В этом описании ничего особенного, довольно примитивный сюжет детского фильма, хотя и рамки рождественских условностей настолько строгие, что особенно и не развернёшься. Но суть, как это бывает, в мелочах и нюансах. А вот мелочи получились очень интересные. Ганс, так сыграл Властелина, что оказался даже не столько страшным, сколько даже обаятельным. Он в сценке, когда начинает поскальзываться на масле скорчил сквозь устрашающий грим такую мордочку, что на ней просто светилось "А меня-то за что?!", что дети не столько боятся его, а смеются. Наша красавица Мадлен так шикарно вписалась в роль ангела, что церковь даже не слова не вякнула, что мы канонические ангельские крылышки с перьями у неё заменили на разноцветные прозрачные стрекозиные или как у бабочек. Серёжка и Валерка отыграли свои роли великолепно. У Серёжки Макс получился таким основательным и серьёзным, а Сильвания у Валерки очень весёлой и заводной. Главное, что мне очень понравилось, что оба почти хором сказали, что больше они сниматься в кино не хотят. Я их понять могу, там же многие сцены пришлось чуть не с десяток дублей делать. Там только крахмал мимо тролля высыпался на Макса два раза, а как нужно попал только на седьмой дубль. А если бы всю сценку хотели снять в один проход камеры, мы бы вообще рехнулись, и не закончили бы и за год. Было много танцев, которые перед съёмками нужно было тренировать и разучивать. Нашим танцорам и привлечённым детям из танцевальных студий "Лореллеи" это было не сложно, а вот Валерке и Серёжке пришлось серьёзно напрягаться.
С названием я мудрить не стал, название "Приключения принцессы Сильвании и Макса на Рождество", как было заявлено рабочим, так и оставили в итоге. Конец съёмок пришёлся уже на срок в месяц до моих родов, и я со скрипом ползал по площадке со своим огромным пузом со второй двойней. Правда, основное отсняли до этого, в самом конце доснимали в павильонах "Баварии", а мы уже привычно жили в нашем кемпере прямо на территории съёмочных павильонов студии. Озвучивать начали ещё до конца съёмок, потом был объявлен перерыв. За две недели до родов я уехал в усадьбу, где в назначенный срок появились мои Настя и Саша. В этот раз всё прошло как-то совершенно обыденно и без предыдущих фонтанов эмоций и переживаний. Детишки оказались совершенно здоровы, и едва им исполнилось три недели, нам пришлось ехать на озвучку в Мюнхен, чтобы успеть сдать фильм до Рождественских праздников. Признаюсь, что я немного смухлевал, и во время пребывания в усадьбе в нашей домашней студии сделал много заготовок по фильму. В частности, песни и музыку, ведь в фильме я пел не только за себя и Мадлен, но и партию принцессы, Макса, речки, барсихи и орлёнка, последнего мне вообще полностью пришлось самому озвучивать. А это уже в сумме почти с десяток песен и песенок. Я больше скажу, пришлось делать то, что я терпеть не могу, но прогнал голос через модулятор и спел за Ганса арию его Властелина и несколько его фраз. Не подходит его баритон к нужному образу. А вот Ноэль пришлось озвучивать полностью, ну, не тянет Мадлен со своим голосом к уровню своей внешности. Но формально, чтобы не обидеть ребят, это потому, что им из-за гастрольного графика уже нужно было улетать на гастроли. Впрочем, Мадлен умничка и так всё поняла...
За этот фильм никто не дал нам Оскара или его аналога, но могу с уверенностью сказать, что немецкие дети его обожают, как и почти всей Европы и не только, ведь фильм дублировали на все основные языки мира. А то, что в фильме официально снялись три настоящие принцессы и целая Дофина в роли одной из придворных дам, внесло фильм в какие-то рекордные списки. Тут надо пояснить, ведь в фильме были сняты все мои дети, то есть, не только Валерка и Серёжка, но и Ксюня с младшей сестрёнкой Маргошей, а это уже получается три только мои дочери, я четвёртый и дочка Дофины, да и Серёжка — почти принц. Но в том и дело, что когда у меня родилась двойня мы договорились, что официально принцессой будет признана только Валерка и если ещё будут девочки, то они тоже станут принцессами, и на них уже не будет распространяться титул бельгийской баронессы де Флусси, его я передал двум другим дочкам Ксюне и Маргоше. А Серёжка и если у меня ещё будут мальчики, получил титул герцога Вюртембергского без принадлежности к королевскому дому, как самая младшая ветвь без прав на корону, так раньше с королевскими бастардами делали. Дело в том, что у мальчишек совершенно другая очерёдность в наследовании, и вот уж чего я бы не хотел своим детям — это участия в этих никому не нужных сварах возле трона. А так, дворянский статус есть, имеет полное право писаться всюду, как герцог фон Саган-Вюртемберг или просто фон Саган, по желанию. Вот и вышло, что принцессы официально — это дочка Дофины, я и Валерка. Не будем уточнять, что в съёмках в моём животе участвовала и Настя, которая родилась вместе с братом, когда съёмки уже закончились. А вообще, немцы — молодцы. Этот фильм так и объявили с чьей-то лёгкой руки подарком принцессы Саган всем детям Германии, так он и стал фильмом принцессы. А уж про популярность Валерки после премьеры я даже говорить не стану, хотя, тут ещё вопрос, кто оказался более популярным, она или Серёжка, который в роли Макса был очень убедителен...
Впрочем, меня это всё как-то не особенно занимало. Я как-то по-новому отнёсся к появлению своих младших детишек. Теперь я уже не собирался отдавать их кормить кому-нибудь. Хватит и того, что я с такими малышами поехал в Мюнхен и довёл до конца работу над нашим фильмом. На его премьеру и традиционные рождественские концерты в Париж прислал свои извинения и не поехал и впервые за столько лет встречал Рождество в усадьбе вместе со всеми. Вообще, в Испании Рождество — это откровенная пародия. Даже в слякотной Франции Рождество больше похоже на себя. На праздник мы все с удовольствием посмотрели наш новый фильм, и даже наши малыши не помешали, ни разу не потребовав моего внимания...
Глава 89
Эпилог или тридцать лет спустя
Даже не верится, что прошло уже тридцать лет. Мне через год официально будет семьдесят, а на самом деле этому телу уже больше семи десятков лет. Но я постараюсь по порядку пройти по всем пунктам, а то опять собьюсь в сторону куда-нибудь. Ну, давайте начнём потихоньку...
После рождения Серёжки с Валеркой наш проект "I-WANT" продолжался ещё восемь лет в том же виде, как и до этого, а потом ещё на два года растянули большое мировое турне прощания группы со зрителями, с которым наши ребята объехали даже самые дальние закоулки нашего шарика, и закончили свою сценическую карьеру очень известными и весьма не бедными людьми. На нашей Мадлен очень хотел жениться младший принц Бельгии, там вообще, такая история была, что по ней несколько фильмов потом сняли. А однажды её пытались похитить по заказу какого-то саудовского нефтяного шейха, но к счастью всё обошлось. А замуж наша красотка и умничка вышла за своего друга детства из родного провинциального немецкого городка, что стало информационной бомбой на пару месяцев. Предпочесть скромного немецкого детского врача принцу и ещё куче богатых претендентов на её руку со всего мира. Но Мадлен, я ж говорил, что она умничка, и очень прагматичная немецкая девочка. После окончания артистической карьеры она вернулась домой в Германию и сыграла довольно тихую свадьбу со своим другом, которого знала с раннего детства. А через год с небольшим, родила своему супругу очаровательную белокурую дочурку, и с удовольствием стала вести жизнь немецкой домохозяйки, которая ей нравится. Я не раз с ней потом встречался и могу сказать, что она действительно довольна своей жизнью. Каждому своё и её выбор вполне достоин уважения, умница, красавица, куколка, так и оставшаяся на пьедестале секс-символа, сумевшая не испачкаться, пусть и под мой голос, но сама божественно танцующая с ослепительной обаятельной улыбкой. Ганс тоже продержался до конца контракта, но потом сорвался, вернее не выдержал объявленной на него планомерной охоты. Четыре брака, два шумных развода, двое его детей, и один, которого он вначале признал, но потом после экспертизы оказавшийся не его. Наконец, оставленный в покое, так, как эти браки и адвокаты практически обнулили все его накопления. Крепко запивший, но вытащенный из очередного запоя Эрихом стал одним из преподавателей в детской танцевальной студии "Лореллеи" под патронажем жены Фреда. Через пару лет парень оклемался, но заработал стойкую фобию к любым официальным отношениям. Пару лет спустя сошёлся и стал жить с милой девушкой, но без оформления отношений. Записи с выступлений группы "I-WANT" крутят в сети даже через двадцать лет после окончания их карьеры и обоим выплачивается небольшое роялти. Теперь уже можно уверенно сказать, что наш проект сработал и стал заметным явлением в мировой эстрадной музыке...
Наш продюсерский "Центр Лореллея" под управлением Фреда оформился и заматерел. Приобрёл статус главного в Германии. Нет, мы не стали конкурентами "Вивенди", а зачем? Гораздо выгоднее было войти в состав этого всеевропейского медиахолдинга на правах его автономного и вполне самостоятельного подразделения. Чтобы было понятнее, то "Лореллея" теперь стала аналогом "UMG", который когда-то взял нас себе под крыло, причём, мы стали выше статусом, чем более старый "UMG", который в отличие от нас сильно сдал свои позиции. По крайней мере, теперь уже совершенно чётко можно сказать, что ситуация со всего двумя полюсами музыкальной эстрады в Париже и Риме в Европе ушла в прошлое и теперь таких центров три, к ним добавился третий в Дюссельдорфе. С гордостью могу сказать, что в этой ситуации моя заслуга достаточно велика и не только в чисто музыкальном поле. Медийное пространство — это не только эстрада, и даже не только музыка. А Фред грамотно построил своё общение с правительством, за счёт чего мы получили мощную поддержку с его стороны. Лет пять назад с приезжавшим в гости Фредом, который, не смотря на свои семьдесят с лишним лет, ещё вполне активен и подвижен, вспоминали почти с умилением, как мы с единственным Вили организовывали мои первые гастроли. Сейчас только экономический сектор "Лореллеи" имеет штат около полутысячи сотрудников, а оборот финансовых средств с того времени вырос даже не в разы, а на четыре порядка. Фактически сейчас министр культуры Германии по движению мизинца Фред прибежит к нему с отчётом, чего Фред само собой никогда демонстрировать не станет. Я это сказал, только для того, чтобы точнее обозначить новый статус нашего агентства или, как его изначально позиционировали, всего лишь продюсерского центра города Дюссельдорфа и земель Нижнего Рейна.
Я имею в основном капитале "Лореллеи" больше пятнадцати процентов и являюсь одним из членов совета учредителей, хотя этими вопросами совершенно не занимаюсь. В руководстве мои голоса и интересы делегированы Фреду, которые он и представляет. И не смотря на то, что двадцать шесть процентов теперь принадлежат "Вивенди", Фред в "Лореллее" вполне может себе позволить утверждение, мол, мы тут подумали, и я решил. Фактически ему вместе с моей долей и делегированными ему долями ещё двух учредителей, один из которых — правительство Германии, а другой жена Фреда, эта доля оказалась свадебным подарком тестя моего бывшего шефа, так вот, в сумме у Фреда даже не большинство, а контроль больше двух-третей решающих голосов, а по уставу центра — это подавляющее большинство позволяющее принимать любые решения, вплоть до роспуска и реорганизации. А вообще, я вынужден был начать влезать и разбираться в финансовых вопросах. Идиллические времена, когда у меня за душой было всего около трёх миллионов марок, и я с трудом представлял, куда мне пристроить такие жуткие деньжищи, давно канули в прошлое. О размерах моего нынешнего капитала спрашивать даже неприличнее, чем о возрасте у девушки. Да я и сам не знаю, если честно. Дело в том, что средства ведь не лежат кучкой на счету, где точно известно, сколько и чего вплоть до последнего пфеннига. Деньги должны работать, иначе их просто сожрёт постоянно подстёгиваемая банкирами инфляция. Этим у нас продолжает заниматься уже давно заматеревший и солидный Вили, вернее, целый отдел из подчинённых ему. И занимается он этими вопросами вполне успешно, за эти годы он уже несколько раз умножил мои капиталы. Вообще, финансисты как-то умудряются высчитывать коммерческий вес того или иного человека, так, вот, по этим вычислениям энежек у меня даже больше, чем у Дофины и всех земель Вюртемберга и я вообще вхожу в число полутысячи самых богатых людей Германии, а это реально круто. И если вы подумали, что я всё это заработал песнями, концертами и дисками, то я вас очень сильно разочарую. Часть, полученная за музыку, песни, концерты, записи, кино, книги и прочие творческие вещи — в объёме всего капитала составляет едва-ли десять процентов, а может и меньше. Примерно четверть — это умения нашего экономического отдела, Вили — гений, я это не раз говорил, причём, тут речь как раз о том, что успешно и продуктивно вкладываются и используются уже большие средства, это как раз не так и сложно. Вили умело и грамотно оперировал нашими средствами именно тогда, когда их было совсем не много, и делал это с очень большой выгодой, которую если считать в процентах и соотнести к нашим сегодняшним средствам, будет просто фантастической. Но в том и хитрость, что то, что можно сделать с небольшими средствами и то, что можно сделать со средствами другого количественного уровня, это далеко не одно и то же. А у Вили талант, и он заложил очень серьёзную базу под наши сегодняшние капиталы. И, вы уж поверьте, но уметь выгодно распоряжаться большими средствами дело хоть и достаточно сложное, но вполне по силам крепкому специалисту, а вот уметь заработать при наличии небольшого объёма капитала, здесь реально нужен настоящий талант или чутьё, как хотите это можете называть.
А ещё... Всё началось с лёгкой руки обожающего меня Вендино, который, как я потом узнал, предложил в качестве оплаты моей рекламы компании не деньги, а процент от уставного пая и в итоге отдал мне четверть своего личного пакета (который ему потом полностью компенсировали, когда увидели результат), так, я не только получил деньги, но и стал пайщиком "LAC", а дальше, или так классно сработали моё лицо и мордашка Хрюши ставшие лицом компании, или просто звёзды так сложились, но, я уже говорил, компания резко пошла в рост и если бы не мощные государственные дотации, то даже в Германии бы давно обошла полугосударственную "Люфтганзу". Сейчас наш "LAC" в десятке крупнейших авиакомпаний мира, а ведь при нашем знакомстве едва мог уцепиться за первую полусотню. Разумеется, другие авиакомпании я представлять больше не могу, но бизнесмены люди жутко суеверные и то, что с моей помощью, как это подавал Вендино, "LAC" лихо поднялся, в мои рекламные контракты стали включать варианты оплаты в виде пая акций, от чего Фред вначале выпал в осадок, а вот Вили просто кипятком писал от радости. И, вот ведь, наивные чукотские мальчики, некоторые предлагали прямо в контракт включить с моей стороны гарантии будущей коммерческой выгоды. Ага, бегу и падаю, такой бред подписывать. Вообще, я подумал и, как Богиня меня под локоть тогда толкнула, я попросил Вили и Фреда не увлекаться такими контрактами, так, что подобные оказались у меня, ко времени, как я официально стал принцессой только с четырьмя коммерческими структурами, про свой пай в капитале нашей "Лореллеи" я не вспоминаю. Это компания Вендино, объединение автомотостроителей Германии, хотя, там, как я уже говорил, немецкого капитала меньше трети, один большой сталелитейный концерн и большая, одна из крупнейших в Европе и Германии фармацевтическая компания (названия вам всё равно ничего не скажут). К слову, урона моей принцессиной чести в этом не было никакого. Это уже потом количество таких компаний перевалило за три десятка, но, может самые известные и на слуху — текстильное объединение сделавшее слово "Принцесса" своей маркой, а девизом "У нас одеваются даже принцессы". Логотип с написанным поверх стилизованного треугольника словом "Princess" стал мировым узнаваемым модным трендом, а летний костюм из пышной длинной фатиновой юбки и льняного прилегающего короткого жилетика стал родоначальником брэндовой линейки "Принцесса". Знаете, а я совершенно не против. Модели этой популярной линии во многом перекликаются с мотивами послевоенной моды, о женственности которой только ленивый у нас не говорил, и пусть лучше девчонки носят такие красивые наряды, чем какие-нибудь дизайнерские отрыжки вроде спущенных до колен уродских штанов, которые в принципе не способны никого сделать красивыми. Тем более что в Старой Европе реально стоит проблема демографии, а здесь, по крайней мере, девушки останутся девушками. К слову, с этими ушлыми текстильщиками и Аля неплохо подзаработала, продала им не мало своих придумок из того, что ей её художественное воображение нашептало. И большинство из тех, с кем у меня такое сотрудничество, реально пошли в гору в коммерческом плане. Хотя, не стану врать, двое и разорились, но там моё участие и не помогло бы, в обоих случаях причины банкротства были объективными и очевидными. Одну компанию растащили на куски желающие урвать свою долю наследники, половина из которых явные безмозглые мажоры, а там и конкуренты не дремали. А вторую возглавил ущербный головой придурок, мы даже контракт с ними разорвали, не смотря на серьёзные штрафные санкции и судебные издержки. К слову, после этого крах компании произошёл всего через год, что только ещё сильнее сыграло на моё реноме. А придурок, к слову, родом из Швейцарии, решил, что наличие меня в составе пайщиков даёт ему какие-то права на меня, и ни много ни мало, заявил о своих матримониальных притязаниях в мой адрес. После того, как получил категорический отказ, именно он на меня в суд подал, и стал опротестовывать наш контракт, а наши юристы при его составлении лоханулись, вот и вышло, что из ситуации, где мы могли ещё и поиметь с этого придурка, мы понесли финансовые потери, половину их которых Фред вполне резонно взвалил на нашу юридическую службу. Как говорится, через задницу или кошелёк учение быстрее впитывается. А Карл рвал на себе волосы, что каким-то образом не проверил этот контракт при его заключении.
