— Зачем?! — сказал я, понимая, что сил куда-то бежать уже нет. — Все, кого мы любили, все, что так ценили, наш дом, наша родина, наши друзья и товарищи — все они погибли здесь, сегодня. Больше незачем жить! — Я почувствовал, что мои ноги подкосились, и я падаю на колени. — Нам незачем больше сражаться!
— И все?! — прокричал Ловкач. — И это Странник, которого я знал?! Да ты просто тряпка! Подыхай здесь, если хочешь! А мне есть, зачем жить. Месть! Вот смысл моего существования, отныне и до конца! Я их по одному вылавливать буду, я буду охотиться на них до конца своих дней, я у них землю под ногами подожгу, я стану их ночным кошмаром!
— Месть?! Она не принесет тебе покоя и превратит твою жизнь в ад.
И тут Ловкач впервые за все время улыбнулся.
— Странник, ты забыл, кто мы? Покой — лишь иллюзия! А ад — теперь наша судьба!
— Наша буря потерь... — прошептал я, вспомнив ночь шестилетней давности, когда Анель показала мне смерть Ласточки и сказала, что меня ждет еще много боли.
— Что?!
— Забудь! Ты прав! Как бы там ни было — не стоит подыхать здесь! Хотя я и не знаю, зачем мне теперь жить, возможно, я еще найду причины существовать дальше.
Я встал с колен, хоть ноги дрожали, а тело не слишком-то хотело мне подчиняться.
— Кстати, как мы выберемся из города?
— Через стационарный портал, — незамедлительно ответил Ловкач.
— Но разве порталы не заблокированы в связи с красным уровнем тревоги?
— Заблокированы! — согласился Ловкач. — Но не все.
— В смысле?
— Портал на вершине городской Ратуши! Система не блокирует его даже в момент тревоги.
— Пфф... Лучше бы они такой в академии соорудили. Тогда множество наших магов не попали бы в смертельную ловушку.
— Да, система защиты несовершенна. Но оно и не удивительно — за многовековую историю город ни разу не подвергался атаке.
— И первый же штурм стал для него последним. Горька цена беспечности!
— Давай не будем сейчас обсуждать чьи-то ошибки, — укорил меня Ловкач, — это наша жестокая кровавая реальность, к которой мы все так или иначе причастны.
— Ловкач, мы почти в самом конце второго жилого сектора, а Ратуша находится в центре административного, кроме того, между ними еще один жилой сектор. Да нам полгорода нужно протопать до этого портала. Это в тот момент, когда по улицам шастают вурдалаки, демоны, вампиры и заблудившиеся кибер-ангелы? Да нам каждый квартал придется проходить с боем, а мы оба еле на ногах стоим. Как ты себе это представляешь?
— У нас достаточно зелий и лекарств, чтобы немного подлатать себя. К тому же, сейчас на улицах много мертвых магов с неиспользованными артефактами. Придется мародерствовать. И этот твой ручной зверек, — Ловкач указал на все еще чавкающего демона, — тоже может нам пригодиться.
Увидев мой нескрываемый скепсис, маг добавил:
— Ладно, я понимаю, что план не самый блестящий.
— Да, это мягко сказано...
— Но другого у нас нет! — продолжил товарищ, не обращая внимания на мои слова. — Ты прекрасно знаешь, что город находится в "кармане", в разломе между мирами. Попасть сюда, как и выбраться отсюда, можно только через порталы. Портал в Ратуше — наш единственный шанс. В любом случае, если все пойдет наперекосяк — ты всегда успеешь умереть, как и хотел только что. Но мы не будем магами Хаоса, если не попытаемся!
Я смотрел на своего друга. Измазанный кровью врагов, да и своей собственной, покрытый ранами, в разорванной одежде, с уставшим изнеможденным лицом, он походил на живого мертвеца. Но его глаза пылали волей к жизни, какой-то бешеной страстью воина, готового сражаться до последнего дыхания. Я завидовал его решимости, его силе духа. Хоть и не считал себя слабаком, но мне всегда так не хватало решимости — именно в ответственный момент. А ведь тот падший ангел в моем сне был прав.
— Прости! — Я вытер рукавом слезы. — Веду себя, как сопливая принцесса, а не воин Хаоса! — с силой сжал кулаки. — Дойдем до этого портала и на куски порвем всех ублюдков, что станут у нас на пути.
— Вот это прежний Странник! — засмеялся Ловкач. — А я уж боялся, что ты свои яйца потерял в результате ранения!
Маг достал из рюкзака два целебных зелья. Одно кинул мне.
— За Хаос! — Он снял пробку, отсалютовал мне фляжкой и выпил ее до дна.
— За Хаос! Да будут повержены наши враги! — Я последовал его примеру.
Мы приняли еще несколько зелий и лекарств. Оставалось надеяться, что наши организмы выдержат такую нагрузку. Хотя сейчас это была не самая большая проблема. Уже пройдя первый квартал, мы столкнулись с несколькими мелкими демонами и вурдалаками. Но Аверон, мой клыкастый адский друг, быстро разделался с ними, нам с Ловкачом даже не пришлось вступать в драку.
На соседней улице мы нашли пять трупов магов Хаоса — одна из ячеек. Без всяких угрызений совести прикарманили все их полезные артефакты и зелья. Мертвым они ни к чему, а вот нам еще могут пригодиться. На следующей улице нас снова ждала стычка с вурдалаками. На этот раз поучаствовали и мы с Ловкачом, но подавляющее большинство врагов снова уничтожил Аверон. Потом мы оказались в тупике. Разрушения были такими сильными, что не возникало никакой возможности пробраться через развалины.
— И сколько мы уже прошли? — спросил во время остановки, после чего жадно припал к фляге с водой.
— Ну... — Ловкач несколько раз покрутил карту, прищурился и внимательно посмотрел на меня, — тебе соврать для поднятия боевого духа?
— Да говори уже как есть, вряд ли ты меня удивишь.
— Ну, раз так, то за эти два с половиной часа мы прошли примерно одну двадцатую часть маршрута.
Я только тяжело вздохнул. Такими темпами нам понадобятся минимум сутки, а то и двое. Но у нас их попросту нет. После того как враг возьмет штурмом академию, наверняка направят отряды на зачистку территорий от таких вот случайно выживших, как мы с Ловкачом. А даже если нет, мы сами скоро выдохнемся. Пройдя пять процентов маршрута, мы уже вступили в шесть или семь очень горячих схваток. Долго ли продержимся в таком экстремальном темпе? Да и демон, наверное, скоро исчезнет. Как я знал, время действия такого рода призывов не слишком долгое. Что ж, не нужно быть мастером дедукции, чтобы понимать, чем для нас все это закончится.
— Знаешь?! — Я посмотрел на багровое небо цвета крови, на развалины города, вдохнул запах гари, вслушался в далекие вопли умирающих. — А все это уже не пугает и не будоражит. Кажется, можно привыкнуть ко всему, даже к аду.
Ловкач поглядел на меня с удивлением и опаской.
— Ты просто перегорел, Странник! Это что-то вроде защитных механизмов психики. Чтобы ты не сошел с ума и мог двигаться дальше. Но на самом деле, — он поднял голову к кровавому небу, — к этому нельзя привыкнуть. Мы не имеем права!
Теперь уже я с удивлением посмотрел на лучшего друга.
— Никогда не замечал в тебе этого!
— Чего этого? — растерянно спросил Ловкач.
— Ну!.. — Я даже не знал, как правильно выразиться. — Такой силы духа, серьезности, преданности идеалам и принципам, в которые ты веришь. Ведь раньше ты казался мне просто веселым жизнерадостным раздолбаем-гулякой. Но я и не думал, что в тебе есть другая сторона...
— Какая?!
— Ты воин! Настоящий воин! — теперь я отчетливо понимал, что Ловкач был куда лучшим воином, чем я. — И знаешь, я даже рад, что погибну рядом с тобой.
Маг с удивлением посмотрел на меня. А потом расхохотался.
— Что смешного? — обиделся на него. — Я тебе душу изливаю, между прочим.
— Прости! — Ловкач хохотал до слез. Явно сказывалось нервное перенапряжение. — Но твое внезапное признание прозвучало как-то немного странно. Извини, если полезешь с нежностями, сразу тресну.
— Да ну тебя! — Я и сам улыбнулся. — Ты же знаешь, я по девушкам выступаю, а не по парням.
— Ну, скажем откровенно, не по девушкам, а по зрелым дамочкам. — Подколол меня Ловкач. Вот же гад! И тут намекнул насчет Бестии. Да, она была лет на десять старше меня. Но разве возраст любви помеха? И, к тому же, мы ведь с ней маги. Мы стареем намного медленнее, чем простые люди. Так что, сейчас мы с Бестией выглядим практически одногодками.
— Много ты понимаешь. Она очень интересная женщина с тонкой душевной организацией и выдающейся харизмой.
— Ага, — сказал Ловкач, — видел я ее харизму, размера так третьего или даже четвертого, и вправду очень выдающаяся.
— Знаешь что?! — крикнул я, сжимая кулаки. — Что-то начинаю сомневаться, стоит ли мне умирать с тобой рука об руку. Еще пара шуточек, и ты у меня первым помрешь. Совсем не героической смертью.
— Не кипятись, — ответил Ловкач, — лучше посмотри туда! — и он указал пальцем на небо. — Это случайно не подарочек от твоей подружки с упругими выдающимися харизмами?
— Чего ты мне зубы заговариваешь?! — спросил я, но все равно посмотрел в небо. И увидел там маленький далекий силуэт, все время приближающийся к нам. Через несколько мгновений охнул от изумления.
— Икар? Грифон Бестии! Не может быть!
Меньше чем через минуту грифон приземлился рядом с нами. Он выглядел немного потрепанно. Несколько перьев на шее отсутствовали, как и хороший клок шерсти на кисточке львиного хвоста. Бока украшало несколько свежих, не слишком глубоких царапин. Я подошел к нему и поклонился, грифон поклонился в ответ.
— Что с тобой случилось? — спросил, поглаживая перья на его шее. — Где твоя хозяйка?
Грифон открыл клюв и издал какой-то непонятный гортанный звук.
— Информативный ответ, — съехидничал Ловкач.
— Икар, можешь доставить меня к Ратуше? А этот шутник, — я указал на Ловкача, — пускай пешком топает.
Грифон кивнул
— Эй-эй, я же пошутил, — замахал руками Ловкач, — вы же не бросите меня одного!
Я ловко запрыгнул в седло и посмотрел на друга:
— Ну, тогда запрыгивай быстрее, нытик. Долго ждать не можем.
— Надеюсь, небо будет к нам сегодня благосклоннее, чем эта ненасытная, жаждущая все большей крови земля, — сказал Ловкач и уже через миг сидел в седле.
Грифон мягко оттолкнулся и, всего несколько раз взмахнув своими массивными крыльями, поднял нас на сотню метров. У меня снова перехватило дух от высоты, скорости и чувства полета. Я являлся частью всего этого. Я чувствовал себя свободным и, казалось, лишь на миг, но все же обрел покой и забыл обо всех ужасах этого дня. Но прекрасное наваждение длилось недолго. С высоты птичьего, а точнее, грифоньего полета мы смотрели на пылающий город. Всполохи огня виднелись практически повсюду. Многие здания уже успели сгореть дотла, другие лишь разгорались. Враг не только проводил зачистку от живой силы, но еще и предавал все огню. Какова же их ненависть к нам? Пожары охватили весь город. Где-то внизу копошились маленькие фигурки. Вурдалаки, оборотни и вампиры охотились на наших недобитых собратьев, все уменьшая количество тех магов Хаоса, которым удалось уцелеть в этой резне. Когда-то я думал, что реки крови — это фигуральное выражение. Но сейчас, увидев, что вода в городских каналах стала алой, почувствовал приступ тошноты. Дети, студенты, простые работники фабрик, теплиц, исследовательских центров — все эти маги, которые не были приспособлены к битвам, не имели соответствующих навыков и опыта — погибали, их разрывали на куски бесчисленные монстры, наводнившие наш город. Это уже не битва, это резня. А наши собратья в академии окружены врагами. И лишь вопрос времени, когда их всех перебьют. Ничего нельзя сделать. Я снова с беспомощной злостью сжал кулаки.
Уже через десять минут мы приземлились на верхней площатке Ратуши. Портал находился этажом ниже. Нам повезло, никто из врагов не охранял этот единственный в городе путь к отступлению. Видимо, они просто не догадывались о его существовании.
Я не спешил покидать город. Чувствовал себя дезертиром. Хоть и понимал, что уже ничем не могу помочь, не могу ничего изменить, а моя смерть не принесет пользы никому, кроме врагов. И все же на душе было очень паршиво. Хотя, что тут удивительного? Я стоял на вершине башни и смотрел, как в пламени гибнет все, что я любил, как умирает мой мир, унося с собой бесчисленные жизни моих друзей, товарищей и коллег. Я чувствовал, что задыхаюсь. Грудь сдавило так сильно, что я начал жадно хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.
— Ловкач! Почему мы, маги, не можем жить в мире, понять и принять позицию другого, быть толерантными друг к другу? Чем мы тогда лучше людей?
— А мы не лучше их! — сказал Ловкач, подойдя ближе и взглянув на город. — Такие же алчные, жестокие, глупые двуногие, как и люди. Ничем не лучше и не хуже. Но в нашем мире есть прекрасное, как и в человеческом. Вспомни, каким удивительным был город до того, как его превратили в этот кровавый пылающий ад. Вспомни, сколько приятных радостных моментов ты здесь пережил. И сохрани это здесь! — Ловкач ткнул указательным пальцем в мой лоб. — И здесь! — Он ткнул пальцем в мою грудь в области сердца. — Только так ты не позволишь всему этому сгореть до конца, исчезнуть бесследно. Сохрани наш мир хотя бы в чертогах своего разума, в своем дворце памяти!
Я с удивлением посмотрел на друга. Никогда не видел его таким. Мне казалось, он вообще не способен быть серьезным. Но сейчас маг явно не шутил. Он молча смотрел на город. И на лице его нельзя было прочесть никаких чувств.
— Да! Я сохраню! — твердо ответил ему. — Но сохрани и ты!
— Обязательно, — и Ловкач улыбнулся. Впервые за долгое время в его улыбке не было боли.
А я снова посмотрел вниз. Нет, не такой я тебя запомню, Заря Хаоса. Людные улицы, веселые экстравагантные жители, толпы жизнерадостных студентов и молодежи, влюбленные парочки в цветущих садах и скверах, медленно плывущие по водным каналам парусные лодки, декоративные кареты и мерный цокот копыт, зазывающие блеском лавочки разных магазинов с диковинками, узенькие, мощеные камнем улочки и широкие проспекты, архитектурные красоты всех возможных эпох, запах сдобных булочек и хорошего кофе, манящие ночные огни пабов, казино, кабаре, цирка и луна-парков развлекательного сектора. Вот что отстанется в моей памяти навсегда. А эти реки крови, это багровое небо с раскатами молний и ударами грома, эти пожары и крики умирающих — все это будет являться разве что в кошмарах.
Я все смотрел и смотрел на погибающий город, захлебнувшийся в кровавой агонии. Пламя, багрянец неба, кровь, алое зарево — не думал, что бывает так много оттенков красного. В этот день мы все осознали, как хрупка наша иллюзия безопасного мира. Мы, маги Хаоса, жестоко поплатились за свою жажду свободы, за свой анархизм, за то, что всегда гнули свою линию и были теми, кем хотели быть. Или мы просто заигрались с черным пламенем Хаоса, и оно сожгло нас дотла? Кто-то, быть может, сказал бы, что мы слишком долго смотрели в бездну, и бездна посмотрела на нас. Но, как бы там ни было, на этом наша история, история магов Хаоса, закончилась навсегда. Возможно, еще будут попытки восстановить школу, но все они потерпят фиаско. Были ли мы террористами и угрозой обществу? Или мы были исследователями-экспериментаторами, любившими изучать такую динамичную, переменчивую и интересную вселенную? А может, мы были просто сборищем не взрослеющих инфантильных детей, заигравшихся в Хаос, или организацией идейных анархистов, или кем-то еще? Это уже не важно! Никто не узнает наверняка, ведь историю, как известно, пишут победители. И вскоре в книжках по истории магии, большинство из которых напишется магами школы Порядка, появится удобная и практичная "правда" о существовании и падении Школы Хаоса. Но и это неважно! Какой-то историк нашего мира однажды напишет об этой битве, которую впоследствии прозовут "Великой Жатвой Хаоса". Как позже выяснится, это самая масштабная битва между магами за всю историю существования мира. Она забрала около семидесяти тысяч жизней (это не считая гулей, демонов, кибер-ангелов и прочих монстров), что в общей сложности составляет почти одну десятую живущих на земле магов. Кому нужна была эта мясорубка, мне еще предстоит понять. Но даже это неважно. А что же важно? Наверное, то, что мы, маги Хаоса, жили на этой земле, мечтали и любили, сражались и надеялись, страдали и не переставали верить в свои идеалы свободы, равенства и совершенствования. Может, о нас и забудут, но сам я никогда не забуду. Надеюсь, это то, что важно.
