2. О черном маге замолвите слово

Дамир прикусил губу и не осмелился больше ничего спрашивать. Естественно, что заснуть он не смог, и прислушиваясь в темноте, знал, что Фейт не спит тоже. Поднявшись с постели после часа раздражающего ворочания, он решился войти, и увидел, что его покровитель сидит у стола, прижав к виску ладонь.

— Мастер, вам плохо?!

— Нет, ничего. Просто голова болит...

— Как вам помочь? — Дамир опустился перед ним, заглядывая в лицо снизу вверх.

— Само пройдет, — через силу улыбнулся мастер Фейт, — Иди спать, у нас завтра будет трудный денек.

Не успел Дамир вернуться к себе, как раздалось осторожное бряцание рапиры и скрип входной двери, мальчишка подскочил на постели, но не окликать, ни догонять не стал, только напряженно ждал, забившись в угол.

'Вам с сыном...'

Это для постороннего взгляда он может показаться сыном мастера Фейта, но ведь они оба знают, как все обстоит на самом деле.

Лишь под утро, расслышав наконец звук проворачиваемого ключа, Дамир сполз обратно под одеяло, ощутив, что все это время не шевелился и кажется даже дышал через раз, и тут же провалился в сон.

Господин Фейт вернулся незадолго перед рассветом усталый, но даже довольный. Его подозрения оправдались сполна, а это означало, что искать будут именно его, и им с Дамиром следует немедленно убираться из Кларесты. Хорошей новостью было то, что маги еще не успели раскинуть Сеть, и установить Зеркало Королевы, отражающее любые чары их источнику чудовищным откатом.

Он мог бы исчезнуть, затаиться в городе в ожидании удобного момента — это было неприятно. Нынешний образ врос в душу, так что сдирать его пришлось бы наживую.

Ворот в Кларесте семь, и у каждых скорее всего дежурят акколиты Совета. Разумеется, он мог бы пробиваться силой, но...

Оба варианта были не приемлемы ввиду присутствия Дамира, которого он не мог поставить под удар. Даже если его отослать — мальчишка не пройдет через ворота: здесь они тоже закляты, и на флюиды темных реагируют ревом бешенного медведя, а Дамир еще не умеет закрываться полностью...

Оставался один выход, — чем сегодня и занимался доктор Фейт, навещая некоторых своих пациентов. Разбудив своего воспитанника с утра пораньше, он повел себя очень странно: вещи уже были собраны и они немедленно покинули снятое жилище.

Не успев пройти и пару кварталов, Дамир услышал испуганные крики и обернулся — дом был объят пламенем, потушить которое тщетно пытались соседи.

— Идем, — поторопил мальчика мастер Фейт.

Дамир посмотрел на него почти с ужасом.

— У всех есть прошлое, Дами... А там — оставалось слишком много наших следов, прочесть которые для мага не составит труда. Не бойся, дом наверняка застрахован, а на другие огонь не перекинется.

Дамир еще несколько раз оборачивался, — это был его первый настоящий дом, но происшедшее странным образом примирило его с собственной судьбой: он запомнил предупреждение Себастьяна Арна, и уж если даже такой человек, как мастер Фейт вынужден скитаться, каждый раз сжигая все за собой...

То, что мастер Фейт тоже обладает темными силами не вызывало у него никакого сомнения. Спроси его кто раньше, Дамир безразлично согласился бы, что темных стоит жечь — а как еще? Но теперь, он всем сердцем поверил, что принадлежность Черному цвету — это не приговор, и несправедливость к такому замечательному человеку не просто возмущала — ранила до глубины души.

Они вышли уже в центр города, где мастер Фейт свернул в одну из таверн, сняв отдельный кабинет и заказав завтрак.

— Ешь, — кивнул он Дамиру, а сам же сел поудобнее и откинулся к стене.

Плечи его расслабились, лицо сделалось отрешенным, а взгляд пустым.

Дамиру кусок не лез в горло, он не мог отвести взгляд от впавшего в транс мага, хотя продолжался он несколько часов. Иногда Фейт начинал часто-часто невпопад моргать, на губах мелькала молниеносная улыбка, руки вздрагивали в каком-нибудь жесте:

— Спасибо, сударь... вам так же... Ветер попутный... Сколько дней до... — складывалось впечатление, что он сейчас находится где-то совсем не здесь.

Внезапно все кончилось, — господин Фейт уронил голову на скрещенные руки.

— Мастер!!!

Фейт выпрямился, вымученно улыбаясь: нелегко контролировать сразу восемь фантомов.

— Все в порядке, Дами... Идем.

Однако они лишь сменили одну таверну на другую, где господин Фейт даже прикорнул немного. К вечеру, сменив четыре или пять кабаков, Дамир окончательно утратил всякую способность соображать, только понимая, что уже давно стемнело и они зачем-то опять идут к порту. Господин Фейт легко спрыгнул в небольшую рыбацкую барку, кивнув посасывающему трубку субъекту, умело распустил парус и взялся за руль. Момент, когда Клареста скрылась из вида, Дамир пропустил: он попросту отключился, вымотанный бессонной ночью и последовавшим напряжением дня.

Маг не смог удержатся от грустной улыбки: парнишка показал себя молодцом — не паникуя, не мешаясь под ногами, полностью доверившись старшему товарищу, хотя не догадаться не мог... Однако это не отменяло того факта, что таская его за собой, он не только ставил могильную плиту на всех своих намерениях, но подвергал Дамира нешуточной опасности. Фейт в который раз искал и не находил выхода.

В рыбацкой деревушке их уже ждали. Один день в бегах снова разбудил в Дамире все приобретенные рефлексы, — рука сама потянулась к ножу на поясе при виде троих более чем подозрительных личностей. Мастер Фейт же направился прямиком к ним, и окинув взглядом полностью снаряженных лошадей, бросил старшему кошелек.

— Как договаривались.

Тот взвесил кошелек на руке и осклабился:

— Приятно иметь дело с честным человеком.

— Мне тоже.

Дамир был сам не свой, — предощущение беды было настолько сильным, что хотелось кричать.

— Мастер... — окликнул он уже в седле.

— Держись рядом, — отозвался господин Фейт, глаза его приобретали неотвратимо черный оттенок.

Выехав в противоположную с бандитами сторону, он неожиданно свернул, и спешившись, распорядился:

— Подожди меня здесь.

После минутной заминки, Дамир все же не удержался — углубился в заросли вслед за растворившимся в них Фейтом. Следовать за ним оказалось нелегким делом, хотя ходить по лесам он умел, — Дамир уже решил, что сбился, когда услышал:

— Интересно, почему я никогда не ошибаюсь?

Дамир узнал голос, только никогда не слышал в нем таких интонаций: как будто учитель поймал своих учеников марающими стены неприличными надписями, однако хотелось спрятаться куда-нибудь в норку и не вылезать как минимум год. Последующая брань и лязг оружия заставили его подскочить. Дамир осторожно раздвинул ветки и увидел мастера Фейта: арбалетный болт взбил волосы у него над ухом, а перезарядить его разбойник не успел...

А дальше Дамир увидел то, чему уже однажды был свидетелем. Даже ухмыльнулся довольно: всего пятеро против мастера?! Когда очередь дошла до прятавшегося за спинами главаря, — тот бросил оружие и рухнул на колени, завывая дурным голосом:

— Прости, пощади! Бес попутал!

— Бес? Ну-ну... — Фейт склонился над бандитом.

Дамир едва не вскрикнул, но тот был не в состоянии нападать.

— Ты меня запомнишь. И своим расскажешь, — мягко сказал маг и легонько коснулся щеки бандита сложенными пальцами.

Главарь взвыл. Дамир бросился бежать к лошадям, пытаясь уместить в сознании увиденное: метку вольного народца, оставленную его покровителем на щеке атамана — без огня или ножа.

Господин Фейт вернулся как ни в чем не бывало, не подав виду, что заметил слежку Дамира. Это-то и пугало, но... Мастер Фейт — перевязывающий его раны, в больнице, у его кровати с чашкой настоя, на городском празднике... Как будто два разных человека.

Вопрос только в том, кто из них настоящий.

По оживленному тракту господин Фейт и его подопечный уже к вечеру добрались до третьесортного провинциального городишки, едва пересилившего наименование поселка, благодаря некоему подобию кремля в центре посадов.

— Доктор Фейт! — удивленно радостный голос. Как еще на плечах не повис, облапив!

Неужели никуда нельзя скрыться от всевозможных 'случайных' встреч! — мастер Фейт бросил быстрый взгляд на удаляющегося сторону снятой комнаты Дамира.

— Сударь Кевин, какими судьбами?

— О-очень крупное дельце! — весело отозвался герой.

— Да что вы! — притворно изумился маг.

— Да... Я в Кларесту, — может, повезет больше, чем другим. А как ваши исследования?

— О, кажется, мне как раз повезло найти нечто уникальное, — признал Фейт, не покривив душой.

— Поздравляю!

— И я вам желаю удачи...

Как вовремя они уехали!

Перед дверью их номера господин Фейт внезапно замер. После чего открыл ее невероятно осторожно.

— Опять убегаешь? — раздался из средоточия сгущающихся сумерек глубокий волнующий голос.

Фейт остался стоять на пороге. Взгляд метнулся в ограниченном пространстве, скользнул по обмякшему на единственной кровати мальчишке...

— Не нервничай. Он просто спит.

Губы мужчины чуть дрогнули, как будто пытаясь сложиться в ироничную усмешку, — нельзя быть такой самоуверенной. Спит... утверждать это может только тот, кто не знает, как бурно Дамир реагирует на тонкое прикосновение. Парень — умница: оценил, что ему не справиться и не стал бросаться очертя голову, а затаился до поры.

— Раинн?

— А ты надеялся увидеть кого-то другого? — нота кокетства.

— Я надеялся вообще не увидеть никого из вас. Таким манером.

— А мы вот решили тебя навестить! — голос раздавался из угла, где стояло кресло, но рассмотреть его обладательницу было невозможно: рассеянный угасающий свет словно обтекал ее фигуру, избегая.

— Вы пришли все? — Фейт едва ли не демонстративно снял пояс оружием, швыряя его на стол.

— Конечно, нет! Как бы в город попал орк или оборотень? Что не мешает Дайку и Эдо быть в курсе... Пирра сожгла бы здесь все к чертовой матери, а Ванда занята охмурением очередного придурка. Секс... — в голосе отчетливо скользнуло пренебрежение. — Как это примитивно!

— У каждого свои способы поглощения энергии, — спокойно заметил господин Фейт, усаживаясь в противоположном углу на табурет.

— Да, ее способ любому мужчине понравится больше моего! — смешок. — Пока он не окочурится в ее постели...

— Зачем вы меня искали? — обрывает ее маг.

— Зачем?! — впервые в голосе женщины звучит что-то кроме снисходительной насмешки. — Ты словно воскресаешь из небытия, морочишь всем голову еще более бредовой идеей, чем обычно, и опять исчезаешь! Мы ждем... мы умеем ждать... Но десяток лет — это многовато! Сколько ты еще собираешься развлекаться, латая эти жалкие шкуры?

— Похоже, что я развлекаюсь? — тон господина Фейта не оставляет вариантов. — И я еще не закончил.

— Может это вообще невозможно! — его собеседница нервничает.

— Это возможно хотя бы потому, что разрушить можно все...

Горечь. Ладанка на груди тяжелеет.

— Да, у тебя богатый опыт.

Откровенная издевка.

— Меня упрекаешь ты?

Столь же неприкрытый сарказм... И не забыть: тебя слышат еще одни чуткие уши.

— Я не всегда убиваю, — после паузы отзывается тень с усталостью и упреком. — Пока ты не появился, мы жили спокойно и мирно...

— Мирно? Раинн, ты прекрасно знаешь, что если тебя поймают, то попросту вобьют кол в сердце! О каком спокойствии и мире может говорить вампир?

— Вампиром меня сделал ты,.. Фейт! — шипит вампирка из темноты, просто выплевывая имя.

Господин Фейт в это время смотрит на безмятежное лицо своего ученика: молодец Дамир, даже ресницы не дрогнули.

— Не припомню, чтобы ты была против!

— Тебе трудно отказать, — Раинн поднимается, бесшумно проплывая к выходу.

У кровати она задержалась, подцепив острым когтем черную прядь:

— Какой миленький мальчик...

Теперь она все же видна: невысокая хрупкая женщина с молочно белой кожей, прямыми очень гладкими и тяжелыми волосами, стекающими по обнаженным плечам черной волной. В черном узком платье, единственным ярким пятном на котором выделяется карминовый пояс, — точно такого же оттенка, как и ее глаза.

— Кажется, мы сможем обойтись и без тебя в Башне!

— Забудьте о нем! — с недвусмысленным предупреждением отзывается Фейт.

— С каких пор ты стал сентиментальным? — ее улыбка могла бы испугать и бешенного тролля.

— Ты меня плохо знаешь, — сухо замечает маг.

— О нет! — снова яростно шипит вампирка, метнувшись почти вплотную к противнику. — Мы с тобой живем долго, а я не легкомысленный дух! Так же как и ты, я — забывать не умею! Только я еще и помню, что ты есть! Даже если ты сам забыл!

— Такое не забывается, Раинн... — признается господин Фейт, глядя прямо в пылающие алым глаза. — Советую вам держаться подальше и от меня, и от него!

Маг и врач кивнул в сторону успешно притворяющегося спящим парнишки.

Ответом стал смех, истаивающий в надвигающемся весеннем вечере.

Господин Фейт долго смотрел на все еще лежавшего без малейшего движения Дамира. Потом пересел к нему и легонько дотронулся до волос, словно стряхивая прикосновение вампирки.

— Можешь больше не притворяться.

Дамир поднялся и выдавил, глядя в сторону:

— Простите, я...

— Ты поступил абсолютно правильно. У Раинн тяжелый характер, — попробовал пошутить мастер Фейт, но мальчишка даже вздрогнул от знакомого тона, исполненного спокойной уверенной нежности.

Чтоб тебе пусто было, Раинн! Неужели все насмарку... Дамир и так лучше любого иного знает, что такое, когда не на кого положиться. Только вроде бы отошел, расслабился, начал улыбаться, — а тут лавина впечатлений, связанных с его наставником и опекуном, хуже которых не придумаешь! Не самое удачное время и способ для развенчания авторитетов, тем более, когда столько труда было положено, чтобы завоевать его доверие. Мальчишка растерян, ничего уже не понимает ни в происходящем, ни в себе...

— Спрашивай, — неожиданно предложил Фейт.

Пушистые ресницы взметнулись вверх, и под кристально чистым ясным взглядом синих глаз, господин Фейт вдруг ощутил какое-то странное пронзительное, почти забытое чувство — неужели стыд, Тьма всеведущая?!

— Почему вы соврали, что не маг? — мучительным шепотом все же выдал свой вопрос Дамир.

Фейт удивился и — внезапно растрогался это хрупкому дару: не верит. В то, что его могли обмануть, что его опекун может быть чудовищем похуже покинувшей их вампирки, и замешан в чем-то подозрительном. Надеется и просит разубедить.

— Какой же я маг? Маг это не столько способности, сколько род занятий. А я за добрый десяток лет использовал меньше чар, чем за последние дни.

— Почему?

— А зачем? Мое положение меня вполне устраивает. Или ты предпочел бы видеть меня в башне, чахнущим над фолиантами и колдовскими гримуарами?

На этот раз Дамир улыбнулся. Такой мастер Фейт ему и пригрезиться не мог, не говоря уж о том, что вряд ли бы снизошел до разбойничающего юнца.

— И я не хотел, чтобы ты меня боялся. Ты ведь сбежал бы тогда...

У парнишки порозовели щеки: мастер Фейт обращается с ним, как будто он сделан из самого драгоценного стекла и рассыплется от малейшей неосторожности. Да за такое счастье, когда рядом сильный, знающий, все понимающий человек, который всегда поддержит — жизни не жалко!