Ролевик: Авантюрист-2

— Пистоль свой быстрый дай, — распорядился Никита. 'Медведи' резво уволокли 'белокурую бестию' прочь за спины удивленной толпы. Всегда поражало, насколько тонкая черта отделяет короля положения от лужи дерьма, куда тот внезапно падает к вящему веселью окружающих.

— Шесть выстрелов у тебя, а их больше! — предупредил гвардейца, ловко прячущего мой револьвер под одежду. Тот в ответ задорно подмигнул. Глаза! Глаза-то не 'сменил'!

Колдовские 'кулисы' истаяли, и лже-парламентер медленно направился к сараю. Страхующий его сквернавец тряхнул и обеспокоенно закрутил по сторонам головой, ощущая неладное.

Помимо волшебства, скрывшего от осажденных подмену главаря, у забора развернулась кровавая расправа, останавливать которую Шрам, всеми признанный главнокомандующим, не стал. Заглушая вопли казнимого снайпера, с противоположной стороны у каменного забора заголосили-заметались женщины, чьи родственники находились в заложниках. Надеюсь, этот лютый спектакль мотал нервы километрами не только нам, но и осажденным.

Переодетый гвардеец вошел в сарай. Следом за ним неуклюже сдал назад, прикрываясь полуобморочной заложницей, ничего не заподозривший бандит. Хлопнула дверь, звякнув щеколдой или железным крюком.

— Рассыпались, не стоим толпой! — в полголоса проворчал, одновременно подавая личный пример. — Разведка, потом добьете урода!

На соседней крыше глаз засек две гибкие едва заметные тени. За углом дома приготовилась к броску еще пара вооруженных пистолетами гвардейцев. Ай да, Рогов, сходу штурм подготовил! Едва осознал, что видел силуэты группы захвата лишь благодаря магическому фону их амулетов и что остальные вполне могли их не заметить, как Шрам скомандовал отобранной группе бойцов дать залп в воздух. Сигнал для своих и отвлечь внимание осажденных.

Затаившиеся пары гвардейцев пришли в движение. Внутри строения раздались частые выстрелы, дверь резко распахнулась и навстречу 'медведям' выскочил безоружный бандит с поднятыми руками. Наткнувшись на невидимое препятствие, сквернавец согнулся пополам и покатился по земле. Гвардейцы с пистолетами наготове вломились внутрь.

— Акинф! Аристарх! Хватайте его! — Скомандовал я, но Остап импульсивно выстрелил в беспомощного террориста. Опережая моих бойцов, к сараю бежали граничары с обнаженными саблями, а навстречу им на свободу выскакивали женщины и дети, устроив столпотворение. 'Медведи' подавили сопротивление обезглавленного врага в считанные секунды, но заложники понесли потери. Последними вышли трое освободителей. Переодетый главарем опирался на товарища, зажимая предплечье, второй 'медведь' на руках нес тело ребенка.

Было непонятно, что произошло внутри: начали гады убивать людей до штурма специально, может, устроили перестрелку между собой или мирняк попал под случайные пули при освобождении, но Гусляру с Харитоном добавилось работы. Санитарам помогали несколько только что прибывших асениток и обозников, но руководила полевым лазаретом полуседая представительная женщина в синей пышной юбке и узорчатой кофте. Предположительно сельская знахарка или ведьма. Что характерно, слушались ее все без исключения с полувзмаха ресниц. Сержант Гром, уменьшенная копия Буяна, заработавший в процессе истребления бегущих налетчиков болезненное ранение в бок, по пути к перевязочному пункту выдавал заковыристые ругательства непрерывным потоком. Ровно до того момента, пока 'ведьма' не бросила на сквернослова осуждающий взгляд.

Я сидел на скамейке и попивал из увесистого кубка молодое виноградное вино, внимательно наблюдая, как подчиненные трудятся не покладая рук. Адреналиновый отходняк, усугубленный магическим откатом устал терзать мой организм и предпринял временное отступление. Вдруг непреодолимо захотелось прилечь на мягкий диван, купленный на прошлогодний годовой бонус и не вставать минимум сутки.

Рядом обнаружилась Имира, полностью готовая позаботится о моей ране. Фирменная асенитская сумка подвинула фрукты и распахнулась, демонстрируя рулоны перевязочной ткани, стопки так называемого 'берлиста', бутылки медицинского вида и прочие, необходимые для оказания первой медицинской помощи вещи.

Барышня любезно взяла меня пальчиками за колючий подбородок, требовательно развернув к себе. Пока я наслаждался дивным видом ее декольте, совершенно случайно открывшимся мне, она ловко оперировала медициной, устраняя последствия моей глупой дуэли.

— Что с глазом?

— Покраснел, заплыл, но видеть будешь... простите, господин офицер. — Девушка смущенно улыбнулась.

— Не извиняйся! — вернул ей улыбку. — А ты знаешь, что одноглазые полководцы злее дерутся и никогда не проигрывают битв?

Генерал-фельдмаршал Кутузов умножил славу русского оружия. Адмирал Нельсон еще и однорукий был, но знатно отжег при Трафальгаре. В этом мире тоже хватало одноглазых, что вопреки телесному ущербу чихвостили супостатов на полях сражений без выходных и праздников и тем оставили свой след в истории. Память Ральфа наверняка бы подкинула подходящий материал о великих полководцах Империи, если бы все процессы мозга не тормозили под чарами обыкновенной девушки напротив меня.

— Нет, не знала. Зато двумя глазами видишь больше красоты, чем одним.

— Это верно. Хорошо, что глаз в порядке, и я могу наслаждаться красотой моей спасительницы. — Боль отступила, осторожно потрогал повязку, закрывшую левую часть лица. — Благодарю, Имира!

— Хорошо, что ты жив, Богдан! Я так рада! — внезапно сказала девушка, вцепившись в мою ладонь. И не похоже, что наиграно. Момент она улучила удачный, примерно минуту никто не обращал на нас ни малейшего внимания, царящая во дворе суета словно обтекала беседку сторонами. Даже 'пришитый' ко мне Акинф куда-то отлучился. И от чего-то ситуация угнетала меня еще сильнее. В тот момент я опасался встретиться с ней глазами, так не боялся совсем недавно увидеть черный зрачок винтовочного ствола, нацеленный мне в голову или грудь.

Конечно, следовало сказать нечто подходящее, а еще лучше сделать, поддавшись соблазну ее розовых губ. Но отпущенная нам минута без тревог и забот истекла, а я так и не сделал шаг навстречу.

— Имира, ты сказала, я услышал. — Приподнялся, при этом не торопясь освободить свою руку из ее прохладных ладошек. — Еще раз благодарю... за все.

Прах и пепел! Бой на сегодня еще не окончен, а командир вынужден сражаться с собственными гормонами. Словно вся кровь, сегодня пролитая на улочках Старого места, ударила мне в голову — едва устоял.

Да, я убежденный противник одноразовых отношений, а Имиру следовало признать перспективной особой. И на первый взгляд никаких особых препятствий к взаимному счастью не имеется. Вот только Богдан Романов без пяти минут военный преступник с крайне неопределенным будущим. И если мне суждено отвечать за вмешательство в игру имперской спецслужбы, то только лично, без родных и близких.

Вся военно-хозяйственная махина прекрасно работала без моих распоряжений, и счел, что принесу больше пользы, обсудив с Остапом раздел захваченных трофеев. Граничары с поразительной бесцеремонностью расхватывали новенькие марксманы и пистоли, собранные моими обозниками не для них. 'Медведи' со сбором своих трофеев за околицей справились сами и кроме как на униформу 'черных', убитых в селе ни на что не претендовали. Объявил собственностью отряда все гамионы и вооружение ландскнехтов, а так же три дюжины штуцеров по нашему выбору в комплекте с амуницией, гранаты, взрывчатку и все барабанные винтовки и револьверы, имевшиеся у сквернавцев. На долю граничар оставался арсенал, намного превосходящий их боевые заслуги. Но несмотря на мою щедрость, Черный скорчил недовольное лицо и наговорил много несправедливых и обидных слов про мое личное стремление нажиться на чужом горе.

Внезапно сложилась мозаика: по социальному положению вольные считали себя много выше крепостных русинских землепашцев, из которых набирали рекрутов в Армию Освобождения. Свои невеликие в общем привилегии граничары щедро оплачивали кровью и тяготами службы на границе со Скверной. По логике десятника Остапа Черного, граничары, чье село мы спасли от уничтожения, имели больше прав на военную добычу, чем вчерашние крепостные и всякий наловленный вербовщиками по кабакам и дорогам сброд. Да и наглость, свойственная всем бандитам на госслужбе, тоже имела место. Других веских причин такого поведения просто не было — память Ральфа не подсказала мне никаких писаных и неписанных законов, регламентирующих подобную ситуацию.

— Странный ты человек, Остап. — Я медленно выпустил из груди воздух. — Гляжу, ты кровь моих людей дешевле воды ценишь. А ведь они такие же защитники русинской земли. И они спасли твоих родных и близких, отдав четыре своих жизни. А ты не кривись, Остап, а слушай дальше. Желай я нажиться на твоем горе, я бы принял бы сквернавцев в лесу. А еще краше на ночевке тепленьких в ножи бы взял без потерь. И унес бы не только их железки, но и твое кровное. Ведь я наемник! Никто бы меня не осудил за такое.

— Предки рассудят, — граничар презрительно сплюнул и отвернулся.

Провинция-с. Никак не привыкнут, что барон и офицер торгуется за каждый империал, а воевать можно и нужно даже самым бесчестным образом.

— Твоя правда, Остап. Мне есть, за что ответить на последнем суде. И чем предков порадовать теперь тоже есть.

Принимать нашу долю трофеев назначил Ковальского, разрешив ему отобрать троих помощников. В глазах моих людей, невольно слышавших разговор с десятником уловил поддержку. Отчего еще больше укрепился во мнении, что все делаю правильно.

Заметил, что княжеские гвардейцы стаскивают к телеге одежду убитых ландскнехтов, чья форма пострадала в бою меньше всего. Да, а товарищ со шрамом полон сюрпризов. Пропустил меня с отрядом вперед, а отработал ситуацию так, словно это его победа. Спорить готов, Никита экспресс-методом поспрашивал главнюка бандитского, выведал, где у них стоянка и теперь собирался поставить в этом деле жирную точку. Чтобы неповадно стало. Одобряю, а вот подвинуть меня в сторонку никому не дам.

— Знаю, что ты задумал, Рогов. Я иду с тобой.

— А ты жадный до славы, как я погляжу! — отмахнулся капитан гвардейцев.

— Неа. Мне бы лучше денег, баб, да водки, а славу так и быть, забирай всю себе.

— Тогда оставайся, тут этого добра хватает, — отрезал капитан гвардейцев, погружаясь назад в подготовку рейда.

— У тебя же раненый! А я маг! Неплохо стреляю, знаю имперский. Я не буду обузой!

— О-хо-хо-о.

— Не возьмешь, сам с бойцами пойду!

— Вот репей! Добро, трое от вас. Говори, кто.

Йес! То есть, конечно же, ура! Я с настоящим спецназом пойду искать лежку бандитов! Усталости, помноженной на магический перенапряг и бессонную ночь как не бывало. Мысли закрутились, задорно пиная извилины в мягкие бока.

— Акинфа само собой и Молчуна. А какой план?

— Найти и убить.

— Постой, Шрам, надо пленных взять. Я обещал Остапу для обмена.

Беззвучно отсмеявшись, Рогов утер слезинку, взял меня под локоть и отвел в сторону.

— Ты, Богдан, верно, придуриваешься, — Но посмотрев мне в глаза, Шрам засомневался в своих словах. — Ой-да! Неужто не знаешь?

— Э-э-э...

— У тебя восемь пленных. Шестеро из них — змеиное отродье. Они в Скверне в базарный день полушка за пучок. Никто менять пленных людей на этих выродков не будет.

Вот блин, попал в очередной раз! Где ты, Ральф? И что это за отродье такое? В голове отчетливо хрустнуло: ну, конечно же, это вражеский аналог древичей. Их бы звали пушечным мясом, не будь здесь с артиллерией сложностей. Стало понятно, почему они глупили в бою. Да, вроде все, чему их научили, повторяли верно, на пули шли без страха, а человеческого в них мало. Находчивости, стойкости, ярости, самостоятельности. Эти черты не у каждого человека есть, а у этих только покорность, да ненависть. Стоило выбить командира, как остальные становились легкой добычей. За внешнюю схожесть между собой сквернавские пехотинцы должны быть благодарны 'папе', то есть Большому Змею или как там они своих идолов кличут. Или 'змеиное отродье' просто-напросто клонируют при помощи магии? В голове возникла старинная гравюра, изображавшая средневекового алхимика, выращивающего гумункула в стеклянной колбе. А почему нет? Тех же котопсов и извергов явно вывели специально для боя. Это было бы смешно, когда бы не было так грустно: армия крепостных рабов сражается против армии биороботов.

— Ну и?

— Продаст их Семибрат на рудники за медные деньги и весь сказ! — просветил меня Рогов. Мне же лучше. Чем меньше свидетелей 'староместского дела' останется на свободе, тем лучше. А чтобы не показаться пустобрехом, Старшине отдам троих горцев, что со вчерашнего дня у меня в обозе даром провиант переводят.

— Спасибо за науку, Никита, но давай на месте решим, по обстановке?

— Посмотрим, — ответил тот таким тоном, словно, пленных брать вовсе не собирался, — Пять минут на сборы тебе и выдвигаемся.

Подошедший 'медведь' с рукой на перевязи вернул мне револьвер. Поблагодарил кивком. Глядя на трофеи, пополнившие арсенал гвардейцев, ощутил приступ дежавю. После первой командировки отец рассказывал про острую нехватку снаряжения в войсках при полной оснащенности боевиков всем необходимым. Вот и здесь специалисты вынуждены сражаться не только с врагом, но и с нуждой. Пальцы автоматически выкрутили пустой гамион из револьвера, сменили на полный, перезарядили каморы, прокрутили барабан. А ведь покойный Ральф вопреки внешности 'ботаника' со своей пушкой дружил плотно. Память тела неведомым образом передалась, а незначительная информация, например, про змеиное отродье, увы, нет.

Бывший мелкий поморский дворянчик, а ныне с треском проваливший 'черную операцию' наемник Рудольф фон Шварцвальд недолго запирался и Никита подробно выяснил все, что хотел узнать о вражеской базе. Вместе с восемью 'данайцами' с ответным визитом отправилась дюжина самых опытных головорезов Старого Места. Остап подкатил к 'медведям' с аналогичной просьбой раньше меня — вот для чего его люди спешно вооружались трофеями. Сын местного Тараса Бульбы прошляпил банду на своей территории и теперь рвался совместить приятную месть с восстановлением подорванного авторитета. Для дюжины сквернавцев, двое из которых получили раны во время захвата курьера из форта Стерегущий, наших сил было более чем достаточно.

Бандитское гнездо уничтожили до смешного просто. К стоянке вела хорошо утоптанная тропинка — нашли бы и без чистосердечного признания господина Шварцвальда. Маскарад с переодеванием гвардейцев и нас в юнилендовских наемников показался мне совершенно лишним. Единственный парный дозор, поднятый начальственным окриком за полсотни метров до стоянки, не составило бы никакого труда взять в ножи.

Со стороны наш визит выглядел, словно главари после удачного набега заявились на базу с новостями. Никита, мешая немецкие и имперские слова, потребовал от сквернавцев выстроиться. На поляне между навесами витал запах жареного мяса, и царила атмосфера послеобеденного отдыха, поэтому приказ бандиты выполнять не спешили. Импровизируя, взялся подгонять парочку, заодно отобрав ружье, которое 'сыну змеи' только мешало. При нашем появлении привязанные на опушке сторожевые котопсы бросили куланьи мослы и, порыкивая, ощетинились, а при 'наведении порядка' взялись визжать, справедливо чувствуя недоброе.