответственно, на короткий ствол, дозвук, но с пулькой потяжелее. Мелкан и так звука и вспышки не много дает. А в хозяйстве пригодится. Не стал доделывать, отложил на потом.

Третьего дня случился забавный казус. Кузе не явился вовремя — а вскоре прибежал уличный малец-беспризорник, с запискою. Оказалось, давеча помощник Хуго после трудового дня где-то знатно накуролесил со сверстниками, и сгоряча колодезной водички дома жабанул — и вот уже валяется с ангиной чи чем еще. Извинялся всячески, и просил не гнать его с работы, бо матери помогать не сможет тогда. Божился что за два дня на ноги встанет.

— Бедняга — говорит Хуго — Конечно я его не прогоню, очень уж толковый, а что... Ну, он все ж мальчишка еще. Наверное, я ему и денег на лечение подкину. Живут они небогато, а мне такой помощник нужен.

— Ничего, оклемается, урок ему будет — отвечаю — Дай-ка я схожу, проведаю его по пути, заодно денежку занесу.

Зашел через две улицы — бедняцкий домик, но чистенько. Такое ухоженное небогатое хозяйство. В доме прибрано. А легендарная Кузькина Мать оказалась вполне себе ничего женщиной вовсе и не старой. Батька их сгорел на пожаре — на одной из верфей, несколько лет назад. Поскольку вину на пожар взвалили на рабочих, а уж рабочие указали на погибших — компенсаций семьям сгоревших не досталось, с тех пор жизнь и пошла боком. Однако ж держались, Кузькина Мать работала на дому, плетя всякие корзины, сбрую и чорт знает еще что, да и малец неплохо помогал, ухитряясь при этом не бросать учебу окончательно. Передал я им от Хуго денежки, да прикупленного по пули молока и меда, на что малой аж прослезился и обещал отработать. На что я ему прочел лекцию об ответственности, и про то что надо думать наперед, прежде чем что-то делать. Вообще поучать всех подряд как надо аккуратно осторожно и внимательно у меня всегда отлично получалось, ага. Опыт у меня огромный, как не надо я прекрасно знаю. После малой, напившись горячего молока с медом, стал засыпать. Меня же на кухне напили чаем, и довольно обстоятельно побеседовали . Правда когда я, обнаглев, попробовал похлопать протискивающуюся за чем-то мадам по попке — получил без всяких смущений затрещину. Опосля чего разговор продолжился, словно и не было ничего. Замечательная барышня, очень мне такие нравятся. Посоветовал ей сходит к Хуго напроситься в работу — по кожевенной части сейчас много заказов а она что-то да умеет. На том и расстался, от ворот еще со вздохом оглядев ладную фигурку. Да-с, вот здоровая пролетарская ментальность Как говорят у нас в Японии 'на чужой хентай тентакль не поднимай'. ! Это вам не разложившаяся буржуазия и ея прислужники... Фу, как вспомню — гадость какая! Надо бы снова на Адмиральскую съездить, давненько не был...

* * *

На Адмиральскую, однако, вышло не судьба. Началось все тем же вечером. У дома увидел на подъезде еще стоящую пролетку, а дома меня встретил уныло сидящий на стуле в прихожей Вирен.

— Доброго вечеру, мастер Йохан.

— И Вас туда же. С чем пожаловали?

— Благоволите расписаться. Вам судебное предписание — сейчас съездим, оформим показания по вашему делу. Это не долго, не более часа займет. Тут рядом.

Глава третья

— Такие вот дела — даже как-то задумчиво подытожил Аллерт.

— Да уж — отвечаю — Дела интересные.

Беседуем мы в каких-то закоулках здания райсуда при управе. Отъезд мы с Виреном обставили нормально, с руганью и обещаниями жаловаться — соседушка все уши себе прослушал, подметая перед своими воротами пять минут на одном месте. Аллерт выглядел довольно устало, и морщина на лбу не разглаживается — видно, что хлопот много. Ну а как тут без хлопот, на его-то должности.

С его слов барон Верген подозревался то ли в создании и возглавлении, то ли в участии на серьезных ролях в некоем масштабном заговоре. Подробнее он не рассказал, а я не спрашивал — незачем мне пока знать, так думаю. И без того много лишнего знаю. Ссылка Вергена была весьма 'почетная', тотальный контроль, конечно, но можно сказать — в роскоши. И тем не менее жернова мололи медленно, но неотвратимо — и, видимо, приближался тот час, когда за барона взялись бы основательно, выложив ему доказательства неуябенные. А далее — то ли на сотрудничество пришлось бы идти, то ли... могли и по-плохому, ужесточив режим, а то и применив всякое насилие. Но барон дожидаться сего не стал. Выехав на охоту, привычно уже для охраны остановил коня на утесе с красивым видом, и...

Не впервой остановился там — то ли правда любовался, то ли заготовил все, хорошо жизнь понимая. В общем, охрана держалась поодаль, не мешая медитировать. Но в этот раз барон, завершив медитацию, дал коню шпоры, и в два прыжка тот сиганул в пропасть. Кавалерийскую лошадь можно так научить, чтоб повиновалась седоку посильнее инстинкта.

— Тела барона, кстати, пока не нашли — сказал Аллерт — Горы, ущелье, река с водопадом. Лошадь дохлую выловили, а барона не нашли. Немудрено — он нагрудник кольчужный носил постоянно. Правда, шансов никаких. Но продолжают искать.

— Или сам всплывет, спустя время. Но это-то так, в общем смысле только интересно. Нас не касается напрямую?

— Это — не касается. Но в городе зашевелились некоторые. И это уже серьезнее и ближе. В Совете звучат обвинения чуть ли не в убийстве Вергена по приказу Велима. И звучали требования осудить это. Разумеется, не просто так. А признать в совокупности и убийство, а через это и захват Свирре незаконным, актом агрессии и преступлением. Ну и заявить, разумеется, права на Свирре. Или потребовать восстановить независимость Свирре — который невоенным путем Союз сможет прибрать к рукам.

— И как отреагировал Совет?

— Пока, слава Богам, сдержано, да и высказывалось это... Вечными крикунами, которые всегда несут что хотят, зная, что их не тронут. В мирное время. В войну сидели тихо. Но вот при голосовании большинство — воздержалось. Смекаешь? Так-то перевес голосов 'против' в несколько раз. А на самом деле картинка... тревожная.

— Раньше такого не было?

— Да, раньше эти силы себе такого не позволяли, и большинство раньше их скорее игнорировало. А здесь...

— Ладно, это все прекрасно, но это твои дела, большая политика -я-то зачем понадобился? Выкладывай уже...

— Помнишь своих знакомых — Норга и Рино? Нас, собственно, второй из них пока интересует.

— Забыть бы неплохо, но не умею. Чо надо-то?

— Надо, аж позарез, к ним устроиться.

— Тю. Нужон я им. Таких как я у них с сотню. Слышал я, они уже понабрали охотников.

— Понабрали мелочь всякую. А у них собирается серьезная ватага. Три десятка рыл, и все почти — из ландмилиции. Иногородние. Тебе в самую масть.

— Ну так я и говорю — таких как я полно. И что там с меня толку будет? Аллерт, я ж не шпион, я в хитрости не умею.

— Ничего, научишься — скалится главгвардеец — Я же научился. Поверь, это не сложно. Главное — врать не надо, и все будет хорошо.

— Ну-ну. Все ж подробнее давай — чего надо?

— Надо к ним в команду попасть. Пойти в рейд, зарекомендоваться. Это ты легко сумеешь. Они как раз степняков петрушить собрались. А после, как вернешься — сейчас-то разовый контракт заключи — мы устроим тут тебе подставу.

— Это в смысле?

— В смысле расскажет им кто-то что ты Змея за деньги перевез в Степь. Тише, тише! Все как надо расскажут. Что жаден ты не в меру, а Змея в облаве изловил, сдать хотел, да тот тебя перекупил. А потом денег еще дал, и ты его прятал у себя где-то а потом вывез. Так обскажем, что никаких улик, не прижать вовсе — а они поверят. Заодно и лекаря твоего мимо подозрений вовсе проведем.

— Да поверят ли?

— Уж это наши хлопоты. Поверят. И про подробности не бойся — кто ж про такое точно расскажет? Просто до них дойдут 'верные слухи'.

— Дальше что?

— Дальше... Есть мнение — доверят они тебе кое-что серьезное. Это уж опять мы постараемся, есть у нас там... впрочем, зачем тебе лишнее знать? В общем — дальше видно будет. Ты только пойми — я просто предлагаю тебе, коли откажешься — поверь, ничего не изменится. Дело при ошибке — смертельное, прямо тебе скажу. Сам бы пошел или опять кого из сыновей отправил — да тут на виду все. С Ойгеном-то все так отчасти вышло, что и его в лицо знали многие. Потому — вот такое мое предложение. Денег или еще чего не предлагаю — если надо сам скажешь, если не звезды с неба, то вопросов нет...

— Мертвым деньги не нужны.

— Потому и не предлагаю. Говорили уже. Не знаю, чем тебя соблазнять — тебе же ничего не нужно. Просто — есть вот такое дело. Возьмешься?

— Охохонюшки... И нахрена оно мне надо? Вот все же хорошо вроде было. Тихо, спокойно.

— Ладно, будем считать и не было ничего. Просто поговорили.

— Короче так. Если опять как с Торусом выйдет — как ты там говорил? — 'Время такое', да? Так вот учти. С того света приду и грызть стану. Я, как ты понял, про баб этих. Ну а остальное, если что — по ходу определимся. Давай уже подробности рассказывай.

Аллерт молча протянул мне руку.

* * *

Забежал накануне назначенного концерта к Хуго. Тот весь в работе, забросил пока картечницу, пилит заказ. И переделки в охранные, и то, что с завода привезли — десяток самострелок под отделку. Прослышав про мое желание сходить в охотники — немного даже расстроился, но я объяснил необходимостью 'проветриться' а то мол голова не соображает, и вообще — от скуки глупости творить начинаю. Не одобрил, но понял, вроде бы. Тока неуклюже просил быть 'поосторожнее'. Я же ему опять письмо принес, на всякий случай, с 'завещанием'.

Пока он его укладывал в сейф, да собирал нам по стописсят на расход — от нечего делать я, в задумчивости от поворота судьбы и мыслей 'куда ты лезешь' и 'нахера тебе оно надо' — железки на столах перекладываю. А тут все вперемешку, Хуго так удобнее, это бывает. Винтовка самострельная — из тех, что под отделку. Винтовка магазинная военная военная, списанная под переделку. Переделаный карабин охранный — та же винтовка но с коротким стволом в две пяди, под пистолетные патроны.. А поодаль валяется наш кляйнемашиненгевер — картечница под пистолетный патрон. И вот все это я от скуки по ранжиру, словно на выставке в музей раскладываю, в разном порядке... Опа-чки!

— Ху, дружище, -говорю я ему — Ты можешь мне кое-что пообещать?

— Конечно! Ну, наверное... А что случилось?

— Ну пообещай мне, что не станешь отвлекаться от заказов, на то, что я тебе сейчас предложу.

— Ну, разумеется, работа — прежде все... Погоди! Что, очередная идея?

— А вот посмотри — указую ему на инсталляцию. Винтовка, карабин, самострел, картечнца. — Ну?

— Ну? Ничего не понимаю.

— А так?

Беру я еще одну винтовку самострельную, уже разобранную. Точнее, коробку с прикладом и затвором внутри. Кладу отдельно, рядом с ней — ствол от будущего охранного карабина. И рядом — магазин от нашей мини-картечницы, на двадцать пять патронов. Хуго секунд пять смотрел, а потом натурально взревел маралом, аж Кузе заглянул из лавки.

— Ну, ты ж обещаешь? — смеюсь я — Не раньше, чем хорошо и качественно доделаешь те заказы, что уже взял!

— Демоны! Я же недели на три нагреб, на радость братьям!

— Ну, сам посуди — оно от тебя никуда не убежит, так ведь?

— Да я же себя изгрызу весь!

— Хуго, ну ты же уже сам понял, что дело — торопливости не любит? Ты теперь серьезный, солидный человек, известный оружейник — чего суетиться?

— Да? А что, пожалуй, ты и прав — задумчиво эадк говорит. И ведь, как подменили — отряхнулся, даже прическу поправил — Обещаю! Ты прав, надо отвыкать от суеты. Вернешься, и мы обязательно этим займемся!

* * *

В управе все получилось, как и рассчитывали. Пришел я 'наниматься' тогда, когда ни в какую команду уже набора не было. Мелочь всякая недели две как ураганит — две ватаги на суше, одна в море ушла (правда рыбаки, что далеко ходят, на больших барказах, принесли на берег какой-то шмот от кого-то с той ватаги. Но это еще ни о чем не говорит наверняка, хотя признаки не самые хорошие...). А вот крупную команду мастера Рино, что характерно — уже по гражданке совсем одетого, типа тоже в резерве — уже набрали, но еще не отправили. Собственно вот-вот должны были они выступать. Ну и как-то так вышло, что одного из охотников какая-то хворь желудочная прям скрутила. Попил кваску, причем все вместе, а спустя четверть часа бедолагу и накрыло. Резь, судороги, рвота и понос... Лекарь дежурный, суматоха, тащить в лазарет... Я же, пока все это безобразие длилось, ругался в канцелярии, через которую как раз бегал Рино. И наверняка на бегу слышал, как я поношу рюгельские законы и власть, меня коварно обманувших. Потом смотрю — вроде как и вспомнил, и узнал — подбежал:

— Вы, кажется... Йорген? Из иногородних?