Темные цепи

Впрочем, Галоса не оскверняла бы этот мир своим присутствием если бы, не знала об этой способности и не умела ей противостоять. Преобразовав свои когти в секиру и напитав ее огромным количеством энергии. И со второго удара кайлом, которое и предназначено для пробивания доспехов, кусок темных доспехов Метиса откололся, развеявшись темной дымкой. Из доспеха донеслось гневное шипение, удар Галосы пробил вампиру ключицу и разорвал несколько мышц.

Отскочив на метр Метис вонзил клинок, в который превратилась его правая рука, в землю, после чего резко дернул на себя пользуясь принципом рычага. Клочок земли с травой полетел прямо в Галосу. Никакого урона он ей не мог нанести даже теоретически, но отвлек на секунду, так необходимую Метису. Галоса увернулась от летящего в нее комка земли чисто рефлекторно и гневно сматерилась, когда пыль, следующая за клочком, попала ей в глаза. Метису этого хватило что бы преобразовать весь свой темный доспех в огромный клинок. Он решил вложить в эту атаку все свои силы. Огромное черное лезвие в три раза длиннее самого метиса понеслось к Галосе. Теперь Метис не смог бы остановить эту атаку, даже если бы захотел, ведь сила инерции этого удара была просто чудовищной. И даже силы темного вампира недостаточно что бы ее остановить, в лучшем случае ему просто оторвет конечность, поэтому он несся за лезвием как довесок, пытаясь не споткнуться и не убиться.

Увы, Метис переоценил свои силы. Галоса играючи увернулась от удара, запрыгнув на несущийся в нее клинок. Пробежав по нему, она нанесла удар ногой прямо по лицу молодого вампира. Но сломанная челюсть не заставила вампира сдаться, тем более что теперь он не мог сказать об этом, даже если бы захотел. Все что он мог произнести это звериный рык, в который он вложил часть тех огрызков силы, что у него осталось.

Призрачный вой, а именно так называется то, что сделал Метис, вырубил Шалу, и заставил вздрогнуть Галосу. Но на этот вой Метис истратил последние силы и теперь мог полагаться лишь на свои физические способности, что не замедлил сделать, бросившись на Галосу.

Темная вампиресса была поражена способностями своего ученика. В отличие от нее самой он мог полагаться на грубую магическую силу и сражаться не экономя ее. Удар, в который он вложил почти всю свою темную энергию мог бы уничтожить целый отряд гвардейцев императора, или убить сильного демона. Собственно, если бы этот удар достиг ее, то от самой Галосы не осталось бы и черной кляксы. У самой вампирессы никогда бы не хватило сил на такую атаку. Впрочем, вампир был еще слишком неопытен и его атака была хоть и мощной, но по-детски наивной. От нее смог бы увернуться даже крестьянин... ну, вампир-крестьянин... ладно, высший вампир-крестьянин. А Галоса уже привыкла полагаться в основном на физическую силу и скорость, а так же усиливать их темной энергией, поэтому она легко избежала смертельной атаки и нанесла свой удар. Как только Метис потерял контроль над своим оружием, оно распалось, тем более, что поддержание такой мощи требует невероятной концентрации, а темная энергия клинка рассеялась в эфирном слое. Но это было еще не все. Вампир сохранил какие-то крохи сил, и на удивление воспользовался ими самым эффективным образом. Он издал призрачный вой! Это умение не требует много силы, но его не использовать, если вампир не испытывает сильных эмоций вроде ярости или отчаяния. Судя по мощи воя Метис был взбешен, что так же подтверждали пылающие алым костром глаза. Девчонку, которую Метис таскал с собой, вырубило сразу, а Галосу парализовало на несколько секунд. В этот момент Вампиресса искренне порадовалась что не использовала свои темные силы так же расточительно как ее оппонент, и испугалась того, что даже лишенный темной силы вампир продолжил атаковать. Прямо на бегу Метис схватил с земли увесистый булыжник и уже готовился ударить им со всей силы по голове вампирессу. Именно в этот момент ее тело снова вернулось под ее контроль, но оно все еще ощущалось каким-то ватным, будто она отлежала все части своего тела. Поэтому она не смогла избежать удара, а лишь слегка сдвинулась и удар пришелся на плечо, выбив руку из сустава. В глазах же ученика темной вампирессы поселилась дикая злоба хищника, заменив его собственную личность. Галоса была знакома с этой особенностью темных, ведь она и ей не раз спасала жизнь. Теперь ее оппонент точно не остановиться от боли в поврежденных участках тела, а будет сражаться до полного изнеможения.

Но несмотря на невероятное желание темной стороны Метиса уничтожить Галосу, бой был предрешен. Оставшийся без темных сил раненый вампир, и пришедшая в себя вампиресса с полным запасом темных сил. К тому же опыт Галосы превосходил опыт Метиса многократно. Так что не было ничего удивительного в том, что бой окончился через несколько секунд. Галоса придавила вампира к земле увеличившейся конечностью, которая превратилась в огромную черную лапу какого-то зверя.

Изначально Галоса хотела лишь увидеть предел ее ученика, и никак не ожидала, что он заставит ее попотеть, и даже слегка испугаться за свою жизнь. Впрочем, в испуге и даже каком-то отдаленном ужасе нет ничего особенного. Звериная сущность темного вампира разум которого отдался инстинктам сражения не мог не ужасать даже других темных вампиров. Ведь глаза наполненные холодной ненавистью и презрения к собственной боли поистине страшны.

Вечером этого дня теоретических занятий с Искрой не было. Уставший после спарринга вампир завалился в постель и моментально уснул отдавшись на волю Морфея. Хотя, судя по его улыбке во сне, этой ночью его снами заведовал не Морфей а Эрос. Ну не сниться эротическ5ий сон тому, кто во сне ехидно хихикает и пускает слюни на подушку, постоянно ворочаясь. Хотя, может это Искра постаралась?

Больше Метис не посещал яму, а проводил занятия с Галосой. Во снах он изучал теорию с Искрой, которая обладала огромными знаниями. Утром просто отдыхал, общаясь с Шалой, а весь день занимался с вампирессой. Впрочем, она и изменила распорядок дня, а точнее поменяла местами день и ночь в нем. Теперь Метис спал днем, а занимался ночью, впрочем он ведь и во снах занимался.

На занятиях Галоса обучала своего ученика эффективному использованию его способностей, и особенно тех, которые зависят от темной энергии. Постепенно Метис становился сильнее, а так как тренировки предусматривали сражения с реальными противниками, а так же риск смерти, то он обзаводился и боевым опытом.

Так прошел месяц. За это время он лучше узнал свою Искру, а так же заполучил доверие Шалы. Привык к Галосе, и искренне считал ее своей наставницей. Он привык даже к Халогу, ненависть к которому немного поутихла в связи с тем, что он не так уж и часто попадался на глаза вампиру, занятый своими делами. В течение этого месяца он пять раз пил кровь Шалы, что начало нравиться ей самой, что неудивительно учитывая то, что слюна вампира это своеобразное обезболивающее, а значит и наркотик. Именно во время второго испитая крови Метис и приобрел первый сексуальный опыт, естественно с шалой. Все потому, что жажда крови неразрывно связана с сексуальным желанием. Эта особенность произошла еще от простых немертвых вампиров, которые по своей природе не могли чувствовать влечения к противоположному полу. Но ведь темные вампиры вовсе не нежить, а Метис был слишком неопытен что бы сдержаться, тем более что и Шала была не очень то и против. Самого вампира больше всего удивила реакция Искры которая на него не слабо разозлилась. Хоть в этом вопросе вампир и был слабо осведомлен, но даже он понял, что его фамильяр ревнует, а это невозможно если она сама ничего не испытывает.

В общем, если в обучении темным ремеслам у Метиса было все хорошо, даже очень, то в личной жизни он попал в неординарную ситуацию. Шала была довольно привлекательной и милой, но все равно он видел в ней лишь игрушку. Он воспринимал ее как свою вещь, хорошую, качественную, многофункциональную вещ. Тьма настолько глубоко в нем засела, что его даже не пугало такое отношение к девушке, ему это уже давно начало нравиться. А вот к Искре он относился иначе. Она тоже была красива, в своем воплощении, но увы, прикоснуться к ней он мог лишь во сне, пока что. И в отличие от Шалы он ей доверял, ведь у них была одна душа на двоих, а значит она никогда не предаст его. Тем более, ему нравилось общаться с Искрой, в отличие от Шалы, которую он обычно слушал одним ухом.

В конце концов Искра немного успокоилась тем, что прекрасно знала о том, что для Метиса Шала не так уж и много значит. И их отношения пришли в норму. Но ревность все равно не давала ей покоя, и с того момента она стала по ночам учить своего вампира не только теории магии и различным наукам, но и еще кое чему, чему Метис был рад куда больше чем математике. И несмотря на то, что он не перестал пользоваться Шалой чувство ревности утихло, ведь после этого для Метиса рабыня стала еще менее значительной, а Искра более важной. Он просто понял, что хочет что бы она всегда была с ним, понял что никому ее не отдаст. И Искра знала, что в отличие от Шалы ее для Метиса никто никогда не заменит. А к Шале он испытывал только сексуальное влечение, которое могла удовлетворить любая красивая девушка. Это и стало причиной того, что Искра убедила Метиса попросить вампирессу обучить его созданию фамильяров. Способность позволяющая создавать материальные тела для подчиненных духов. А сделал она это потому, что ей натерпелось заиметь собственное тело, что бы ее Метис больше не нуждался во всяких там рабынях. Если она все сделает правильно, то он сможет даже ее кровью насыщаться.

Глава 8. Разделение силы. (Деления имущества)

Расслабившись в теплой воде огромной ванны Метис любовался Шалой, которая была чертовски красива. Прижавшись к нему, она начала нежно ласкать его, медленно опуская руку все ниже и ниже. Но когда она дошла чуть ниже живота, Шала резко опустила ее на ногу вампиру и сменила положение, усевшись на его правую ногу и впившись в него страстным поцелуем. В этот момент она была искренне счастлива. Уже три недели как она поняла, что по уши влюбилась в этого вампира. Даже холодок, иногда мелькающий в его глазах при виде ее не настораживал девушку. Он был с ней добр и так ласково улыбался, что бывшая наемница просто млела под его взглядом. И то, что она находиться на положении рабыни ее вовсе не волновало. Рука вампира скользнула по спине девушки и остановилась на ее бедре, после чего Шала приподнялась, обхватив вампира ногами.

Искра раздраженно наблюдала за окружающим миром глазами Метиса, и то, что она видела ее никак не радовало. Постоянно появлялось желание кое-кому голову оторвать, особенно одной особе со шрамом на лбу. От этого она начала грызть свои ногти, естественно мысленно, ведь тела у нее не было. Именно в этот момент ей в голову пришла отличная мысль. Конечно, проблему она вряд ли решит, но все же будет полезна. И как она раньше не подумала об этом!?

Лег спать Метис только через три часа, в очень хорошем настроении. Шала уже уснула рядом с ним, и вампир спокойно закрыл глаза, сразу же увидев чем-то взволнованную Искру.

— Тебя что-то беспокоит? — Сразу спросил Метис.

— Есть немного, я тут подумала. В общем, хотела попросить у тебя кое-что.

— Что же? Опять убедить Галосу научить меня чему-то? Так я еще не освоил процесс воплощения фамильяров.

— Нет, я хотела попросить тебя поделиться частью твоей силы.

— В смысле?

— Пока тело есть только у тебя, а значит и магией можешь пользоваться только ты, ведь у меня нет даже эфирно тела. Вот я и хочу попросить тебя дать мне хотя бы пять процентов твоей силы, естественно до тех пор, пока не создашь для меня тело.

— Хорошо, я не против, но зачем, да и как?

— Зачем, об этом узнаешь попозже, и поймешь. А как, тут сложнее. Представь свою магическую силу как пирог и отрежь кусочек, после чего отдай его мне.

— Ничего не понял. Кстати, могу отдать тебе хоть всю свою магическую силу, все равно я не могу ей пользоваться.

Это было правдой. С тем как Метис совершенствовался как темный вампир, его способности как мага чахли.

— Это будет просто здорово, ведь тогда я смогу сражаться вместе с тобой! Ты будешь пользоваться своими способностями вампира, а я буду использовать магию!

— А разве ты можешь использовать ее, ведь ты тоже темная сущность?

— Конечно могу, ведь у меня нет тела! Я буду использовать твое. Ты кстати все же можешь пользоваться магией, просто ты натренировал свой разум к способностям темного вампира. Я же ими не пользуюсь, поэтому могу использовать твою природную магическую силу.

— Это и вправду здорово, тогда получше объясни как мне ее отдать тебе.

В этот момент окружающий мир во сне изменился. Если сначала он был на лесной поляне, то теперь находился в огромном зале, похожем на заклинательную комнату башни Халога. Искра подошла к одной из множеств двухметровых врат.

— Где это мы?

— Это упорядоченная мной для твоего восприятия наша с тобой сущность. Вот эта дверь ведет к твоим магическим способностям. — Пояснила она.

Вампир был неслабо удивлен. Ведь тут он мог узнать очень многое о своих темновампирских способностях, почему же Искра раньше этого не сделала?

— Потому что это не так просто. — Оправдалась нагло подслушавшая вампирские мысли Искра. — Кстати, открыть эту дверь можешь только ты.

Посмотрев на дверь, потом снова на Искру и снова на дверь Метис решился. Подойдя к вратам поближе он прислонил к ним ладони и надавил. Он ожидал чего угодно, но не того, что врата просто возьмут и откроются, явив вход в просторную комнату, большую часть которой занимал большой круглый стол. В центре этого стола, прямо над его поверхностью, завис синяя сфера.

— И что теперь?

— Скажи, что разрешаешь заходить мне сюда когда угодно. — Сказала элементаль тьмы.

— Ладно. Разрешаю Искре посещать эту комнату когда ей заблагорассудиться и пользоваться ей как своей.

— Спасибо. — Поблагодарила Искра, заходя в комнату.

Следом за ней зашел и Метис. Попав внутрь Девушка махнула рукой и рядом с ней прямо из воздуха появилось кресло. В ответ на изумленный взгляд Метиса она сказала:

— Это мир иллюзий, ты тоже так можешь, только пожелай.

Действительно, стоило Метису мысленно приказать появиться такому же креслу, как оно незамедлительно воплотилось прямо перед ним. Усевшись в него вампир стал наблюдать за действиями искры. Она протянула руки к сфере, и та подлетела к девушке, после чего Искра погрузила в сферу свои руки, будто та была из воды.

Халог смотрел в окно. На горизонте восходило солнце, пробуждая ото сна различных существ этого мира и призывая ко сну ночных хищников, нечисть и нежить. Только пернатые Тринты щебетали вне зависимости от этого светила. Сам темный мистик был в приподнятом настроении, и на это были причины. Он убедил главу совета темных мистиков в том, что Рэльдо, извечный соперник Халога, продает информацию церкви. А ведь они всегда считались природными врагами темных мистиков. И только то, что чернокнижники держаться вместе, а не поодиночке, заставляет церковников их опасаться. Колдунов и шаманов, за которыми нет сильных защитников, очень быстро оказываются на кострах. Но вот Темных мистиков и их учеников святоши трогать опасаются, боясь спровоцировать начало новой войны магов. Впрочем, предыдущая война начала забываться, и рано или поздно святоши могут снова попытаться "изничтожить зло", и развяжут войну света и тьмы. Но если это и произойдет, то очень не скоро. Правда это не отменяет того факта, что за дела с церковью могут и изгнать из ордена чернокнижников. И если это произойдет, то на изгнанного Рэльдо моментально набросится инквизиция. Даже страшно подумать что сотворят с бедным черномагом святоши, наконец добравшись до кого-то из совета темных мистиков. Правда, вряд ли до него доберется инквизиция. Хоть и хотелось бы, но Рэльдо скорее всего будет уничтожен силами чернокнижников. Ведь главе не понравится, если тот дурак разболтает религиозным фанатикам тайны темного совета. Сейчас Халог только гадал кого же пошлют за головой Рэльдо.