Пробуждение-1: Эльфийское жертвоприношение

— С ней все в порядке, только сказывается возраст. Никто не молодеет, — вздохнул собеседник. — Сказала...

Что она сказала, узнать мне не дала Рисана с Бартоком, у которого в руках был яблочный сок,. За ними следовал слуга с напитками.

— Я уже думал, что Вы ушли, — при посторонних он всегда обращался ко мне на Вы. — Я принес Вам яблочный сок, — с этими словами стакан перекочевал ко мне в руки.

— Премного благодарна, — улыбнулась я другу. Знал бы он, как вовремя принес мне попить — у меня уже в горле пересохло, скоро огнем бы начала дышать, обязательно бы пошутили на эту тему.

В этот момент раскрасневшаяся Рисана взяла за руку Танна и предложила:

— Замечательный танец. Вы бы не хотели его провести со мной? — и не дожидаясь ответа увлекла парня танцевать.

В зале становилось все душней, я достала веер, чтобы обмахиваться. Заметив это Барток предложил:

— Идем в саду погуляем? Прошу нас извинить, — обратился он к Климену. И шепотом добавил: — Там наша беседка нас заждалась.

Барток взял меня за руку и повел в сад, попутно взяв очередной бокал вина с подноса у слуги. Странно, он никогда больше бокала не пил. Все меняется и мальчики становятся мужчинами, появляются новые привычки и новые забавы. Ох, как прав Климен — никто не молодеет.

В саду было тихо, музыка доносилась из открытых дверей и окон, но не мешала слушать вечернюю мелодию, в которой переплетались и стрекот кузнечиков, и писк комаров, и даже звенящая тишина. Звезды подмигивали и обещали покой, полная луна со снисходительностью наблюдала за людскими радостями и трагедиями, давая понять, что все в этом мире временно. Парочки, начавшие разбредаться после бала, как шпионы были за каждым кустом и каждой статуей. Надеюсь, что хоть наша беседка не занята желающими уединиться. К моему облегчению, там на самом деле было пусто, видно Барток часто сюда кого-то приводил и все это знали или нам просто-напросто повезло.

Когда мы сели, я первым делом вытянула ноги и с облегчением вздохнула. Туфли это конечно очень хорошо и красиво, но я предпочитаю сапожки из мягкой кожи. Расправила складки на платье, натянула декольте повыше на пышную грудь, не люблю, когда все на меня глазеют, но веяние моды диктует свои правила и я как принцесса обязана их соблюдать. Барток заметив мое телодвижение усмехнулся:

— Боишься потерять?

— Не груби — обижусь, — я надула губы, воплощая обещание в жизнь.

— Не сердись, я пошутил. Я тебе еще не сказал, что ты сегодня великолепна, как никогда!

— Неужели я никогда не была так прелестна? Мне казалось, все мои наряды хороши. Или я глубоко заблуждаюсь?— но увидев округлившиеся глаза друга, поспешила добавить.-Спасибо за комплемент. Ты тоже сегодня очень даже ничего.

Он кивком головы выразил благодарность и посмотрел на луну. Та в свою очередь отразилась в его глазах. Что-то подозрительно поблескивают его глаза, очень надеюсь, что от выпитого вина. Не отрывая взгляда от луны, Барток произнес:

— Великолепный вечер и провести его в хорошей компании вдвойне приятно. Я так рад, что ты приехала к нам. Я соскучился.

— Барток, ты чего? Вы же были у нас с отцом месяц назад!

— Я ничего, просто это было так давно! И во дворце не было возможности провести с тобой время наедине.

Что-то мне не нравится этот разговор. Я-то думала, что мы просто друзья и надеюсь, его интонация мне показалась.

— Приезжал бы с Рисаной в гости почаще, вот бы и виделись больше. Кто ж виноват в том, что у принцесс почти никогда не бывает свободного времени,— отшутилась я.

— Если ты не будешь против, я обязательно буду приезжать! Хоть каждый день! — просиял мой собеседник.

— Ты же мой друг, разве я могу быть против видеться со своими друзьями чаще, тем более что таковых можно пересчитать на пальцах одной руки.

— Я согласен приезжать к тебе и как друг, — разочарованно произнес собеседник.

— Разве ты мне не друг? — удивленно попыталась я перевести тему в другое русло.

— Я буду тем, кем ты пожелаешь.

— Настоящие друзья только те и есть, за кого себя выдают. Фальшивых итак слишком много. А тех, кому я могу доверять не так уж и часто оказываются рядом, — вздохнула я.

— А если настоящий друг хочет быть больше, чем просто друг — это разве плохо?! — чуть ли не со слезами на глазах спросил Барток.

— Больше? Ты меня удивляешь. Ладно, мы притворяемся перед твоим отцом, что ты за мной ухаживаешь, но сейчас что случилось? — поняла я, что если сейчас не расставить все по полочкам, то потом может быть только хуже.

— Я не притворялся. Вспомни, ты попросила тебе подыграть и я согласился, но я не притворялся!

Здрасте, приехали! Мне не хватало еще друга потерять из-за того, что он в меня влюблен! Вот как мне с ним быть?! Да, он мне очень симпатичен и не только мне, но не настолько, что б отвечать взаимностью. Одно дело подурачиться, и совсем другое серьезные отношения. Он или пьян, или на него так действует весна! Главное, чтоб глупостей не натворил, а то потом будет избегать моего общества.

— Барток, мой хороший, ты сегодня выпил лишнего. Давай оставим эту тему, хотя бы до завтра, когда выветрится пьянящий дурман из головы?

— Я не пьян! Я выпил всего два бокала вина и все! А дурман не выветривается уже год. Я искал утешения с другими, но находясь рядом с ними, всегда думал о тебе! Ты заполняешь все мои мысли, все мое существование принадлежит только тебе. Невыносимо тяжело это скрывать и понимать, что шансов тебя потерять с каждым днем все больше — это выше моих сил!

— Я... прости, я не знала! Я не хотела причинять тебе боль. Я думала... думала, что ты это не всерьез! Ведь ты же не всерьез? — с робкой надеждой, заглядывая ему в глаза, спросила я. Никогда бы не подумала, что человек может 'сдуваться', как будто его стало меньше и этот храбрец и лихач стал самым скромным тихоней.

— Всерьез! — встрепенулся он. И уже спокойнее сказал: — Я не хотел ставить тебя в неловкое положение или заставлять принимать какое-то серьезное решение. Надеялся, что у меня есть время доказать тебе, что я достоин тебя, но все изменилось! Просто я почувствовал, что если я не откроюсь тебе сейчас, потом будет поздно, ты навсегда уйдешь от меня. И все это из-за него, ЭТО ВСЕ ОН! — уже почти кричал друг, или уже не друг?

Теперь я поняла реакцию друга на предложение Танна 'украсть у него принцессу'. Да-а, дела. Я открыла было рот, что бы возразить, но Барток мне не дал.

— Молчи, не перебивай, пожалуйста, дай мне досказать, пока мне хватает решимости. Я думаю, что лучше, если ты будешь знать о моих чувствах! И если что-то сложиться у тебя не так, я всегда буду рядом и я буду ждать тебя! Потому что я люблю тебя, люблю сильнее жизни! Мое сердце и моя жизнь в твоих руках, и я надеюсь, они тебе пригодятся.

— Барток!!! Я же ничего не знала, я... я последняя эгоистка и негодяйка. Как я могла так с тобой поступить?! Я очень, очень перед тобой виновата, ты когда-нибудь простишь меня? — я села к нему поближе, в надежде его утешить, чувствуя, что теряю близкого друга навсегда.

— В этом нет твоей вины! Насильно мил не будешь. И я знаю, если бы не он, то ты была бы со мной. Я же вижу, что я тебе не безразличен и это слабое, но утешение.

Слабая улыбка блеснула у него на губах надеждой, но при взгляде на меня погасла. Как луна, спрятавшаяся за тучку, делает ночь непроглядно темной, так и погасшая улыбка сделала Бартока таким мрачным, каким я его еще не видела.

— Да кто он-то? Мне уже даже интересно стало!

Барток посмотрел нам меня, как на сумасшедшую:

— Ты на самом деле пень бесчувственный или прикидываешься?!

— Если бы ты не был моим другом и я не умела воспринимать критику, то тебе бы уже плетей всыпали.

— Если бы я тебя не знал, то поверил бы, — ухмыльнулся Барток. — А вот, кстати, точнее некстати, и он.

Барток указал направление и я увидела Рисану с Танном. Они шли под ручку в нашу сторону. Надеюсь, парочка пройдет мимо. Но они мимо не прошли, а заглянули в беседку.

— Я так и знала, что вы в этой беседке, — жизнерадостно сказала Рисана.

— Если вы знали, что беседка занята, зачем зашли? — проворчал Барток и сник, выпустив мои руки.

— Составить вам компанию. Кстати, братик, тебя отец искал.

Беззаботности и непосредственности Рисаны можно было только позавидовать, чего я, собственно, делать не стала.

— Что ж, я, пожалуй, пойду, если вы не против, — не смотря на нас, произнес Барток, а потом расправил плечи, обернулся к нам и улыбнулся. — Рисана, ты со мной?

— Конечно, куда я от тебя денусь! — незаметно подмигнула мне Рисана, отвечая брату.

Они ушли и не один из нас не посмел нарушить тягостное молчание.

После нескольких минут полной тишины, Танн не выдержал:

— Скажи же что-нибудь!

— Что-нибудь.

— Что?

— Не 'что', а 'что-нибудь'.

— Это ты о чем?

— Ты же просил меня сказать 'что-нибудь', я и сказала.

Вот непонятливый! Но про себя я даже улыбнулась. Люблю наши перепалки, лично мне они поднимают настроение.

— Я не это имел в виду, — насупился парень.

Я уточнила:

— А что же?

— Что имел, то и в виду! — начал закипать Танн.

— Ты прям чайник! Осталось только пар из ноздрей пустить, — подшутила я над собеседником.

— Не понял?

— И не поймешь, пока не остынешь!

— Опять?!

— Что опять?

Я только вздохнула. Ну, не умеет он шутки в свой адрес спокойно воспринимать. Хотя, именно это и подстегивает над ним подшутить.

— Сколько можно! Что я такого совершил, что жизнь меня столкнула именно с тобой?!— вопросил он у безответного неба и, посмотрев на меня, добавил: — Опять ты надо мной издеваешься?!

— Я?! — мое удивление было искренним.

— Нет, я! — передразнил спутник.

Я тут же согласилась:

— А вот ты — очень даже может быть!

— Да что же это такое! Когда с тобой можно будет нормально побеседовать?! — вознегодовал Танн.

— Да хоть сейчас! — я картинно к нему повернулась и скрестила руки на груди.

— Сейчас?! Я весь вечер пытаюсь, но все старания коту по хвост!

— И что они там будут делать?

— Кто?

— Старания.

— Где?

— Под хвостом у кота, — очень терпеливо объяснила я.

— Не знаю, — совсем растерялся Танн, выбитый из колеи.

— Ладно, проехали. Так о чем ты хотел поговорить?

— О завтрашнем дне.

— А что завтра? Денег тебе даст господин Крелан за мое спасение, а ему отец возместит убыток. Дальше на твое усмотрение, потому что Небо избавит тебя от моего общества.

— Если это тот убыток, про который я думаю, то я бы и сам его с удовольствием получил. О чем это мы? Ах, да... о завтрашнем дне. Так вот, я тут подумал, после того как ты сказала, что не поедешь домой... Кстати, а ты здесь останешься?

— А что?

— Если здесь, то я тоже бы хотел задержаться тут.

— Это не ко мне, а к хозяину дома, ну или, в крайнем, случае, к Рисане с Бартоком.

— А она тут причем? — искренне изумился Танн.

— А она, как причина твоей задержки.

— Я, вообще-то не из-за нее здесь задержаться хотел. И так как ты не понимаешь намеков, скажу прямо...

— Я не понимаю? Да что ж за день такой, все норовят меня обидеть, а ты так и вовсе не в первый рази всего за один день!

— Я не хотел тебя обидеть! Так вот, говорю прямо — я хочу здесь задержаться из-за... тебя.

— Я мешаю тебе отправиться в путь? Точно, я же совсем забыла, что ты не подготовлен к долгому пути! Не волнуйся, я распоряжусь, что бы тебя обеспечили всем необходимым, а если ты решишь остаться в городе, то и дополнительной суммой денег.

— Причем здесь все это?

— При том, что я тебя задерживаю.

— Не задерживаешь, а держишь.

— В чем разница.

— Я добровольно здесь остаюсь.

— И я о том, что ты остаешься, а я нет.

— Вот об этом я и спрашивал!

— Об этом, это о чем?

— О том, что ты завтра будешь делать!

— Я завтра утром уеду. У меня есть дело, которое надо закончить, прежде, чем я вернусь домой. Моя поездка даст мне время обдумать слова родителей и принять правильное решение, — вздохнула я, вспомнив одну из причин, по которой я втихаря удрала из дома.

— Можно тебя попросить?

— Попросить — можно, — благосклонно кивнула я.

— Надолго ты собралась уехать?

— Ответ на этот вопрос интересует меня саму. Я не знаю, сколько времени займет путь и как быстро я смогу вернуться домой.

После десяти секунд изумленного молчания он опять спросил:

— А куда ты направляешься? Если знать конечный пункт можно и примерное время высчитать.

— Не знаю я, где этот конечный пункт, — спокойно ответила я, но лицо Танна вытянулось еще больше.

— Я тебя не понимаю!

— Я тебе уже говорила, что я себя тоже.

Он замолчал, пристально меня разглядывая. Не знаю, что он хотел найти у меня на лице, но видимо темнота ему помешала и он не нашел, поэтому опять спросил:

— Это наверно секрет или государственная тайна?

— Нет, к государству мой путь не имеет никакого отношения,— честно ответила я, чем еще больше повергла его в шок.

— Ты не перестаешь меня удивлять!

— А ведь я даже не пытаюсь!

— Боюсь даже представить, что будет, когда попытаешься! — с истерическим смешком сказал он. — Хорошо, тогда зачем тебе туда — не знаю куда, и зачем то — не знаю что?

— У меня нет ответов на эти вопросы.

— А какие ответы у тебя есть?

— Никакие. Чем тебя эти не устраивают?

— Отсутствием логики.

— Там логика не отсутствует, просто я — женщина!

— Точно — женская логика не поддается объяснению! Как я раньше не догадался! — хлопнул себя по лбу Танн.

— Нормальная логика, чем она тебе не нравится?! — обиделась я.

— Не бери в голову. Я вот к чему весь этот разговор вел: я хочу с тобой.

— Куда?

— Не знаю куда! Туда, куда ты собралась.

— Зачем тебе?

— Я сам еще не знаю, но чувствую, что ты без меня пропадешь, поэтому хочу помочь.

— Какой самоуверенный! Но наверно, ты прав, мне помощь пригодится.

— Ага, чтоб кашу варить, а то с голоду умрешь, — уже увереннее сказал Танн, который до этого момента больше напоминал статую, чем человека.

— Но учти, я — глава отряда.

— А остальные части тела я. У меня еще вопрос.

— Давай уже. Но не удивляйся так, если я не смогу на него ответить.

— Барток пойдет с нами?

Как он может поехать со мной, после того, что сегодня произошло? Как мы будем смотреть в глаза друг другу? Нет, мне эта идея решительно не нравится, не смотря на то, что с ним я буду как за каменой стеной.

— Ему лучше будет остаться тут.

— Я тоже так думаю.

— Почему? — удивилась я.

— Он не приспособлен к походам.

— И я тоже.

— Но с тобой иду я!

— Ну и с Бартоком будешь ты!

— Увольте! Мне одной тебя выше крыши хватит!

— Если тебе так не нравится моя компания, зачем просишься со мной?! — удивленно посмотрела на него я.

— А если я попрошу остаться, ты останешься? — вопросом на вопрос ответил Танн.

— Не могу я остаться. Есть вещи, с которыми лучше разобраться один раз и навсегда, чем они будут потом преследовать меня всю жизнь.