Асикаби но Синоби

— Конечно, волнуюсь, — сказал Наруто, одарив её странным взглядом. Пусть Мусуби и не поняла бы значение такого взгляда целиком, это было выражение лица человека одновременно сбитого с толку и смирившегося. Вздохнув, блондин продолжил.

— Может, это прозвучит странно, но я не мог никого назвать другом или хотя бы дальним знакомым уже... очень давно. — "Преуменьшение века" даже близко не определяло эту фразу. Прошло неисчислимое множество... лет? Да, пусть будет "лет". Прошло неисчислимое множество лет с тех пор, как Наруто был сколько-нибудь близок к кому-то. И он не считал неисчислимое множество девушек на одну ночь женщинами, с которыми он особенно близок.

Качая головой, блондин выгнал из головы мысли о сексе. Он не был извращенцем, но принимая во внимание, что это был тот максимум близости, который он позволял себе с другим человеком, секс был одним из немногих явлений в его жизни, остававшимся неизменным.

Продолжая, Наруто снова заговорил, с места, где прервался:

— И всё-таки за один-единственный день ты как-то умудрилась стать для меня важной. — Возможно, дело было в новых узах, которые они делили. Он чувствовал её — тёплый, яркий комочек в сердце, который сейчас будил в нём больше эмоций, чем он пережил за последние тысячелетия. А от того, что все они являлись положительными и, кажется, противодействовали тьме, что уже долго растравляла его душу, их было куда труднее проигнорировать. — Я не хочу, чтобы ты пострадала.

— Наруто-сама, — Мусуби с улыбкой на лице взяла одну из его рук. Она прижала её к своей груди, и блондин почувствовал под тканью слегка затвердевший сосок.

— Мне так радостно знать, что вы так волнуетесь за меня. Я знаю, что не ошиблась, когда выбрала вас своим асикаби.

— Мусуби...

— Но вам совсем не нужно волноваться за меня, — продолжила она с мягкой улыбкой на лице. — Я готова драться за вас, я хочу драться за вас. А затем вы и я вместе возвысимся в поднебесье.

Наруто улыбнулся ей. Он не знал, что за муха его укусила, может, дело в её словах или в его инстинктах. В итоге, это, наверно, уже не имело значения.

Рука его перешла с груди на бёдра и скользнула вокруг них, другая сделала то же самое, и девушка оказалась в его объятиях. Мусуби в ответ тоже мгновенно обняла Наруто. Она радовалась, что она и её асикаби уже настолько близки, и ей нравился жар тела блондина, который тот излучал будто горн. Жар согревал её, проникая в самую душу и умиротворяя Мусуби так, как она прежде и не думала, что асикаби может умиротворить сэкирэй. Словно он вливал свою любовь в их узы, словно она и в самом деле могла почувствовать излучаемое им желание защитить её.

— Если это так, если ты действительно хочешь сражаться, тогда я буду сражаться подле тебя, — слова эти выскочили без осознания. Он на миг остановился, взвешивая их. Несмотря на то, что он сделал всё, чтобы избегать неприятностей, Наруто понял, что говорит правду. По причине, отчего-то для него непостижимой, она знал, что готов драться за эту девушку, которую встретил лишь вчера. Чудеса.

— Вы не обязаны, — начала Мусуби, качая головой, прижатой к его плечу. — Я могу драться за нас обоих.

— Но я хочу. — Наруто разорвал объятия, чтобы посмотреть ей в глаза. — Если мы партнёры, то это значит, что мы команда. Я не позволю тебе драться одной, и сделаю всё в своих силах, чтобы защитить тебя.

Глаза Мусуби округлились и увлажнились, придав ей почти комичный вид.

— Вы просто великий человек, Наруто-сама.

— Не уверен, великий ли я человек, — с грустью сказал Наруто. — Однако я всегда защищаю близких мне людей. — Звук кипящей воды привлёк внимание блондина, и он продолжил: — По-моему, ужин почти готов.

— А! О нет! Ужин! — Мусуби вскочила и подбежала к печи, позабавив тихо смеющегося Наруто. По меньшей мере, время, которое он проведёт с Мусуби, будет интересным и весёлым.

XoX

Ужин нельзя было назвать скромным. Мусуби приготовила своё "особое карри", достоинства которого блондину пришлось признать. В попытках полностью разобраться, во что он влип, Наруто как раз стал расспрашивать Мусуби, а та была только рада ответить на все вопросы.

— У всех сэкирэй есть свои собственные способности, — ответила Мусуби, когда Наруто спросил у неё о той парочке, с кем им пришлось столкнуться. — Мы все отличаемся, способностями и силами.

— Так у тех двух, получается, сродство с молнией, — задумчиво сказал Наруто.

— Правильно, — кивнула Мусуби. — Сэкирэй вроде них могут использовать какую-нибудь стихию, они — то, что профессор зовёт простым типом. А мой тип — кулак.

— Итак, выходит, твоя специальность — рукопашный бой? — спросил Наруто.

— Да, я сильнее других сэкирэй, и у меня больше энергии, — сказала Мусуби.

— Ясно. И, полагаю, я не ошибусь, предположив, что сэкирэй не может сменить свой тип?

— Правильно, для сэкирэй поменять свой тип невозможно. Потому что тип силы, который каждый из нас использует — часть того, кто мы есть.

Наруто кивнул в ответ на объяснение, и обед продолжался. Когда оба они закончили, Наруто настаивал, что должен всё вымыть, раз еду приготовила она. Однако Мусуби заупрямилась и сказала, что хочет вымыть посуду ради него. Наконец, они сошлись на том, что вымоют посуду вместе: Наруто будет её мыть, а Мусуби — вытирать. Эта мысль, похоже, понравилась темноволосой сэкирэй больше всего, и она заявила, что это сблизит их.

Как раз когда они заканчивали, раздался стук в дверь. Нахмурившись, Наруто подошёл ней и открыл её. На пороге высился крупный мужчина в чёрном костюме с эмблемой МБИ на воротнике.

— Чем могу быть полезен? — спросил Наруто, напрягаясь, а его мозг лихорадочно заработал. Неужели Минака решил устранить его уже сейчас? Возможно, он передумал допускать его участие в этом Плане "Сэкирэй", и решил его убрать. Бесконечное множество возможностей и теорий мелькали в голове Наруто, каждая не уступала в нелепости предыдущей.

Конечности Наруто расслабились: он приготовился вывести из строя этого человека, начни тот глупить. Однако, всё, что тот сделал — вручил блондину коробку, которую принёс, а потом закрыл дверь.

Наруто постоял несколько секунд, мигая, потом перевёл взгляд на коробку в своих руках.

— Интересно, что тут принесли, — сказал блондин, возвращаясь в комнату к Мусуби и ставя коробку на пол. Опустившись на колени, Наруто открыл её и вытащил... — ...одежду?

— Ой, мне принесли одежду! — воскликнула Мусуби. Затем схватила край рубашки, которую ей дал Наруто, и начала стягивать её.

— Э-э... не то чтобы я жаловался, — заметил Наруто, наблюдая, как она снимает рубашку, или, если быть точным, наблюдая, как обтягивающая рубашка, в которой была Мусуби, ползёт по её грудям, которые освобождались с колыханием, отлипая от ткани. На девушке не было лифчика, так что блондину открылся восхитительный вид её пышной груди — зрелище, заставившее его собрать всю свою немалую силу воли, чтобы его не опрокинула струя крови из носа. — Но ты разве не стесняешься переодеваться при мне?

Мусуби захлопала глазами, приняв недоумённый вид, который в сочетании с огромной грудью, и притом обнажённой, создавал впечатление невинной сексуальности, которая — Наруто был убеждён — убила бы менее стойких мужчин путём носового кровотечения. Он сомневался, что даже Дзирайя, пусть хоть сто раз супер-извращенец, смог бы пережить взгляд, которым она одарила его.

— А почему я должна стесняться переодеваться при вас? — спросила она. Похоже, его слова искренне озадачили её, как будто бы она ни на миг о таком не задумывалась.

— Ну, знаешь, приличий ради и всё такое, — сказал Наруто, задумываясь, действительно ли он так наивна, что представления о нормах морали и поведения в присутствии противоположного пола до неё в своё время не дошли. — Как правило, когда два человека только познакомились, он не демонстрируют свои... особые признаки другим.

— О-о, — шатенка выглядела искренне удивлённой, и Наруто пришлось сопротивляться желанию приложить к лицу ладонь. Похоже, у этой девушки не было никаких табу на наготу. В принципе, не так уж плохо, но учитывая, как это усложнит жизнь — не то чтобы и хорошо. — А я и не знала. Значит, мне не стоит переодеваться при вас?

Наруто пришлось задуматься над ответом, по-настоящему задуматься. С одной стороны, Мусуби сексуальна — то есть, очень сексуальна. С другой — Мусуби и наивна. Из-за этого он упрекал себя за одну мысль о попытке затащить её в постель, а вид девушки, щеголяющей голышом, только усложнял сопротивление.

— Сама решай, — признал Наруто, пожав плечами. — Лично мне всё равно, если ты захочешь переодеться при мне. Ты великолепна, и я уж точно не стану отрицать, что совсем не прочь видеть тебя без одежды.

Усложнит это всё или нет, Наруто, так или иначе, был лицом мужского пола. А никакой гетеросексуал с горячей кровью в жилах не отступится от возможности попялиться на такую красивую молодую женщину, разве только парень, всё ещё пребывающий "на неловкой жизненной стадии девственника".

Наруто абсолютно точно не был невинным девственником.

— Тем не менее, даже если ты всё же захочешь обнажаться в моём присутствии, я был бы признателен, если бы ты никому больше не стала показывать своё тело.

— Так вам нравится видеть Мусуби голой? — спросила Мусуби со странной улыбкой на губах. Определённо невинной, без какого-либо сексуального подтекста, однако же создающей впечатление такой чистой радости, что та даже застала Наруто врасплох.

Лоб его покрылся испариной в ответ на такие бесстыжие слова. Вообще говоря, Наруто ещё не встречал женщины, готовой сказать нечто сальное без содрогания. Само собой, учитывая, что эта девушка говорила в таком наивном тоне, он сомневался, что она вообще понимала, насколько не к месту звучат её слова.

Несмотря на немыслимость вопроса, Наруто всё равно на него ответил:

— Дураком бы был, если б не нравилось. Я ведь уже сказал тебе: ты красивая девушка.

— Наруто-сама! — завопила Мусуби, запрыгивая на блондина, оплетая его руками в объятии и заваливая его на пол. — Я так рада, что вам нравится, как я выгляжу! Вам не стоит, впрочем, волноваться, если Наруто-сама хочет этого, Мусуби будет показывать своё тело только ему.

Наруто охнул, чувствуя, как тело отзывается на прижимающуюся обнажённую грудь Мусуби. Он почувствовал даже, как вся его кровь хлынула к нижней голове, когда груди Мусуби расплющились о его тело, почувствовал даже её торчащие соски, что тёрлись в движении о ткань его рубашки.

— Мусуби, — сказал он, пытаясь не пустить в голос рычащих ноток. — Если ты не прекратишь, боюсь, я потеряю контроль над собой.

Мусуби захлопала глазами и встала, глядя на него и склонив в недоумении голову к плечу: — Потеряете... контроль над собой?

— Ты же не понимаешь, что я хочу сказать, ведь так? — спросил он, побуждая её отрицательно мотнуть головой. Наруто вздохнул. — Это образное выражение. По сути, это значит, что я начну думать своей второй головой.

— Второй головой? У вас две головы? А почему я вижу только одну? — спросила Мусуби, осматривая его тело в попытке увидеть, где у него лишняя голова.

Наруто простонал, соображая, что Мусуби, очевидно, не понимает никаких выражений, связанных с сексом, а значит, маловероятно, что она вообще знает, что такое секс. Он совсем не жаждал объяснительной беседы.

— Проехали, — быстро сказал он и, надеясь, что она больше не вернётся к этому, сменил тему, — давай заканчивай переодеваться, и пойдём уже спать.

Мусуби улыбнулась и стала надевать просторную рубашку, которую Наруто выдал ей для сна:

— Ага!

Глава 1: Начало чего-то нового

Дисклеймер: Итак! Настал час, и я призываю Сакурако Гокуракуин и Масаси Кисимото выйти со мной на поединок в турнире эпичнейшего размаха. Победитель получит права и на Наруто, и на Сэкирэй. А проигравшему придётся жить моей жизнью.

Давайте же, вам нечего получить и есть что терять, так что вы скажете?

Глава 1: Начало чего-то нового

XoX

Мусуби улыбнулась, мурлыкая под нос весёлый мотивчик и намыливая своё голое тело. Было ещё ранее утро, солнце поднялось лишь несколько часов назад, и, несмотря на то, каким беспокойным и безумным оказался вчерашний день, она не могла быть счастливее.

Ведь теперь у неё был свой асикаби. Наруто действительно был всем, чего только она могла пожелать от асикаби. Мало того, что он добр, так он ещё и силён, если судить по тому, что она видела. И чувствовала. Она вспомнила, как проснулась этим утром: лёжа с блондином на своём футоне, прижавшись к его боку, а его рука при этом обвилась вокруг талии Мусуби. Она помнила, как хорошо ей было в его руках, и помнила, как ощущались его упругие мускулы, когда она крепко прижималась к нему.

Поистине не было в мире ничего лучше, чем быть рядом со своим асикаби.

Как только Мусуби перестала намыливать своё влажное тело, она воспользовалась подвижной головкой душа, чтобы ополоснуться, и позволила каплям воды и плёнке мыла стекать по изгибам своей фигуры. Закончив с этим, она взяла для своих волос немного шампуня, хватая флакон и откручивая крышечку, после чего перевернула его вверх тормашками и сунула под него руку. Она, однако, нахмурилась, когда сжала флакон, а ни капли шампуня оттуда не вытекло.

— Не может быть, чтобы он у нас закончился, я же, вроде, помню, что вчера ещё оставалось чуть-чуть, — сказала она себе. — А, ладно, просто спрошу у Наруто-сама, где взять ещё.

Выключив душ, Мусуби вышла из ванной, не беспокоясь о том, чтобы прикрыться. Наруто-сама ведь сказал, что ему нравится смотреть на неё, а это всё, что имело для Мусуби значение. Если ему приятно смотреть на неё, так она с радостью будет расхаживать голой. Наедине с ним, разумеется.

— Наруто-сама, у нас больше нет шампуня, — сказала Мусуби, входя на кухню, до сих пор насквозь мокрая. Упомянутый блондин посмотрел на неё из-за плиты, где готовил завтрак из яичницы-болтуньи. Она улыбнулась, когда заметила, что он любуется её фигурой; по непонятной причине от вида его, смотрящего на её такими вот немного затуманенными глазами, по телу Мусуби разливались приятные ощущения, а между ног разгорался жар. Надо, наверное, будет потом спросить у него, не знает ли он, почему она так себя чувствует.