Джок. Выбравший тень. Книга 1.

— Бегом! — он моментально сорвался с места, в сторону, которую я указал. Ни вопросов, ни обсуждений, ни пререканий.... Как я узнал потом, это у них в крови. Пришел старший, он знает, кому что делать. А кому не нравиться, тот получит по голове или может гулять лесом. А там злые соседи (которые не откажутся, от дармовой рабсилы), или желающие пообедать, звери. В одиночку не прожить — это аксиома здешней жизни, а чужак... вдруг да и окажется лучше своих (сразу, ведь не убил). Потому как — свои, знакомы до боли и что от них ждать, абсолютно точно известно. Работа, работа и еще раз работа..., а может и главная роль — в жертвоприношении (естественно, согласием жертвы, никто интересоваться не будет).

Мы побежали к соседней роще.

Кстати, рассказ о гонце, древнегреческом воине Филиппиде, который после битвы при Марафоне (а случилось это — 13 сентября 490 года до нашей эры) и принес весть о победе в Афины, пробежав в полном воинском снаряжении(!) 42 километра (попробуйте как-нибудь), — одна из самых прекрасных и трогательных легенд древнего мира. Сочинена она была более поздними античными авторами, для которых события тех лет уже были историей, правда, не такой древней, как для нас. Ведь — 'Историю пишут победители'!

Действия армий в то время уже организовывались, можно сказать, на научных основах, и наличие регулярной(!) связи между фронтом и тылом само собой разумелось. А связь, осуществлялась посредством весьма оригинальной зрительной сигнализации и днем, и ночью. Использовались и гонцы, преодолевавшие путь верхом или на колесницах, эстафетным способом. Чтобы после такой важной битвы послали одного-единственного гонца, да еще бегом, просто невероятно. Прекрасная сказка, в которую мы с радостью верим, как и во многое другое.

Добежав, мы устроились на крохотном пятачке среди колючих кустов, которыми заросла эта рощица. Живых (опасных) рядом не было. Это я уже мог практически точно распознавать.

'Большой и страшный', достал из мешка кусок копченого мяса, какую-то лепешку и фляжку с водой. Все это он выложил на траву и выжидательно уставился на меня.

— Это не человечина? — спросил я, указывая на подозрительный кусок.

— Нет! Это тхар! — с гордостью, ответил он.

Кто это, я уточнять не стал (чтобы не испортить себе аппетит) и достав из-за спины нож, развалил кусок мяса на две части.

— Сильное, злое железо! Ты великий воин! — мелкий, с восторгом уставился на блестящий нож. — У нас в клане, ни у кого не было такого.

— Безопасная пища..., — прошептал голос в голове.

— О! Еще один проснулся! Мне пофиг! — я продолжил аккуратно(!) откусывать мясо, абстрагировавшись от вкуса. Вкус был 'спецфицкий'! Это напоминало... подошву от сапога, только почему эта скотина его хозяин, никогда не мыл ноги?! С..су... Свежо питание, да серится с трудом! Ладно, еще и не такую дрянь приходилось есть (жаренных дождевых червей, например не пробовали)?

— Так как тебя зовут? — с трудом проглотив кусок мяса, задал вопрос, увлеченно чавкающему гоблиненку.

— Гыхыр..., — повесив голову и шмыгнув носом, было произнесено трагическим шепотом.

Ну, еще бы! После могучего чего-то, там.... Маленький... никчемушный... бесполезный, (это примерный перевод), а еще, это — маленький зверек, вроде землеройки. Ха!

— СИМ! Откуда я все это знаю?!

— Последний хозяин много путешествовал и знал. Часть его знаний осталась во мне и теперь принадлежит тебе. С памятью проще, а боевые умения надо закреплять в мышечной памяти, иначе, воспользоваться ими не удастся. Тебе надо торопиться, они у меня стираются..., заменяются твоими навыками. Два умения, лучше одного? Ум хорошо, а два сапога пара! — в последней фразе, прозвучал явный сарказм.

— Лучше! — я отгрызыз, наконец, кусок от лепешки. Из чего она, я боялся даже представить. Судорожно сглотнув, некоторое время сидел с выпученными глазами.

— Гыхыр! Я буду звать тебя — Гоша! — с расцарапанным горлом, я стал говорить на гоблинском, значительно лучше, чем на русском.

— Вождь дает мне новое — взрослое имя?! — он мгновенно оказался на ногах и тревожно уставился на меня.

— Ээ.... Да! А почему вождь?

— Не убил! Не прогнал. Дал еду. Теперь дает имя! Скоро даст злое железо! Только вождь, может такое! — в его голосе было столько наивной веры! — Лучший кусок вождю! — и моментально достал дохлую крысу из мешка.

— Ммм... Спасибо, я сыт! — многое было, в моей суетной жизни..., но взятка дохлой крысой? Это впервые! Растем, над собой. Ох, ведь недаром... последняя глава любой кулинарной книги: 'Как действовать при отравлениях'?

Глава 9. Прогонная.

Самые хорошие сказки, почему-то заканчиваются уведомлением о случае парной смерти в один день.

Юрий Татаркин.

— Буду сторожить..., без страха спи, — порадовал меня, голос Сима. Устал я откровенно говоря, как собака.

— По команде 'Отбой!' — наступает ночь! — гаркнул на Гошу.

Тот поднял на меня виноватые глаза, что-то скомандовали, а что непонятно. Ну, естественно, ведь бессмертная фраза была произнесена на русском.

— Спи, завтра трудный день. Не бойся, никто не придет.

Сунув мешок под голову, он устроился под ближайшим кустом и моментально засопел, засыпая. Я же плюнув на удобства, завернулся в остатки куртки и устроился спать. Летом тепло, да и барахло у меня зимнее. Не замерзну.

Отдохнул я на славу. Потянулся и подскочил как подорванный. Энергия, бурлила в теле, колючими иголочками покалывая в мышцах. Шучу! Проснуться-то я проснулся, только вскакивать торопиться не стал. Попытался по привычке, с закрытыми глазами, просканировать окружающее. Гоша спал. Больше живых (опасных), не ощущалось. Пока все спокойно, можно поразмышлять, а то от радости 'в зобу, дыханье спёрло'. Слишком много всего, навалилось разом.

Теперь о грустном. То что 'гулящих людишек' я, ээ... мы, сегодня догоним, сомнений не вызывает. Как с ними поступить, тоже. Смерть — самая достойная награда, которую обретут 'герои'.

Да! Глупость это несусветная, пойти и сходу вмешаться в чужие разборки. Истинно ! Истинно глаголете бра... Нет. Не братья вы мне. Мне просто плевать на их разборки. Нельзя так с детьми и все тут. Бзик у меня на этом. Были бы взрослые, прошел бы мимо — не моя война. Про остальных не скажу. Но то, что вот, эти 'ошибки контрацепции' не достойны жить, в этом я уверен. Даже Чингиз отставлял детей по тележную ось. Дурак я? Да, безусловно. Но мне просто плевать. 'Умным и красивым' этого не понять. Даже на войне есть правила. Пускай не писанные, но тем не менее, есть. Поэтому я именно по тупости своей и влезаю в чужие разборки. А отнюдь не с 'Великой Миссией' по восстановлению попранной справедливости. Они нарушили правила и этим все сказано.

Только вот обзавестись парой лишних дырок в процессе, от немытых (почему-то мне так кажется) разбойничков, очень не хочется. Мечник из меня никакой, лучник тоже, пробовал несколько раз. Брюс Ли из меня тоже не вышел, учили меня совсем другому, рукопашный бой называется. А там, только максимально эффективно отнять чужую и сохранить свою, учили. Остальные же, навыки весьма специфичны. Вопросы разные задавать и ответы на них получать максимально быстро. Сохранность тела опрашиваемого, при этом, в основном на моё усмотрение. Что еще? Тихо пришел, исполнил, и тихо ушел. Или громко. Ну, здесь это не прокатит. Вспомнились палицы и рубленые раны мертвых гоблинов. Внутри дернулся зверь. Тем более, вступать в прямое столкновение, это верх идиотизма. Жизнь моя, дорога мне как память, да и староват я уже, откровенно. Значит, догоним и максимально тихо проредим ряды супротивников.

Знаний, кроме нового зрения от драконы, и гоблинского языка от Сима, не прибавилось. Сим на вопросы, тоже не отвечал. Рассчитывать можно, только на собственные навыки. Пора! Пока семь раз отмеришь, другие уже отрежут. Начнем готовиться.

— По команде 'Подъём!' — наступает утро! — заорал я. Гоша подскочил и выхватил ржавый тесак, собираясь подороже продать свою жизнь. Несуразная фигура в подобии боевой стойки, вызвала у меня искренний смех.

— Ну что, начнем готовиться к войне?

— Вождь! Гоша готов! — получилось это у него, как Гхошха.

— Ладно, присядь и расскажи мне о себе? — я тем временем занялся приготовлениями к будущей схватке. Разложив куртку, начал её потрошить.

— Через холодный сезон, меня должны были принять в воины, — сказал и замолчал, видимо считая, что это все объясняет.

— Умеешь чего? Добыть пищу, знаешь травы? — вздохнув, терпеливо задал следующий вопрос.

— Все знают съедобные травы и корни, — как последнему недоумку, ответил мне он.

— Представь! Я никогда не видел и ничего не слышал о гготбхарнах* (слово выскочило из меня, изрядно удивив). — Рассказывай?

— Мы живем рядом с лесом и рекой. Река дает вкусную, жирную рыбу. В лесу водятся страшный гхок (что-то вроде гепарда, только больше раза в два) и вкусный рамхаш (местный медведь).

Рассказ продолжился минут десять и существенно обогатил мое знание местных зверей. Природа в изложении Гоши ни разу, не радовала. Всяких, готовых тебя сожрать — море. В общем, каждой твари — по харе!

— Надо торопиться, — я закончил изготовление второй гарроты. — Это тебе, — протянул её Гоше.

Посмотрев с огромным недоумением, на струну с двумя деревянными ручками, он спросил: — Это зачем?

— Если тихо подкрасться к часовому, можно сделать так, — и продемонстрировал. — Он тихо умрет и не успеет крикнуть, чтобы предупредить остальных.

— Какое хитрое, злое железо. У нас такого не знают, — в восторге он начал дергать струну примериваясь как её применить. А я повязал хитрым узлом на пояс шелковую веревочку. Зачем мне дураку, шелковая веревочка?

Есть такой раздел в боевых искусствах, ныне малоизвестный, называется он — ходзе-дзютсу. Проще говоря, это бой вооруженного противника против имеющего..., только веревку. Техника совершенно бесполезна против прямого удара мечом, имеющего хорошо заточенную кромку, но силы рук вполне хватает для того, чтобы отбить очень сильный удар ногой или дубинкой. Можно одолеть противника и связать его таким образом, чтобы его оружие оставалось при нем, но он не мог им воспользоваться. Казалось бы, только защита. НО!

Есть в нем и ударная техника! Правда состоит она... всего из одного удара, щелчка концом веревки. Кто в детстве в шутку, не щелкал полотенцем? Так вот с помощью несерьезной на вид верёвочки, можно нанести серьезную травму, вплоть до перелома костей и проникающих ранений, не говоря уже об ударе по глазам.

Итак, до конца распотрошенная куртка отправилась в сумку. Пристегнул к голени нож (это повседневный), в общем-то, он засапожный, просто припрятал его в куртку. Каков юмор? Простецкий такой ножик, с лезвием в одиннадцать сантиметров и общей длинной в двадцать два.

Это кинжал, с неподвижным клинком из молибдено-ванадиевой стали, с анодным пассивированием. Лезвие обоюдоострое, с симметричной заточкой. Заплечики гарды, представляют собой единое целое с лезвием. Рукоять накладная, из поликарбоната, вес сто тридцать пять грамм. Простой как палка.

Попрыгали. Двинулись!

— Гоша, не отставай! — это уже гоблиненку.

Времени на самом деле прошло немного и солнце только-только оторвалось от горизонта. След нашелся быстро и привел прямиком к дороге. Ладно, нам же проще. Живых я почую раньше, чем они увидят меня, потому, что дорога петляла среди немногочисленных деревьев, которые постепенно превращались в нормальный лес.

Часа через два Гоша дернул меня за рукав: — Стоянка! — и указал в правую сторону.

Действительно, на пригорке обнаружились следы ночевки, по крайней мере, семи человек. Они и не особо скрывались, кого им здесь бояться? Ближайшее племя молодецки перебито. Акция устрашения проведена. Теперь быстро домой — праздновать. Хотя отпраздновать удастся, явно не всем. Опережают они нас, на пару часов. К вечеру догоним и поболтаем.

Я оказался прав. Нагнали мы их, когда солнце начало ощутимо склоняться к заходу. Почуял я их метров за семьдесят, резко остановился и повернувшись нырнул в лес.

— Сиди тихо и жди меня, я тебя позову, — шепотом Гоше.

— Но....

— Ждать! — кулак у морды, мгновенно сыграл, свою воспитательную роль.

Я тихо двинулся на разведку. Стоянка, напоминала, лагерь наших туристов. Над костром варилась какая-то каша, вояки вальяжно валялись на траве, отдыхая после перехода. А человек-то было десять, правда, один был почему-то связан.

Потанцуем!

Бесшумно вернувшись обратно, прихватил гоблина и мы отошли назад метров на триста. Присел и начал думать. Оно никогда не вредно, в нашем деле. Это только в кино или дрянном романе, крутой парень бежит и убивает всех плохих парней. В жизни скверные ребята, через секунду нашинкуют бедолагу, в мелкий фарш. Численное преимущество, пока никто не отменял. Я один и тактика соответственно — одиночка.

— 'Пришел, потискал, разбудил...', — кхе-кхе юмор, однако. — Потискаем!

— Ночью подкрадусь, хитрым железом задушу ахмара (плохой разумный, не гоблин), — я только хмыкнул, представив картину, когда маленький гоблин в прыжке пытается задушить тушу, вдвое больше себя.

— Сиди, Чапай, думать будет!

— Ссыпай — имя вождя? — блестя глазенками, тут же задал вопрос он.

— Нет. Не мешай.

Гоблиненок замолчал. Вспомнилось как в фильмах, 'плохой парень' сгибается и мгновенно умирает от быстрого ножевого удара. Бой не завершен, когда противник получил смертельное ранение! На самом деле гибнут люди не столь быстро и могут еще долго продолжать бороться за жизнь. При этом получить пулю или нож в ответ, абсолютно реально. Даже после удачно проведенной атаки, надо отрываться, иначе.... Вся суть ножевого боя, ударил — отскочил. Перефразируя: — Сделал чьё-то добро — делай ноги.

Наконец-то стемнело.

— Ждать! Охраняешь сумку! — недовольно вздохнув, Гоша подчинился.

Ага, веревка и нож на месте. Думаю все это, сегодня пригодиться.

Погнали....

* Гготбхарн — самоназвание гоблинов.

Может это кому-то будет интересно.

Кровосток на лезвии — это чушь. Ложбинка вдоль лезвия — дол* — служит для облегчения лезвия, если баланс необходимо сдвинуть в сторону гарды.

Дол — выемка (иногда даже сквозная) в полотне клинка ЛЮБОГО холодного оружия. Служит для точной подгонки баланса и убирания 'лишнего' металла.

Глава 10. Совсем не ништяковая.

Тяжело в лечении — легко в гробу.

Ни разу, не Суворов.

Отойдя на десяток шагов, выругался и вернулся обратно.

— Гоша — подъём, бери вещи и за мной! Сидишь и не высовываешься, пока я не позову. Дай мне топор, — с явной неохотой он вернул, весьма понравившуюся ему вещь. — Только когда я крикну, бежишь мне на помощь. Понял?

— Да, вождь!

Быстро добравшись до лагеря и не доходя метров пятьдесят, оставил зеленого, а сам тихо двинулся к нему.

Часовой тихо сидел у костра и пялился на него. Да уж, служба поставлена на ять! Ну спасибо тебе, незнакомый 'предводитель дворянства' за такую постановку службы. От кустов, где пригнувшись, сидел я, до часового было метров пятнадцать. Для меня серые сумерки, а он дальше пяти метров ни хрена не увидит. Подобраться и тихо придушить? А зачем? Топор хорошее метальное оружие! И бесшумно подобравшись метров на пять, метнул. Ёпть! Спасибо Симу. Я и забыл, что силенок-то прибыло, топор с такой силой воткнулся в башку часового, что засел там по самый обух.