| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Эффектное у тебя норито сестренка, — восхитилась Габриель: — Ты прямо драконесса стала! И крылья и пламень из рта... Ашикаби, ты не пострадал? Не испугался?
— Уже начинаю привыкать, — устало и расслабленно ответил Гарри застегивая штаны: — Я думал искусство это взрыв, но огонь это тоже искусство...
— Катон банален! — фыркнула Карин и притянула в объятия Габриель: — Мокутон рулит! Мокутон решает! Габриель форева! Кстати, как мы теперь жить будем дальше? В нашей компании извращенных сенинов прибыло? Или вы теперь окрыленные улетите в ля франс?
— Нет-нет! — испугались вейлы: — Нам теперь нельзя разлучаться надолго! Мы так от тоски подохнем. Так что после турнира мы сюда переезжаем жить. Рядом с Гарричкой! Лишь бы вы не были против...
— Мы не ксенофобы! Вы почти такие же как мы. Значит, царевна-лягушка у нас в гареме есть, — начала перечислять Гермиона: — Некомата есть, а теперь еще драконесса и фея цветов. Вполне приличное гаремное пати. Я даже завидую тебе Гарри. Неплохо устроился.
— Я сам себе теперь завидую! — кивнул Гарри, оценивающе глядя на свою команду.
Глава об истоках морали и нравственности.
— Мисс Грейнджер! — сухо обратилась после уроков к Гермионе Макгонагал: — Директор хочет с вами поговорить о вашем поведение! Пароль "Шоколадные яйца".
— Хорошо хоть не "Шоколадный пенис", — буркнула на ухо смеющемуся Гарри Гермиона.
— Значит бухтеть будет не слишком долго, — оптимистично ответил Гарри: — Может клона туда пошлешь?
— Не. Он клонов уже научился различать, как я подозреваю, — помотала головой Гермиона: — Лучше не палиться лишний раз. Сама пойду.
* * *
— Девочка моя, я хотел поговорить с тобой на тему морали и нравственности, — начал разговор Дамблдор: — Может чаю?
— Нет спасибо, — хмуро ответила Гермиона: — А что не так с моей моралью? Я вообще еще девственница, если что.
— Зато твоя душа, боюсь, склоняется перед темной стороной силы! — важно ответил Дамблдор: — Зачем ты так жестоко убила Риту Скиттер? Убийство раскалывает душу!
— Это спорный вопрос, — покачала головой Гермиона: — Моя душа вся при мне. И я не убивала человека. Я лишь на жука наступила.
— Но ты это сделала намеренно! — строго ответил Дамблдор.
— Ну да, я не люблю насекомых, — пожала плечами Гермиона.
— Не считай меня глупцом! — нахмурился Дамблдор: — Ты всему залу дала понять своей песней про жука, что знала кого давишь.
— И ничего подобного! — отвергла девушка: — Это только вы так истолковали. Остальные вообще ничего не поняли.
— Зря сопротивляешься, девочка моя, — устало ответил Дамблдор: — Я ведь не враг тебе. И не хочу тебе зла. Я лишь беспокоюсь о твоей душе. Боюсь что ты будешь потеряна для света! Тьма, она затягивает...
— Не согласна, — помотала головой Гермиона: — Тьма как раз отпугивает, а не затягивает. Затягивает свет!
— Ты думаешь? — поднял бровь Дамблдор.
— Странно, что вы в этом сомневаетесь, — хмыкнула Гермиона: — Это очевидно любому ребенку.
— Тогда почему тебя влечет тьма?
— Да не влечет она меня! — с досадой ответила Гермиона: — Да тьфу на эту тьму! Видеть её не хочу! Наговариваете вы на меня! Грех это!
— Я бы попросил разговаривать со мной серьезно, мисс Грейнджер, — поддал снейповских интонаций директор в свой голос: — Не дурачьтесь! Убийство это не тема для шуток!
— Тогда и вы уж директор будьте серьезны! — сухо ответила Гермиона: — И не пытайтесь мне навешивать стандартные пропагандистские клише для детей.
— А что не так? — серьезно забеспокоился Дамблдор: — Нормальная принципиальная позиция. Свет хорошо, тьма плохо...
— Уй! — сделала фейспалм Гермиона: — Зачем так все упрощать? Это же тавтология какая-то. Масло масляное... Принципиальная позиция строится на логичных посылках. Давайте не будем говорить о свете и тьме. Вы же хотели говорить о морали? Так и говорите о морали! С вашей точки зрения, что такое мораль?
— Это умение прощать! — подумав ответил Дамблдор.
— Тогда завтра Гарри простит Воландеморта, — торжественно ответила Гермиона. Дамблдор сделал кислое лицо.
— А что не так? — ухмыльнулась Гермиона.
— Есть вещи которые непростительны! — трагично воскликнул Дамблдор.
— Но решать это Гарри! — резюмировала Гермиона: — И с точки зрения Гарри Воландеморт сделал для него гораздо меньше зла, чем скажем вы, или Дурсли.
— Почему? — испугался Дамблдор.
— Здрасте! — иронично развела руками Гермиона: — Воландеморт существует для Гарри как абстракция, а вы вполне реально его ограничиваете в свободе, постоянно заселяя к ненавистным родственникам. Вы носитель реального зла, которое Гарри трудней принять, чем абстрактное зло. И все же он вас прощает. Значит и Воландеморта должен простить. Так?
— Не так! — замотал головой Дамблдор: — Я лишь педагог, который забочусь о его развитие! А Воландеморт это зло для всех! И Гарри должен его уничтожить для общего блага! Это разная степень вины!
— Ага! — торжественно сказала Гермиона: — Значит вы различаете степень вины?
— Естественно! — сердито откликнулся Дамблдор, сверкая очками.
— Тогда ваша концепция прощения негодится!
— Почему?
— Потому что прощение и непрощение однобитно! Либо прощаем все, либо убиваем! — твердо заявила Гермиона: — И я как раз действовала по вашей "светлой" схеме морали. Не различая полутонов. Либо свет, либо тьма! Рита Скиттер пострадала для общего блага! А если бы я действовала по темной парадигме, различая полутона, то могла бы определить степень вины и цену искупления оной.
— Это самосуд!
— Нет, это вопрос ресурсов, — покачала головой Гермиона: — Если вы сильны и умны, то вы можете устроить долгое разбирательство и быть милостивым к врагу, назначая искупление. Если вы маленькая девочка, то вы можете только убивать своих врагов. Если получится. Тот факт, что вы манкируете своими обязанности верховного судьи неизбежно дополняется стихийным самосудом. Вы плюнули на судьбу Гарри, и будет логичным ожидать, что он сам устроит свои проблемы с родственниками. Путем самосуда. Причем в жесткой форме, так как ресурсов у него мало. Или вы...
Гермиона подозрительно уставилась на директора.
— Или вы намеренно его к этому подводите? Опять педагогический эксперимент?
Дамблдор потупил взор и горестно вздохнул.
— Значит так, мисс Грейнджер, — вяло ответил Дамблдор: — Идите уже! И вот вам искупление, 100 баллов с гриффиндора за аморальность и две недели отработок у мистера Филча! И постарайтесь больше никого не убивать! А то я вас не то что в Азкабан, а на Колыму загоню! Ясно? Хватит уже этой демагогии.
— Спасибо директор! — обрадовано вскочила Гермиона и убежала. Дамблдор устало покачал головой. Она ему взбаламутила весь мозг. Может она права? И пожестче надо с упиванцами было? Да и слизерин поприжать стоит. Ведь так и до самосуда дойдет опять. Начнет мистер Малфой опять грязнокровок склонять, а они его лишат возможности продолжать род. И прервется опять древний род. А все вина педагога, который не обучил вежливости. Прощение конечно хорошо, комфортно, но... проблем оно не решает. Только откладывает их на будущее. Хотя девочка не во всем права. И сама понимает это раз так обрадовалась наказанию. Проблемы тоже нужны, как закаляющий фактор. Нельзя построить беспроблемное общество. Оно тогда как в СССР, в застой впадет. Грызня между факультетами хорошо развивает молодежь. Главное держать их в определенных границах.
Гм... неужто парадигма света и тьмы протухла и стала баяном? Нужен новый мем! Добро и зло? Свобода и рабство? Тоже баяны. Сладкое и горькое? А это уже интересно! Армия сладких волшебников, против горечи! Необычно... тьфу! Это уже как-то слишком необычно... сладкие волшебники. Нетрадиционно слишком. Нужна связь с прошлым. Или чистая абстракция. Свежая струя. Зеленое против красного! Весна против крови! Тьфу! Тоже не годится. Зеленый это цвет авады. Порядок против хаоса? Тут запутаться можно на какой мы стороне. Всяк имеет свой порядок. Порядками меряться это не вариант. А может голубые против черных? Нет, это сразу плохо. И неполиткорректно, и нетрадиционно. Дзен против ярости? Мудрость против глупости? Все не то... И как всех мягко перессорить, чтобы не поубивались? Ах, дети, дети...
* * *
— Привет Гермиона! — материализовался рядом с девушкой Гарри: — О чем говорила с директором?
— О морали и нравственности, — вздохнула Гермиона. Гарри покраснел.
— Он что, следит за нами? Видел как я тово-этово? — смущенно спросил он.
— Нет, речь шла обо мне, — отмахнулась Гермиона: — Ему не понравилось, что я Риту Скиттер затоптала.
— И что? — испугался Гарри: — Азкабан?
— Нет, пока только 100 баллов с гриффиндора снял.
— Инфляция, однако, — покачал головой Гарри: — За твое спасение только десять баллов дали. А за убийство папарацци сто баллов сняли.
— Очень смешно, — кисло ухмыльнулась Гермиона.
— А если серьезно, ты и правда не тово, а надо было тово! — промямлил Гарри: — Погорячилась ты!
— Иначе было никак, — вздохнула опять Гермиона: — Шантажировать еще отвратительней. Я же светлая личность! Поэтому сразу мочу. Мы светлые такие. Фанатики.
— А вот директор получается темный? Он никого не мочит.
— Он косит под светлого, с тяжелой формой всепрощения, — скривилась Гермиона: — Но мозги у него водятся еще. Так что однозначно темная личность. Других политиков просто не бывает.
— Погоди, так это что получается? — ухмыльнулся Гарри Поттер: — Воландеморт тоже светлая личность? Он же сразу всех мочит? Типа фанатик?
— Не, он просто маньяк, — покачала головой Гермиона: — Мочит и своих и чужих без разбора. Разве я похожа на маньяка? Я кавайная няшка! А Волди упырь! Обидны мне такие параллели.
— А может ты тоже слегка потемнеешь? — предложил Гарри: — У тебя же есть мозги для интриг?
— Заметьте, не я это предложила! — с угрозой в голосе сказала Гермиона ему: — Пожалеешь потом, Гарричка! Интриг у меня будет много! Нахлебаетесь досыта!
— Ой, боюсь, боюсь! — шутливо поднял руки Гарри: — Ты все же без фанатизма давай, раз темной станешь. Полутона различай давай.
— А ты тоже темнеть будешь?
— Мне нельзя, я Избранный! — важно ответил Гарри.
— Как работать так все Избранные, — прошипела Гермиона отращивая кошачьи ушки: — Пошли уже! Стоим тут как три тополя в Запретном лесу... за мораль трем. А у тебя между прочим рабыни еще некормленые!
Темная леди Грейнджер.
С тех пор как Гермиона пригрозила реально обратиться во тьму, она постоянно качала свой чакрорезерв в сенинмоде и оригинал частенько зависал где-то в Запретном лесу в образе большой некоматы, собирая сенчакру. А по Хогвартсу бегали толпы её клонов, ходя вместо нее на отработки, уроки и библиотеку. Причем особой атаке библиоманки подверглись запретная секция и библиотека дома на Гриммо 12, куда удалось просочиться её клонам благодаря Сириусу.
Гарри же не спеша готовился к третьему туру и тоже подвергал себя ускоренному росту чакрорезерва и чакроканалов. Но это уже была не его инициатива, а странное увеличение потока чакры от темнолордской системы чакрообмена. Он даже заходил во внутренний мир и пытался выяснить у запечатанного в него Волди-биджу что происходит. Но тот вел себя как буйнопомешанный и на контакт не шел. Только издавал неясные угрозы что скоро, вот-вот, он возродится и тогда трепещите все вокруг!
Гарри отчаявшись договориться с Волдибиджу, пытался наладить отношения с вторым клиентом Орочимару-биджу. Но сумасшедший ученый только предлагал его генетически модифицировать, чего Гарри не решался ему позволить. Отдать себя на поругание сумасшедшему генетику? Его и так девочки любят.
— Ну Гарри-кун! — упрашивал Орочимару из-за решетки печати: — Ты станешь значительно сильней! Ты только посмотри картинки! Ай какие картинки! Вот здесь тебе рожки-антены приделаем для звуковой атаки, вот здесь дополнительных две руки, для метания кунаев, вот здесь...
— А два пениса мне сделать можешь? — мрачно спросил Гарри.
— Легко! Но зачем? — пожал плечами Орочимару: — Давай лучше и этот уберем! Это атавизм какой-то! Пенис не нужен в бою! Только зря болтается...
— Нет, — заржал Гарри: — Не понимаешь ты вкуса жизни Орочимару! Чем я буду удовольствие своим куноичи доставлять? Чем я их окрылять буду? А семья?
— Да на фига семья? — хором заорали Орочимару и Воландеморт: — Нужно жить вечно! Самому!
— Но как спелись! — восхищенно покачал головой Гарри: — Ладно, пойду я в реал. Разговаривать с вами толку нет. Больные вы люди.
— Мы не люди! — заорали хором биджу хором: — Мы боги!
— Ты не бог! Я бог! — сразу разрушил консенсус Воландеморт.
— Кретин не может быть богом! — возразил запальчиво Орочимару: — Ты кроме авады не хрена не знаешь! Только кретин запечатывает в случайные предметы свою чакру и всюду разбрасывает. Её могут против тебя использовать! Воландеморт-семпай, я уже неоднократно указывал вам на ваши ошибки...
— Ладно, это надолго, — махнул рукой Гарри и вышел из внутреннего мира.
* * *
Гарри шел по Запретному Лесу в поисках лежки кошачьего сенина.
— И где она ныкается? — ворчал он, смахивая с лица паутину. Навстречу ему из кустов неожиданно вышла симпатичная босоногая блондинка в грязной пижаме.
— Привет Гарри Поттер! — меланхолично сказала она.
— Привет, э... Лавгуд? — удивленно ответил Гарри Поттер. Странно, как я не заметил её через бьякуганы? Ловко шифруется...
— Полумна Лавгуд. Можно Луна, — коротко представилась девушка.
— И что ты тут делаешь?
— Здороваюсь с весенними мухоморами, — ответила она: — Они в эту пору нуждаются в моральной поддержке.
— Не холодно ли тебе девица? Не холодно ли тебе красавица? — поежился Гарри, глядя на её грязные ноги.
— Немного, — печально ответила та: — А ты я смотрю, заключил контракт с боевыми трясогузками?
— Ты про вейл? — смутился Гарри: — Ну есть такое дело...
— Ах как я бы хотела тоже найти своего ашикаби! — вздохнула девушка.
— А ты что? Тоже вейла? — удивился Гарри.
— Вейлы, это ведьмы излучающие шарм, — ответила Луна: — А я порченая. Не могу окрылиться и шарм не излучаю.
— Ну ты может простая волшебница? — предположил Гарри.
— Да, — согласилась Луна: — Весьма прозаичная. А вот мама моя была вейлой...
— Да не очень ты прозаичная, — задумчиво ответил Гарри исследуя бьякуганом её чакросистему: — Походу ты и правда порченая... извини. У тебя нет запасного накопителя чакры, как у обычных вейл. А вот чакроканалы на мозг такие же как у вейл. Странно как это вышло... травма была? Видно что часть каналов вторичной системы разрушены.
— Понимаешь, вейлы могут самоокрылиться из-за сильных эмоций, — начала объяснять Луна.
— Гм... да мне рассказывали, — кивнул Гарри: — Но это невозможно до 12 лет.
— У меня это случилось в 9 лет, когда я увидела смерть мамы, — тускло ответила Луна: — Поэтому я стала порченной. Теперь не смогу окрылиться.
— Но судя по тому что часть каналов осталась, простой волшебницей ты не стала? — предположил Гарри.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
