Небольшой конфликт произошедший между ними несколько дней назад, только лишь разжег его страсть, не давал ему покоя, пламенем бушевал в его сердце.
Он всего лишь хотел дотронуться до ее роскошных каштановых волос, прекрасными локонами падающими ей на плечи и протянул к ним руку, как она, увидев его жест, резко отклонила голову назад и Баррак, сам не понимая как, пытаясь ее удержать, схватил за платье на плече. Девушка дернула плечо из его руки и, не выдержавшая рывка, застежка на груди разошлась и обнажила упругую, налитую девичью грудь. Баррак замер от восхищения, такой красы он никогда еще не видел.
— Зачем это? — Вымолвил он не сводя с груди девушки глаз.
— Затем же, зачем и твоей матери. — Выкрикнула Елена и, вырвав платье и его руки, запахнула сломанную застежку, щеки ее порозовели. — Уйди от меня! — Вдруг еще громче закричала она. — Ты мой враг! Ты уничтожил мой город, убил мою мать и всех жителей планеты! Я ненавижу тебя! Уйди!
Голос ее сорвался и захрипел, глаза горели, голова слегка вздрагивала и ее прекрасные волосы, рассыпавшись по ее груди, стали еще прекраснее.
— Я еще никого не убил. — Баррак покрутил головой. — Я адмирал, я приказываю.
— Это еще хуже. — Ее глаза вдруг превратились в щелочки. — Ты заслуживаешь самой страшной смерти.
Она вдруг повернулась и убежала в другую комнату, прочно заперев за собой дверь.
Постояв посреди холла несколько минут, он повернулся и ушел.
Несколько этих дней он носился как угорелый вокруг планеты, сам не понимая, что делает. Поручения, которые давал ему отец, он либо механически выполнял, либо не выполнял вообще. Девичья грудь стояла у него перед глазами, заслоняя весь остальной мир. В конце концов, не выдержав своих мучений, он решил, вернуться и попытаться поговорить с Еленой.
Баррак приложил руку к пластинке у двери, дверь осталась на месте. Он постучал по пластинке, бесполезно. Баррак слегка налег на дверь, дверь не поддалась. Он отвернулся и посмотрел на окружающие дом постройки.
Может она куда-то вышла, он пожал плечами и начал обходить постройки, пытаясь открыть их двери, ни одна дверь не открылась. Он вновь вернулся ко входу в дом и потрогал пластинку, безрезультатно. Тогда он сел, упершись спиной в дверь и, положив руки на колени, задумался.
Кто он такой? Почему он так не похож на своего отца, а очень похож на свою мать и на эту девушку?
Он вспомнил свою первую встречу с Еленой на чужом корабле. С ней были еще двое, которые так же были похожи на нее и на его мать, и почти не похожи на его отца. Почему отец не разрешает ему встречаться с матерью и всегда советует не верить ее рассказам? Почему, почему, почему?
Баррак подвинул ноги поближе к себе, сделал из рук мостик, склонил на него голову и закрыл глаза.
Разноцветные круги плыли перед его глазами. Вот в одном из них мелькнуло лицо, он присмотрелся — Елена. Он стал расталкивать круги, пытаясь пробраться ее изображению, но они мешали и постоянно путались у него под руками. Он отчаянно махал руками и пробирался вперед. Вот ее лицо, он протягивает руки, ее лицо делается серьезным, глаза превращаются в щелочки.
— Враг! — Не шевеля губами произносит она и ее изображение исчезает.
Баррак замирает в оцепенении, цветные круги исчезают и он летит вниз, широко расставив руки.
Он вздрагивает и открывает глаза. Темно. Его тело словно окостенело. Он с трудом поднимает затекшую шею и, сбросив руки с колен, пытается вытянуть ноги. Тысячи иголок впиваются в бедра, икры, колени, его лицо искажается от боли.
Кое-как вытянув ноги, он валится на бок и, перевернувшись на живот, опираясь на руки, пытается подняться. Наконец после нескольких попыток это ему удается. Ноги ватные и не идут, его всего трясет. Чтобы не упасть, он протягивает руку к стене, чтобы опереться на нее, рука попадает на пластинку, дверь исчезает, рука Баррака падает вниз и остолбенев, он замирает на месте.
Коридор освещен. В нескольких шагах перед дверью стоит Елена с оружием в руках. Баррак слегка пожимает плечами и разводит руки в стороны. Наступает длительная пауза.
— Что тебе еще нужно? — В голосе Елены прозвучала усмешка. — Ты еще не все увидел? Если ты не уйдешь, то больше никогда и ничего не увидишь.
— Я пришел. — Бор опустил голову.
— Я это вижу.
— Я пришел, чтобы увидеть тебя. — Бор поднял голову и смотрел ей прямо в глаза, уверенность начала возвращаться к нему. — Я хочу все знать: о тебе, о себе, обо всем.
— Обо мне ты уже слишком много знаешь. — Девушка пожала плечами. — О тебе я ничего не хочу знать.
— Я принес вот это. — Баррак расстегнул застежку телепортационного костюма и достал из под него голографическую фотографию. — Может быть это сможет помочь?
Он сделал шаг в коридор и наклонившись, положил фото на пол. Толкнув его к девушке, Баррак выпрямился и вновь отступил назад. Не сводя глаз с юноши, Елена присела и подняв фото, поднялась и искоса взглянула на него. На нем была изображена девушка, может чуть старше ее, но необычайно стройная и красивая.
Елена хмыкнула, оттопырив нижнюю губу, и начала опускать руку с фото вниз. Неожиданно девушка на ней немного изменила свое положение, рука Елены замерла, она поднесла фото к глазам и стала внимательно рассматривать изображение девушки со всех сторон, поворачивая фотографию туда-сюда.
— Кто это? — Она оторвала взгляд от изображения и посмотрела на Баррака.
— Моя мать! — Громко произнес он.
— Мать? — Ее лицо приняло задумчивый вид.
Елена еще раз поднесла фото к глазам. Из глубины ее памяти всплыло далекое воспоминание: пространство усеянное звездами и голубая звездочка-слезинка.
— Ленусик! — Тихо произнесла девушка и ее рука, держащая оружие, опустилась. — Закрой двери. — Произнесла она и повернувшись, медленно пошла в холл, постоянно вертя фотографию перед собой.
Баррак переступил порог, дотронулся до пластинки и, подождав пока закроется дверь, пошел вслед за девушкой.
Войдя в зал, он увидел, что Елена уже сидит в кресле и держит голографическое фото перед собой, оружие лежит на полу, за креслом.
— Кто ты? — Елена подняла на него взгляд, указывая рукой на кресло напротив.
— Я не знаю. — Баррак пожал плечами, крутя головой. — Я сам хочу это знать.
— А что ты помнишь из своей жизни? — Она внимательно смотрела Барраку в глаза. — Ты был когда-нибудь маленьким, совсем маленьким?
— Был наверное. — Баррак скорчил неопределенную мину. — Я помню мы долго находились в "Призраке". Потом подошли к оболочке, прошли ее и оказались внутри. Сотни вейвов бросились нам навстречу. Отец остановил корабль и мы так простояли очень долго, пока вейвы не ушли. Отец опустил "Призрак" на планету Лессел. Потом мы начали встречаться с жителями Лессел морфами, учили их язык. Весты прогнали отца и отобрали у него его планету и отец решил вернуть ее с помощью морфов. Он сказал, что когда его не будет, то я буду править всеми звездами. Сейчас я только лишь адмирал флота морфов.
— И ты веришь бредовым рассказам своего отца. — Елена усмехнулась? — А как его зовут?
— Озл!
— Озл? — Девушка наморщила лоб. — А констант Озл, это он?
— Возможно. — Баррак неуверенно дернул плечами. — Фраз рассказывал мне, что они были на одной из планет, на которой отец был кажется константом, хотя сам отец это слово никогда не произносил.
— Еще бы. — Елена улыбнулась. — Он оттуда...
Она неожиданно умолкла.
— А почему ты его называешь своим отцом? — Произнесла она через некоторое время. — Он ведь никак не может быть твоим отцом.
— Почему не может? — Баррак поднял брови.
— Он не человек. — Она помахала фото перед собой. — Вернее, он не настоящий человек, он искусственный вест, тоор.
— Тоор? Ну и что? — Баррак пожал плечами.
— У тоор никогда не бывает детей.
— Детей? — Юноша подался вперед. — А кто это дети?
Елена широко улыбнулась.
— Дети — это такие маленькие, веселые и капризные человечки, которые ничего не знают и обо всем спрашивают. Потом они вырастают и у них появляются такие же дети.
— А ты была детью?
— Ребенком! — Елена рассмеялась. — Конечно была. Наверняка и ты был. Только об этом тебе почему-то твоя мама не рассказывала.
— А у нас будут дети? — Баррак наморщил лоб.
Улыбка слетела с лица девушки.
— Не знаю. — Быстро бросила она. — Не-ет! — Она отчаянно замахала руками перед собой.
— Ты же сама... — Юноша пожал плечами.
— Это у нормальных людей бывают дети. А ты... — Она тихо хмыкнула.
— Кто я? Ответь мне кто я? Я это хочу знать. — Баррак ткнул себя пальцем в грудь.
— Откуда я знаю. — Бросила хмуро Елена. — Сын человека и железки. Может быть ты робот.
— Робот? — Баррак провел рукой по лбу. — Не знаю. — Он резко покрутил головой. — Кто такой робот?
— Твой отец робот. — Выпалила Елена, вскочив с кресла. — Вот кто такой робот.
Юноша недоуменно уставился на нее, разведя руки в стороны.
— А кто же тогда я?
— Ты ребенок. — Глаза девушки весело сверкнули. — Большой и глупый ребенок. — Она наклонилась к его лицу.
Бор поднял лицо и их глаза встретились, почти упершись друг в друга, еще детский, вопросительный, взгляд Баррака и веселый, насмешливый, взгляд Елены. Хмыкнув, Елена быстро выпрямилась, легкий румянец покрыл ее щеки.
Наступило тягостное молчание.
— Ты хочешь есть? — Наконец нарушила молчание Елена.
— Наверное нет. — Баррак мотнул головой.
Как понять? — Она подняла брови. — Ты вообще чем питаешься? Чем питаются жители твоей планеты, как их, мофры?
— Морфы. — Правильно произнес Баррак. — Пищу им дает их вейв, так же как и мне.
— Кто такой вейв? — Девушка наморщила лоб. — Ты уже кажется называл это слово.
Вейв это корабль. — Юноша махнул рукой в сторону коридора. — У каждого морфа есть свой вейв, его дом.
— Ты же не мо-р-ф. — Медленно произнесла она последнее слово. — Откуда у тебя корабль?
— Отец убил хозяина вейва и отдал корабль мне. — Баррак махнул рукой.
Глаза девушки сделались еще шире. Она шагнула к зарду, лежащему на полу. Слово смерть, как она поняла, для юноши имело обыденный характер.
— Как корабль может кормить? — Елена пожала плечами. — Он что корова, дает молоко?
— Корова? — Баррак дотронулся до лба. — Ах да, милл. У мамы на Лессел есть милл. Она зовет ее коровой, которая дает белую воду. Я когда-то пил ее, вкусно. Но сейчас вейв дает мне тон, который я пью, который пьют и все морфы. Это очень вкусный и живительный напиток, он снимает усталость, делает сильным и умным.
— Тона у меня нет. — Девушка развела руками. — Но у меня есть фрукты и ирис. Я сейчас принесу.
Она поставила на столик напротив своего кресла голографическую фотографию и ушла. Баррак поднялся и начал осматривать зал. Около стены стояли две голографические фигуры, мужчина и женщина. Обе фигуры были высокие, но какие-то тонкие.
Если это ее отец и мать, то она тоже не похожа на них, Баррак почесал затылок. Они вровень со мной и тонкие, она же совсем на них не похожа. Может быть это не ее папа и мама. На стене напротив висел экран. Как пространственный сканер на корабле отца. Он подошел и провел по нему рукой, оставшийся след, говорил, что его давно не включали. Так же на стенах было много каких-то плоских фотограмм. Одна из них его очень привлекла, бушующее море, завораживало, восхищало своей мощью. Баррак подошел вплотную и прочитал. "Айвазовский. ДЕВЯТЫЙ ВАЛ". Он отступил на несколько шагов и вновь залюбовался изображением.
Вернулась Елена с большой тарелкой, на которой лежали фрукты и овощи. Увидев восхищенное лицо Баррака, она остановилась.
— Тебе понравилась эта картина?
— Какое красивое фото. — Он повернулся к девушке. — Я хотел бы иметь такое у себя в вейве.
— Это не фото. — Елена улыбнулась. — Это репродукция с картины, которую художник написал более тысячи лет назад.
— Репр, реп. — Баррак запнулся.
— Копия. Настоящая хранится в музее на Земле. Когда мы с мамой были на Земле, то привезли оттуда все эти копии. — Она обвела рукой стены. — Они здорово украсили наш интерьер.
Баррак покачал головой.
— Ты говоришь столько непонятных слов, что я их не в состоянии даже выговорить. Что это у тебя? — Он шагнул к ней и протянул руку к тарелке.
— Фрукты и овощи.
Елена прошла к креслу и, поставив на столик тарелку, села и указала Барраку на соседнее кресло.
— Садись. Я буду называть их и мы будем их съедать. — Это например огурец. — Она протянула ему продолговатый зеленый овощ и взяла такой же себе. — Смотри. — Она откусила кончик. — Вообще-то его желательно есть с солью, но и так вкусно.
Баррак взял в руку огурец и начал его рассматривать. Потом он поднес его к носу и понюхал.
— Я его кажется знаю. — Он неопределенно пожал плечами. — На Лессел у мамы есть, как это... — Он задумался и посмотрел на потолок. — Кажется ог-огрод. Там растут эти вот штуки, мама зовет их — огурчики и еще похожие на эти. — Баррак положил огурец и показал на томат.
— Это томат. Он действительно может расти он на грядке в огороде. — Елена отложила огурец и взяв томат, протянула его Барраку.
— Нет, нет! — Он замахал руками перед собой. — А что вот это такое? — Он взял в одну руку налитый янтарем персик, в другую гроздь зеленого винограда.
— Это персик и виноград. — Девушка положила помидор и взяв персик укусила его, на ее губах выступила капля янтарной жидкости. — Как вкусно. — Она покачала головой.
Баррак поднес к носу персик и вдохнул его запах. Ему в нос ударил приятный аромат прекрасного плода. Он открыл рот и откусил маленький кусочек. Выступивший сок побежал у него по подбородку. Баррак выронил гроздь винограда и ухватился за подбородок.
— Какая же я растяпа. — Елена вскочила и убежала.
Вернувшись через несколько секунд, она протянула Барраку салфетку.
— Извини меня пожалуйста. — Она протянула ему салфетку, продолжающему держаться за подбородок. — Промокни. Плод очень спелый и сочный.
Баррак взял салфетку и вытер подбородок. Затем, не отнимая салфетки от подбородка, осторожно откусил еще кусочек персика.
Елена подняла с пола оброненную Барраком кисть винограда, положила ее на столик и, усевшись, принялась есть свой персик.
— Какой вкусный плод. — Баррак качнул головой. — Он напоминает вкус тона, который я пью в вейве. Он откусил кусок побольше, его зубы скользнули по косточке.
— Нет, нет! Косточку не едят. — Елена отчаянно замахала свободной рукой, услышав скрежет его зубов. — Смотри. — Елена быстро доела персик и положила косточку на столик.
Баррак проделал тоже самое.
— Было очень вкусно. — Улыбнулся он вытирая губы. — Я больше не хочу есть.
— Так мало? — Легкая гримаса скользнула по лицу девушки. — Попробуй хотя бы виноград.
Она схватила гроздь с тарелки и протянула Барраку.
— Нет! — Баррак выставил руку, ладонью вперед.
— Одну ягоду. — Елена оторвала ягоду и, положив себе в рот, притворно прикрыла глаза, отобразив на лице восхищение. — Как вкусно!
