Первое правило настоящей леди

Солдаты с криками бросились колоть туман, но тот, рассыпаясь, снова сгущался. Юл отгонял светящиеся клубы от опекуна.

Феб не сдвинулся с места, в упор смотрел на посла:

— Ты не испугаешь меня своими фокусами, колдун...

Он не успел договорить: туман поглотил опекуна, окутал Юла, окружил солдат.

Я испуганно зажмурилась. На миг мне показалось, что вокруг раскинуты тонкие голубые нити. Они извиваются, тянутся... ледяные... холодные...

Что это?

Распахнула глаза: светящиеся языки заползали в городские ворота, струились по стенам. В одно мгновение Киаф исчез в серебристо-голубой, подрагивающей мгле.

Нет!

Мои губы беззвучно шевельнулись, сердце разрывалось от тоски, хотелось выть от боли.

Их больше нет!

Ада, мастер Бруно...

Посол поднял руку с кулоном, и туман рассыпался серебряными искорками. Из темноты возникли городские стены, сверкающие огнями башни, отряд солдат у ворот.

Я обрадовано смотрела на мост: Юл и опекун по-прежнему стояли перед послом. Целые и невредимые!

У колдуна не получилось!

— Я, князь Феб Одон, генерал-губернатор провинции Бегущих Холмов, — произнес Феб безжизненным голосом, спрыгивая с лошади. Подойдя к послу, опустился на колени. — Прошу тебя, князь Тэр Ронг, посол Августейшей Владычицы Солонго императрицы Роуланг, принять мою клятву верности Ее Императорскому Величеству...

Я не верила своим ушам, происходящее напоминало страшный сон. Феб произносил клятву, рядом с ним стоял Юл!

— Я... — эхом вторили солдаты, опускаясь на колени.

Казалось, сами стены Киафа произносят клятву.

Я прислушалась, так и есть: голоса внутри громко повторяли слова Феба!

Князь Тэр равнодушно выслушал клятву, надел кулон на шею и поднял воротник полушубка.

— Выполняйте свой долг! — приказал посол, разворачивая буйвола.

— Да, Ваша Светлость. — Феб, встав с колен, взял лошадь под уздцы.

Солдаты во главе с Юлом ровным строем вошли в ворота Киафа. Они чеканили шаг и тянули носок, словно на ежегодном смотре войск. Прямой, как стрела, опекун замыкал шествие.

— Наконец-то! Просто и очень действенно! — Одна из спутниц посла, приподняв фонарь, вгляделась в холмы, белеющие в темноте. — Абени, где твоя псина?

— Не знаю, — пожала плечами вторая.

Покосившись на огненного пса, сидящего рядом с буйволом князя-колдуна, она громко свистнула и позвала:

— Вихрь! Вихрь, иди сюда, скотина ушастая!

Мой мучитель дернулся, завилял хвостом, словно никак не мог выбрать, съесть меня или вернуться к хозяйке.

— Вихрь! Ко мне, мальчик! — снова позвала воительница.

Пес рыкнул на меня, двумя прыжками выбрался изо рва и подбежал к хозяйке.

Я поспешно откатилась под мост, чтобы колдун с пустынницами не заметили и не решили исправить ошибку пса.

— Где ты был, разбойник? — с притворным недовольством пробурчала воительница, потом послышалось радостное повизгивание пса. — Ух, морда хитрющая!.. Хороший...

— Хватит его облизывать! — брезгливо сказала третья девушка-уд.

Застучали копыта: князь-колдун со спутницами не спеша поехал прочь.

А я, вжавшись в снег, судорожно пыталась осознать случившееся.

Опекун стал марионеткой посла. Пара мгновений, и Феб опустился перед послом на колени.

Нет! Он не мог так просто попасть в ловушку!

Наверное, опекун подал какой-то незаметный знак Юлу, солдатам и людям в городе. Они притворились, чтобы колдун не применил заклинание похуже. А потом Феб пошлет отряд солдат, и посла убьют.

Я и сама видела невероятность и глупость такого предположения.

Но ведь любое колдовство в империи карается смертью!

По провинциям рыщут эмиссары Тайной канцелярии в поисках чародеев и особых потомков народа Земли — каменных колдунов. Поэтому-то я так старательно скрываю свои способности: я хоть и слабая, но каменная колдунья.

Однако волшебство князя Тэра было другим. Холодным, страшным, безжалостным.

Нет, не верю, что можно так просто заставить людей подчиниться!

С трудом дождавшись, когда посол с удами отъедут от моста, я выбралась изо рва и бросилась к воротам.

Железная решетка перекрывала вход. Ворота со скрипом закрывались!

— Подождите!! — крикнула я, подбегая. — Стойте!! Я здесь! — Прижалась к холодным прутьям. — Пожалуйста, постойте! Откройте!!

Ворота с грохотом захлопнулись, заскрежетали запираемые на ночь замки.

— Откройте!! Я здесь!! — заорала я изо всех сил. — Юл!! Это я, Мира!!

— Ворота закрыты, — ответил знакомый голос.

— Юл! Юл! Открой! Я глупая, я поверила... — осеклась.

— Охранять жизнь горожан, — продолжал бесцветный голос, — таков приказ. Жизнь одного человека не имеет значения. Я выполняю приказ.

За воротами раздался стук подбитых гвоздями сапог.

— Юл! — Глотая слезы, я сползла вниз по решетке.

Медленно падал снег, плавно, тихо... и в Киафе было непривычно тихо. Не переговаривалась стража, не хлопали двери домов, матери не звали заигравшихся детей. Город словно вымер или уснул.

ГЛАВА 4

Мира

Где-то среди Бегущих Холмов

В темноте призрачно белели холмы. Один, второй... Высокий, низкий. Заснеженный кустарник у подножия — выветренная вершина.

Теперь я понимала, почему их называют 'бегущими': когда перебираешься с одного холма на другой, кажется, что они убегают.

И сейчас они убегали от меня. Убегали, заводили, запутывали.

У ворот Киафа я вспомнила о мастере Северине, его усадьба находилась восточнее города. Ада часто его навещала и брала меня с собой. Безногий музыкант был всегда рад гостям. Он охотно учил играть детей на лютне, объяснял, какие легенды рассказывает музыка. Северин не отказал бы мне в помощи.

Однако высокая стена усадьбы музыканта все никак не появлялась.

Я огляделась: из-за хмурого, заволоченного низкими тучами неба снежная ночь казалась необычайно темной. Был виден лишь соседний холм, дальше все терялось в серой мгле. Стряхнув с волос налипшие снежинки, я снова всмотрелась в темноту, пытаясь понять, где нахожусь. Снег и одинаковые, как близнецы, холмы никак мне не помогли. Я смутно представляла, где запад, а где восток.

Вывод напрашивался сам: заблудилась!

Хотелось сесть и расплакаться, но тут я вспомнила, что вокруг Киафа много деревень и несколько небольших городов.

Должна же я, в конце концов, выйти к одному из них?!

— Только не останавливаться! — уверенно сказала я вслух, пытаясь хоть как-то себя подбодрить.

Взбираясь на очередной холм, пыталась унять скачущее сердце и предательскую дрожь в коленках — усталость давала о себе знать. Все-таки заснеженные окрестности Киафа не самое удобное место для пешей прогулки.

Лучше бы я осталась у городских ворот!

— О-о-о-орф-ф!! — Протяжный вопль заставил меня испуганно обернуться.

На вершине соседнего холма шевельнулось черное пятно.

Лигр?

От неожиданности я даже не успела испугаться. Медленно отступая, краем глаза заметила, что спуск с холма слишком крутой. Оступишься — костей не соберешь.

Какие кости? Меня сейчас съедят!

Пока я в панике пыталась найти другой путь к спасению, зверь с угрожающим рычанием ринулся вниз с вершины холма. И сразу стало понятно, что это не лигр. Поджарое собачье тело стремительно передвигалось по глубокому снегу. На длинной морде сверкали красные глаза, короткая темная со светлыми подпалинами шерсть вздыбилась.

'Орф?' — промелькнуло в голове.

Пастухи рассказывали об этой новой напасти, появившейся в нашей провинции. О волках-вампирах, за странный вой прозванных орфами. Их видели среди холмов по одному, реже по двое. Если орфы пробирались в отару, то вырезали не меньше десятка овец. Кровь выпивали у одной-двух, а остальных — сильно искусанных — оставляли истекать кровью.

Пастухи вооружались арбалетами, укрепляли загоны, однако за всю зиму ни одного орфа так и не убили. Звери отличались хитростью, осторожностью, а еще были пугливы!

— Брысь!! — крикнула я. — Пошел!!

Орф остановился, глаза вспыхнули ярче, и зверь бросился ко мне.

Вот и верь рассказам!

Чудом удержавшись на ногах, я скатилась вниз по крутому склону. За спиной, на вершине холма, раздался вой орфа.

Зверь оказался необычайно быстрым — в два прыжка догнал меня.

Я отпрянула, остановилась, боясь повернуться к нему спиной.

С тихим ворчанием орф двинулся по кругу. Две пары длинных клыков были заметны даже в темноте, острые уши шевелились.

Надо бежать!

Но поворачиваться нельзя — прыгнет на спину, и тогда я буду совершенно беспомощна.

Не отрывая глаз от кошмарного волка, я пятилась к соседнему холму.

Пастухи говорили: орфы сбивают овцу с ног, кусают, а после пьют кровь.

Но я не овца!

Зверь с громким воем бросился на меня. Я отскочила, челюсти орфа щелкнули впустую. Жуткий волк слишком сильно разогнался: пропахав в снегу борозду, врезался в колючий куст. Мотая головой и скуля, орф тер лапами исколотую морду.

— Так тебе и надо! — зло выкрикнула я.

Ворча, зверь уставился на меня красными глазами, впалые бока вздымались, шкура обтягивала выступающие ребра.

— Я тебе не овца! — Я бочком поднималась к вершине холма.

Орф лег, сунул морду в снег. Он словно чего-то ждал или передумал нападать на шуструю добычу.

Всей душой надеясь на последнее, я отходила к вершине холма. Мне очень хотелось увидеть город, или деревню, или хотя бы забор усадьбы! Видимо, желание было так велико, что на миг показалось, в темноте между холмами горит костер.

Слава Небу, не показалось!

Наплевав на осторожность, я развернулась спиной к орфу и ринулась вниз по склону холма.

Вдогонку летел вой орфа. Громкий, победный, торжествующий!

Я бросила затравленный взгляд через плечо.

Орф огромными прыжками спускался с холма, узкая пасть раскрылась в жутком оскале, глаза полыхали красным огнем. Следом неслись еще два зверя! Вот кого он ждал!

Я бежала, не чуя под собой ног, но от страха казалось, что стою на месте. За спиной рычали и подвывали орфы. Неожиданно сапог провалился в яму, я взмахнула руками, стараясь сохранить шаткое равновесие. Не удержалась и рухнула в сугроб. Снег залепил глаза, набился в рот.

Они прижмут меня к земле, и я ничего не смогу сделать!

Перевернулась на спину, выставила руки перед собой.

Орф с победным рыком прыгнул на меня, я дернулась в сторону, ударилась головой обо что-то твердое.

— Пошел!! — Мужчина в пастушьем плаще закрыл меня от орфа, ударом посоха отбросил зверя.

Повизгивая, орф уполз в кусты, два оставшихся хищника, зарычав, убежали.

Не веря своему счастью, я посмотрела на спасителя.

— Живы? — спросил он, с интересом разглядывал меня.

— Да...

Я пыталась понять, что было не так с пастухом.

Всклокоченная борода закрывала половину лица, из-под лохматой шапки сердито смотрел темный глаз, второй — закрыт повязкой.

— Простите! — Я виновато отвела взгляд.

Телесные увечья не считались в Солонго недостатком, наоборот, мужчины гордились своими шрамами. Но леди не подобает таращиться на незнакомых мужчин!

— Ничего! — усмехнулся пастух.

Поняв, что до сих пор, распластавшись, лежу в сугробе, я, преодолев головокружение, села. В ушах шумело, голова раскалывалась, по щеке стекали капельки растаявшего снега. Я провела ладонью по лицу, на пальцах осталось что-то липкое, темное.

Кровь? Откуда?

— Вы головой о камень ударились, — пояснил пастух, заметив недоумение в моих глазах.

— Какой камень? — ошарашенно спросила я.

— Вон тот! — Мужчина показал на выпирающий из снега валун.

Большой. И как я не убилась? Но разве это сейчас важно? Нет. Главное — мне больше не угрожает опасность.

— Спасибо, что спасли. — Я поднялась на ноги, холмы тут же закружились.

Пастух подхватил меня под локоть.

— Держитесь, леди.

— Благодарю вас, — прошептала я, не к месту вспомнив, что приличным леди не пристало позволять прикасаться к себе незнакомым мужчинам.

Получалось, нужно свалиться в сугроб, окончательно убиться, но сохранить 'лицо'? Мысль о такой трактовке привычного закона так поразила меня, что я застыла столбом, не зная, что делать.

Пастух молча меня поддерживал и не спешил выпускать локоть. Очевидно, мужчина не понимал, что его жест был двусмысленным, а я никак не могла придумать, как объяснить и не оскорбить.

Яростный лай разрушил неловкую тишину — два волкодава вылетели из-за холма.

Я вздрогнула от неожиданности и придвинулась ближе к мужчине, окончательно нарушив все нормы приличия.

— Не бойтесь, это мои собаки. — Пастух потрепал серого пса по загривку.

Собаки дружелюбно завиляли хвостами.

На спинах обоих псов топорщились редкие иглы — в их жилах текла сильно разбавленная кровь огненных псов.

Рыжий понюхал мое платье, серый влюбленным взглядом смотрел на пастуха.

— Вы в порядке, леди? — озабоченно спросил мужчина.

Я уверенно кивнула.

Мужчина осторожно отпустил меня, убедился, что я сама могу держаться на ногах, потом показал на заросли, в которых скрылись орфы, и коротко приказал собакам:

— Гнать!

Серый пес с завываньем ринулся в кустарник, рыжий, еще раз вильнув хвостом, бросился за товарищем.

— Мы далеко от Киафа?

— Ну, — пастух окинул меня задумчивым взглядом, — часа два...

Не так уж и далеко!

Я деловито огляделась.

Осталось узнать в какую сторону идти.

— ... верхом, — добавил мужчина.

— Как 'верхом'?

Куда я забрела?

— Эй! Пастух! Пастух!

Это еще кто?

— А, вот ты где! Ты куда пропал? Мы слышим, вой! Ты бы того, поосторожней, небось, орф поблизости! — протараторил парень в полушубке, на темном лице сверкнули белые зубы. — Знаю, ты сам кого угодно загрызешь! Но тут... — запнулся, заметив меня. — Это еще кто?

— Закуска орфов. — Пастух протянул мне руку. — Пойдемте, ночью на холмах опасно.

— Пара орфов? — Парень сосредоточенно разглядывал следы на снегу.

— Трое, — отозвался пастух.

— Что-то новенькое! — Темнолицый поправил шапку левой рукой, правая была согнута в кисти и неестественно вывернута. — Стая?

— Да... наверное... да... Леди, вы идете?

'А вдруг они разбойники?' — запоздало подумала я.

— Меня зовут Хрустальный, но лучше называйте по прозвищу — Пастух. — Одноглазый спаситель словно прочел мои мысли и решил развеять сомнения. — Его — Оюн, он наранец. Мы пастухи. За холмом наш шатер. Стадо принадлежит Моргану, думаю, не нужно уточнять какому?

Облегченно вздохнув, я с любопытством смотрела на темнолицего парня. Откуда в нашей провинции наранец?

Маленькие, отлично защищенные города этого народа были разбросаны по Железным горам. Наранцы считались подданными Солонго. Они охотно торговали шелками, но, несмотря на тесное соседство, не селились в империи. А тут 'красный муравей' (так прозвали наранцев за смуглый с красноватым оттенком цвет кожи и поразительное трудолюбие) на службе у Моргана!

Пастух и наранец молча чего-то ждали.

Кажется, я так и не ответила на вопрос. Хороша леди!