— Конечно ем, — на лице Тертти явственно проступило любопытство. — А как это — ненормально?
— Доходили до нас слухи о некой секте, называли они себя то ли сыроедами, то ли вегетарианцами.
— Нет, о таких точно не слышала. Они если исключительно сыр?
Я улыбнулся.
— О, вовсе нет. Сыроед — от «сырая еда», не обработанная, в смысле, ни водой, ни огнём. В общем, они мясо не ели принципиально.
— Странно... Больные?
— На всю голову, — заверил я очаровательную жену Коротышки. — Видите ли, мясо загрязняет организм, или и вовсе — до того, как стать частью блюда, оно было живым и имело, возможно, большие грустные глазки и умело чувствовать. И потому есть предпочитали исключительно растительную пищу.
Терттес помотала головой:
— Это же бред полнейший. Цикл, обеспечивающий и скотине и разумным выживание, вечен. Одни кормят других, чтобы тех было больше, вторые кормят собой первых, чтобы первые могли обеспечить им продолжение рода, минимум болезней и максимальное расширение популяции. Незыблемые законы жизни.
— И я о том же.
— Да и вообще — животное пошло на мясо — всё, оно становится источником жизни для множества живых существ, будучи мертво само. А растения... Отломи ветку, брось на влажную землю — и через некоторое время получишь второе дерево. Так же и с остальной растительностью, дай ей только условия подходящие, и даже нарезанное в мелкую крошку даст всходы.
— Им без разницы, леди Тертти. Видимо, мозги без мяса атрофируются до крайней степени усушенности.
Оливковокожая весело усмехнулась:
— Пусть жрут камни!
Пока мы трепались, Тофф успел выползти из ванной и провести инспекцию на плите. Он с сомнением повертел половником в чугунке.
— Леди Кайна, я, конечно, понимаю, что долгая жизнь в Лесу, полная опасностей, накладывает серьёзный отпечаток на психику... Но, всё же, может быть объяснишь, зачем ты сварила салат?
— Это не салат. Это суп. Густой, наваристый и очень вкусный.
— Тофф, дорогой, ешь, что дают, — вступилась за меня Терттес, — а то буду кормить исключительно зеленью.
Коротышка задумчиво почесал в затылке:
— Если я буду есть только зелень, то какой же из меня мужчина будет?
— Абсолютно никакой, — кивнула Тертти. — Так что меньше скепсиса, и вперёд, за тарелками.
Тихо бурча что-то совсем неразборчивое себе под нос, Тофф всё же разлил по тарелкам борщ. Я от души подбросил туда сметаны и подмигнул оливковокожему:
— Меньше скепсиса, друже, — и, повернувшись к Терттес, тихо добавил: — Родина его не забудет.
Солнце палило нещадно, совсем не по-раннеосеннему пекло макушку и накаляло стены зданий. Тофф, натянувший шляпу едва ли не до самых глаз, старался идти в тени и едва ли не со счастливым щенячьим визгом подбегал к каждому лотку мороженщиков, периодически встречающихся на пути нашего следования.
— Смотри, не простудись. Это какая по счёту, шестая?
— Девятая, — самодовольно поправил Коротышка и вгрызся в абсолютно идентичный советскому вафельный стаканчик. — Фе фрофтыну.
— И мозг не отморозь тоже.
— Угфу.
Обычное сливочное мороженое. С орешками и черничным джемом. Холодное, зар-р-раза!
Долопав свой стаканчик, я вновь подставил лицо щедрому жару светила.
— Долго ещё?
— Почти пришли.
Вообще, путь наш лежал в Департамент, на торжественную церемонию вручения ключей от нового жилья. Поражала оперативность работы — за неполных два дня нашли в резервном фонде квартиру, оформили и подготовили все документы — вот бы земным жилищникам с такой скоростью свою работу выполнять, а не гонять посетителей с кипой бумаг по инстанциям. Что самое приятное — моего присутствия не требовалось от слова совсем.
Ну а раз время церемонии было обозначено размытой формулировкой «Где-то после обеда», Тофф, выпросивший отгул, согласился сначала сопроводить меня к местным оружейникам.
Собственно оружейное дело тут существовало в неразрывной связке с артефакторикой, позволяя получать такие впечатляющие результаты, что любой инженер-конструктор с Земли продал бы душу и тело, лишь бы получить кусочек данных технологий. Оружие, созданное буквально на коленке, едва ли не в кустарных условиях, при помощи ритуалов и магического воздействия становилось крайне отказоустойчивым и вовсе неприхотливым в обслуживании. Мосинка и калаш Эри-Тауского разлива, так сказать.
За поворотом нашлась небольшая площадь, уставленная ровными рядами лотков и густо населённая народом всевозможных рас. Больше разглядывая разумных, чем товары, я неторопливо двигался в толпе, прикидывая, сколько же ещё придётся за сегодня набегаться. Даже по абстрактным прикидкам — дофига. А мне уже сейчас хочется в ванну. Поваляться в горячей воде, бессмысленно глядя в потолок, поиграть с саламандрами, по воздушной пене бегающими как по натуральному камню, да просто залечь на дно и потестировать возможности моей дыхалки.
Я остановился у лотка со всевозможными прохладительными напитками, раздумывая, взять ли кувшинчик холодного компота, или же обойтись тоником из фляжки. На периферии зрения глаз зацепился за некую странность. С таким же рассеянным видом разглядывая ценники, я сосредоточил внимание на заинтересовавшем меня объекте.
Вздёрнутый носик, внимательные жёлтые глаза, копна оранжево-красных волос. И ушки, один в один схожие с моими. Кицурэ? В Эри-Тау?
Девушка, заметив моё внимание, всё же оторвала взгляд от татуировки и с крайне задумчивым видом затерялась в толпе.
— Тофф, прости моё невежество... Видел рыжую девушку?
Коротышка кивнул.
— Кто она?
Тофф замер на пару мгновений:
— А мне откуда знать её имя?
— К кхалу имя. Уши, хвост — это какая раса?
Тофф понимающе улыбнулся:
— А, вот ты о чём. Тоже непреодолимо хочется потискать такую милашку? — я кивнул. Хорошо, когда тебя понимают, пусть и не во всех аспектах. — Это кицунэ, несколько кварталов занимают своими кланами и мастерскими. Искуснейшие артефакторы! А уж ресторации у них — просто с ума сойти от разнообразия и вкуса!..
Тофф чего-то там ещё в восторженно-слюновыделительных тонах вещал, но я уже думал о другом.
Значит, здесь есть кицунэ. По шкале кицурэ — младшие, ассимилировавшаяся часть расы. Лишившаяся полной мощи, но, в отличие от старших, всё же сохранившая полноценную жизнь. И ещё один пунктик. Человеческое тело — это, конечно, хорошо, но в промежуточном гораздо комфортнее. Теперь бы узнать, могут ли эти кицунэ принимать облик хумансов без хвостов, ушей, и если могут — у меня появляется неиллюзорный шанс на легализацию без лишних, неуместных вопросов.
— Тофф, слушай, а есть тут артефакторы, быстро и надёжно выполняющие заказы?
— Да полно. Тебе же оружейные нужны?
— Ага. И, желательно, дорожащие репутацией.
Коротышка поскрёб лоб.
— Пожалуй, поблизости есть несколько, удовлетворяющих обозначенным требованиям. Мастер Сквимор, почтенный Ханнд с сыновьями, ещё мастерская Керуко, пожалуй.
Последнее имя насторожило.
— Керуко?
— Да. Старик пару столетий разрабатывал системы защиты и вооружение для Департамента правопорядка, потом организовал собственное дело. Дорого берёт, правда, но результаты приличные.
Я почесал в затылке. Это чего, МакКлауд местный? Или тут вполне себе норма жить по несколько столетий?
— Проводишь до его мастерской?
Оружейник оказался самым натуральным кицунэ. Невысокий, уже усохший, седенький пятихвостый старичок с мимикой Будды и ухватками еврея, оказавшегося на смертном одре. Причём второе проявилось сразу же, как только слетела маска первого. Причина оказалась проста: старый лис требовал сначала изложить во всех деталях концепцию ему, видите ли, иначе упущенная выгода, разорение, неблагодарные внуки и бешеные налоги загонят в могилу и без того на ладан дышащего бедного мастера.
В мастерской оказалось весьма прохладно, и я надел куртку, вовремя экспроприированную у прохлаждающегося в кафешке напротив Тоффа. При дыхании изо рта вырывались облачка пара.
— Нет. Вы не понимаете, почтённый Керуко. Мне нужен личный артефактор с головой на плечах и руками из плеч, а не из задницы. Способный потратить на дело времени столько, сколько потребуется, и ещё сверх оговорённого. А у вас внуки вон неблагодарные голодают, налоги ещё сосчитать надо, то да сё, откуда же у вас столько свободных часов для моего заказа появится? А за личного артефактора я дам двойную цену.
Хозяин встал в позу:
— Передаёте все параметры через меня, и никак иначе!
Вот дятел настырный... Чует, что если моя задумка состоится, то сможет существенно поправить свой быт и поднять статус.
— Хорошо, почтенный Керуко. Но с одним условием, — я протянул ему клятвенный медальон Тоффа, — я требую гранд-клятву Дейминару.
Старый лис капитально сбледнул мордой лица. И, что примечательно, даже попытался выйти спиной вперёд через стенку.
— Кхал с тобой, искательница, дам я тебе персонального артефактора, — Керуко даже не пытался скрыть ехидства во взгляде. — Кейтерра! Живо наверх!
Внизу что-то грохнуло, затрещало, как будто рядом выросла неисправная высоковольтная ЛЭП, и вполне ожидаемо бабахнуло. Пол ощутимо качнулся, с потолка посыпалась пыль и какая-то труха. Приглушённая ругань и тяжёлые шаги дополнили эффект подкрадывающегося песца.
Это чего ж за подлянку он решил мне организовать?
Тяжёлая плита люка откинулась на пол и из клубов повалившего едкого дыма выбралось нечто.
Заляпанный маслом и ещё чем-то комбинезон, широкий пояс с кучей держалок под отвертки, молотки, ещё какие-то механико-артефакторные приблуды, гаечные ключи, мотки проволоки и многое, многое другое. На ногах существо носило тяжёлые ботинки с металлической оковкой, на руках красовались толстые перчаткокраги с нашитыми защитными чешуйками, а на голове, укрытой толстым, плотно прилегающим капюшоном, красовался респиратор, объединённый с гогглами. Знакомая, кстати, конструкция. Помнится, Тофф как раз такой же противогаз мне отдавал перед спуском к комплексу Древних. Судя по двум небольшим выпуклостям спереди, укрытым слоистым металлическим нагрудником с характерными выступами, оно ещё и женского пола. Эпичность картины довершалась местами тлеющей тканью комбинезона, кою появившаяся небрежно прихлапывала крагой, сбивая последние язычки огня.
— Это что там взорвалось?! — с ходу наехал на артефактора дед. — Только не говори, что...
— Ага, — приглушённо донеслось из-под маски, — именно система газоподачи.
Старикана аж затрясло.
— Газ же инертен! Там нечему взрываться!
— А вот не надо орать под руку, когда проводятся сварочные работы.
Хвосты деда растопырились, уши мелко и яростно задрожали:
— Выгоню ко всем кхалам! Без зарплаты!
Артефактор стянула противогаз, явив миру чумазое, но очень симпатичное личико. В пронзительно-жёлтых глазах плескались усталость и пофигизм.
— Не выгонишь, иначе клан оставит тебя без заказов.
Дедок молча поклацал челюстью, хмуро стрельнул глазами в девушку, и ткнул пальцем в мою сторону:
— Пока будешь работать на неё.
— А остальные заказы?
— Другим поручу, — отрезал Керуко и, развернувшись, пошёл вглубь мастерской, бурча под нос что-то о нерадивых девках, хамловатых работниках, застарелом геморрое и идиотах, не верящих на слово честному и щедрому кицунэ без гранд-клятвы каким-то там сомнительным богам верности.
Девушка, взмахом руки показав следовать за собой, сбросила капюшон и повернулась. Однако, тоже кицунэ. Ушки, хвост, аккуратно перемотанный широкими полосками ткани.
Выбравшись на задний дворик, мы заняли кривобокую лавочку. Кейтерра, порывшись в карманах, достала кисет и изящную трубку, молча набила агрегат чем-то, по запаху схожим с табаком, и вопросительно посмотрела на меня.
А я чо? Я ничо. Протянул к трубке палец, и саламандра, скатившись с головы, лизнула плотно утрамбованный табак, заставив его задымиться.
Артефактор, прищурившись, проследила обратный маршрут огнеящерки, и с интересом спросила:
— Чем вы умудрились пронять старика?
— Да ничем особенным, — я потянулся, с трудом сдерживая зевательный порыв. — Просто пообещала передать все мои требования и идеи ему при условии клятвы Дейминару.
Девушка фыркнула, пряча мелькнувшие искорки веселья в тени ресниц.
— Он не переносит этого бога.
— Ну и флаг ему в руки, и поссма навстречу, — подытожил я. Кицунэ понимающе улыбнулась.
— Итак, как я понимаю, хозяин Керуко приставил меня в качестве персонального артефактора?
Я кивнул.
— И что я должна сделать?
Боги, в этом дворике чертовски душно... Я расстегнул куртку, снял её. И впал в шок.
Кейтерра, выронив трубку, жадным взором изучала рисунок татуировки, все её изгибы и переплетения, а после, соскользнув с лавки, в лучших традициях римских легионеров пала на одно колено передо мной:
— Прости, что не узнала сразу. Я сделаю всё возможное, Старшая.
Фигассе сервис тут.
— Эм... Хорошо. Только для начала поднимись с колен, пожалуйста.
Девушка, как ни в чём не бывало, спокойно встала и села на лавочку.
— Итак, для начала вопрос: как ты узнала, что я кицурэ?
— Узор Предка на руке довершил картину. До этого — ваш запах, оттенки и слои ауры, ещё на рынке их почувствовала.
Оба-на. Я присмотрелся к девушке. Если распустить хвост, переодеть в платье и дать в руки корзинку — точно та самая кицунэ будет, что наблюдала за мной.
Кицунэ-Шерлок, однако. Я посмотрел по сторонам, наклонился к кицунэ:
— Слушай, как ты смотришь на то, чтобы после работы встретиться, прогуляться, поговорить? У меня есть несколько вопросов, кои хотелось бы задать вдали от возможных ушей.
— Как прикажет Старшая. Могу прямо сейчас освободиться.
Я потянулся и всё-таки зевнул.
— Давай так поступим. У тебя дела незавершённые сейчас есть? — Кейтерра кивнула. — Вот. Закончишь, поужинаешь, и потом уже встретимся. Идёт?
— Да, Старшая.
— Хватит называть меня Старшей. Во-первых, не хочется огласки, а во-вторых, у меня имя есть. Кайна, если что.
Девушка понимающе кивнула. Обсудив время и место встречи, я в приподнятом настроении отправился за Тоффом. Жить — хорошо, как говорится, а хорошо жить — совсем прекрасно.
В кабинете Миедджи оказались только сам Грисс да капитан Хвалис. И несколько напряжённая атмосфера.
