Вечер воспоминаний о гражданской войне при райсовете Верх-Исетского Завода 3-го июля 1929 года

ЕРМАКОВ.

Товарищи женщины, сегодня выявили те зверства, которые творились за стенкой Ермохина и его бандитов. Это очень хорошо, но мы знаем целый ряд моментов, когда здесь радовались, когда мы уходили. Я помню, когда я проезжал на коне, то люди, которые готовились к новой власти, в том числе Кондрашин, радовались этому.

Мне помнится период, когда я как начальник Ваших мужей, сыновей чувствовал себя очень гордым, потому что мы шли на завоевание рабочего класса, шли на защиту трудящихся и бедноты, когда мы шли за советскую власть.

Когда мы уходили с завода, мы рабочим сказали: "Вы работайте, может быть, потом и каждый из вас ляжет за эту свободу, но мы вам благополучие для восстановления этого хозяйства. Вы работаете мирно. Вас никто не должен здесь обидеть".

Только успели мы уйти, как оставшиеся, которые не могли уйти с завода и которых оставили мы, чтобы заводы наши не встали, потому что мы должны поднимать хозяйство, как эти палачи пришли и расстреляли ваших мужей. Но, товарищи, на то и была гражданская война. Но я говорю, пускай бы расстреливали смело, но не терзали, ни мучили за стенкой, как это они проделывали. Это было самое зверское преступление, когда людей пытали и мучили. А попы в это время приходили в застенки и исповедывали. [59]

Что это значит? Это значит, что всякая духовная религия, которая есть, служит Богу и разбойникам, ибо поп знает, что всякая власть дана от паразита, которые способствовали духовенству. Попы думали, если кто придёт на престол святый России, то он освободит Россию от "ига" рабочего класса, который взял власть в свои руки.

Когда мы уходили, мы говорили, что может быть многие из нас не вернутся, но всё таки Советская власть будет жива, и В-Исетский завод будет освобождён.

Правда, я не был пророком, но я сказал, может быть, через год придём, а мы пришли на четыре дня раньше и освободили тех рабочих, которые изнемогали в белогвардейских застенках, освободили женщин, работниц и вообще рабочих от нагайки, которая ходила по их спинам.

Теперь наша задача в данный момент заключается в том, чтобы закрепить нашу советскую власть в области нового хозяйственного строительства. Постолько, поскольку мы будем сильны, Советская власть сумеет поддержать заслуги убитых и оставшихся жён.

Но нужно иметь в виду, что государство имеет минимальные средства, которые может бросить на помощь оставшимся семьям красноармейцев. У нас много трудностей. Государство, оказывая помощь, собирает эти деньги опять же с рабочих в тот или иной фонд, поэтому надо быть не очень требовательными. Постольку поскольку Советская власть будет иметь возможность помогать, она это сделает, за наши заслуги, которые мы пережили в революцию, когда были убиты Ваши отцы, сыновья, мужья.

Женщины, я Вам скажу: поменьше надо слёз, надо думать — погибли, но революция жива, погибших не вернёшь, но Советская власть жива, они погибли за дело революции.

Я думаю, что мы собрались с Вами не последний раз, мы сумеем ещё собраться, выявить все нужды, недочёты, которые есть, и может быть, общими силами мы сумеем улучшить наше положение, в том числе тех семейств, которые пострадали. [60]

А потом, женщины, надо отметить, что даже среди вас бывают такие, что, может быть, одна имеет собственный дом, а другая живёт на квартире, то она старается её давить, высчитывать какие-то выгоды. Ведь надо сказать, что когда была борьба за революцию, то ни её муж, ни её сын не считался, ибо тут были общие интересы. И по моему, в этом отношении надо иметь маленькое общее сочувствие между собой. Ведь ни виновата и советская власть, что она ещё не имеет достаточно квартир для всех. Надо жить в мирной остановке, ибо вы остались жёнами и матерями [не] каких-то белогвардейских бандитов, а революционного боевого отряда, который боролся за революцию, и здесь должна быть мирная жизнь, общая спайка (аплодисменты).

Заседание закрывается.[61]

ЦДООСО.Ф.41.Оп.2.Д.31.Л.5-61.