Кажется, после той пьянки, четверо людей узнали много нового об окружающих. Ао по долгу службы носил микрофон. Амати наверняка сделал себе какую-нибудь соответствующую модификацию. Я ведь до такой додумался. А у Наруто в подкорке сидел мой ментальный клон, преданно запоминавший все, что слышал и видел носитель.

Короче, я сейчас лежал и кайфовал. Кто-то пьет кофе, кто-то курит сигары... мне хватало тепла у левого бока и возможности часок бесцельно попялиться в потолок.

Хорошо мозги прочищает, кстати.

Мито... забавная штука,— жизнь. Вот я только осваиваюсь в новом мире, пару лет спустя я уже довольно уважаемый шиноби страны Воды. Взрослею потихоньку. А потом как-то резко напарница переехала ко мне.

Забавно мысли текут. Вроде медленно, неторопливо... и хаотично.

Как там? Потолок в картине мира по Хаку пример отстраненно-бессознательного идеального...

Ками, что за бред я несу...

Так. Ага. Вот уже какая-то толковая мысль проклюнулась. Расслабиться, позволить всей мишуре всплыть на поверхность мутной реки неконтролируемых размышлений — она сама вынесет проклюнувшуюся мысль. Или мыслю?

Клюнула.

Подсекай.

Итак, потолок, несомненно, это признак ограниченности, этой верхний свод тоннеля, крышка коробки, если позволите. В каком-то смысле, это закрытая дверца клетки.

Фатум, судьба.

Мысль медленно показывается на поверхность, осталось чуть-чуть...

Итак, что может означать мысль "незнакомый потолок"? Значит ли это, что потолок в данном случае является символом направления, освобождения, вопреки его обычному символьному значению?

Нет и еще раз нет.

Рука медленно и плавно отправляется в полет-рывок к цели. Главное — чтобы добыча не дернулась в последний момент. Иначе есть риск получить вместо рыбы лишь вырванный гарпуном кусок мяса.

Если чувак лежит на кровати и размышляет о потолке — значит ему нечем заняться. Так уж устроено наше сознание — человек живет в 2,5 — мерном мире, высоту мы оцениваем гораздо реже. Для нас радиус обзора — не сфера, а, скорее, толстый низкий цилиндр. Так уж сконструирован людской разум. И ему обычно приходиться переучиваться, чтобы осматривать не только землю под ногами, но и ветки деревьев, ища противника. Исторически сложилось, что на большинство наших предков нападали не сверху, с неба или с деревьев, а вдоль земной поверхности. Птиц-шиноби и анаконд с кошками, сидящими в засаде на тропических деревьях, можно опустить, как неактуальную экзотику.

О чем бишь я? Так вот, если у человека есть время лежать и смотреть в потолок, не означают ли абстрактные мысли о нем, о какой-то скрытой, неявной работе мозга?

Незнакомый потолок. Не означает ли это не просто констатацию факта, а вывод о попадании в клетку некой предопределенности? Признании себя пешкой в чьих-то руках?

Попалась.

Какая интересная мысль появилась в этом расслабоне. Проверить Кисаме. Хм, в конце-концов, один из наших, теперь уже трех, псевдодемонов. Но, в отличие от лягушек, лояльный и прошедший модификации.

Модификации демонов... забавный проект был. Создан он был, собственно, ради нашего незаконного дзинтюрики. Поскольку Наруто долгое время был "человеком без лица", то опознать его можно было лишь по биографии, выдуманной Ао и потому более достоверной, чем почти любая подлинная, по знакомым — но клан Йоши, знаете ли, обладает той довольно специфической внешностью, за которой на бъекуган обращают мало внимания. Так что по Хине и Хане его тоже было трудновато вычислить. Да и Рок Ли как-то больше с нашими боевиками тусовался. Так что главной проблемой была подтекающая чакра Кьюби. Сенсоры, конечно, редкость, но у каждой деревни найдется пяток-другой ребят, способных почувствовать запечатанного демона.

Тогда уже был запечатан Хошигаки, и в несколько голов одновременно пришла мысль — если у нас есть один демон, не относящийся к Биджу, почему не может быть второго? Всех проблем — как-то изменить истекающую демоническую чакру.

Неразрешимая проблема, над которой бились три месяца, пока Наруто руководил своей организацией из бункера, способного скрыть его присутствие. Мы потом в этом помещении корпоративы и устраивали. Штаб Хякко Якко, как никак.

Бились, бились. Не получалось. Уже появилось идея химеризовать тело бывшего Удзумаки, но владелец был категорически против таких рискованных экспериментов. Тем более, даже этот способ не гарантировал успеха.

И тут вылез Амати сотоварищи.

Проект был нов. Проект был бесчело.... Что-то меня на дикие термины потянуло. Короче, риск был нерационально высок. Но поскольку Наруто лично лоббировал этот проект из-за участия в нем Хинаты, прошу прощения, Хины Йоши... Подкаблучник. К слову, Амати поручился головой за успех.

Полагаю, на решение Мэй и Ао повлияло именно это. Наруто, конечно, жалко. Но иметь легальный перед собственным здравым смыслом способ прибить Амати... Подозреваю, именно это решило все колебания в пользу нового проекта.

Идея была проста, как... палка-копалка? Камень? Короче, дубовая была идея. Основанная на древних легендах, сказках и данных неожиданно ставшей в нашей стране модной археологии.

Рикудо разделил Дзюби на девять частей? А что будет, если какую-то самовосстанавливающуюся, к слову, часть попилить, и имплантировать кусочек в другой компонент? Ну, так, пробы ради...

Курама, когда носитель объяснил ему политику партии, согласился быть реципиентом. После чего оставалось определиться с донорами.

Выбор был, строго говоря, невелик. У Кири был зело ограниченный запас чакры Сюкаку, полученный по каналам разведки из Конохи, где Гаара провел некоторое время в плену. У нас был Санби, запертый в складывающем кубики ребенке, не горящий желанием сотрудничать еще ближайшие лет десять. И был шестихвостый слизень, живущий душа в душу с Утакатой.

Лис катался по клетке, визжа от боли. Бункер Наруто на два месяца превратился в реанимацию. Амати походил на бледную немочь и к пятой неделе перестал вздрагивать, когда Мэй начинала при нем демонстративно поглаживать саи.

По словам дзинтюрики, на кончиках хвосты у Лиса теперь были белые. А еще лапы до локтей и голеней были закованы во что-то типа костяных латных перчаток, с выделенными пальцами на каждой конечности, включая задние.

Главная цель — изменить спектр чакры — была достигнута лишь частично. Зато побочные...

Наруто было рекомендовано воздержаться от активного применения демонической чакры — в пассивном режиме сенсорам он казался просто неведомой зверюшкой, но никак не Кьюби или его носителем. А заодно изучить профильные техники Утакаты. Те, которые передались.

А затем само собой сформировалось новое решение. В конце концов, прирост резерва на десять процентов, даже если в относительных величинах, это неплохо. Тем более, у нас есть "демон", спектр чакры которого еще никому вроде бы неизвестен. А значит, если мы увеличим резерв Кисаме таким образом, то...

Все же удивительно свободно текут мысли в таком состоянии. Куда ни попадя, если быть точным. Хотя порой вылезают интереснейшие идеи.

Хм-м. Наверное, надо все еще раз проверить. Мало ли, это мысль мне внушили. Конечно, маловероятно, у нашего клана довольно специфические отношения с менталистами и их закладками, но...

Если у вас паранойя...

Итак, риск. Неизвестны. Сомнительно, что Кисаме сможет вырваться. Его печать — это сложная система, изготовленная в лабораторных условиях, с большими затратами времени и ресурсов. Он предусматривает множество степеней защиты, о большинстве из которых я даже не подозреваю. Таким образом, случайно запустить самоликвидатор или тем паче освободить человека-акулу не сумею. Даже если такая блажь случится. Я знаю только узкий лаз, чтобы поболтать с Кисаме, и ничего больше. И слава Ками, честно говоря.

Намерения. Неясны. Разве что, оценить силу Кисаме, да посмотреть, как он выглядит. Все-таки отчеты это одно...

Вывод: я намерен с неясной целью удовлетворения собственного больного любопытства слазить в голову спящей Мито. Притом риски неизвестны. В том числе — и для нее.

Не, нафиг. Мне хватило переживаний, когда напарница легла на операционный стол Амати.

Операция на этот раз уже шла по примерно известному маршруту, тем более, спецартефакты уже были сделаны. Благо, дали техзадание.

Я тогда, помнится, сам не знаю почему, сидел у входа в операционную и грыз ногти. Сам не знаю, почему. Когда все закончилось, заметил, что кожа на кончиках и костяшках пальцев исжевана до крови.

Или, все таки?...

Нынешний Кисаме напоминал себя-прошлого. Демон войны, истинный Хошигаки. Внушающая уважение фотография. Кираса с наплечниками. Символ Кири на левом. Подтянутый, не грузный или массивный — просто крепко сбитый. И простой меч в правой руке. Работяга войны, пусть и один из лучших. Один из тех, в ком нуждается Туман сейчас.

Впрочем, теперь это выглядело иначе. Светло-голубая, почти белая кожа и темно-синие волосы. Чуть удлиненный череп — как и говорили менталисты, нынешний облик Кисаме куда ближе к человескому.

Лишь широкие жабры на шее. Да кираса не матового металла, а из той же кости, что и панцирь Санби или доспех измененного Кьюби. Темно-серый, не то камень, не то кость. А то и просто спрессованные волосы, как оружие носорога.

Разумеется, никакого символа Кири — с чего ему взяться в облике существа, находящегося здесь, по сути, голышом? Ах, да, ногтей нет. Последняя фаланга каждого пальца изгибается и заостряется на манер когтя. И выглядывают из-под кирасы темно-синие, почти черные, бриджи, доходящие до колен. Ниже которых бинты обхватывают ноги почти до самых стоп. И простые сандалии шиноби. Неужели он настолько сроднился с этой одеждой, что она отразилась в его нынешнем облике? Или же это просто случайный эффект модификации?

Хотя, в качестве следующей версии, следует предположить, что я просто в иллюзии.

Тогда поздно трепыхаться. А значит, пока, и неважно. Гораздо интереснее, что теперь Хошигаки проще воспринимать как человека, чем то... существо. Не рыбу, но и не человека.

— Здравствуй, Кисаме.

Формально последний, с учетом замужества его сестры, Хошигаки улыбается фирменной улыбкой Семи Мечников и салютует растопыренной когтистой пятерней.

— Давно жду, Хаку.

Изанаги появляется в руке мгновенно. Стоит только парящему в водяной бездне полудемону сжать в правой руке меч. Точную копию того, которым был вооружен дзенин Хошигаки Кисаме на своих миссиях. Вот только цвет меча — явно от Самехады.

И снова этот фирменный, радостно-безумный оскал.

— Знаешь, как тут скучно?

Схватиться с существом, по объему чакры ныне сопоставимому с Однохвостым. Во внутреннем мире его Носителя, представленном как полузатопленный коралловый лабиринт. Можно, конечно, мощным импульсом вырваться наверх, к солнцу. Там на самом деле небо равномерно светлое, а из голубого зеркала поднимаются ровно на десять сантиметров стены лабиринта. Получаются дорожки, шириной в пятую метра, при малейшем волнении захлестываемые водой.

Сражаться в таком ландшафте — все равно, что драться с находящимся в расцвете сил и навыков дзинтюрики Шукаку посреди пустыни. Один на один.

Ах, да, еще маленький нюанс. Такое буйство энергий может пагубно сказаться на здоровье Мито. Зря я все-таки сюда влез.

— Ты так хочешь сражений, Кисаме? — спрашиваю я показавшуюся из воды голову. Хм, если бы не глаза и жаберные щели на лице, сошел бы за полукровку. Кожа ведь не синяя, а светло-голубая.

Мечник уже стоит на поверхности воды. Интересно он поднялся — не двигаясь. Как на лифте. Какая-то методика управления водой, являющейся опорой? Любопытный фокус, может когда-нибудь пригодиться.

А еще я замечаю то, что под водой, когда мы были на большем расстоянии, и не хватало ориентиров, он казался ростом с очень крупного человека. Ну, вроде братьев Цунаде. Или близнецов из Облака. Кинкаку и Гинкаку, кажется, их звали.

Зато стоило Кисаме показаться... Пять метров с кепкой. Плюс, наверняка, увеличена гибкость. Кираса малопробиваема. И мы стоим на поверхности чертова моря, пусть это скорее и иллюзия, созданная внутренним миром спящей Мито. Охрененная ситуация. Я что, снова вляпался?

— Да нет — поворот кисти, и меч исчезает безо всяких спецэффектов — испугался? — скалится Хошигаки.

Еще бы. Нет, все же, паранойя — это наше все. Думаю, не стоит больше идти на поводу у собственного авантюризма. В конце концов, есть люди, которым платят за путешествие по чужим внутренним мирам. Их этому специально обучают. Они еще потрошат мозги дохлых Яманак, Шимура и их также почивших коллег. Эдо Тенсей — великая техника с почти безграничным потенциалом.

Почему, вы думаете, у нас ныне так популярна археология?

Кисаме, видимо, ждет от меня слов. А я не знаю, что сказать. Так и молчим. Оба.

— Я хотел поблагодарить — заявляет Хошигаки.

Оригинально. Меня еще не благодарили за отсидку. Может, надо набрать выборку? Хотя где я наберу такое количество потенциальных псевдо-демонов?

-... знаешь, когда сидишь и все, что тебе доступно, это вид из глаз твоего носителя, да редкие разговоры с ней или вашими проверяющими, появляется время подумать. О жизни, о мотивах...

— Один вопрос — прервал я Кисаме — а зачем, собственно, ты мне это рассказываешь?

Хошигаки, запечатанный наподобие Биджу, снова улыбнулся. Фирменная улыбка Семи Мечников в исполнении того, чей клан поколениями оттачивал искусство ТАК скалиться.

— Ты — глава клана.

Он молчит. Я молчу. Кажется, он сказал достаточно, но... не помешало бы уточнить.

Я продолжаю смотреть на него ничего, как я надеюсь, не выражающим, взглядом.

Хошигаки Кисаме. Светло-голубая, возможно, с неким сероватым оттенком, кожа. Пальцы-когти и костяная броня. Воин и великое оружие, слитые воедино. Человек, демон и немного чакры, добровольно отданной несколькими Хвостатыми.

— Я вижу и слышу все, что доступно глазам и ушам этой девчушки. Я знаю достаточно, чтобы понимать, что моего клана, по сути, больше нет. Я даже предполагаю, кто приложил к этому руку, Хаку.

Иллюзорный, полный запахов моря воздух словно тяжелеет, наливаясь угрозой, точно гноем. Кисаме... догадался? Все же не стоило мне идти сюда. Наша схватка — не самое лучшее, что может случиться с Мито.

— Война такая штука, Юкки. Я не держу на тебя зла. В конце концов, ты просто уравнял со мной счет, когда залил поместье Паром.

Значит, он все-таки догадался. Хотя... это неудивительно. Если ему нечем было заняться, то он мог несколько лет оценивать реакции, оговорки, причем не только мои.

И все же жаль, что с Опустошителя кто-то смог сорвать маску.

Мой верный образ, убийца без страха и упрека, несущий возмездие во имя новой власти. Я надеялся, что ты так и останешься неузнанным, по крайней мере, до конца моих дней. Неизвестная, безликая угроза, перерабатывающая на удобрения небольшие армии, служила неплохим сдерживающим фактором. Одним из многих, показывавших соседям, что они не знают о военном потенциале Кири ровным счетом ни-че-го. По крайней мере, Опустошитель, своей смертоносной эфемерностью, репутацией безликого и безжалостного карателя, гарантированного смертного приговора, был одной из загадок, убедивших ту же Коноху, пусть и на время, потянуть с объявлением войны нам.