— В таком случае... М-м-м... Фрукты! И не сильно экзотические. Бананы там, ананасы. Местного колорита не надо. Не хочу всю ночь знакомиться с местной канализацией.

Уходя, я снял с Марьи морок. Ей сказал, что моя магия может навредить. Может, но не так, как она подумала. Во дворце много шпионов. А теперь представьте, что неблагонадежный граф приводит кого-то в свои покои. Причем этот кто-то скрыт мороком, пусть даже женским. И тут граф выходит из покоев, не сняв при этом морок со спутника. Следовательно, он не хочет, чтоб его узнали. А если учесть прошлое Итона... Короче, через пять минут у дверей моей комнаты будет целая стая дятлов. А оно мне надо? Лучше пусть считают, что я привел рабыню для постельных утех. По крайней мере, тогда не сунутся. Подсмотрят, конечно, но не сунутся.

Ощущая во всем теле странную легкость, я добрался до крыла дворца с помещениями для слуг. Служанки занимались своим любимым делом — сплетничали. В обычное время я пропустил бы их сплетни мимо ушей, но они упомянули в разговоре Януария Претора. А вот это интересно.

— Говорят, он уже четыре монастыря с землей сровнял. Жрецы в ужасе! Ведь в монастырях не меньше тысячи человек проживало. Убили всех.

— И народ не взбунтовался?

— Нет.

— Почему?

— Там ведь король недавно умер. Так вот, он объявил, что революционеры, не допускающие к трону законную наследницу в этих монастырях скрывались.

— Да ты что!

— А еще говорят, регент себе фаворитку завел. Она везде с ним появляется.

Дальше шло перечисление нарядов любовницы Претора. Но главное из разговора я вынес. Регент ищет дочь Товия II. Значит, мои письма дошли до Антониды. Хоть это радует. Но в стране не так много мест, где можно спрятать ребенка королевских кровей. А это значит, что самое большее, через шесть месяцев Януарий найдет девочку. Я должен вернуться и защитить ... Вот, блин, я даже имени ее не знаю. Надеюсь, Антонида жива, и я смогу ее расспросить.

— Девушки, прекращайте болтать. Ужин и ванну в мои покои. Живо!

По пути обратно я думал, что делать с Марьей. Оставить ее здесь было бы глупо. Она может найти Марго и забрать ее в свой мир. Этого я допустить не мог. Значит, придется забрать ее с собой. В этом и загвоздка. Как заставить ее уехать вместе со мной? Судя по всему, на проблемы Розетта ей плевать. Значит, на жалость давить бесполезно. Заставить силой? Боюсь, что не прокатит. Амулет защищает только меня и что ей стоит внушить парочке крепких ребят желание меня убить? Да, остается только обман. Если в Этемене девки не будет, то придется соврать, что Марго видели в Розетте. А дальше оперируя данными о дочери Товия, располагать рыжую в нужной мне местности. Сначала нужно спасти возможную наследницу престола, а уже потом разбираться с такими делами как поиск ведьмы. Даже еще позже, мне еще надо будет найти потомков Елеазара. Придется Хранительнице задержаться в этом мире. Отпустить ее я не могу. Слишком сильны мои подозрения, что в заговоре участвовал кто-то еще из мира Марьи. Возможно даже она сама. В любом случае, пока я не разберусь со всеми делами, она останется здесь. А это значит, что нужно, чтобы она не отличалась от женщин этого мира. Придется завтра отвести ее к знахарю и отрастить ей волосы, да и с манерами поработать придется. В общем, план действий вроде есть.

Возвращаясь в жилое крыло дворца, я столкнулся с главной проблемой на пути домой.

Фир официально служил шутом у шаха. А неофициально шпионил за всеми, разумеется, не бесплатно. Внешность у него была самая обычная. Человек лет семидесяти, когда-то приятной наружности. Он развлекал шаха не забавными рожами, а критикой глав соседних государств. Язвительности ему было не занимать.

— Куда спешишь?

— Не твое дело!

— Мое. Мое.

— Ты... Какое право ты имеешь лезть в мои дела?

— Оцерес, как можно быть таким невоспитанным? Прекрати мне тыкать.

— В таком случае я попрошу обращаться ко мне по полному имени.

— Ой, склероз мой! Имя не напомнишь?

Оцерес, без жертв. Стоит тебе пустить ему хоть каплю крови, как тебя мигом казнят. Есть повод, а есть причина. Вот повода им давать не надо.

— Граф Оцерес Итон. Теперь вспомнили?

— Ах да, припоминаю. Тот самый граф. Конечно ведь такая известная фамилия!

Если он намекает на мое происхождение, то Фир сейчас на волосок от смерти. Пусть меня казнят, но в загробном мире он составит мне компанию!

— Граф Оцерес Итон, не соблаговолит ли ваша светлость выпить со мной рюмочку наливки?

— Мне некогда.

— Брезгуете? Шаху будет неприятно узнать, что вы находите его алкоголь недостойным вас.

Скотина. Если я сейчас откажусь, то до шаха дойдет такое! Тварь мелкотравчатая так исказит факты, что меня вздернут без суда и следствия. Придется пить, надеюсь, он выбрал яд, на который у меня иммунитет.

А шикарно шуты живут! Плетеная мебель, которая стоит моего годового дохода, ткани, золотые статуэтки, инкрустированные драгоценными камнями. Ну и конечно благовония. Они что тут на них помешались? Помню, шах жаловался на воровство во дворце. Может его сюда привести? Вот интересно, сколько здесь подслушек? Проверять было лень. Ведь они и так есть, зачем точное число знать.

Фир хлопнул и перед ним сразу появилась молодая служаночка. Ого, а у старика есть вкус!

— Принеси наливку и две рюмочки. Да и закуску не забудь.

Ой, не нравится мне его гостеприимство.

— Оцерес, мальчик мой. Я сам виноват в том, что между нами возникло непонимание. Ты слишком напоминаешь меня в молодости, поэтому я и стараюсь уберечь тебя от своих ошибок. Ты должен начать обустраиваться здесь. Ты привел себе рабыню, это похвально. Ты начинаешь понимать наше мировоззрение. Забудь обо всем, что связано с Розеттом. Тебя изгнали оттуда. Стань подданным Этемена.

Ага, бегу и падаю. Ты первый настучишь тайной полиции Розетта о предателе.

— Я польщен, что вы так высоко меня цените.

Еще бы, если учесть, сколько тебе платят за донесения за меня. Вон и о Марье уже успел пронюхать. Значит, через пару дней он придет ее навестить. Ставлю свой особняк в Розетте, что он попытается ее перевербовать. На этом можно попробовать сыграть.

— За молодость!

Я по достоинству оценил наливку, хороша. Правда, привкус странно знакомый.

— Хороша? Еще по одной?

— Нет. Пожалуй, с меня хватит.

Еще минут десять он пытался развести меня на разговор по душам. Внезапно я почувствовал легкий зуд и покалывания в теле, слегка закружилась голова.

— Тебе плохо?

Нет, ну точно отравил. Но чем?

— Что я спрашиваю? Кто после аконита будет чувствовать себя хорошо?

— Аконит на магов не действует.

— Правильно, но ты кое о чем забыл.

Я судорожно проверил уровень силы. Ого! Где я так поистратился? Уровень, был почти на нуле. Но был. Видно из-за низкого уровня яд и подействовал.

— Как?

— Легко. Мне понадобились только ароматические палочки. В них была малюсенькая примесь шалфея.

Теперь все ясно. Запах шалфея очень опасен для магов. Когда они вдыхают его, их резерв при применении магии уменьшается в сто раз быстрее, а потом долго не восстанавливается. Все спланировано идеально. Маги абсолютно нечувствительны к акониту. Все выглядело бы так. Я умираю, а он не при чем. Все знают, что я маг. Поэтому, нет ничего странного, что в наливке был аконит, ведь он придает ей островатый привкус. А про мой резерв он не знал. Трагическая случайность.

Марья, сама того не ведая, спасла меня, прекратив нахождение ароматической дряни в комнате. Так вот откуда это ощущение легкости, когда я покидал свои покои, мой резерв начал восстанавливаться. О боги! Как хорошо, что я прослушку не стал сканировать. Тогда бы точно, хана.

Ладно, состроим хорошую мину, при плохой игре. Позже расквитаемся.

— Как хорошо, что вы меня предупредили. Сразу же выкину их, когда вернусь.

— Вернетесь?

— Ну да, спасибо за угощение.

С этими словами я встал с кресла и заставил свои глаза засветиться, силы это почти не занимало, но выглядело внушительно. И демонстрировало то, что магия у меня еще есть. Фир тоже это понял. Поэтому попытался обратить все в шутку.

— Не за что.

Если я хочу вернуться в Розетт, то я просто обязан избавиться от старикана. И желательно сделать это так, чтобы все подумали на смерть от старости. Знаю, жестоко, но иного выхода нет. Идя по коридору, я начал чувствовать себя лучше, видно с восстановлением сил, действие яда начало ослабевать. Нет, ну какая сволочь, так все подстроить, даже с моей магией... Стой, так он ведь тоже пил. Он что решил себя отравить, а меня обвинить? Конечно, ведь в его комнате остались следы моей ауры. Нет, слишком он любит жизнь. А сейчас, когда он не бедствует, жить хочется еще сильнее. Может тогда, яд был только в моем стакане? Скорее всего, нет, служанка могла ведь перепутать бокалы, да и аконитин используют или вместе с продуктами питания, или в виде "стрельного яда". Остается одно. Фир — маг. Это создает определенные трудности, да и объясняет кое-какие происшествия.

Из-за поворота донеслось какое-то бормотание. Что-то про мух, клопов и пауков. А секунду спустя в меня врезался сын главного конюха. Пацан был редким пройдохой и, по моему мнению, заслуживал хорошей порки. А что он делал в этой части дворца?

— Граф, прошу прощения. Так, три комара, два клопа. Нет, три клопа, два комара.

С этими словами он умчался в направлении сада. Что за хрень? Марья! Я уверен, что это ее рук дело.

В комнате едва заметно пахло кровью. Она ранена? Заметив мелкие осколки стекла на столе, я успокоился. Она просто порезалась.

— Ты что натворила?

— О, Оцерес, не прошло и года!

Она еще и хамит. Что за день сегодня такой?

— Точно. Прошло сорок минут. И за это время ты успела что-то сделать с сыном главного конюха!

— Он первый начал! Шантажист сопливый.

Ну, прям как ребенок.

— И что ты с ним сделала?

Надеюсь ничего смертельного, а то два трупа во дворце будет перебором.

— Да так, на удачу заговорила.

— Таких заговоров нет.

— Но он об этом не знает.

Слушая повествование Хранительницы, я чуть не засмеялся. Вот шельма! И судя по тому, что я слышал, претензии к ней не предъявишь.

— Видишь? Другого выхода у меня не было.

— Верю. Ладно, ванну принесут через двадцать минут, еду через сорок. Тебе двадцать минут на водные процедуры хватит?

Не хотелось бы часа два круги вокруг дворца нарезать, ожидая пока Марья, наконец, отмокнет.

— Да. Пока я воду жду, давай проясним детали.

Ура, хоть одно дельное предложение. Хотелось бы узнать ее планы.

— Я слушаю.

— Пока меня везли, я краем уха слышала разговор разбойников. Женщину похожую на Марго недавно продали в гарем господину Грайдену.

Ой, не нравится мне направление ее мыслей.

— И?

— Не тормози. Нам надо пробраться к нему в гарем!

— С ума сошла?

Гарем Грайдена, охраняется даже лучше дворца. А она собралась туда проникнуть. Точно, сумасшедшая.

— Нет. Это единственный выход. Было бы проще, если бы ты меня не купил. А теперь придется навестить ценителя прекрасного пола. Ты со мной?

— Куда я денусь?

Боги, кого я купил?!

Глава 5. Лучшее лекарство от депрессии это шопинг. А как вылечить депрессию от шопинга?

Неразбериха в обществе

постоянно возрастает. Только очень

упорным трудом можно ее

несколько уменьшить.

Однако сама эта попытка

приведет к росту совокупной неразберихи.

Законы Паддера

О, черт. Будильник звонит. И судя по тому, что мелодия уже на середине, звонит давно. Если сейчас не встану, опоздаю на работу. Да заткнись ты! А-а-а!

Так есть две новости. Одна хорошая, другая плохая. Хорошая — на работу мне не надо. А плохая — вся эта хрень про Эффинго мне не приснилась. Да, я стала оптимисткой. Свалилась с тахты, сижу на полу, а хорошую сторону для себя нашла.

— Приятного пробуждения! — да, рано я себя в оптимистки записала. Одна фраза и я готова убивать. — Как спалось?

— Прекрасно!

Ага! Учитывая, что эта сволочь легла спать на кровати, а меня согнала на тахту. А, учитывая размеры этой тахты, я всю ночь провела в позе буквы зю. Как разогнулась не знаю. А откуда звук моего мобильника был?

Что? Им там медом что ли намазано? И этот в сумке роется!

На столике были аккуратно разложены вещи из моей сумочки. Сам Оцерес с интересом изучал мой телефон.

— Слушай, ты мне назначение некоторых вещей не объяснишь?

И этот гад кивает на аккуратную стопку... кхм... предметов гигиены.

В этот момент я дико жалела, что врачам нельзя иметь длинные ногти. Так бы и нанесла ему индейский раскрас на рожу. Какой облом.

— Ты завтракать будешь?

— Нет. Просто чаю попью. А ты можешь прогуляться.

— Что?

— Иди погуляй! Мне переодеться надо.

Ну и тормоз! Когда Оцерес вышел, я кинулась собираться. Ой! Мама! Опять макияж плохо смыла. Однако. Хорошая тушь. За все время моего пребывания в этом мире она осталась на моих глазах. Кругами, но осталась. Так, а теперь надо посмотреть высохли ли мои вещи. Вроде жара на улице, так что должны были. А то дефилировать перед Оцересом в его рубашке дико неудобно. Блин!

Если нижнее белье высохнуть успело, то бриджи были влажными и обтягивали меня как вторая кожа. Стоп! А че я парюсь? Ведь все равно морок все скроет.

Когда беловолосый принес чай, я уже заканчивала макияж. Зачем он мне нужен здесь, я не знала. Привычка.

— Быстро завтракай и собирайся.

— Куда?

— К лекарю.

— Я здорова. Зачем мне лекарь?

— Ну, на счет твоего здоровья у меня большие сомненья. По крайней мере, касательно твоего психического здоровья. А лекарь нам нужен, чтобы тебе волосы отрастить. А потом надо тебе вещи купить. А то ты очень быстро растешь. — И окинув меня взглядом, ехидно добавил. — Бриджи тебе уже малы. Кушать меньше надо.

Что?! Да я только пять сантиметров до модельных стандартов в этом месте не дотягиваю!

Через пять минут я скрытая мороком выходила из покоев графа. Даже чай пить не стала. Весь аппетит отбил, сволочь.

Проходя по парку, я невольно задержала взгляд на группе женщин, отдыхающих у фонтана. Большая часть их была скрыта сиянием, но человек двадцать были прекрасно видны. Интересно...

— Оцерес, а почему эти женщины не скрывают свои лица.

— Это... Ну, как объяснить? Это наложницы шаха. Но... Он не является частым гостем в их покоях. Появляется он у них раз в год. Поэтому они не обязаны хранить ему верность. Их называют "ласточками".

— А что, есть какое-то деление?

— Да. Все зависит от того, как часто проявляет шах к ним свой интерес. Если раз в неделю, это — "акации", раз в месяц "луноликие".

— Странные названия каст.

— Все просто. Ласточки тут проводят один сезон в году. И они считаются тут редкими гостями. Акации из-за теплого климата тут цветут не переставая. А лунный цикл как раз месяц. Все ясно?