Сёма и праздники юности

Всё, народ готов, мы готовы — танцуем дальше. Объявляем песню про "Сиреневый туман" и мы её на пару с Васьком исполняем, не зря же сидел и вспоминал слова, хорошо, что и Линник её по музыкалке помнил, втроём соорудили и с новым звучанием. Вот тут нам и посвистели и похлопали, громче всех орал сам Рома-Кузнец, ну и приближённые. Ладно, у нас ещё одна в сюрприз припасена, так что пара медлячков и мы исполнили "Белую черёмуху", тут тоже не прогадали с овациями. Близится время, там и автобус поджидает, так что на отходняк ещё раз про черёмуху и прощаемся, а то с утра на работу. Тройка авторитетных пацанов нам всем пожала руки и сказала, что в гости можно приезжать в любое время года, занавес.

Сцена 8. "Мафия не дремлет". 5 августа 1974. Тарам — тадам, проорал гимн на улице — всем подъём, понедельник, не суббота. Рыльно-мыльная разминка, сбор на плацу, млять, как из армии не уходил и тут построение. Командир поздравил с началом новой трудовой недели, малость поорал на раздолбаев, а как без них обойтись. Пока народ выполнял ответственное поручение по налаживанию культурной жизни на станции Петровка, некоторые несознательные личности дисциплину хулиганили. Так что у поварих появились два подсобника, остальным на завтрак и далее по бригадам, давать стране угля. А строим мы коровник, вернее отделываем, штукатурим, бетонируем, заборы ставим. Лично я, Толян, Васёк и Лёха трудимся на РБУ, так гордо именуется растворно-бетонная установка, где ещё есть слесарь Кузя, водила Юрик и старшая по имени Юля. Шагать нам через поле с километр, тут уже народная тропа протоптана, так что десять минут мы на месте. Метров за сто уже слышим забористый мат — это Юлька в очередной раз чистит хвост Юрику, наверняка опять с похмелья или машина сломалась. — Здрасте. — Привет, парни, ну, как скатались? Юрик под эту заминку быстро слинял из каптёрки, а мы стоим и ждём команды. Старшой у нас Толян, видимо по росту выбирали, так что ему отдаётся наряд и погнали заводить нашу чудо-фабрику.

Или количество херов помогло или что-то сдохло в округе, но Кузьмич пощёлкал рычагами и рубильниками, всё без заминок зашумело и загрохотало, вон и транспортёр дёрнулся — можно начинать. Сегодня полегче — гоним раствор, так что первый замес готов, напузыриваем в ГАЗон куб и Юрец бойко выруливает на дорогу. Дёргаем на пальцах — Лёха хватает шланг и лезет промывать мешалку, не то к концу смены там все лопасти залипнут. Перекур, Юлька выставила чайник на окно, сама пишет бумаги. Кузя скрылся у себя в закутке — точно похмеляется, барбос. В общем, знакомо всё до слёз, так что наливай и не скучай, минут сорок у нас есть. — Васёк, чё там твои земляки отмочили, что Лунёв такой злой был? — Огурцов захотелось деткам, залезли тут к бабке, больше потоптали, чем сорвали, вот и пришла жаловаться. — А откуда она узнала, что наши были? Гогочет — Так эти умники страшно замаскировались, даже в майки и треники оделись, только вот кепки стройотрядовские забыли снять. Бабка тоже не промах , за ними и пришла, а они как раз сидят у столовой на лавочке и добычу пробуют. Замяли, конечно, но осадочек остался. Это ещё Егоровой нет, а то она бы им тут устроила ревтрибунал. Это да, эта может, ей в юридический надо было, а не в наш техникум. Хотя для такой шустрой 20 км из райцентра не крюк — как раз там второй отряд трудится, тьфу-тьфу, накличешь тут на свою голову. Всё, пошли, вон наш самосвал пылит, месим вторую партию.... а за ней третью и дальше по списку. Тут ещё транспортёр забарахлил — быстро вынырнул Кузя и полез с ключами к приводу. Вот демон, спит полупьяный, а ухо на ну шум чётко настроено. Только где не так зарычало — он уже тут как тут. Ладно, малость покурили и погнали дальше. А солнышко припекает — Юлька уже под душ сбегала, намоется , зараза, и шагает мимо нас в платье на мокрое тело. А там сиськи по полбидона и всё так в облипочку — ну как после этого работать? — Сцуко, я так не могу, Толян бросает лопату и садится покурить. — Дык в чём дело, подошёл по человечески и ласково спросил — Мадам, можно вам впендюрить? — Ага, и ёбуков наслушаешься. — Может и наслушаешься, а может и впендюришь. Га-га-га, этот анекдот мы каждый день повторяем, Юлька тоже про него знает, а вот до чего дойдёт — вопрос интересный. Баба разведённая, годов так за тридцать, а тут четвёрка молодых да резвых — есть где своё либидо потешить и телесами похвастаться. Всё, транспорт подан — нагружаем, пока водила на дальняк бежит. Вернулся, шепчется с Толяном, по газам и уехал.

— Слышь, народ, халтурка есть на вечерок, надо бетончику с куб накрутить и потом дорожку залить у одного мужичка. — А Юлька? — Она в курсах — это её дядька. Часика в четыре двое уйдут — подготовим там, а к шести замесите и с Юркой привезёте. С Кузей я договорюсь — он тут всё помоет, магар поставим. Лады, провернём, у воды да не напиться, кто тут этот цемент да песок считал, а нам лишний рублик не помешает.

19.20. Пашем, как негры на плантации, один грузит — другой катает тачку — двое разравнивают, вроде край уже видно. Толян , как самый здоровый , гребёт лопатой, а финишную работу делает Васёк, у него хорошо получается. Из будки побрёхивает хозяйский барбос — привязали, чтобы не мешался и следов не оставил. Ещё полчаса — фуххх, готово! Отмываем инструмент, покидали в машину, строем шагаем в летний душ. А под навесом уже бабы шуршат насчёт накрывания и обмывания — святое дело, иначе удачи не видать. Самого хозяина нет — в отлучке, командует жена — конопатая бабёнка годов сорока, тут же дочка и Юлька, ну и мужики в нашем лице. Эхххх, классно самогоночка с устатку катится, да с ядрёным борщом, в общем, через час уже всем хорошо и весело. Но сильно не разгоняемся, ещё в отряде показаться надо, так что вручают нам пакет с "подорожниками", тройку красненьких бумажек, прощаемся и шагаем к дому. Как-то подозрительно глазки у Толяна весёлые, пару раз с Юлькой покурить уединялся — но мы за друга рады, нам не жалко. На сегодня мы программу выполнили, мне бы до кроватки и выпасть в нирвану, плечи то реально побаливают, но это планы, а вот по месту.... А на месте новости, да все криминальные — у командира денежки пропали, больше восьми сотен, весь наш аванс, полученный в субботу. Хреново дело, на 70 рыл там и продукты и курево, но это другим новость, а я то ЭТО уже проходил. В тот раз даже участвовал в поисках и мы с Лёхой их и нашли, а в этот просто поможем сбоку. После ужина собрание — Лунёв обсказывает проблему, народ сидит и внимательно слушает. А вон и наша Сонька — Золотая Ручка, правда её Валей Гурко зовут, тоже сидит и делает непривычно постное лицо.

Вот нахера оно тебе надо было — позарилась на такой куш? Ну да, для дочки санитарки из сельской больнички это бабки огромные, а как человеку? И ведь не зэчка потомственная, а просто этой дуре захотелось красиво пожить. Мы тогда её совершенно случайно подловили — пыталась перепрятать деньги за казармой , а Лёхе приспичило там отлить. А так ещё неизвестно — вычислили её бы или нет, кто бы мог подумать. И как это сделать? Киваю Зимину — отойдём.... Стоим в сторонке — Сёма, ты слышал, вот дела, а? — Да кроме наших никто и не знал. Утянули после обеда, тут было то пять-шесть человек. — А на кого думать? — Лёха, будем мыслить логически: командир сам у себя пи.....дить не станет, согласен? Теперь пацаны, им тут не до этого — дрова , вода, бабам помогать — отпадают. Остались две поварихи и дежурная по столовой. Бабы сельские на такое не пойдут — обе семейные, нахер им рисковать. И что осталось? — Ты чё, на Вальку думаешь? — Тихо ты, не спугни.... Осторожно глянь на неё — сидит вся в напряге, а морду делает как овечка невинная. Лёха косит минуты три — А ведь точно, какая-то она как неживая. — А ты бы живой был? Ей и надо прикидываться, думаешь, что другие их не подозревают? Короче, следи за ней в оба и Наташке своей шепни, там где сам не сможешь зайти. Бабки в хорошей пачке, в трусы не спрячешь, наверняка где-то рядом заныкала, а потом ещё и перепрячет. Лёха уже включил сыщика — А ведь точно — Витька чуть отлучился и бабки пропали, она просто надолго не могла отскочить... — А я про что? Всё, следим, но не спугни.

Следить начали всем составом, мы с Линником сидим под навесом, я вроде с гитарой упражняюсь, он записывает ноты, но в четыре глаза следим за двором. Наташка поглядывает на женской половине, Лёха с Васьком в дозоре, следят за Валькой , которая перемыла посуду и убирается в столовой. Пинок в ногу, только вскинулся — Тсссс, не поворачивайся... Смотрю на Линника, он шепчет — Она там что-то в окно скинула. А окна на кухне смотрят на поле, где трава в рост — корову можно спрятать. — Яша, потихонечку двигай к парням, пусть следят за кухней с той стороны, а сам продолжаю мурлыкать и перебирать струны. Вижу Ваську, перетекает за забор , кивнул мне — всё ясно, готовность номер РАЗ. Короче, через час её словили, как раз когда пачку забирала, так что отпираться было некуда. Пацаны от души покормили комариков, но от лица командования получили благодарность и просьбу пока молчать. А мы по-тихому поделились с народом самогоночкой, заели пирожками и отбой — все разборки завтра.

8.10. Планёрка, получаем задание, перекур и начинаем работу. Тут же крутятся два пацана годов по десять — один Юлькин, второй её племяш, приехали гости с Севера. Отдали первый замес, следующий к обеду, можно и поваляться в тенёчке, пацаны бегали вокруг, Юлька с Юркой куда-то уехали, затишье. Минут через 15 иду на дальняк, сделал дело — выхожу и слышу со стороны цементного бункера какие то шумы — мля, так это парнишки? Влетаю по лестнице на площадку — смотровое окно открыто, под ним ящик, вскакиваю, а эти два распиздяя торчат в цементе, один уже по грудь, второй почти до паха и пытается вырываться. — Стоять, блять! Не двигайтесь, рявкнул со всей силы, аж пыль посыпалась с балок. Кричу на улицу — Васька, Лёха! Тащите доску сюда.... Кузя, ёппп, где ты? Ну правильно, машины стоят — он спит, какие дела? Кричу пацанам — Только не двигайтесь. А цементик — штука предательская, да свежего только три дня назад привезли 30 тонн, течёт, как водичка, ты дёргаешься и он засасывает аж бегом.

Влетают наши с доской, пролезаю в окно, принимаю её и укладываю в направлении к пацанам. А там уже совсем хреново — первого до плеч всосало, Васька садится на конец доски, я ползу к пацанам, ага, ближнего ухватил — второй почти в отключке со страху. Кое-как докричался до него — Хватайся за Мишку и крепко держись. Начинаю потихоньку вытягивать их на себя — только бы не дёргались.... Наконец прискакал Кузя, в руках верёвка — кидаем и её — они тоже помогают, кажется получается. — Мишка, ползи через меня, там тебя примут, а сам уцепил второго. С этим посложнее — перепугался до дрожи, тащу, как оцепеневшего, вроде и его взяли, разворачиваюсь сам, а доска уже тоже ушла, но успели. Этих уже Кузя увёл вниз, стою и руки трясутся — ага, вон и Юрик подъезжает, теперь разберутся. Сцуко, надо выбивать все и топать в душ, цемент , по-моему, даже в трусах, шагаем вниз, а там началась суматоха— ну, ещё бы.... Пока там охи-ахи-слёзы, мы приводим себя в порядок, выхлопался, отмылся, потом всё выполоскал, Кузя дал запасные штаны — можно и расслабиться. Юлька этих обормотов повезла домой, а нам через полчасика замесить растворчика, вот и полдня пройдёт. В прошлый раз такого не было, хотя Мишка и крутился тут чуть не каждый день, но в такую хрень не попадал. Значитца, что-то сдвинулось в жерновах времени, не иначе. И гитары такой у меня не было и даму до экстаза свечкой не доводил, а что далее будет? — Здорово! О, Толян притопал, с утра на почту отпрашивался — у матери сегодня именины. — Сёма, тебе привет от Егоровой. Чё смотришь — приехала два часа назад. — А ей чего тут надо? — Она же в комитете комсомола — приехала насчёт Вальки с секретарём на пару. Нууу, пипец девахе, пять суток расстрела обеспечено. В тот раз командиры просто вызвали мамашу, сдали её на поруки и не стали шум затевать. Лет так через тридцать нашёл я Гурко в ОК, примерная мама семейства, в какой-то конторе бумаги перебирает. Чёт наш Витёк удила закусил, ладно, теперь то что стонать, работаем дальше.

Обед. Сидим в столовой, вижу Надьку, пришли покушать. Вальки не видно — от нас спрятали? Не, что-то мне на душе хреново, показываю на выход, Егорова кивнула, допиваем компот и выхожу покурить. — Привет. — Привет, красотка. Соскучилась? — Вот ещё чего ... Приехала по делам, это у вас тут не скучно. — О, как раз про дела и поговорим, отозвал ещё подальше и минут десять объяснял ей про Вальку, про её мать, про то, что деньги вернули до копеечки и так далее. — Хочешь сказать, что всё ей простить? — Прощать не прощать — дайте человеку шанс, понятно? Пусть уйдёт по-тихой и там сама свою совесть наказывает. А вам ведь тоже минус — плохо воспитывали комсомолку. И зачем портить всему техникуму показатели? Молчит.... — Надя, не делай из себя прокурора, жизнь — она вся в полосочку, за этой полосой будет светлая. И вообще — ты мне друг?

Вот тут на меня уставились два серых озера — Намекаешь, что я должна тебе? — Почти.... пытаюсь до твоего ума достучаться. Поговори с секретарём, увезите её и отпустите на все четыре стороны, так будет лучше для всех. Развернулась и пошагала — думайте, я своё слово сказал, а дальше уж как получится. Приходим с обеда — Юлька встречает и с порога в слёзы, нуууу, вот это лишнее, давай её успокаивать. Перестала хлюпать, когда машина под загрузку встала, взяла с меня слово, что сегодня будем в гости и пошли работать. Вечер удался на славу — и поплакали мамаши и песни попели и выпили неплохо. Гостью зовут Ниной, лет так 30 бабёнке, приехала в гости и на тебе сюрпризик. Оба прыгуна были и выдраны и обцелованы, так что упали спать в девять и без задних ног, как моя бабка говорила. Народ уже неплохо подпил, расползлись по кучкам — Васёк песняка под гитару устраивает, а мы с мамой Ниной сидим на лавочке в тихом уголке. — Семён, не уходи сегодня, я тебе должна. Ну если прямо так, то я и не против — тут есть чем удивить, немногим Юльке уступает, да и на тройку лет помоложе, согласие закрепляем поцелуем. — Всё, пошли, тянет меня за собой в пристройку.

Нормальный такой домик, даже умывальник с водичкой есть, так что ополоснуть верного дружка и можно на кровать укладываться. Дааа, благодарила меня по полной — давно я так не отрывался, да и она от семейного однообразия вырвалась на свободу. Хорошо обучают девушек в славном городе Воркута, я в эти годы был поскромнее, но с учётом всего опыта не осрамился, даже показал парочку новых приёмчиков. — Уууу, давай отдохнём, прижалась сисей размера так четвёртого. Да не вопрос — отдохнём.... — Спасибо тебе за Сашку, это же он и придумал в прохладненький цемент прыгнуть. — Да я так и понял, Мишка то не новичок, знает, что нельзя. Ты ему мозг прочистила? — Спрашиваешь, больше в вашу сторону ни ногой. А ты молодец, не только спасать можешь, да и с девушками лихо управляешься. — Это после двоих ты ещё девушка? Дай — ка проверю.... — Ээээ, проверяльщик, куда — я не про эту дырочку, ой, ну хоть крем возьму, постой... Да стоит и ещё как, смажем и приступим. Ну вот, а ты боялась — всё растягивается прекрасно, да и подозреваю, что не я один эту тропинку пробовал, так что прошло прекрасно и с удовольствием. — Отпускай, теперь точно мыться надо. А чем там Толян занимается? Не думаю, что Юлька его отпустила, сидели рядышком и очень даже плотно обнимались. А время? На стенке ходики — о, почти час, пора бы и домой , хоть поспать немного. Так что подъём, находим труселя , поцелуй даме и двигаем в калитку, хорошо, что барбоса нету, просачиваюсь тихо на улицу, соседские не в счёт. А у нас сонное царство, пованиваем, похрапываем, пробрался на кровать, раздеваюсь и отбой, гимн в шесть разбудит.