О сказках и не только о них (Дорогой чужого проклятия)

Мне снилась моя свадьба. Я стояла в храме Лика Любви, в ослепительно бирюзовом платье, вокруг были сотни гостей — совершенно мне незнакомых. Обряд шёл полным ходом, по старинному обычаю, крайне торжественно. И жрец нам попался очень старательный — говорил долго, много, и с чувством. И, наверное, что-то важное, хорошее и правильное. Но я не слушала. Смотрела в самые серебристые в мире глаза, и меня штормило от чувств, бушующих внутри — и щемящая сладкая нежность, и горькая досада, и сожаление, и даже какая-то мрачная радость.

Кажется, Шеррайг собирался что-то сказать. Он даже шагнул немного вперёд, но я резко отвернулась, перевела взгляд на своего жениха и сказала ему "Да". Глаза у моего жениха были чёрные и холодные.

Я успела этому удивиться, даже тут, во сне, а потом проснулась, как от толчка — что-то было не так. Мерещился запах тлена, а значит, где-то рядом прямо сейчас кого-то проклинают...

Ну конечно... Мне потребовалось совсем немного времени, чтобы понять, кого именно проклинают — Шеррайг спал, сидя в кресле, совсем близко от кровати — комната была маленькой, и именно его затягивало сейчас пеленой проклятия. Гораздо больше времени мне понадобилось, чтобы решиться попробовать его спасти. Когда я вступилась за неизвестного мне элронца перед командиром Каном и его ... бандой, мне было очень страшно идти на конфликт, но рисковала я не сильно, на самом-то деле, — как минимум, у меня в запасе был амулет телепортации. А вот теперь дело представлялось практически безнадёжным — проклятие было однозначно смертельным, однако я не могла идентифицировать его, то есть работа явно эксклюзивная, и направленная на конкретного человека... то есть не человека. И снять такое невозможно. По крайней мере, моими слабыми, недоученными силами.

Я отругала себя за трусость, мысленно попросила у родителей прощения за дурость, и потянула проклятие на себя. Мой расчёт, а вернее сказать — безумная надежда, но будем называть расчётом, был основан на том, что заклинание строилось под элронца, и на кого-то другого, да ещё и другой расы и другого пола, будет действовать гораздо слабее. Ну и дар целителя должен ослабить эффект — проклясть целителя невероятно сложно, это один из немногих плюсов нашего дара для нас самих.

Должна признаться, была я глупа, наивна и неосторожна. А автор проклятия — невероятно силён и изобретателен. И от летального исхода меня спасло только то, что проклятие разделилось — уже окутавшая элронца часть не пожелала его покидать, и мне достался обрывок. Правда, его тоже хватило с лихвой — я потеряла сознание от жуткой, перекручивающей внутренности, боли — похоже, создатель проклятия люто ненавидит Шеррайга и запланировал для него крайне мучительную смерть. И в тот момент я была уверена, что умираю. На последнем издыхании успела прохрипеть:

— Шеррайг!..

И потеряла сознание.

Я открыла глаза с ощущением, что всю ночь по мне топтались слоники... нет, пожалуй, это были взрослые, полновесные слоны. Тем более что и ночь ещё не кончилась — за окном было темно, но в комнате работал магический светильник.

-У меня для тебя две новости: хорошая и плохая, — откуда-то сбоку раздался голос. Где-то я его слышала, — лениво подумала я, разглядывая потолок. Потолок был низкий, деревянный, местами рассохшийся. На общежитие не похоже, и на комнату в доме ары Ивегнии тоже, и уж точно не похоже на родительский дом...

— Тебе с какой начать? — не унимался голос. Впрочем, мне показалось, что горечи в нём было больше чем ехидства.

— Давай хорошую. Плохую — вообще не надо, оставь себе, — проскрипела я. Кажется, слоники славно погуляли — не только потоптались, но и в горло нагадили...

— Я обязан тебе жизнью, как мне ни неприятно это признавать. А значит, на мне долг. И для тебя это хорошо, — теперь голос был предельно серьёзен.

Я скосила глаза и увидела элронца, в памяти всплыло имя — Шеррайг, и было что-то ещё важное, но ускользающее сейчас от меня.

— А чего только сейчас? Я тебя в проклятом лесу отмазала. — Я вновь перевела глаза на потолок. Но успела увидеть усмешку

— Максимум от пары пинков и ударов в лицо. Но всё равно — я оценил.

Передёрнула плечами и промолчала. Мысли текли лениво, никак не получалось сосредоточиться, да и не хотелось сосредотачиваться. Хотелось просто вот так вот лежать... и глаза закрыть. Но мешала мысль, что что-то не так. Неправильно. Есть что-то важное... И я всё же спросила:

— Давай плохую.

Раздался вздох. И потом меня взяли за руку — я напряглась: неужели всё так плохо?

— Ты разделила со мной проклятие... — тут Шеррайг замялся.

— Ты так себя ведёшь, как будто я умираю, — попыталась пошутить я... но, судя по воцарившейся тишине, шутка не удалась.

— А, к чёрту дипломатию — пробормотал Шеррайг и отпустил мою руку. — Мы оба умираем. Точнее, умрём через месяц, если я не доберусь раньше до этого поганца.

— А от чего умрём-то? — заинтересовалась я, садясь на кровати. Шеррайг сидел в кресле, куда ближе, чем мне казалось, пока я лежала, и смотрел на меня. Глаза его опять были нечеловеческими и пристально меня изучали. У него тоже чисто научный интерес?

— А где истерика? — полюбопытствовал элронец.

— А поможет? — деловито спросила я.

— Нет. Но люди редко руководствуются здравым смыслом, — чуть улыбнулся он, продолжая за мной наблюдать.

Это что, такой завуалированный комплимент? Бедный элронец, он, наверное, подумал, что это у меня железные нервы и невероятное самообладание, а на самом деле я — просто тормоз. Так что его ждёт сюрприз, когда меня таки накроет осознанием...

— Так от чего? От проклятия?

— Да. Благодаря тому, что ты часть взяла на себя, нарушилась его структура, и я смог отодвинуть его действие... но не убрать.

Мне показалось, или проскочили виноватые нотки? Какой щепетильный, однако.

— И какой у нас план? — Чё-то элронцу с планами не везёт, судя по ван Дейну. Надо брать дело в свои руки, — мысленно нервно хихикала я. Кажется, истерика уже где-то рядом. — И как зовут того гада, который тебя проклял, ты знаешь?

— Знаю. Лорд Мэррой, — подчёркнуто бесстрастно ответил Шеррайг. Что?!

— Погоди-ка. Это ты сейчас про двоюродного брата короля и самого одарённого, самого разностороннего мага нашего времени? — медленно и неверяще спросила я. Ну пусть в мире будет ещё один лорд Мэррой, ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста.

Увы. Элронец мрачно кивнул, и я, наконец, истерически захохотала, плавно скатываясь в рыдания.

Глава 4

Ая

Рано утром мы отправились в путь. Я заставила Шеррайга купить мне сапоги для верховой езды — вчера до крови натёрла себе ноги стременами, всё же туфли, хоть и без каблука, для верховой езды малопригодны. Хорошо ещё, что я была в штанах — одежде, совершенно не подходящей приличной девушке, по мнению моей мамы. Просто мама никак не могла свыкнуться с тем, что титула у нашей семьи больше нет. А простолюдинкам в штанах ходить не зазорно. И удобно. Сапоги принадлежали хозяйке и были мне велики, и обошлись элронцу в целое состояние — золотой, на него три новые пары можно было взять. Ещё мне мечталось о сменной одежде — эта пропахла лошадью за вчера, и я чувствовала, что отчаянно нуждаюсь в чистом комплекте. Шеррайг делиться своей одеждой, а у него был запас, отказался, но обещал, что заедем в лавку в городе.

Мою утреннюю истерику он перенёс стойко и спокойно. Ага. Вместо того, чтобы, как полагается каждому приличному лирическому герою романа, прижать рыдающую девушку к груди, или же прекратить истерику поцелуем (да-да, настоящие герои делают именно так, даже если видят девушку первый раз в жизни!), элронец цинично вылил мне на голову ковш холодной воды, оставшейся в комнате ещё со вчерашнего моего умывания. Помогло. Я даже ощутила некоторую признательность, ага, — что пощёчину не отвесил. Он так смотрел, что я чувствовала — хотелось.

За завтраком — Шеррайг принёс его в комнату: овсяная каша и свежий хлеб с козьим сыром — обожаю!; я всё же добилась подробностей про Мэрроя.

Они дружили тогда, десять лет назад. Оба только-только закончили Высшую академию волшебства и магии — тут Шеррайг, увидев моё удивление, досадливо мотнул головой — дескать, потом, неважно, и оба интересовались совместимостью разных видов магии. В частности, элронской и человеческой. Они планировали серию экспериментов и публикацию научной статьи, которая должна была стать сенсацией и основой для прорыва во многих областях. Ну, то есть это Шеррайг думал, что они планируют эксперименты по совмещению магии, а вот Август Мэррой точно знал, что планирует просто забрать уникальную магию у своего наивного элронского друга.

Тут я от всей души порадовалась, что не успела огласить Шеррайгу свою тему диплома — про взаимодействие магий, ага. Да он бы пришиб меня на месте, просто по старой памяти.

Мэррой подготовился хорошо, действительно очень хорошо — видимо, очень уж хотелось ему эту чуждую людям магию. Он учёл всё, что знал об элронцах, а знал он многое, — Шеррайг горько усмехнулся, — молодой элронец был наивен и верил в благородство и дружбу. И в научный интерес. Но всё же некоторые тайны он выболтать не успел — мой спутник именно так и сформулировал "не успел выболтать", и я чувствовала, что того себя, молодого, он ненавидит едва ли не больше, чем Мэрроя. Мне он, естественно, тоже не сказал чего же не учёл Мэррой, просто обронил, что это и спасло ему жизнь... если это можно назвать жизнью — мрачно добавил в конце.

Но большую часть сил Мэррой, всё же, забрал. Только вот пользоваться мог нестабильно — для полного перехода и подчинения сил и способностей требовалась смерть Шеррайга, чего сам Шеррайг, понятное дело, стремился избежать. Своих сил и способностей у него осталось ничтожно мало, зато он обрёл часть способностей Мэрроя. Вот только силы копились ужасающе медленно, и пользоваться в полную силу он не мог ни оставшимися, ни неожиданно появившимися способностями.

Ещё, как побочный эффект, они с Мэрроем чувствовали друг друга. Шеррайг лучше, Мэррой еле-еле, но этого хватало, чтобы Мэррой успешно ускользал от Шеррайга. Сам же лорд пытался убрать Шеррайга в основном чужими руками — не был уверен, как поведёт себя сила, направленная против прежнего хозяина. В ход шли и наёмники, и инквизиция (тут я вспомнила своих гостей из инквизиции, но почему-то промолчала), и даже различные красотки, которые должны были очаровать Шеррайга, усыпить его бдительность и потом убить. Элронца убить. Не бдительность. До вчерашнего дня счёт был ничейный. Теперь же Шеррайг отчаянно проигрывал, и я вместе с ним.

Наш шанс заключался в том, что, во-первых, Мэррой полностью отсёк от себя, изолировал, полученную от элронца силу, чтобы его самого не зацепило проклятием, а значит, стал значительно уязвимее и не мог теперь чувствовать Шеррайга, как бы близко тот ни подошёл. Теоретически. Во-вторых — любое проклятие имело своё условие. Обычно об этом мало кто вспоминал, так как условия делались нереальными. Но не в нашем случае — после гибели элронца (интересно, сколько Мэррой ему отвёл, чтобы с гарантией?) Мэррою надо было снять проклятие, чтобы очистить элронскую силу и магию, ради которой всё и затевалось. Скорее всего, это было что-то связанное с кровью самого Мэрроя. Ну, или что-то ещё, что всегда при нём. Сопли-слюни-волосы? — не к месту развеселилась я.

Плохая новость была в том, что Шеррайг тоже не чувствовал теперь Мэрроя.

— А почему он раньше тебя не проклял? — спросила я, смакуя последний кусочек козьего сыра. — Всё же десять лет уже прошло...

Шеррайг пожал плечами.

— Процесс отделения силы весьма болезненный, примерно как отрезать руку или ногу себе самому.

Я чуть не подавилась, настолько проникновенно он это сказал. Кажется, мысль о мучениях, на которые пошёл Мэррой, доставляла элронцу несказанное удовольствие. Он продолжил:

— Да и проклятие очень сложное. Не уверен, что Мэррой, при всех его талантах, смог бы сделать сам. Вероятно, ему помогал кто-то из эльфов...

— Так значит, ты можешь проклинать и "Чёрная метка" — всё же твоих рук дело?

Я уже доела завтрак и пыталась пальцами расчесать спутавшиеся за ночь волосы — расчёски-то нет. Шеррайг хмыкнул, порылся в своей сумке... и протянул мне гребень. От неожиданности я его даже не поблагодарила, но гребень взяла, с ним дело пошло веселее, и скоро я уже заплетала косу, раздумывая о странностях своих представлений: нет, я догадывалась, что мужчины — тоже люди. И что такие волосы, как у Шеррайга, надо расчёсывать, чтобы они не превратились в воронье гнездо. Но всё же, загадочный образ элронца настолько не вязался у меня в голове с такой обыденной вещью, как гребень, что я немного зависла... даже про свой вопрос забыла. И вздрогнула, когда он ответил:

— Да.

Мне понадобилось некоторое время на то, чтобы сообразить, что это ответ на мой вопрос про проклятие, а не на мысленные рассуждения о гребне и о том, что мужчины — тоже люди.

— Но... зачем?

— Вообще-то они на меня напали, если помнишь, — как-то кривовато усмехнулся Шеррайг.

— Помню, — мрачно ответила я. И язвительно добавила. — Но как-то поздновато наступил эффект для самозащиты, не находишь?

— Тебя не спросил, — довольно миролюбивым тоном ответил Шеррайг. Но я всё равно обиделась.

— Попробуем перехватить Мэрроя по дороге домой, — как ни в чём ни бывало сказал элронец. То ли он не заметил, что я обиделась и насупилась, то ли, что более вероятно, ему было всё равно. — Выезжаем через пять минут.

И теперь я сверлила Шеррайгову спину обиженным взглядом, и раздумывала — не пора ли перестать обижаться. Ведь можно догнать его и поехать рядом, в конце концов, у меня ещё много вопросов, которые хочется задать. Да и обижаться, когда этого никто не замечает, как-то неинтересно. С другой стороны, даже если оставить в стороне обиду, навязываться не хотелось. Элронец явно привык к одиночеству, и, наверняка, тяготился моим присутствием. По крайней мере, он совершенно не обрадовался, когда я отказалась просто ждать исхода его охоты на Мэрроя где-то в безопасном месте и заявила, что еду с ним — а Вы бы смогли сложить руки и ничего не делать, зная, что жить Вам осталось всего-то семьсот двадцать часов? Но отказывать не стал. Возможно, из-за долга.

Из-за своей обиды, уже сейчас казавшейся мне самой совершенно нелепой, я не спросила, куда именно мы направляемся, и теперь пыталась угадать. Но с географией и ориентированием на местности у меня было, прямо скажем, не очень. В городе, в не очень знакомом мне районе, я могла направиться в совершенно противоположную сторону, в полной уверенности, что иду куда надо. Сейчас же я могла сказать только одно — мы ехали на восток (определять стороны света по солнцу, пожалуй, единственное, что я могла из набора нормального ориентировщика), но всё осложнялось тем, что я не позаботилась узнать у Шеррайга, а где мы, собственно, до этого находились. Портал, из которого Шеррайг меня выдернул, был построен внутри столицы, но он выдернул меня куда-то явно за пределы города. Кстати, это считалось невозможным, насколько я знала. Нет, в портал-то вклиниться было можно, хотя и сложно, но очень коротким "мостиком", не длиннее, чем сам переход уж точно. Так что меня если и искали, что вряд ли, то внутри столицы.