— Вниз, — демон невозмутимо махнул хвостами, обозначая некоторое равнодушие к происходящему. — Там человек семь сидит. Может, больше. Где-то глубоко-глубоко под нами.

— И где вход в это "глубоко-глубоко"?

— Я думаю, что смогу найти его, — потомок дракона напряжённо дёрнул плечом, будто сбрасывая что-то, и решительно двинулся к широкому, выложенному белым камнем крыльцу.

— Ты уже бывал здесь? — тихо спросила я, следуя за другом.

— Да.

— Ничего мне рассказать не хочешь?

— Нет.

Эти равнодушные, нарочито односложные ответы, явно были предназначены для того, чтобы отбить у меня всякое желание спрашивать дальше. Не скажу, чтобы эта цель была достигнута, но больше я вопросов не задавала. Мне всё ещё хотелось узнать о прошлом Тиэна, однако заставлять его говорить я не собиралась.

В напряжённом молчании мы прошли по широкому коридору, пол которого, устеленный плотным кроваво-красным ковром, скрадывал даже звук шагов. Я смотрела на портреты, изображавшие решительных воинов, благородных дам и миловидных детей, и пыталась понять, кому и для чего могла понадобиться гибель населения целого города. А то и мира... Неужели здесь присутствуют ещё какие-то путники из других миров? Ведь только существо, уверенное в своей способности сбежать в безопасность, будет впускать в мир такое зло. Или это была оплошность, а не злой умысел? Хотя нет, глупость. Без злого умысла не было бы и людей, собирающихся вскрыть печати. Да и то, что сказал Ксан о методах вызова... Боги, неужели кто-то действительно способен на такое зло?

Я с силой провела ладонями по лицу, пытаясь отрешиться от этих мыслей, и только тут с удивлением заметила, что мы уже некоторое время идём по гораздо более скромным, видимо, предназначенным для прислуги, помещениям.

— Куда ты нас ведёшь?

— Здесь есть погреб, из которого ведёт тайный ход, предназначенный для побега в случае войны или бунта.

— Погоди, то есть люди могли сбежать из города?

— Нет, в этом городе тоннель строили не нджеры, насколько мне известно, — я недоумённо наклонила голову набок, и Тиэн, вздохнув, добавил: — Человеческие мастера не рискнули бы делать ход такой длины. Так что выхода за пределы стен отсюда нет. И это к счастью. Заражённый человек мог бы вынести Илун за ограничивающие знаки. Думаю, даже если ходы были, маги, накладывавшие знак Илун, их уничтожили.

— Ясно. Странно, что они не создали какое-то заклятие, чтобы воспрепятствовать и входящим.

— Не шути так, госпожа. Даже полный безумец не войдёт в город, где властвует Илун.

— Да уж, только мы с вами оказались достаточными психами. Далеко ещё?

— Нет. Уже пришли.

Тиэн распахнул тяжёлую деревянную дверь и кивнул на лестницу, ведущую во тьму подземелья.

— Нам туда? — я принюхалась к сухому и холодному воздуху, несущему ароматы еды и, кажется, вина. — Ты хорошо видишь в темноте?

— Не слишком. Но здесь есть свечи. Засветишь их?

— Ага, — я растерянно нашарила колбу с огненным порошком, пытаясь понять, почему не притащила из родного мира хоть одну зажигалку, а потом обернулась к демону: — Ксан, ты не мог бы?..

— Вечно ты на меня всю работу сваливаешь, — ворчливо отозвался тот, но хвостом махнул, скидывая с него искорки на фитили свечей.

— Идём, — Тиэн поднял канделябр повыше и спокойно шагнул на каменные ступени.

Я, необъяснимо нервничая перед безопасным, казалось бы, проёмом, оглянулась на слегка отставшее хвостатое чудовище:

— Аксандр, ты чего?

— Тебе не кажется, что этот коридорчик несколько узковат? Мне там будет не развернуться.

Хвосты, до того задорно вздёрнутые к потолку, как-то неожиданно поникли и даже красные глаза потускнели.

— Ксан, ты же клаустрафобией не страдаешь?

— Я ей наслаждаюсь, блин, — демон сердито фыркнул. — Не глупи, мне просто не нравится этот коридор.

— Не тебе одному, — я вздохнула, перевернула с трудом найденный в густой шерсти ошейник и последовала за порядком удалившимся световым пятном, подхватив на руки своего той-терьерчика.

— Тиэн, что ты делаешь?

— Пытаюсь открыть дверь, — он удивлённо оглянулся и снова вернулся к своему занятию.

— Хорошо, не буду тебе мешать, — растерянно отозвалась я, активно принюхиваясь и пытаясь понять, что может быть источником поразительно знакомого аромата.

Вообще, на тот момент это не казалось слишком важным, но после того, как один не вспомненный вовремя запах чуть не стал причиной гибели моей и моего бывшего земляка, а ныне дроу, Кайра, я старалась ничего не упускать из внимания. Поэтому источник аромата был обнаружен и исследован. Им оказалась шкатулка с толчёнными зёрнами тёмно-фиолетового цвета. Раихан. Плотно прикрыв крышку, я спрятала коробочку в поясную сумку.

— Мародёрствуешь потихоньку? — полюбопытствовал демон в шкуре собаки.

— Надеюсь, владельцы этого имущества ещё живы. Да и... Мы только что практически спасли мир. Ну или население нескольких городов, как минимум. Можно же получить за это хоть какую-то благодарность?

- Ну, ну...

Ксан хотел ещё что-то добавить, но раздавшийся скрежет, а затем и тихий возглас Тиэна ему помешали. Я шагнула в сторону открывающей ещё один узкий коридор каменной плиты и замерла, глядя на отражающий пламя свечей наконечник стрелы, направленной в нашу с Тиэном сторону. За открывшейся тайной дверью обнаружился воин, в кольчуге и с длинным, почти в человеческий рост луком, а также маг, кажется, уже начаровавший что-то опасное. И благодарности за спасение на их лицах не ощущалось ни капельки.

Глава 4.

Ретроспектива.

Фрейя, Гесуто и странные разговоры.

Перед камином с ярко пылающим пламенем стоит совсем ещё юная на вид девушка. Она зябко тянет руки к огню, и красные отсветы падают на её тонкие, белые пальчики, превращая их в изделия из слоновой кости. Золотистые локоны девушки, в свете огня выглядящие скорее багровыми, тяжёлыми свободными волнами ниспадают до самого пола.

— Моя богиня уверена в своём решении? Ещё не поздно передумать...

За спиной девушки стоит мужчина. Высокий, беловолосый, с глазами цвета аметистов, он слишком чужеродно смотрится здесь в своём странном шёлковом одеянии, расписанном длинными бескрылыми драконами с трёхпалыми лапами. Его голос — тёплый, бархатистый баритон — заставляет девушку вздрогнуть и покачать головой:

— Нет, друг мой. Поздно стало уже в тот момент, когда я впервые предложила Хаосу сделку. Действуй. Скорее.

— Как прикажет моя богиня.

Мужчина наклоняется, неторопливо собирает густые локоны собеседницы в левую ладонь и резко взмахивает правой. Волосы осыпаются, повисая безжизненными прядями.

Лицо мужчины не выражает никаких эмоций, но девушка с лёгким смешком произносит:

— Ты не одобряешь этот поступок, друг мой.

В словах нет ни намёка на вопросительную интонацию, они не требуют ответа, но мужской голос вновь рвёт соткавшуюся было тишину:

— Я не понимаю, зачем делать это именно так.

— "Ничто не должно нарушать истинную красоту", верно? — Фрейя снова улыбается, но уже иначе, так, будто вспоминает что-то тёплое, согревающее душу. — Ты сказал это при нашей встрече.

— С тех пор ничего не изменилось, богиня.

— Ты прав, Гесуто. В том-то и проблема. Я всё ещё слишком слаба. И поэтому нельзя отказываться от любого способа привлечь хоть капельку удачи к своим действиям. Даже если это привёдет...

Не договаривая, богиня принимает из рук мага золотой поток и безжалостно отправляет его в радостно вспыхивающее пламя. Фрейя произносит слова, разобрать которые несовершенным человеческим слухом просто невозможно, и окружающая реальность содрогается от этих слов. Маг делает несколько шагов назад, позволяя неизбежному вершиться.

Богиня всё повышает голос, преодолевая стоны деформирующейся реальности. Последний её крик, похожий больше на вопль гибнущей птицы, чем на человеческий голос, заполоняет всё вокруг сошедшим с ума пламенем. То, что было камином, извергает потоки огня, поглощающие всё Упорядоченное, включая и хрупкую фигурку прекраснейшей из богинь. И лишь вокруг невозмутимого мага остаётся круг уцелевшей реальности.

Когда всё заканчивается, и Фрейя, откашлявшись кровью и пеплом, поднимается с пола, мужчина накидывает ей на плечи тончайший плащ, сшитый из золотистых перьев, а потом и вовсе окутывает богиню сетью собственной силы.

— Совсем как тогда, — бледно улыбается девушка, с благодарностью принимая поддержку.

— Я надеялся, что никогда больше не потребуется богине такая помощь.

— Как ни печалиться,

В надежде сердцу ни тщиться

Об участи лучшей,

Не угадать человеку судьбы,

-Так и живется ему.

От слов, брошенных богиней легко и насмешливо, маг изменяется в лице и отступает с лёгким поклоном.

— Если это всё, зачем позвала богиня своего верного слугу...

— Нет, это не всё, друг мой, Гесуто — прерывает Фрейя его речь и легко оборачивается, взметнув соколиный плащ. — У меня к тебе ещё одна просьба.

— Богине достаточно только приказать.

— Мои нэко обнаружили следы тех, кто похитил Лофта. Вот только ведут эти следы за пределы этого Древа миров.

— Богиня хочет, чтобы я нашёл похитителей? — мужчина в вежливом удивлении приподнимает бровь.

— Не один, конечно нет. Я понимаю, что в одиночестве это не сможешь сделать даже ты, — Фрейя ласково касается щеки собеседника. — Тебе придётся сообщить Артасу о находке. Скорее всего, он и сам уже подобрался к этим существам, но так ты получишь право присоединиться к его посланцам. Ты сделаешь это? Молю...

Выражение изумрудных очей богини могло бы тронуть даже камень, но лицо мага вновь не выражает никаких эмоций.

— Я готов выполнить просьбу богини в последний раз, — голос его также спокоен.

— Последний?

— Моя богиня почти добилась своей цели, в моём присутствии больше нет нужды.

— Это не так! Гесуто...

— Мне пора продолжать путь. Я и так слишком задержался здесь.

— Но мне не обойтись без тебя, друг мой.

В глазах богини дрожат слёзы, а голос её прерывается, но маг остаётся непреклонен.

— Я выполню последнее пожелание богини и уйду. Это будет правильно. А сейчас, если богиня позволит, я отправляюсь в путь. Временем следует распоряжаться мудро. Даже если в нашем распоряжении его чуть больше, чем у простых смертных.

— Кто бы мог подумать, что эльфийская магия может уничтожить Илун, — Герас — ниэр города, уже получившего название Мёртвый, сокрушённо покачал головой. — Боги, если бы мы знали, что всё случится именно так, сколько ещё людей можно было бы спасти.

— Друг, перестань. Прошлое осталось в прошлом. Мы не в силах его изменить, а значит и терзать себя не нужно, — Магнус — тот самый маг, встретивший нас в подземелье, положил руку на плечо собеседника.

Вторым зрением я видела, как из-под его ладони растекается успокаивающее светло-синее сияние, забирающее боль человека. Конечно, с этой скорбью, с этим страданием владетеля, защитника, не сумевшего уберечь свой народ, даже магия не сможет справиться так просто, но хотя бы временно облегчить страдания...

Магнус, догадавшийся, что я заметила его трюк, подмигнул мне и незаметно приложил палец к губам. Я согласно кивнула, подтверждая, что никому ничего не расскажу. Сейчас, когда мы познакомились со всеми этими людьми, было даже смешно вспоминать, как же я перепугалась при первой встрече. Впрочем, испугалась-то я тогда не зря. Они действительно готовы были убить нас с Тиэном. И Магнус, и его друг Стерк не испытали бы ни малейшего сомнения перед тем, как выпустить заклинание или стрелу. И причина этой готовности была более чем весомой. Избежать рабства ценой смерти своего спасителя... В этом мире даже такое стало нормой благодаря вмешательству одной из богинь.

Я раздражённо вгрызлась в кусок копчёной свинины, пытаясь избавиться от грустных мыслей. Угощение было любезно предоставлено нам людьми, выжившими в подземелье этого дворца. Пожалуй, мысль о том, что запасов на два года им не хватит, была очень далека от реальности. Даже с учётом того, что Ксан сильно ошибся, и выживших оказалось не семь человек, а почти четыре десятка, еды в хранилищах им хватило бы лет на пять, наверное. Да и источник чистой воды, пусть не слишком обильный, но достаточный для утоления жажды здесь был.

Задумчиво оглянувшись на пушистого друга, с яростным задором терзающего почти целую тушу кабанчика, я тихо спросила:

— Слушай, а как получилось, что ты их настолько неправильно посчитал? Всё же семеро это совсем не тридцать восемь...

— Тьма его знает, — Ксан особенно громко хрупнул какой-то костью и недовольно дёрнул хвостами: — У мага спроси, кажется, это он прикрывал.

— Это верно, — кивнул подошедший Магнус. — Снаружи за нами всё время кто-то наблюдал. Причём было это внимание весьма... недружелюбным. Так что я счёл за лучшее закрыться. Удивительно, что твой демон сумел почуять хотя бы семерых.

Я задумчиво оглянулась на собеседника. Высокий настолько, что макушка его упиралась в свод подземелья, маг всем своим видом внушал спокойствие и уверенность в будущем дне. Волосы, вопреки всему, лежащие аккуратными прядями, светло-карие глаза, глядящие с непередаваемым оптимизмом. А ещё я практически влюбилась в его руки. Невероятно изящные, с длинными тонкими пальцами, они словно притягивали мой взгляд.

Как бы то ни было, второе зрение безоговорочно утверждало, что силы у Магнуса было прилично — заметно больше, чем у остальных магов, встреченных мною в этом мире. И было сложно представить, что же за внимание такое могло заставить столь могучего и уверенного в себе волшебника удерживать щит в течение многих дней. Защищаясь от кого?

— Эр Магнус, ты не почувствовал, откуда исходило это внимание? Хотя бы примерное направление?

Словом "эр", как мне уже успели объяснить, на этом материке обозначались мужчины, занимающиеся общественно полезной магией.

— Точно сказать не могу, — он задумчиво нахмурился, взглянул на своё кольцо, явно являющееся артефактом, и покачал головой: — Насколько я могу судить, источник находился очень далеко, может быть, даже за морем. Но неподалёку чувствовался... Даже не знаю как это назвать... Нечто, усиливающее заклятие. Ретранслятор. Я не знаю, маг это был или какой-то артефакт, но он находился совсем недалеко. Скорее всего, даже в пределах города.

Любопытно, волшебник действительно использовал чисто технический термин, или это снова шуточки моего восприятия и заклинания-переводчика в браслете? По крайней мере, слова, переведённого даром Фрейи как ретранслятор, среди слов, которым учил меня Тиэн, не было.