Герцог всея Курляндии

Собственно, если верить некоторым слухам, Фердинанд Вербист всего через десять с небольшим лет склепает для китайского императора действующую модель. А чем я хуже? Мне, по крайней мере, не придется двигаться вслепую. Я точно знаю, чего хочу и как оно должно быть устроено. Даже расчеты самостоятельно сделаю. От Гюйгенса мне требуется помощь в механике. Ну и прикрытие, типа не я все это изобрел.

Игрушка никакой роли в истории не сыграет. После изобретения Папена и до момента, когда паровые машины зашагали по миру, прошло достаточно времени. Так что вряд ли мое изобретение кто-нибудь воспримет всерьез. Разве что Гюйгенс оценит, и, может быть, родит какой-нибудь дополнительный научный труд.

Учеба, тренировки и эксперименты отнимали столько времени, что я почти забыл о музыке и живописи. Герцог напомнил. Пока до нас шла гитара, заказанная у лучшего мастера Испании, мне предложили попробовать свои силы... на скрипке. Нет, я, конечно, все понимаю. Сын герцога, голубая кровь, белая кость... Но скрипка? Я владел ей только потому, что в рок-группе из четырех человек приходилось совмещать несколько умений. У меня были гитара, упомянутая скрипка и синтезатор. Солист, помимо гитары, владел флейтой и саксофоном. Да и остальные о нас не отставали. Даже ударник мог (чисто гипотетически) исполнить пару песен и взять три блатных аккорда.

Увидев скрипку, я не обрадовался. Стандартный инструмент, пусть и выполненный в приличном качестве, не дотягивал до привычных мне экземпляров. Ну да, Страдивари еще не создал свои произведения искусства, и у него еще нет подражателей. Придется обходиться тем, что есть, чтобы не расстраивать отца. А не забацать ли мне Рахманинова? Скрипка пела, стонала, плакала и рождала неизвестные в этом времени звуки. Как же я скучал по своей жизни, оставленной в прошлом!

Все-таки человек — это животное. Эгоистичное, и не желающее ценить то, что имеет. Да, сейчас я сын герцога, и могу позволить себе многое. Но проблема в том, что в 17 веке нечего позволить! Чем заняться представителю "золотой молодежи"? Охотой? Девочками? Балами? Строительством Версалей? Даже не смешно. Будучи начальником отдела финансовой безопасности в не самом маленьком банке, я имел намного больше. Век информационных технологий накладывает свой отпечаток.

Если бы не Якоб, я, скорее всего, плюнул бы на свои прошлые увлечения. Это когда универ закончен, и рабочий день 8 часов, можно отвлечься. И порисовать в свое удовольствие, и в ночном клубе выступить. А когда у тебя дел столько, что на 24 часа не хватает, не до мелочей. Даже если понимаешь, что эти самые мелочи спасут тебя от поехавшей (в результате перенапряжения) крыши.

Однако отец не меньше, чем я был заинтересован в моем душевном здоровье. Он, конечно, радовался, что его сын взялся за ум, но не хотел, чтобы наследник перенапрягся и поехал крышей. Думается мне, именно поэтому моим мальчишкам и позволили посещать часть моих уроков. Якоб понял, что я ответственно отношусь к людям, оказавшимся в моем подчинении, а потому шел мне навстречу.

Ну а что удивительного? Я всего лишь мальчишка, даже по меркам жестокого 17 века. Покамест не мое собачье дело распоряжаться судьбами людей (тем более, городов). Но рано или поздно, мое время настанет. И лучше заранее подготовиться к этому моменту. Ну а там — куда кривая выведет. Интересно было бы взглянуть, что напишут обо мне историки будущего. Впрочем... Тут бы с собственным настоящим управиться. Но чему быть — того не миновать. Так что с богом, даже если он тут лютеранский. Я все равно попытаюсь изменить реальность так, как мне нравится.

Глава 3

Рука плавно отводится в сторону, легкое приседание, затем встать на цыпочки... Шаг вправо, на цыпочки, шаг влево... Скользящий шаг вперед, еще два, поклон... Целый час топтания в парадном платье, при шпаге и с партнершей, которая неодобрительно поджимает губы. Это издевательство называется почему-то танцем. Знаменитая павана, чтобы ее приподняло и расплющило. Причем не простая, а квадратная.

Вторая пара — мой учитель изящных манер Поль с одной из придворных дам. Ему досталась особа посимпатичнее. А мне, наверное, специально выбрали блюстительницу строгих манер, с физиономией, похожей на сушеную курагу и таким выражением лица, как будто она килограммами поедала лимоны, запивая их уксусом. Это чтобы у меня никаких неподобающих мыслей не завелось? Блюдут мою нравственность?

Не больно-то и хотелось. Во-первых, организм ничего такого пока не требует, а во-вторых, местные дамы впечатления не производят. Я ведь уже говорил, что запашок от них не очень? Не то, чтобы "смердят аки лютый зверь" (это все-таки больше похоже на историческую байку), но... на большого любителя. Первое время, правда, с непривычки вообще невыносимо было, но потом как-то притерпелся. Уже не так раздражает. Помню, нелюбовь европейцев к мытью, в интернетах объяснялась недостатком древесины, и ее дороговизной (как и угля). Но, во-первых, знатные господа и дамы явно на себе не экономили (там драгоценности и наряды стоили столько, что вязанка дров бесследно потерялась бы), а во-вторых, от отсутствия леса Курляндия не страдает. Если уж не в бани ходить, то ванны принимать могли бы. Похоже, это просто не принято. И церковь не слишком одобряет. Так что с мытьем существуют проблемы, а одними обтираниями нужного эффекта не добьешься. Да и условий в замке для этого особых нет.

...Шаг вбок, встать на носочки, еще шаг, опять на носочки. Все это плавно, медленно, с достоинством. Блестит натертый паркет, уложенный причудливым геометрическим рисунком, и на нем отражаются солнечные лучи, проникающие сквозь огромные окна, разделенные полуколоннами. Кажется, что стена чуть ли не полностью из них состоит. Шторы чисто символически обрамляют высокие арки, драпируясь причудливыми складками.

У противоположной стены, обитой тканью, стоят небольшие диванчики и многочисленные стулья на витых ножках. Высокий сводчатый потолок украшен лепниной, росписью и позолотой. Картинки античных сюжетов сменяют одна другую. Статуи из белоснежного мрамора стоят в нишах, приподнятые над полом примерно на метр. Все это дорого, красиво, но... совершенно обычно. Если первое время я рассматривал мебель, картины и многочисленные безделушки с восхищением и некоторой почтительностью, то теперь перестал обращать на них внимание.

Человек — странное существо. Быстро привыкает и к плохому, и к хорошему. Моя зацикленность на том, что я попаданец, прошла месяца через два. И я понял, что борьба детского организма и взрослого разума проходит не так гладко, как мне хотелось бы. Несвойственные мне порывистость и желание всех поразить частенько выходят из-под контроля. Вот и сейчас мне больше всего хотелось сбежать, чтобы заняться чем-нибудь гораздо более интересным. А ведь я-взрослый частенько занимался нудными и неинтересными вещами, если того требовали обстоятельства. И моя терпеливость помогала мне ловить "косяки" в финансовых документах. Мда. Придется нам с организмом как-нибудь находить общий язык.

Я еле дождался, когда закончится, наконец, очередной урок танцев. Балы были неотъемлемой частью жизни местного общества. Здесь общались, заключали сделки и брачные союзы (зачастую это было одно и тоже), мозолили глаза правителю, напоминая о заслугах (своих личных или далеких предков) и просто сплетничали.

Развлечений в 17 веке было немного, так что каждый бал был событием. И огромной тратой денег. Даже отец, весьма прагматичный, рассудочный и меркантильный человек, не мог отказаться от их проведения. Хотя казалось бы — страна только после войны, какие балы? Ан нет. Традиции есть традиции. И я мучился, изучая различные танцы. Павана, контрданс, аллеманда и грамматическая основа танцевального искусства — куранта.

Вовремя, кстати, мы эти расшаркивания закончили. Утренний чай (недешевая вещь по нынешним временам) уже просился наружу, и я спешил от него избавиться. К моему счастью, невзирая на то, что я читал в интеренете, люди 17 века (во всяком случае, в Курляндии) ведут себя адекватно, и за портьерами в замке все же не гадят. И нужду не справляют в первом же подвернувшемся месте. В замке есть вполне приличные туалеты — для герцогской семьи, для придворных и для слуг. То место задумчивого уединения, в которое я спешил, было небольшой комнатой (метров десять квадратных). Отделанные изразцами стены, и в центре довольно удобное сиденье, похожее на пуфик с дыркой посередине. Причем верхняя часть еще и поднимается! Никаких труб, конечно, нет, есть глубокая яма. Но все вполне цивилизованно. Даже тазик с водой стоит, который меняют после каждого посетителя.

Конечно, остальные туалеты не столь нарядные, как тот, что предназначен для герцогской семьи, но они есть! Так что жить можно. Словом, в Европе все не так страшно, как я напридумывал себе, начитавшись интернетовских баек. Есть, конечно, отдельные случаи... но они везде есть. А дамы, кстати, отталкивали не только запахом, но и внешностью.

Красивых женщин всегда мало. А в Курляндии с этим вообще беда была. Мало того, что местная мода никак не сочеталась с моими представлениями о прекрасном, так еще и сами мордашки были откровенно никакие. От запаха, в конце концов, даму можно отмыть. И легкую полноту я пережил бы (плоские животы? забудьте!), а вот с невзрачной внешностью уже ничего не поделаешь. Не спасали ни парики, ни наряды, ни тонны косметики. Местные признанные красавицы не вызывали у меня ничего, кроме чувства острой тоски по оставленному в прошлой жизни.

К счастью, ударяться в глубокую депрессию было просто некогда. Учеба сжирала все время. У меня появилось ощущение, что я несколько распыляюсь, но отказаться от какой-либо дисциплины было выше моих сил. Раз уж я готовился стать правителем, мне потребуются все знания, которые я только смогу получить. Несколько языков? В первую очередь. Каждый правитель был полиглотом. Пять-шесть языков — это обязательный минимум для общения с соседями. А еще и латынь с греческим прилагались, ибо без них человек и образованным-то не считался.

А я еще и русский решил выучить. Точнее, прикрыть свое знание этого языка. Вот только не сообразил, что язык 17 века очень сильно отличается от языка века 21. Ладно разные яти, фиты и твердый знак в конце слова, о их существовании я хотя бы подозревал. А вот к тому, что один звук может обозначать две буквы, я как-то был не готов. Про буквы "кси" и "пси" я вообще никогда не слышал. А надстрочные знаки просто взламывали мой мозг. Так что русский язык реально пришлось учить, как и любой другой иностранный.

Еще хуже стало, когда я попробовал разговаривать. Оказывается, мое тело, которое с легкостью воспроизводило латынь и греческий, на русском давало сбои. То есть мысленно я слово мог проговорить, а произнести вслух — застрелиться проще. Такое ощущение, что у меня во рту горячая каша. А мой язык завязывался в узелки до тех пор, пока не возникало ощущение заработанного перелома.

Хорошо хоть препод мне достался вменяемый. Молодой человек примерно 25-ти лет, который представился Петром, происходил из древнего, но обедневшего боярского рода. Его отцу пришлось чуть ли не царю в ноги падать, чтобы обеспечить своего отпрыска нормальной работой. Ну и сам Петр, надо отдать ему должное, старался на совесть. Действительно меня учил, не смешивая свои уроки с политикой.

Жаль, но в 17 веке мало кто понимал ценность влияния на детские умы. Кроме французского агента не было вообще никого, кто пытался бы меня приручить. Льстили безбожно, но больше для того, чтобы подобраться к моему отцу. А вот методично вбивать в голову, что какая-то страна лучше прочих, и что все, что она делает — безусловно правильно, этого не было. Полагаю, что и мой учитель Поль — это один из старых кадров Ришелье. Тот любил многоходовые интриги, умел мыслить глобально и планировать будущее.

Вот у кого бы поучиться! Отец, при всем уважении к нему, был больше промышленник, чем политик. Не уловил момента, когда нейтралитет страны стал из полезного губительным. И прохлопал нападение шведов, понадеявшись на дипломатические бумажки. Ну, подписали с ним договор о мире. И что? Понятно же, что на этот документ наплюют сразу же, как только изменится ситуация. А Якоб до сих пор опирался на какие-то официальные обещания.

Да грош цена им в базарный день! Вот зуб даю, что шведы нас еще раз на прочность попробуют. Пусть даже это будет не полноценная война, а локальный конфликт, но нападения не избежать. Убытки герцогства от войны составили 6,5 миллионов талеров, колоссальную сумму (для сравнения: совокупный внутренний доход Швеции в то время составлял 3,5 миллиона). Неужели шведы устоят перед повторением грабежа? А нам их и встретить нечем. Речь Посполитая, в лучшем случае, выдаст шведам ноту протеста. Сильно это поможет Курляндии?

Я не уверен, что наша страна вообще сумеет оправиться после войны и вернуться на прежний уровень. А уж если она попадет под каток разорения еще раз — вообще без шансов. Так что нужно начинать думать в этом направлении. Неплохо было бы иметь "крышу". Но чего такого ценного наша маленькая страна может предложить, чтобы другое государство стало из-за Курляндии впрягаться в войну со шведами?

Старая пословица предупреждает, что если не кормить свою армию, то тебе же хуже будет. Но что, если страна слишком маленькая? И содержать огромную армию просто не имеет возможности? Всю свою прошлую жизнь я прожил в большом государстве, которое могло за себя постоять. И оказаться маленьким пушистым кроликом, возле которого кружат сразу три хищника — ощущение не из приятных. Речь Посполитая еще ладно, мы и так их вассалы. Но ни Швеция, ни Россия не откажутся прихватить то, что плохо лежит.

В принципе, если наладить нормальную разведку, о вражеских планах нападения можно узнать заранее. Тут вообще не очень серьезно относятся к сохранению военных и иных тайн. А имея много денег, можно привлечь к решению проблемы наемников. В Европе крутится куча народа, которая не умеет ничего, кроме как сражаться и убивать. И, что характерно, и не хочет уметь. Но такой номер пройдет один раз, максимум два. Постоянно пользоваться наемниками опасно. Они никогда не будут думать о благе страны, за которую сражаются.

Помнится, это я еще в своей прошлой жизни у Макиавелли читал. "Полагаться на наемные и союзные войска бесполезно и опасно, и если кто-то рассчитывает утвердить свою власть с помощью наемников, то ему не видать покоя и благополучия, ибо они разобщены, тщеславны, недисциплинированны и ненадежны". Сложно не согласиться с умным человеком. Но неужели нет никакого приемлемого выхода из сложившейся ситуации?

Понятно, что географическое положение Курляндии и ее материальный достаток просто умоляют сильных врагов "захвати меня". Но можно же хоть как-то повлиять на ситуацию? Думаю, что при невозможности содержать огромную армию, можно сделать упор на более совершенное оружие. Такое, которое даст неоспоримое преимущество перед врагом. Большую войну Курляндия не потянет (такие "развлечения" плохо сказываются на бюджете любой страны), но короткое сражение с целью отбить желание поживиться за чужой счет — вполне.