Дела эльфийские, проблемы некромантские

— Понятно..., — Мефисто Фель задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику. — Я хочу кое-что вам предложить. Вам и девочке.

— Предлагайте, — благодушно кивнул я, понимая что наша смерть откладывается на неопределенный срок.

— Вы знаете что-нибудь о Котах?

— Мафия? Что-то слышал. Страх и ужас Гремора и близлежащих стран. Гроза торговцев, прикрытие дворян, кажется на данный момент именно они под крылом у короля. Хотя Псы не собираются сдаваться в борьбе за теплое местечко.

— Вы неплохо осведомлены, — кажется, он слегка изумился. А что такого? Или рядовой человек этого знать не должен?

— И что вы хотите предложить?

— Хочу предложить вам к нам присоединиться, — на стол передо мной вдруг упал серебристый медальон на вычурной цепочке — выгнувшая спину и выпустившая когти кошка.

— Ой, какая прелесть! Тебе пойдет! — к медальону тут же потянулись загребущие ручки. За что тут же легонько получили. Полли надулась и вернулась к сладкому.

Пойдет, говоришь? Ну а почему бы не добавить к моим побрякушкам еще и эту?

— К чему меня это обяжет?

— Ежегодный членский взнос и посильная помощь другим Котам. Сугубо добровольно. Но инициатива очень поощряется. Буду честен. Вы меня заинтересовали.

— Спасибо, — я сгреб медальон в кулак. — Согласен. Только как кот, могу попросить вас об услуге? — наглость — второе счастье, терять-то мне нечего.

— Вы еще членского взноса не заплатили, — вернул усмешку маг. — Но — попросите.

— А вы не могли бы сделать вид на три дня, что вы умерли? Я хочу получить свой гонорар.

Мефисто расхохотался.

— Договорились. Сделаю. А теперь насчет девочки. Кем она вам приходится?

— Родственница. Дальняя.

— Уникальнейший самородок. Я бы очень рекомендовал отдать ее в Академию. Нельзя дать пропасть такому таланту.

Полли сделала страшные глаза и снова вцепилась в меня, как клещ.

— Я подумаю, — милостиво кивнул я.

— Подумайте. Не смею Вас больше задерживать... кстати, как ваше имя?

— Тим.

— Тим...?

— Просто Тим.

— Как пожелаете. Вы всегда сможете найти меня здесь или в Академии. Буду рад снова встретиться. Только в следующий раз, воспользуйтесь все-таки парадной дверью...

А в таверну нас не пустили. Хрисс побери этого трактирщика! Он не поверил, что мы его постояльцы. Хотя, увидев свое отражение в уже знакомой кадке у конюшни, я тоже не поверил, что это чумазое, лохматое, ободранное нечто — я. Хорошо, что по дороге нам не встретился патруль. Настолько подозрительных ночных бродяг задерживают даже без всякого "выяснения обстоятельств". Частично отмывшись сам, частично отмыв Полли и основательно замутнив воду в кадке, я повторил попытку пробиться в комнату, оплаченную на неделю вперед, между прочим. Трактирщик смерил нас очень подозрительным взглядом, зато воду в комнату предоставил еще быстрее, чем в прошлый раз. Видимо, содержание столь неприглядных постояльцев портило ему репутацию.

Наскоро ополоснувшись (Полли в это время нарочито внимательно изучала пейзаж за окном, все-таки соблазнительница из нее, как из меня придворная дама), я забрался в кровать, предоставляя девчонке плескаться сколько душе угодно, и заснул моментально.

А проснулся от того, что девчонка, неловко повернувшись, больно ткнула меня в спину. Я сел на кровати, оглянулся назад и... чуть не упал с кровати, отшатнувшись.

— Что такое? — Полли сонно потерла кулачками глаза.

— Pollie, ты себя в зеркало видела?!

— Не-эт... — она широко зевнула.

— Вот и не смотри еще... м... пару месяцев точно.

Я спрятался от огненной волны мага за амулетом. Полли, видимо, нашла какой-то другой способ. Правда, немного менее удачный. Сама-то она не пострадала, а вот волосы... сейчас ее прическа представляла собой нечто разноуровневое, опаленное, местами кучерявое, местами черное.

Как и следовало ожидать, девчонка тут же кинулась к ванне и уставилась на свое отражение.

— Тиииииим! — издав этот полузадушенный вопль, она села на пол и совершенно явно собралась разреветься. Опять?

— Между прочим, я тебя предупреждал — не смотри! Да не реви ты, волосы отрастут. Сейчас я опаленное обстригу, и все будет в порядке. Или хочешь к цирюльнику тебя отведу... он с этой задачей, пожалуй, лучше справится.

— Не-ет, лучше ты-ы-ы, — всхлипнула девчонка.

— Ну смотри... — я пожал плечами и отправился к хозяину за ножницами.

Спустя пол вески титанических усилий я критически оглядел полученный результат. Что ж, цирюльником я себе на жизнь заработать не смогу никогда...

Побоявшись отхватить Полли что-нибудь лишнее, я просто обстригал закрутившиеся и почерневшие пряди, не особо следя за тем, чтобы все они получались равной длинны. В итоге, с правой стороны волосы открывали ухо, с левой спускались до плеча, сзади вообще хрисс знает что!

— Все, — неуверенно буркнул я.

Полли подпрыгнула и снова кинулась к воде. Как и следовало ожидать, комнату огласил новый визг.

— Ой! Тим, мне так нравится!

Я ошеломленно уставился на недоразумение. То ли у меня что-то со вкусом не то, то ли у нее с мозгами. Она повернула ко мне сияющую мордашку и вдруг кинулась на шею.

— Спасибо тебе! Спасибо-спасибо! Я тебя теперь никогда-никогда не оставлю!

Это что? Угроза?

— Отстань, — буркнул я, отдирая от себя недоразумение и с трудом скрывая улыбку.

— Мне правда нравится! Только... — она коснулась рукой самой короткой пряди над ухом. — Здесь бы подлиннее... но ведь отрастет да?

— Да, — ответил я, а в голову закралась одна идея.

Междустрочие. Пояснительное.

Староста удивленно воззрился на подозрительную парочку, выжидающе застывшую на пороге. Темноволосый парень лет двадцати с желтыми кошачьими глазами и девочка. Ее странно остриженные волосы в лунном свете отливали всеми оттенками серебра.

— Чегось надобно-то благородным господам?

— Переночевать не пустишь, дедушка? Мы в Квирин направляемся. Думали, успеем за день, да больно места у вас здесь глухие.

— Ну есть такое, — согласился староста. — Девочку пущу, отчего ж не пустить, а ты бы лучше на сеновал подался. Я разврата всякого в доме не потерплю!

— Бог с вами, дедушка. Что за мысли у вас. Она сестра мне, — усмехнулся парень, дернув девочку за длинную прядь. Та ответила ему тычком под ребра. — Троюродная, по батюшкиной линии. Вот везу к родственникам погостить.

— Ну коли так, заходите что ль.

Путешественники вошли внутрь. Девочка с любопытством заозиралась и староста ахнул. Коротко остриженные с левой стороны волосы открывали ухо, по краешку которого от верха до мочки ослепительно сверкали семь алмазов. Старик мысленно повысил предполагаемую плату за ночлег втрое и отправился устраивать гостей на ночь...

Глава 3. Хельга и оборотень

Вейнарт месяц, 5 число.

День равноправия фей.

Шестикурсники уже успели насидеться в душных кабинетах, поэтому искренне жаждали практики. Хотя, мне кажется, что не практика была столь притягательна, а возможность свалить хотя бы на пару весок из четырех стен.

Помнится, сир де Асти говорил, что для подобного рода занятий по некромагии к территории Академии было отнесено небольшое заброшенное кладбище с фамильным склепом. Стоило бы зайти к Лессу да узнать точнее, как туда добраться.

— Лесс, — по своему обыкновению я вбежала в кабинет декана, не утруждая себя нормами приличия.

— ...и к вечеру, будьте любезны, предоставьте мне подробный отчет о... Госпожа Дарк? — искренне удивился сир де Асти, нависая над бедным верленом, тыча ему в нос какой-то свиток.

— Отчет о госпоже Дарк? Как это мило, — хлопнула глазками я. — Чем обязана такой чести?

Арес покачал головой, Лесс устало закатил глаза:

— Когда ты... вы стучаться научитесь?

— Я же не провидец, откуда я знаю, когда, — фыркнула я. — Я вообще-то только спросить. Детишки хотят на кладбище поиграть.

— Вы уверены, что хотят?

— Право, господа, вы ставите меня в тупик своими вопросами. Я преподаватель Башни Рун, а не Аннун. Вот мы сначала проведем занятие на свежем воздухе, а там глядишь и отсеется кто.

— Вы так на это надеетесь? — Арес скрестил руки на груди и прислонился к деканскому столу. Лесс скривился и встал, не желая любоваться ректорской филейной частью. — Боитесь конкуренции?

— Боюсь, что работы много появится из-за такой любительской "конкуренции", — парировала я. — Плохая идея развлечения ради трогать места захоронений, на самом-то деле. Я рассчитываю лишь на то, что некоторые из учащихся после сегодняшнего дня в это вообще больше не полезут. За экзамены можно не переживать, валить никого не буду.

— Тогда зачем это представление с кладбищем?

— Как раз чтобы увидеть, кто действительно склонен к некромагии, а кого от греха подальше вообще даже к погребенной безвременно ушедшей козе подпускать нельзя.

— И вы уверены, что сможете эти способности разглядеть?

— А что, у вас половина Академии моих коллеги? — съехидничала я. — Магистры Магии Смерти? Сир де Асти, если бы я не могла этого сделать, меня бы тут просто не было.

Наверняка мои преподаватели гордились бы, узнав какой самоуверенной и строгой я стала.

— Со стороны заходящего солнца есть спуск в тоннель. Пойдете прямо по нему и выйдете как раз на то самое кладбище, — ответил Арестир. — Идти около полверсты, если не меньше. Его даже видно от Академии неплохо.

Я вернулась в аудиторию и еле успела пригнуться, как над головой просвистел учебник. Книга гулко стукнулась в стену за спиной, и упала. Я многозначительно откашлялась и за считанные удары сердца вокруг воцарилась тишина. Студенты моментально рассредоточились по своим местам, от ужаса сжавшись настолько, словно надеялись испариться с глаз моих тут же и, боясь, что вот-вот в двери ворвется толпа восставших мертвецов.

Я молча подняла книгу, положила на первую парту. "Расы и сущности". Автор Рисса Нортская. Никакого уважения к чужому труду.

Сама такой же была.

Однажды в Межрасовке Рион — что был автором картинки, висящей над моим рабочим местом, — и я устроили настоящий погром в аудитории. По всему классу парили перья и клочки пергамента, на наколдованных ножках бегали по стенам и полу древние фолианты. Особо пугливые господа забились под столы, либо напротив — на них запрыгнули, в зависимости от того, что пугало больше: книжка с ножками, норовящая сбить с ног, или воткнувшееся в ухо перо.

Мы сражались на указках, ловко перескакивая со стола на стол. Я была уверена, что победа уже моя, увы, парта со мной была не согласна. Столешница разломилась, я с визгом упала прямо на вошедшего в аудиторию преподавателя, чей преклонный возраст уже не позволял несчастному испытывать какие-либо нервные потрясения. Увидевший всю картину ректор Межрасовки, слегка побагровел, потребовал зайти к нему после занятий. Рион ехидно похихикивал с задней парты, преподавателя чуть не хватил удар, а меня едва не исключили. Да и вылетела бы оттуда со скоростью пушечного залпа, не будь я одним из лучших некромагов на курсе.

Правда, вынесла из той ситуации я всего один урок: мебель надо выбирать подходящую мне по весу, а то так ведь и покалечиться можно.

А мои студенты сейчас прижухли так, словно только что разнесли вдребезги как минимум половину Академии без возможности восстановления.

— Вещи можете оставить в кабинете, если не передумали. Или вписать в завещание.

В тишине кто-то нервно икнул. Я поспешила заверить, что это была лишь шутка, и выжидающе осмотрела аудиторию.

С задних рядов неуверенно поднялись три руки. Две девушки и парень. Даже не удивлена: у них уже которое занятие самый напуганный вид.

— Тогда открывайте Теорию боевых заклинаний и из кабинета ни ногой. Еще не хватало, чтобы вас сир де Асти застукал где-нибудь в коридоре. А будете шуметь — на следующую практику насильно вытащу. Договорились? — и я мило улыбнулась.

Ребята активно закивали и судорожно начали листать учебники.

— ...а мы скоро вернемся, — замерев на пороге, проговорила я и, зловеще гыгыкнув, добавила:

— И возможно не все.

Моей профессиональной гордостью было дипломное задание, которое я выполнила безукоризненно, а в дипломе добавилась строчка "Обладает сильным внутренним резервом, уникальными знаниями и быстрой реакцией в условиях повышенной опасности. Рекомендуется для преподавательской деятельности, для участия в боевых магических действиях, подходит для заданий, в которых требуется нестандартный подход".

Тогда специально для выпускников пробудили одно из самых красивых мест Дариола. Кристально-чистое озеро, заключенное среди гор, чьи вершины прятались под снежными шапками, а основания пестрели летней зеленью...

Видимо, именно недоступность сего места и привлекала желающих свести счеты с жизнью. Родное название озера уже давно забылось, а от поколения поколению переходило его новое имя — "Озеро смертников". Сотни неупокоенных душ так и не смогли вырваться из кольца гор, словно из заколдованного круга, еженедельно принимая в свои ряды случайных путешественников, жителей окрестных деревень, влюбленные парочки, бегущие подальше от людских глаз, не верящие в проклятья...

Двоих моих возможных будущих коллег по работе вытащили из озера в последние удары сердца. Насколько я знаю, второй парень на следующий год выполнил выпускное задание и все-таки получил свой диплом. Первый же, кажется, остался жить в доме у знахарки, где она уже на нем испытывала новые целебные заклятия и зелья: парню было без разницы, что происходит, он больше ничего не соображал.

Еще трое отказались даже приближаться к Озеру. Вместо диплома они получили рекомендательную записку "Не допускать до непосредственной работы с нечистью, подходят для работы в сфере торговли".

Когда к заданию приступила я, преподаватели уже ни на что не рассчитывали, но спустя пол-вески нежить ровным строем шагала в глубины озера, смотреть свои вечные сны.

Объяснить, как у меня это получилось, я так и не смогла. В отчете о практике пришлось много сочинять, вместо дипломной работы он начал походить на очередную байку, но преподаватели посчитали это крайне убедительным. Более того, ходят слухи, что в каком-то из учебников мой способ даже был обнародован.

...к этому времени мы уже пришли на кладбище. Мои ученики не особо прониклись историей про Озеро и мои заслуги перед системой образования Дариола, и я вздохнула: придется вдохновлять действиями.

"Академическое" кладбище представляло собой пару-тройку десятков покосившихся памятников, небольшую часовенку с огромной трещиной в стене, спрятавшийся за ней склеп, и жуткие дебри из высокой травы и кустарников. Черная энергия была здесь весьма слабенькой, даже толком не подпитаться. Не то уже выветрилась вся, не то вытянули. Да и скорбящие родственники, если сами уже не покоились в другом месте, явно не горели желанием сюда захаживать.

— А сейчас, детишки... — начала было я, хрустнув пальцами. "Детишки" сжались в один большой комок. Кто-то настороженно озирался, кто-то с надеждой и мольбой смотрел на меня, а кто-то спокойно изучал сидящую на кресте неподалеку ворону.