В ентом самом регицидном клубе пребывали, в основном, чиновники и офицеры средне-низкого звена, но занятые интеллектуальной работой, интеллигенты, как они есть.
И вот, помимо регицида, эти допущенные к статистике и истории вольтерьянцы посчитали, что Империум устроен по-дурацки, делается всё через задницу, а начальники — сплошь некомпетентное дурачьё. Если бы эта группа товарищей на этих выводах и разговорах остановились, то и варп бы с ними. Обычные, “кухонные” разговоры “интеллектуальной элиты”, которую никто, кроме неё самой, за элиту не принимает.
Но регицидники, очевидно, за счёт столь впечатляющего количества единомышленников, воспылали жаждой деятельности и занялись… саботажем. Не сказать, чтобы крупным и опасным, но и мелочей на расстрел хватит. Аргументы у ребят были под стать их “интеллектуализму”, мол сделаем хуже, колосс на глиняных ногах навернётся, а на его осколках построится Дивный Новый Мир.
Тот момент, что самостроиться новый мир, вне зависимости от дивности, не будет, заговорщики высокоинтеллектуально игнорировали. Планов “что делать”, да даже “как должно быть”, кроме благих пожеланий, не имели. Но разрушить надо, а они “борцуны за идею”, “хуже быть не может” и прочее.
Вот честно, в своём временном периоде своего прошлого Мира, я бы этих регицидников даже понял: застойные явления государственного и карательного аппаратов родного Мира зашли в ту стадию, что ЛЮБЫЕ перемены к лучшему.
Но маленький нюанс: тут и там — две большие разницы. И у Империума вокруг не “враги”, а вполне натуральные враги, ксеносы, хаосисты. И действовали регицидники своим мелким саботажем, на руку хаоситской шелупони. Вполне натурально принося в жертву своей интеллигентности подданых Империума.
В общем, были безоговорочно виновны, а самоубиение и вправду было для саботажников выходом: ни стандартный трибунал, ни даже “чрезмерно милосердный” Терентий не отпустили бы этих деятелей на тот свет так просто. Узнав в рамках служебного положения о “к нам приехал Инквизитор” регицидники собрались, поговорили, да и решили сбежать от ответственности самым простым способом. Часть, как я уже в курсе, самоубились тут же, часть тянула, а наш недосамоубитый тянул до последнего, катализатором попытки стали наблюдаемые в окно конторы штурмовики в открытом мобиле. Кстати, Кай весьма молодец, сработал, невзирая на далеко не элитные аугменты, весьма быстро.
Вот только… регицидники были предателями, саботажники и идиотами, но не демонологами. Вероятность, что это не так, конечно, есть, но в регицидном клубе диспуты на тему “демонической угрозы” велись, никто “а это я такой хитрый” не орал.
Проверить остальных, вне зависимости от стадии и степени самоубитости, не помешает, но, признаться, в демонопоклонничество этой интеллигентной своры я не особо верю. Нет, безусловно, может быть и демонопоклонник, особенно если среди кучи суицидников обнаружится потеряшка. Но это “только если”.
А пока я подумал, да и выдал Каю такое целеуказание:
— Итак, Господин Вермилион. Я ознакомился с присутствующим в сети списком ваших дел в роли ревизора Депортаменто. И, могу сказать, что служба ваша, невзирая на описанный вами “гвардейский непотизм”, — усмехнулся я, — весьма похвальна. У меня есть к вам вопрос, господин Вермилион, вы одиноки?
— Если в плане семьи, господин Инквизитор, то да, одинок, — криво ухмыльнулся дядька, слегка поведя аугментами.
Ну, в общем, да. Понять можно: четырёхпалый, грубый, “гвардейско-полевой” имплант руки, ноги сделаны более по уму (в отличие от природных), имея амортизирующий сустав обратного сгиба, но тоже не венец красоты и изящества. Что у Кая внутрях — не знаю, но внешние аугменты не только внешне грубы и более функциональны для боя, но и банально “не способствуют личной жизни”, за исключением дам-с с завышенной склонностью к мазохизму.
— Почему не сменили аугменты на более удобный и “гражданский” вариант? — закономерно полюбопытствовал я.
— Отсутствие средств, — аж с некоторой внутренней гордостью ответствовал Вермилион, поселив в моё сердце весьма обоснованные сомнения.
— Пьёте? Играете? Дурманящие вещества? — резонно выдал я первые предположения.
— Пью, — ухмыльнулся дядька. — Но не столько, чтоб испытывать нужду в средствах или недолжным образом исполнять службу. В остальном — нет, господин Инквизитор. Нехватка средств связана с компенсацией урона, нанесённого Депортаменто моими действиями, — выдал он, приняв вид лихой и придурковатый.
— Забавно, — задумчиво выдал я. — Итак, господин Вермилион. Ваша квалификация, согласно отчётам, да и тот факт, что вы “нанесли ущерб”, но продолжаете исполнять обязанности ревизора, меня заинтересовали. Для начала, задам вопрос: заинтересованы ли вы в том, чтобы стать аколитом Инквизитора? Выполнять схожие с вашими должностные обязанности в несколько более расширенном масштабе?
— Пожалуй, что да, господин Инквизитор, — подумав с минуту, выдал дядька, наконец-то заэмонировав в свете и ветре не “равнодушно-весёлым интересом”, а более яркими эмоциями.
— Прекрасно, господин Вермилион. В таком случае, поручаю вам собрать все бумаги относительно вашего проступка или проступков, которые вы компенсируете жалованием. Далее, учите, что задача ваша, если мы договоримся, будет в анализе и расследованиях. И принимать решения буду я. В случае, если по причине симпатий или антипатий представленная вами информация или анализ будет недостоверной… откажитесь от моего предложения сейчас, добрый вам совет.
— Не откажусь, господин Инквизитор, — подумав ещё полминуты, вполне честно выдал Кай. — Ваше предложение весьма своевременно — последний год я, признаться, несколько устал от отношения начальства и отсутствия перспектив, так что, к моему стыду, подумывал о выходе, который пытался использовать Граций.
— Видимо, и на действия Грация вы среагировали столь оперативно, поскольку сами обдумывали подобное, — проницательно выдал я, на что Кай развёл лапами с кривой ухмылкой и некоторым стыдом в свете и ветре. — Что ж, понятно. Ступайте, господин Вермилион, соберите потребные мне бумаги и записи в полном объёме. Апеллируйте к моему имени, если вам будут чинить препятствия, вокс-канал сопряжения вам открыт.
— Слушаюсь, — кивнул дядька и угрохотал на своих ходулях.
А я призадумался: дядька мне, признаться, понравился. И эмоциями, и отношением, ну и как профессионал он будет вполне востребован: ревизорские труды его были на диво эффективны, да и охватывали не только и не столько “снабжение снарядами”, но и снабжение вообще, взаимодействие с Имперским Флотом и чиновниками, как прямого подчинения Администратуму, так и местного толка.
В общем, весьма неплохой и опытный специалист, вполне впишущийся в пул “мудрецов”, который я себе наметил. Правда, нужно отметить, мысленно ухмыльнулся я, с моим поспешным убытием из Сегментума, я остался без агентов. Вот совсем.
Впрочем, агенты, как показала практика — дело наживное, а подходящие специалисты — весьма редки. Так что лучше иметь “мудрецов”, не имея информации для анализа, чем наоборот, мудро заключил я.
И прихватив сб-шника и Кристину, начал обходить список регицидников-суицидников. На всякий случай, а то, пусть и маловероятно, но, может, следы скверны будут на месте самоубиения, при “чистом” трупе.
Но предчувствия меня не обманули: полный состав клуба интеллегентствующих саботажников обнаружился, и к демонологам имел отношение чуть менее, чем никакого.
И да, посамоубивались эти типы бодро и дружно, что, учитывая весьма затейливые кары (ну и устрашающую информацию, распространяемую Ордо Скрипторум, до которой пусть и не шибко крупные, но чиновники-офицеры имели доступ) предателям и саботажникам, было “лёгким выходом”. И не были суицидники ни демонологами, ни отношения к скверне варпа не имели, что установил я с Кристиной однозначно.
Так что, мимоходом “вскрытая” ячейка злогействующих интеллигентиков к расследованию моему отношения не имеет, а просто “побочный эффект”, причём не столько меня, сколько информационной службы Ордена.
Ну а мне с Кристиной придётся продолжать долгий и нудный поголовный опрос персонала, экипажа и солдат Крепости, со вздохом констатировал я.
Кай Вермилион, тем временем, припёр моей персоне кипу бумаг, записей и протоколов, ознакомившись с которыми, я вынужденно констатировал, что начальство Кая — говнюки. Не преступники и саботажники, а именно говнюки: Вермилион перераспределял в процессе ревизий ресурсы более оптимально, в рамках текущей ситуации, нежели предполагали инструкции и уставы. Тем самым спасая немало жизней как военных, так и гражданских, но… нарушал инструкции и постановления, совершал акт если не воровства, то “самоуправства” (как и значилось в наложенных взысканиях). Ну и облагался соответствующим штрафом, в адрес Депортаменто Муниторум и Администратума, который изымался из его жалования и изымался бы ещё лет пятьдесят.
Притом, после первого “залёта” Кай не остановился, совершив ещё парочку подобных, текущей ситуации во благо, а своему начальству назло. И в текущий момент дядька служил “за пожрать” ну и пару раз выпить в месяц бутылку дрянного амасека.
С другой стороны, “говнюк” — это не преступление, а состояние души, мне по моей должности не подсудное (подсудное, если очень хочется, но это весьма неправильно). То есть начальство Кая было право: он реально нарушал, наносил ущерб — но локально, в рамках конкретной картины. Глобально его деяния шли на благо, но каждый конкретный чин держался своего участка ответственности, и выходило как есть.
В общем, данную ситуацию проще спустить на тормозах, никого не карая и не сжигая огнём, но и отдавать “долги” мой новый почти аколит Муниторуму более не будет, решил я. Проверил, на всякий, не утаил ли Кай чего, художественно развешивая лапшу на доверчивые инквизиционные ухи, убедился в его честности. Аннулировал своим самовольством долги, ну и вывел Вермилиона из состава Депортаменто и Адептус Терра, введя его как аколита Инквизитора. И намылил на Милосердие, знакомиться, общаться и искать ересь с Агнессой и Целлером, раз уж так вышло.
Но отмазаться от “поголовной проверки” организационными вопросами с новым аколитом не вышло. Правда, вышло весьма неплохо с моим новым вместилищем: мозги работали на загляденье, уровень “интуитивного понимания” зашкаливал, даже по сравнению с мышлением в сопроцессоре (что и неудивительно, поскольку сопроцессор брал базовую модель моего когнитивного аппарата в теле и просто его копировал, ускоряя).
А вот многопоточность думалки астартес дала весьма приятную побочку: общение с проверяемыми сократилось до фактической секунды, в которую я произносил три слова и отслеживал в свете и ветре реакцию на них. И всё, то есть Кристина, по большому счёту, выполнила функцию “медицинской поддержки и стимулятора”, что в целом было астартес в моей роже не слишком и нужно. Но ей приятно, а мне не вредило и немного помогало. Да и акт заботы также был приятен, так что прогоняли обитателей Испепеления мимо нас вдвоём.
“Инновационная метода” подняла количество проверяемых в сутки до двадцати тысяч рож, рыл и физиономий. С псайкерами высокого уровня пришлось побеседовать подольше, но было их мало, так что некритично. Впрочем, весьма отрадное ускорение процесса подготовку Рамилеса к варп-прыжку не замедлило, так что последних официальных испепелианцев я проверил уже в варпе.
— Вот и всё, — устало, но с чувством выполненного долга озвучил я.
— И демонологов нет, — задумчиво констатировала Кристина.
— Нет, — покивал я. — Но я, Кристина, не особо и расчитывал их найти подобным образом.
— А как? — заинтересовалась девица. — Искать самим?
— Ну да, — кивнул я.
— И как мы найдём непроверенных? — с интересом, но и без некоторого скепсиса спросила тереньтетка, на что ответом стала моя ехидная морда и покачивание простенькой аквилы на верёвочке.
— Понятно, — просияла в свете и ветре Кристина, но тут же нахмурилась. — Но она же очень простая! Если кто-то прячется, то без труда сможет подделать её.
— Только “за”, — ехидствовал я. — Ты не видишь, Кристина, а значит, не видят и псайкеры. Но на каждой аквиле есть видимый мне узор. И любой встреченный нами член экипажа без узора…
— Не проходил проверку, невзирая на наличие аквилы, — широко улыбнулась девица, под мой кивок. — Так вот почему вы приравняли утерю выданного герба к преступлению, — поняла она.
— Именно, — довольно кивнул я. — А сейчас мы отдохнём, — потянулся я. — Поиграю на органе, отосплюсь… и не только, — подмигнул я надувшей губу и требовательно взирающей на меня тереньтетке. — А потом просто начнём обход Крепости. Долго, но перелёт длинный. Будем гулять, да, — не без иронии и под смешок Кристины, улыбнулся я.
И поиграл, и отоспался, и не только. А потом мы с Кристиной затеяли променад по Испепелению. Заодно проверяя, не объявился ли чудесатым образом в имматериуме демонолог, которого нет.
Но демонолог не объявился, хотя и безрезультатными наши прогулки не были: наткнулись мы на несколько преступных групп разного рода и толка, которые вследствие натолкновения перестали быть. Несколько десятков склеротичных болванов встретилось нам. Этим, варп подери, недоумкам не хватило слова Инквизитора, чтоб беречь выданную аквилу, как зеницу ока, и носить, не снимая! Проверены они были, оказались просто долбоклюями и недоумками, но были осуждены с занесением в личное тело (я, натурально, пинал раздолбаев, без травм, но весьма чувствительно), ну и отдавал на поток и растерзание начальникам.
Кстати, Грация из регицидников-суицидников я судить не стал, передав его судьбу, вместе с информацией, его касающейся, властям Крепости. Реально, не моё дело, пусть сами разбираются с интеллигентской сволочью.
И, что совсем не радовало, троица Агнесса-Целлер-Кай ни варпа не давали мне угодного результата. Выявили несколько случаев некомпетентности, нецелевого использования ресурсов, но при всём при том, имея в распоряжении все информационно-наблюдательные ресурсы Испепеления, вдобавок к немалому арсеналу Агнессы, ни варпа эта троица мне демонолога на блюдечке с голубой каёмочкой не представила.
