Чем больше времени проходило после ухода хищника, тем холоднее ей становилось. Фрея закуталась в два меховых одеяла, пододвинулась ближе к костру, но тело продолжала сотрясать мелкая дрожь, а зубы, не переставая, выстукивали частую дробь.
— Ну не может же мне быть так холодно?! — не выдержав, выкрикнула она в ночь. — Что же это такое?
Ответ пришел сам собой. Это страх!
— Я убила Одинокого Ореха! — с трудом выплевывала слова девушка. — Я нашла и привела сюда Колдуна! Я отогнала медведя от своего дома! Я не боюсь! Я не боюсь!
Странно, но сразу стало легче. Продолжая бормотать себе под нос, она отодвинулась от огня и легла, опираясь локтем о землю.
— Только чего он сюда приперся? — согревшись и успокоившись, пробормотала Фрея. — Не на кого охотиться, что ли? Вон сколько зверья кругом. Ешь, не хочу! Нет, ему сюда приспичило. Маньяк какой-то, а не медведь.
Только под утро девушка слегка задремала. Но голодные комары позаботились о том, чтобы этот сон не оказался слишком продолжительным. Тем не менее, Фрея проснулась в прекрасном настроении. Как ни как, лишний раз доказала самой себе, чего она стоит.
Вот только гордыня еще никого до добра не доводила, а жизнь — великая мастерица устраивать разные пакости. Очень быстро выяснилось, что закончилась вода, хотя, плюнув на гигиену, девушка использовала её только для питья. Но за ней надо идти либо к ручью, либо на озеро. А за дверью совсем недавно от всей души резвился разъяренный медведь. И что если обиженный неудачей хищник спрятался где-нибудь за кустиком, терпеливо поджидая, когда лакомая добыча сама выйдет из-за неприступных стен прямо ему на завтрак или обед? Да хоть на ужин!
Можно было сколько угодно ругаться, проклинать всех и вся. Начиная от того, кто её забросил в этот гадский мир, кончая двинутым мозгами медведем. Вот только дождь от этого не пошел, и родник из скалы не забил. Лишь пить захотелось еще сильнее.
Страх, который испытывала Фрея, открывая входную дверь, казался еще сильнее, чем тот, что пришлось пережить ночью. А глубокие царапины на брусьях и следы зубов едва не заставили её потерять сознание. Валявшаяся неподалеку обугленная ветка подсказала решение.
На этот раз девушка оставила копье во дворе, вместо него взвалив на себя корзину со смолистыми ветками, горящий факел, два кувшина, и кое-что постирать.
Тем не менее, как она себя не подбадривала, отойти от надежной двери оказалось очень трудно. Подняв горящий факел и пугливо оглядываясь по сторонам, Фрея осторожно шла по тропинке, на всякий случай отмечая деревья, куда можно залезть. Если что... Если успеет...
Ноги дрожали, дыхание то и дело сбивалось, пересохшие губы бормотали что-то бессвязное. Но девушка шла, пока не услышала впереди шум текущей воды.
Повинуясь какому-то наитию, она воткнула в землю несколько смолистых веток и подожгла их, окружив себя огненным кольцом. Давненько ей не приходилось так торопиться со стиркой. Побросав мокрые шкурки в корзину, девушка перебросила через плечо связанные кувшины и, похватав факелы, заторопилась назад. Тут память вновь продемонстрировала свой садистский характер, выбросив из темных глубин прочитанные в какой-то книге слова: "Некоторым из беглецов казалось, что им удалось спастись, но смерть настигала их на пороге собственного дома".
— Вот свинство! — только и смогла вымолвить Фрея, чувствуя, как волосы шевелятся на голове.
Измотанная страхом, уставшая, она торопилась, как только могла, не обращая внимания на заплетавшиеся ноги. Уже неподалеку от ограды носок кроссовки зацепился за корень, и девушка упала, чудом не разлив воду из кувшинов, но вывалив содержимое корзины на тропинку. Быстро собрав сырые шкурки, Фрея, позабыв по погасший факел, стремглав бросилась к двери.
Захлопнув её за собой, беглянка быстро задвинула засов и в изнеможении сползла вниз по стене. Девушка долго сидела, прикрыв глаза, наслаждаясь неподвижностью. Потом, со стоном поднявшись, медленно потащилась к столу. Все, на следующие сутки она водой обеспечена. Вот только еду придется экономить. Той, что есть, на пару дней хватит, если поумерить аппетит. А там может мохнатый разбойник совсем уйдет, да и её состояние более-менее придет в норму.
Именно в такие дни Фрея особенно остро тосковала по удобствам и комфорту родного мира, всей душой ненавидя ту силу, которая перебросила её в эти дикие, абсолютно не цивилизованные места. И как только тут люди живут?!
Развешивая шкурки на просушку, девушка окончательно пришла к выводу, что жилище Отшельника все же нуждается в некотором улучшении.
У аратачек хотя бы свой угол в вигваме есть, а в этой каменной клетушке не отгородишься. Осталось придумать, как это лучше сделать, а главное, под каким предлогом преподнести это все хозяину дома.
Подкрепившись кусочком вареной рыбы, Фрея продолжила "сборку" штанов. Но глаза неудержимо слипались после бессонной ночи, а шило просто вываливалось из рук. Решив не издеваться над собой, девушка направилась в хижину. Сложно сказать, что заставило её подойти к входной двери. Скорее всего, захотелось лишний раз проверить засов.
Убедившись, что тот задвинут, Фрея взглянула в щель между брусками и удивленно вскинула брови, заметив на тропинке темно-коричневого зверька. Ей доводилось встречать такого во время путешествия с Отшельником. Старик назвал его "цинук". Ловко лазает по деревьям, охотится на белок и птиц, не брезгует падалью. Но что он тут ищет, опустив к земле симпатичную острую мордочку? Меж тем, зверек, сделав небольшой круг, поднялся на задние лапки и стал принюхиваться, глядя, казалось, прямо на неё.
— Пошел! — раздраженно крикнула девушка, стукнув по двери ладонью, цинук молнией исчез в кустах. — Ходят тут всякие...
Усмехнувшись, Фрея широко зевнула да так и застыла с открытым ртом, сообразив, что маленький любитель падали топтался там, где она чуть не упала, выронив сырые шкурки.
— Ой, дура!!! — взвыла девушка, обхватив руками глупую голову. — Ну и дура! Он же на кровь приходил! Да как я вообще до сих пор живу! Без мозгов!
Теперь стало понятно неадекватное поведение ночного гостя. Поднявшийся ветер, залетая на двор, где она так неосмотрительно развесила кое-как застиранные вещички, донес запах свежей крови, на который этот мохнатый моральный урод и приперся. Наверное, почувствовал, что кроме неё здесь никого нет, вот и решил закусить, не опасаясь последствий.
— Вот батман! — выругалась Фрея. — Ну и как быть? До аптеки пробежаться за Олвейсом? Так их еще тыщу лет не откроют!
— Но есть же какой-то выход, — бормотала она, взад-вперед расхаживая по двору. — Или опять костер всю ночь жечь?
Вспоминая свою жизнь в стойбище Палевых Рысей, девушка вспомнила, как в её "запретные дни" Расторопная Белка окуривала вигвам какой-то травкой.
— Перебьем один запах другим, — усмехнулась довольная Фрея. — Например, дымом. Да по-вонючее!
К сожалению, она не знала, какую именно траву используют аратачи. Придется брать ту, что есть.
Идти далеко девушка не собиралась, но даже выйти со двора оказалось не просто. Фрее пришлось приложить усилия, чтобы заставить себя отодвинуть засов. Торопливо вырывая с корнем зеленевшую возле стены траву, она то и дело пугливо вздрагивала от малейшего подозрительного шороха. А когда где-то в лесу шумно взлетела птица, девушка, подхватив корзину, стрелой метнулась во двор. И долго после этого наблюдала сквозь узкую щель. Не мелькнет ли среди деревьев бурая туша.
Она выходила еще два раза, обзаведясь в результате этих вылазок двумя охапками разнообразной травы.
Оставалось дождаться ночи и проверить, на сколько эффективным окажется новое средство. Кроме запаса пахучего материала Фрея предприняла еще кое-какие меры предосторожности, перевесив шкурки за очаг.
Ближе к вечеру она развела костер, и творчески используя опыт Колдуна, разложила свежую траву на ярко горевших углях. Двор заполнился едким, вонючим дымом. Вытирая слезящиеся глаза, Фрея ушла в хижину, где не так воняло и, не раздеваясь, легла на полу.
Само собой, что выспаться по-настоящему в таких условиях не получилось. Пришлось то и дело просыпаться, чтобы подновить "пугательный" костер. Она страшно устала, пропахла дымом. Зато из леса к ней никто не приходил.
Тем не менее, ужас той ночи навсегда врезался ей в память. Еще два раза девушка ходила с факелами к ручью. А когда кончилась еда, полдня уговаривала саму себя пойти к озеру, от души жалея, что вместе с ней сюда не забросило какое-нибудь огнестрельное оружие. Пулемет, например, или танк. Вот в него гарантированно ни один медведь не смог бы забраться.
Увы, в её распоряжении нет даже велосипеда. Поэтому пришлось в который раз пересиливать свой страх. Хорошо еще путешествие оказалось не напрасным. Фрея не только запаслась рыбой, но и искупалась, смывая с себя запах дыма.
Бегать вокруг озера, как велел Отшельник, она еще не решалась, но и без дела не сидела. Наконец-то изготовила себе штаны, которые оказались немного великоваты. Так что пришлось сделать сразу и пояс. Без сожаления расставшись с платьем, девушка взяла себе рубаху, которую нашла в одной из корзин, решив, что хозяин возражать не станет. Кроме того, еще раз попробовала стрелять из лука. Причем на это раз не без успеха.
Фрея все чаще вспоминала о старом заморце, уверенная, что с ним она бы ни за что не попала в "медвежий" переплет. Опытный лесной житель, он не дал бы ей сделать глупость, приманив хищника.
Интересно, что скажет Отшельник, увидев следы зубов и когтей на новенькой двери? Уж, наверное, не "спасибо". Или вновь начнет смеяться и бухтеть что-нибудь вроде: "Какой же из тебя охотник, если после первой же встречи со зверем из дома носа не кажешь?" А как тут "казать", если страшно до икоты? Если только и думается о том, как этот бурый гад где-то прячется, облизываясь и пуская слюну? Тут пока за водой или за едой сходишь, семь раз описаешься.
И все-таки, несмотря на страх, на притаившуюся за каждым углом опасность, возвращаться в стойбище к аратачам Фрее не хотелось.
Значит, нужно опять пересилить себя. Но чтобы сделать этот процесс не таким болезненным, девушка решила "возвращаться" в лес постепенно.
Для начала перенесла за ограду тренировки по стрельбе из лука. Разожгла крошечный костерок, положила рядом пучок сухой травы, пару веток и стала стрелять в две сложенные крышки от корзины, прислоненные к дереву.
В первый день она то и дело поглядывала на приоткрытую дверь, готовая при малейшей опасности нырнуть во двор. А на другой, когда вытаскивала из сосны стрелу, заметила на тропинке Отшельника. Да не одного, а с Глухим Громом.
— Принесла его нелегкая! — буркнула Фрея, раздумывая: Стоит ли убирать лук, чтобы лишний раз не раздражать охотника, или пусть видит?
Решила не прятаться. После разъяренного медведя аратач уже не казался таким страшным.
— Я тебя сразу и не узнал! — раздался довольный голос старика. — Думал, какой-то охотник в гости пришел.
— Ты одета как "рысенок", — недовольно фыркнул Глухой Гром, подходя ближе. — И что с твоими волосами?
Девушка недоуменно потрогала заделанный на затылке хвостик.
— Ты похожа... на парня, — продолжал ворчать охотник. — Это неправильно. Женщина не должна так одеваться.
"Что мне нравится, то и буду носить! — мысленно огрызнулась Фрея, убирая стрелу в футляр. — Хоть бы поздоровался для начала, женишок!"
— Разве ты не видишь, храбрый Глухой Гром, что эта одежда похожа на ту, которую она носила раньше? — поспешно пояснил заморец.
Окинув девушку пристальным взглядом с ног до головы, охотник хмыкнул:
— Та была хотя бы немного красивая. А это...
Аратач хмыкнул.
— Никакая...
Щеки у Фреи вспыхнули от ярости: "Сам бы попробовал сшить что-нибудь такими нитками, да еще из кожи!"
А Глухой Гром продолжал портить ей настроение:
— Ты стреляешь из лука?
— Разве ты забыл, что рассказывал Прыжок Льва? — вновь вступил в разговор Отшельник. — Она чуть не убила стрелой Одинокого Ореха.
— Ну-ка, покажи, что умеешь? — полупрезрительно усмехнулся молодой человек.
Понимая, что отказ вызовет только новые насмешки, девушка взяла лук и выпустила стрелу в дерево, отстоящее от них шагах в сорока.
— Теперь дай мне! — потребовал в Глухой Гром.
Фрея даже моргнуть не успела, как рядом с её стрелой торчало еще три.
Снисходительно улыбаясь, аратач вернул пристыженной девушке оружие. Затем выхватил топорик и, почти не глядя, швырнул куда-то вверх. Под ноги им упала ветка с тремя шишками.
— Ты стрелял, тебе и стрелы вытаскивать, — дернула плечиком девушка и, вздернув носик, направилась к ограде.
Качая головой и улыбаясь, Отшельник пошел за ней. Однако при виде покрытой глубокими бороздами двери, все его веселье тут же улетучилось.
— Медведь приходил?
— Да, — кивнула Фрея. — Насилу отогнала.
— Я всегда говорил, что ты очень храбрая, — сказал Глухой Гром, возвращая ей берестяной футляр со стрелами, но, увидев царапины, посуровел. — Зверь сильно злился.
— Да, — согласилась девушка. — Если бы это был вигвам, медведь бы меня съел.
— Нет, — покачал головой молодой охотник. — Я бы его убил. Хозяйку моего жилища никто не посмеет тронуть. Ни зверь, ни человек.
"Кроме тебя", — неприязненно подумала Фрея, все же удержавшись от комментария на последние слова зазнайки.
Войдя во двор, стосковавшийся по дому Отшельник широко улыбнулся. Несмотря на мрачное настроение, девушка тоже не смогла удержаться от улыбки, наблюдая искреннюю радость старика.
— Жаль только, угостить вас с дороги нечем, — проговорила она, виновато разводя руками.
— Приносить мясо в вигвам — забота мужчины! — наставительно сказал Глухой Гром, стаскивая с плеч корзину. — Вчера я добыл молодого оленя.
Аратач достал завернутые в шкуры куски.
— Возьми и свари в котле. Не у всех молодые зубы.
— Тут много, — покачала головой Фрея. — Все не уберется.
— Это еще не все, — гордо усмехнулся удачливый охотник. — Часть пришлось положить к Отшельнику.
— Я его закопчу, — проговорил тот, тоже освобождаясь от ноши.
Его речь заставила девушку насторожиться.
— А вечером ты сваришь мяса нам в дорогу, — продолжал Глухой Гром, усаживаясь на землю.
— Я никуда идти не собираюсь, — медленно покачала она головой и поинтересовалась у заморца. — Ты меня выгоняешь?
— Нет, — тут же ответил старик.
— Ты должна вернуться в стойбище, — строго проговорил аратач. — Дети Рыси уходят из этих мест. Теперь, когда все знают, кто убил Упрямую Веточку, ты можешь вернуться. Мутный Глаз опять примет тебя в свой вигвам.
— Передай ему, что я останусь здесь, — твердо заявила Фрея. — Если, конечно, хозяин разрешит.
— Живи, сколько хочешь, — пожал плечами внимательно следивший за их разговором Отшельник.
— Мутный Глаз — твой названный отец, — нахмурился охотник. — Ты должна его слушаться!
— Мутный Глаз от меня отказался! — отрезала девушка. — Он считал меня убийцей. Я к нему не вернусь!
